Форум » Дневники персонажей » Дневник Риты Скитер (продолжение) » Ответить
Дневник Риты Скитер (продолжение)
Николай Шальнов: [quote]И они пали в его объятия, и осыпали его поцелуями, и отвели во дворец, где облекли его в дивные одежды, и возложили на его голову корону, и дали ему в руки скипетр, и он стал властелином города, который стоял на берегу реки. И он был справедлив и милосерд ко всем. Он изгнал злого Волшебника, а Лесорубу и его жене послал богатые дары, а сыновей их сделал вельможами. И он не дозволял никому обращаться жестоко с птицами и лесными зверями и всех учил добру, любви и милосердию. И он кормил голодных и сирых и одевал нагих, и в стране его всегда царили мир и благоденствие. Но правил он недолго. Слишком велики были его муки, слишком тяжкому подвергся он испытанию — и спустя три года он умер. А преемник его был тираном.[/quote] Оскар Уайльд, "Мальчик-Звезда"
Николай Шальнов: тэги: сказки о дружбе, мыслевыброс Был приятель, Рита поняла, в какой же степени она всё-таки далека от бытия... Настолько, что кадры этой нарезки отозвались в душе чем-то очень светлым, тем многим и немногим одновременно, что когда-то освещало Рите путь.
Николай Шальнов: тэги: демы "Или найду дорогу, или проложу её сам".
Николай Шальнов: тэги: находки, демы Наиболее полный список латинских выражений Рита нашла в итоге своих изысканий в этой области: https://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%A1%D0%BF%D0%B8%D1%81%D0%BE%D0%BA_%D0%BA%D1%80%D1%8B%D0%BB%D0%B0%D1%82%D1%8B%D1%85_%D0%BB%D0%B0%D1%82%D0%B8%D0%BD%D1%81%D0%BA%D0%B8%D1%85_%D0%B2%D1%8B%D1%80%D0%B0%D0%B6%D0%B5%D0%BD%D0%B8%D0%B9 Может быть, конечно, это и не самый полный, помнится, в детстве Рита видела здоровенный том этих афоризмов, который за вечность не уложишь в голове. Интересно, что чувствовала Лора Бочарова, сочиняя свои пособия по колдовству, которые затем активно использовались в "Хогвартских сезонах"?.. Некоторыми материалами она разрешила пользоваться свободно, например, теми, что представлены на официальном сайте игры ( http://hp-ekb.ru/ ). Не знаю, как насчёт этих, но они тоже в общем доступе, кажется, там есть прекрасно написанный учебник истории магии, не говоря уже и о других замечательных редкостях пера Лоры: http://www.treismorgess.ru/?p=7 "Хочешь побеждать - учись терпению".
Николай Шальнов: тэги: искусство вечно, демы Надежда и любовь Надежда и Любовь, благоговейте Пред ними! Сколько дней в ночной тени Исчезло, слезы ведали одни. Те дни Любви, вы где? Где слезы дней те? "Те дни, - ответ вам уловить умейте, - И слезы те мертвы. Но лишь они. А мы, Любовь с Надеждой, искони С тобой и нежно здесь звучим на флейте". Д. Г. Россетти Дем, обращающий слова Пита Пит обладает "возможностью превратить свою боль в слова, которые изменят людей". Но ведь "Interdum lacriumae pondera vocis habent" — "Слезам подчас присуща сила слов".
Николай Шальнов: тэги: юмор Тонкое чувство юмора - это божий дар, позволяющий грубо рассмеяться судьбе в лицо. Английский юмор как признак тонкого ума Англичанина можно узнать по трем признакам: чопорности, высокомерию и по чувству юмора, которое никогда не будет понятно иностранцам, плохо владеющим английским языком. Как писал в своих "Английских письмах" чешский писатель Карел Чапек, "англичане невероятно серьезны, солидны и почтенны, но вдруг что-то вспыхнет, они скажут что-нибудь очень смешное, искрящееся юмором, и тут же снова станут солидными, как старое кожаное кресло". Отличительная черта типичного английского анекдота - невозмутимость при неправдоподобных происшествиях и удивление мелким деталям на фоне общей абсурдности. В бар заходит посетитель и заказывает две порции виски и одну порцию содовой. Выпив и расплатившись, он поднимается по стене, проходит неспеша по потолку, спускается по противоположной стене и выходит в дверь. Все поражены и обращают на бармена недоуменные взгляды. "Как странно"- говорит он, - "этот человек всегда заказывал одну порции виски и две - соды". Невозмутимость и медлительность англичан стала "притчей во языцех", причем даже сами англичане подшучивают над своими "отличительными чертами". Причем, умение посмеяться над собой считается скорее достоинством, чем недостатком. В лодке сидят трое удильщиков. "Какая сегодня чудесная погода!"- изрекает первый. Проходит час, и второй возражает ему: "Нет, сегодня отвратительная погода!" Проходит еще час, и подает голос третий: "Джентльмены, перестаньте спорить!" Продолжение тут: Кстати, погода – это отдельная тема для шуток англичан. Свой вечный смог они высмеивают очень ласково и не обидно. Американец, спускающийся с трапа самолета в Хитроу, при виде тумана: - Фи, какая мерзкая погода! И долго здесь это еще будет продолжаться, вы не знаете? Лондонец: - Увы, сэр, ничего не могу сказать определенного. Я живу здесь только тридцать пять лет. Высочайший пилотаж английского юмора - умение вышутить нечто сакральное и неприкосновенное, не впадая при этом в кощунство и примитивное ерничество. "Священник едет в коляске вдоль прекрасно возделанного ржаного поля. На краю поля, опершись на изгородь, стоит фермер и курит трубку. "Добрый день, сын мой!" - "Добрый день, преподобный". - "Это ваше поле?" - "Мое". - "Замечательно!" - "Что замечательно?" - "Замечательно, когда соединяются усилия Господа и человека". - "Может, оно и так. Только поглядели бы вы, преподобный, на это поле, когда Господь хозяйничал здесь в одиночку". Особенно глупые шутки называются "The Elephant Jokes" - "слоновые шутки". Другие разновидности английского юмора: dry sense of humour - "сухое чувство юмора" - ирония, banana skin sense of humour - "чувство юмора с банановой кожурой" - достаточно примитивные шутки, когда кто-то поскользнется на банановой корке и всем смешно, shaggy-dog stories, в которых смешное основывается на алогичности высказывания. Английский лорд уходит из дому. Слуга провожает его и спрашивает: - Сэр, если леди пошлет меня за вами, скажите, где вас не надо искать? Прежде чем понять тонкий английский юмор, следует побольше узнать о культуре англичан, об их привычках. Недаром англичан считают "странными людьми". Еще бы, если по воскресеньям в Европе даже самый бедный человек надевает свой лучший костюм, старается выглядеть пореспектабельнее, то в Англии же даже самый богатый пэр или автомобильный магнат напяливает в этот день какие-то причудливые лохмотья и не бреется. В Европе говорить о погоде не принято, в Англии же, наоборот, если не повторять после каждого приветствия "Прекрасный день, не правда ли?", собеседники очень обидятся. В Европе воскресные газеты выходят в понедельник. В Англии, стране экзотических обычаев, они выходят по воскресеньям. В Лондоне в своем доме, в гостиной сидит англичанин, курит трубку и читает утреннюю Times. Вдруг обваливается стена, и в гостиную скрипя тормозами въезжает "Бентли", за рулем которого сидит другой англичанин. Первый спокойно переводит на него взгляд, вынимает трубку и спрашивает: -Могу я спросить, куда сэр так торопится? -В Манчестер, сэр! -В таком случае, сэр, Вам лучше было бы через кухню..... В европейском автобусе, когда он подъезжает к остановке по требованию, кондуктор звонит в звонок, если хочет, чтобы автобус не останавливался; в Англии вы звоните, если хотите, чтобы автобус остановился. В Европе о бездомных кошках судят в зависимости от их личных качеств, – одних любят, других лишь уважают; в Англии же их всех безоглядно боготворят, как в Древнем Египте. В Европе любят хорошо поесть; в Англии предпочитают хорошо себя вести за столом. В английском ресторане: -Что у вас сегодня на завтрак? -Овсянка, сэр. -А на обед? -Овсянка, сэр. -А на ужин?? -Овсянка, сэр. -А завтра на завтрак??? -Запеканка, сэр. -Урааа!!! -Из овсянки, сэр... Для юмора преград нет. Англичане смеются над всем, что может вызвать улыбку, в том числе и над тем, что у нас испокон веков считалось священным, над сильными мира сего, правительством и даже членами королевской семьи. В Лондоне на узкой улочке навстречу друг другу едут два шикарных лимузина "Бентли" и "Крайслер". Дорогу уступать никто не хочет, и в центре улочки они, едва не столкнувшись, останавливаются. Из "Крайслера" выскакивет черный водила - американец, из "Бентли" чинно выходит англичанин. Американец начинает орать и бешено жестикулировать: - Ты куда! Куда ты лезешь? Да ты знаешь, кого я везу?!! Англичанин оценивает происходящее невозмутимо и стоит с весьма помпезным видом. Американец продолжает крик: - У меня в машине сидит сам Билл Гейтс!!! И если ты... Так проходит некоторое время. Американец не унимается. Наконец, англичанин разворачивается, обходит свой "Бентли" и открывает заднюю дверь - американец видит Английскую Королеву. Англичанин смотрит на него испепеляющим взглядом: - Hу а это по-вашему - ковшик? - Тогда извините, пожалуйста. На шутку обижаться не принято, а умение посмеяться над собой считается достоинством. Ваша реакция на юмор является своего рода проверкой на возможность дальнейшего партнерства. Что такое "английский юмор"? - Это когда один очень интеллигентный джентльмен говорит другому весьма уважаемому джентльмену нечто такое, чего не понимают окружающие. Именно это обоих и забавляет. Между тем эксперты с туманного Альбиона не могли не обойти вниманием такой специфический феномен нашей жизни, как юмор. Поразмыслив, ученые предложили вывести формулу идеальной шутки, устранив таким образом имевшуюся несправедливость. В самом деле, если есть возможность вычислить силу тока, скорость света в вакууме и количество вещества на единицу объема, то почему с помощью цифр нельзя описать параметры смеха? Сказано – сделано. Знакомьтесь: c=(m+nO)/p – именно так выглядит формула идеальной шутки, где "с" - ее соль, "m" - комический момент, который достигается умножением индекса кульминационного пункта соли шутки на длину ее сюжета, "nO" – параметр, равный количеству осмеяний, которому подвергается объект шутки, умноженному на "ой-фактор" - социальный и физический эффект, который шутка оказывает на объект высмеивания. Эта сложная структура делится на "p" - количество каламбуров в шутке или игру слов. В целом, все выглядит довольно логично. Проблематично, правда предположить, в каких единицах СИ можно измерить пресловутую "соль", да и каким прибором? На сей счет Хэлен Пилчер и Тимандра Харкнесс, представившие оригинальную разработку, молчат, как партизаны. Однако это не мешает другим исследователям выяснить, какие шутки и анекдоты являются самыми смешными. К интернет-пользователям всего мира ученые обратились с просьбой отправить им свои самые любимые шутки и оценить шутки, присланные другими пользователями. Между делом в исследовании приняли участие более двух миллионов человек из 70 стран мира. Их вниманию было предложено более 40 тысяч шуток и анекдотов. В результате тысяч экспериментов было выяснено, что самая смешная в мире шутка – про находчивость и сообразительность. "Идут по лесу двое охотников, и тут один внезапно падает в обморок. Второй видит, что его приятель не дышит и глаза у него остекленели. Тогда он достает мобильник и звонит в больницу. "Слушайте, мой друг умер прямо у меня на глазах! Что мне делать?" Дежурный отвечает: "Ну, для начала убедитесь, что он действительно умер". В трубке – молчание, затем выстрел. Потом охотник снова берет трубку и говорит: "Хорошо, а что дальше?" Английский юмор - не сколько стиль, сколько образ жизни. Национальная поговорка гласит: "Everyone has a fool in his sleeve" - "У каждого в рукаве сидит свой дурак". Английская беседа и по сей день представляет собой разновидность серьезно-несерьезной пикировки, в которой собеседники мгновенно подхватывают предлагаемые роли и играют их в нужной манере. Увы, чтобы на равных принять участие в такой беседе, нужна самая малость - родиться англичанином...
Николай Шальнов: тэги: искусство вечно "Да здравствует искусство, наименее опасное из всех страстей!" Жорж Санд, "Консуэло" Эта книга - одна из самых дорогих сердцу Риты. Книга о том, как простодушие, скромность, добродетель и талант одерживает победу над всеми препятствиями. Действие романа происходит в середине XVIII века. Венеция с ее многообразной музыкальной жизнью, блестящая и шумная Вена, Чехия с ее героическим прошлым, солдафонская Пруссия - таков исторический фон, на котором развертываются судьбы главных героев книги. Для любителей истории музыки и просто возвышенных идей книга станет незаменимым подспорьем в изучении времени замечательных творцов и сильных характеров. История создания В сообществе с Пьером Леру Жорж Санд основывает журнал «Независимое обозрение» (фр. La Revue Indépendante), в котором, начиная с ноября 1841 года, публикует роман «Консуэло» и его продолжение роман «Графиня Рудольштадт». Прототипом главной героини романа послужила знаменитая испано-французская оперная певица Полина Виардо. Имя главной героини романа обозначает «утешение», что по замыслу автора обозначает, что Консуэло становится утешением для Альберта. Для описания Венеции писательница использовала свои личные впечатления от путешествия по Италии. В романе в качестве персонажей выведены многие реальные исторические лица, например, Никколо Порпора, Бенедетто Марчелло, Йозеф Гайдн, Ян Жижка, Мария-Терезия, Фридрих II, Амалия Прусская, братья Фридрих и Франц фон Тренк, и др. Важное место в романе занимает описание гуситских войн. Сюжет Действие происходит в 40—50 годах XVIII века, начинаясь в Италии, в Венеции, и продолжаясь в Богемии, Чехии, Австрии и Пруссии. Роман повествует о дочери цыганки — Консуэло, с детства не знавшей своего отца. Она бедна и некрасива, но обладает чудесным голосом. Композитор и вокальный педагог Никколо Порпора, угадав в девушке необычайный талант, бесплатно даёт ей уроки. Лучший друг Консуэло — Андзолето, который также имеет превосходный голос. Когда они подрастают, то начинают выступать в салонах Венеции. Андзолето понимает, что в пении Консуэло нет равных, и в нём просыпается зависть. Со временем дружеские чувства Консуэло и Андзолето перерастают в страсть, однако Андзолето не хочет жениться на своей подруге детства и убеждает её, что это может помешать их музыкальной карьере. Через некоторое время Консуэло узнает об измене Андзолето и в расстроенных чувствах бежит из Венеции. По рекомендации своего наставника Порпоры она уезжает в старинный замок Исполинов на границе Чехии и Германии, чтобы стать компаньонкой и учительницей музыки юной баронессы Амалии. Баронесса помолвлена со своим двоюродным братом — графом Альбертом Рудольштадт, проживающим в том же замке. Альберт обладает даром ясновидения, пугающим его родных, окружающие считают его сумасшедшим. Через некоторое время Альберт влюбляется в Консуэло, но она не отвечает ему взаимностью, испытывая к нему лишь сестринскую дружбу. Через некоторое время в замок Исполинов приезжает Андзолето, представившись братом Консуэло. Девушка принимает решение сбежать в Вену к Порпоре и осуществляет его. Она платит проводнику за то, чтобы он помог ей, и указывает ему дорогу, где «будет ждать» Андзолето, а сама отправляется в другом направлении. В Богемском лесу Консуэло встречает юного музыканта — Иосифа (позже он станет композитором, известным как Йозеф Гайдн), как оказалось искавшего её, чтобы попросить походатайствовать перед Порпорой. Они вместе отправляются в Вену. По пути Консуэло переодевается в подростка, и это вызывает множество недоразумений. Оказавшись в Вене, Консуэло продолжает переписку с Альбертом и графом Христианом, его отцом. Позже юная певица подписывает контракт с Берлинским театром и вместе с Порпорой, своим учителем, отправляется туда. По дороге их перехватывает дядя Альберта и, сказав, что Альберт при смерти, везет их в замок Исполинов. Там Консуэло застает полумертвого возлюбленного и вступает с ним в брак за несколько минут до его смерти, становясь вдовой графиней Рудольштадтской.
Николай Шальнов: тэги: вамприада, киномания, охотники за сновидениями Перебирая в памяти образы "Дневников вампира", Рита вспомнила, что больше всего её зацепил не Деймон (несмотря на талантливую игру), не Стефан (несмотря на положительный образ), не неунывающая Елена (несмотря на её троянскую красоту, несущую погибель всякому, кто её коснётся) или кто-то из охотников на вампиров, а, как это часто бывает, - второстепенный персонаж, брат Елены. Джереми Гилберт. Стало Рите когда-то давно интересно, что станет с этим наркоманом-неудачником после, частенько Рита сопереживает таким персонажам. Его и убили-то там два раза подряд, как Кенни в "Южном парке", лучше б вампиром сделали, ей-богу!.. Сегодня всю ночь Рита, точно ведьма из "Вия" - Фому, катала на спине одноклассника. К чему бы это, дядюшка Фрейд?.. Ла-ла-ла в голове с утра. "Собирают ёжики в карман капли дождика..."
Николай Шальнов: тэги: сумасшедший дом для непослушных дев викторианской эпохи, мыслевыброс, теософия, астрология Интересную новость сегодня Рита узнала, посетив сумасшедший дом для непослушных дев викторианской эпохи. Оказывается, Свидетелей Иеговы (только вы за ними не ходите: станете ёжиками! =)) забирают в армию несмотря на их религиозные убеждения - что, типа, убивать человеков нельзя. Весело, не правда ли? На каких основаниях, интересно, принято это постановление, и почему раньше им разрешалось в армию не ходить, а теперь велят? Может быть, потому, что в армии учат убивать но типа не убивают? Странно всё это. Хотя кармически, наверное, они проходят необходимый урок: помнится, на заре истории в Индии касты были придуманы для того, чтобы выпестовать и развить лучшие качества в человеке в течении ряда перевоплощений: шудры подавляли свои животные инстинкты и учились служению через безличный труд, кшатрии (воины как раз, у Платона наподобие есть в его "Государстве" - "стражами" называются, все помнят) тренировали мужество, смелость, бесстрашие и самопожертвование ради защиты страны от внешней экспансии... Брахманы - высшие духовные качества. Всё для того, чтобы человек сумел приблизиться к самому главному - к самопознанию и смог преодолеть хотя бы часть связанных с этим великих трудностей. А какой может быть "воин, сражающийся в себе" из кшатрия, трусливо сбежавшего с поля боя и не преодолевшего все свои страхи и неуверенность?.. По поводу служения Рита обнаружила у себя в дневе интересную выдержку: "Поймём, что выполнение указов не есть подчинение индивидуальности личной воле, как это утверждают легкомысленные люди но, именно, есть наибольшее развитие чуткости и творчества, ибо в указе всегда заложено столько причин, столько возможностей, столько путей выполнения, но обычно ученик не видит и не выполняет и десятой части их". Вспоминается из буддизма - про Адептов, отказавшихся от нирваны, этого Великого Вознаграждения, Исхода Странствия и источника вечного наслаждения: они, подобно отрекшимся от бессмертия Лютиэн и Арвен, лишены этих радостей, и испытывают лишь три вида счастья - счастья давания, счастье помощи и счастье вечного познавания... Это, наверное, по части 6 дома в наталке речь идёт - служение, подготавливающее деятельность в 5-м доме - доме творчества, отдыха и проч. Или всё же Уран? Вот Рита тут сомневается. Ведь если, например, тот же Джереми становится охотником на вампиров и приобретает новые навыки, т. е. осваивает новые сферы деятельности и познания, он прорабатывает именно Уран. Или Елена, вдруг решившая написать монографию про вампиров и всё своё свободное время посвятившая исследованию в этой области с готовыми живыми примерами в качестве приложения к монографии, может очаровать многогранным опытом своего смертного парня, или кого-нибудь, с кем она решит встречаться из людей... Тоже проработка Урана идёт там... В общем, ёжики в пути.
Николай Шальнов: тэги: графомания Письмо Седрика Диггори Седрик Диггори - Оливеру Вуду Иссякают мыслей токи... Вуд, мне не о чем писать! Где-то в прошлом те истоки, Научившие мечтать И заставившие радость Жизни петь в моей груди. Ранних дней прекрасна сладость, Вспоминать их - как следить За движением созвездий, Знавших мир давным-давно. Увлеченья бесполезней Не найти, но не дано Заменить его другими Безделушками под стать Нашим разумам: едины Они стали, только вспять Повернули в мыслях время... Нам о прошлом горевать Не дано, оно - не бремя, Им оно мне может стать Никогда. Наш груз унылый - Утончённость, злой порок Дней, изнеженных доныне: Лишь вступили на порог Наших хмурых гнёзд, всё стало Снова на свои места. Всё, что ранее питало Нас, питает и сейчас. Тонкость вкуса, созерцанье, Радость вечной красоты, Свеч дрожащее мерцанье, Жизнь во вкусе старины, Изощрённость размышлений, Ароматы редких слов, Выразительность движений, Откровенья наших снов - Всё таит в себе опасность Веры в лучший, светлый мир, Что не может вдруг угаснуть, Как затихли звуки лир Наших дней мятежных... Странность Детских дней - печать свинца, И загадочная разность, Притянувшая сердца, Слишком хрупким обрамленьем Нашей дружбы стали, Лив. Знаешь, перед отправленьем Лучше б, право, я пролил На пергамент в знак молчанья Пузырёк чернил. Молчать Иногда мудрей, чем что-то Очень важное сказать.
Николай Шальнов: тэги: музыка, о ничтожестве и горестях жизни Когда Рита слушает эту песню, значит, ей весьма взгрустнулось. Вот смотрела Рита "Дневник экстрасенса" с Татьяной Лариной... Жаль Ларину: не получилось ей внедрить клетку, чтобы Ларина смогла родить (в свои почти 50), однако, несмотря на это известие, эта женщина умудрилась найти в себе силы провести обряд и помочь девушке, а потом её Бантеева на вечеринку отвезла, где не веселиться было невозможно, да и не печалиться тоже - вот Ларина и вложила всю свою горесть в песню, а Бантеева возьми и позвони её мужу, сказала, что, типа, "ты не думай ничего плохого, но надо Таню с вечеринки забрать". Толком ничего не объяснила, Юрий этот приезжает, думает, Ларина там возлияния совершает, что нельзя делать, когда беременная, отталкивает пытающуюся ему объяснить, в чём, собственно, дело, Бантееву (та не решилась делать этого по телефону), врывается в клуб, насильно утаскивает оттуда Ларину, и та только у машины у входа объясняет, что к чему... Зачем, спрашивается, Татьяне ребёнок в 50 лет? Мужа молоденького пытается удержать? Но ведь все мы ищем своё счастье... И Бантеева зачем её в клуб потащила, может, надо было сразу к мужу, а не заставлять её ломать себя, чтобы "отвлечься", когда так тяжело?.. И Юрий мог бы выслушать сначала Бантееву, прежде чем портить вечеринку... Но, как говорится, никто не умер - уже счастье... Вот уж правда, говорят - не суди: мы никогда всех тонкостей не узнаем чужой судьбы, всех этих узоров кармы и тайников души человеческой... А жаль её, Татьяну, как родную свою...
Николай Шальнов: тэги: графомания Это переложение на стихи того места из дневниковой переписки друзей, где Вуд описывает заброшенное кладбище, на котором они любили гулять. Неотправленное письмо Оливера Вуда Помнишь вереск у надгробья, Неземную красоту - Взгляд заката исподлобья На холодную луну? Помнишь звёзд сиянье, молча Улыбающихся нам, Дождь, что ночью будто звонче Рассыпает по лугам Бриллиантовые слёзы Поднебесных вод святых? Помнишь гулкий грохот? Грозы То спешили сон немых Разогнать небес: молчанье Не пристало в этот час. Неба и Земли венчанье Наблюдаем мы подчас, Когда дух унылый может Воспринять вселенной плач. В этот миг ничто не гложет - Ни печали неудач, Ни волнительное море Вечнопламенных страстей, Ни утаенное горе, Ни пошлейших новостей Надоевший гомон... Светел Этот миг - верней всего Фауст выбрал бы к победе Мефистофеля его. Только можно ли за сладость Мига вечность душ отдать? "Да, - сказал бы я, - мне в радость Снова это испытать - То, что испытал я, грустью От людей гонимый. Да, Час на кладбище, что пусто, Вечность длится - тишина... Сочинение элегий, Бред признаний и затей, Одиночество и неги Мыслей, снов, борьбу страстей - Всё впитали эти камни, Освящённые луной. Мы как будто стали равны С ними возрастом, покой Нарушая вековечный Этих сумрачных могил, Где сам путь небесно-млечный Словно навсегда застыл, Наслаждаясь тишиною - Этой мудростью веков. В этом месте мы с тобою Лишены своих оков. Если вслушаешься в звуки Этой скорбной тишины, Ты услышишь ход раздумий - Мысли замогильной тьмы, Радость вечного покоя Без волнений и борьбы, И пророчество немое, Что дано ещё живым.
Николай Шальнов: тэги: демы, юмор, киномания, филологическая дева Я заставил бы всех учить английский, а затем самых способных — учить латынь как честь, а греческий — как награду. Уинстон Черчилль "Он жалуется, что мало пролито крови"
Николай Шальнов: тэги: искусство вечно, настроение Люблю это стихотворение CVIII Служанка скромная с великою душой, Безмолвно спящая под зеленью простой, Давно цветов тебе мы принести мечтали! У бедных мертвецов, увы, свои печали, - И в дни, когда октябрь уныло шелестит Опавшею листвой над мрамором их плит, О, как завидуют они нам бесконечно, Нам, дремлющим в тепле, в уютности беспечной, В то время, как они, под гнетом черных снов, Без доброй болтовни, в стенах сырых гробов, Скелеты мерзлые, изрытые червями, Лежат... И сыплются беззвучными клоками На них снега зимы... И так года текут. И свежих им венков друзья не принесут! Холодным декабрем, во мраке ночи синей, Когда поют дрова, шипя, в моем камине, - Увидевши ее на креслах в уголку, Тайком поднявшую могильную доску И вновь пришедшую, чтоб материнским оком Взглянуть на взрослое дитя свое с упреком, - Что я отвечу ей при виде слез немых, Тихонько каплющих из глаз ее пустых? Ш. Бодлер
Николай Шальнов: тэги: искусство вечно Красивый сонет, если Рите не изменяет память, это своего рода - литературная основа для "Зимы" Вивальди. Прям по частям можно брать - первая строфа для первой части, вторая - для второй и т. д. С Бахом в этом отношении труднее - почти невозможно дать название тому, что он выразил в своих концертах, оттого-то они, наверное, и лишены заглавия. Как это здорово, что можно понять замысел композитора, который сумел быть настолько ребёнком в душе, чтобы воспринять всю многокрасочность зимних впечатлений во всей полноте их блеска и передать это миру, суметь это выразить... Господи, ну как можно так всё устроить, что наряду с такой возвышающей дух гениальностью в мире существует столько уродства и зла!.. Иногда трудно поверить в это, изучая древних. Дрожишь, замерзая, в холодном снегу, И с севера ветра волна накатила. От стужи зубами стучишь на бегу, Колотишь ногами, согреться не в силах. Как сладко в уюте, тепле и тиши От злой непогоды укрыться зимою. Камина огонь, полусна миражи. И души замёрзшие полны покоя. На зимнем просторе ликует народ. Упал, поскользнувшись, и катится снова. И радостно слышать, как режется лёд Под острым коньком, что железом окован. А в небе Сирокко с Бореем сошлись, Идёт не на шутку меж ними сраженье. Хоть стужа и вьюга пока не сдались, Дарит нам зима и свои наслажденья.
Николай Шальнов: тэги: эстетические категории Офигеннейший арт Пита Мелларка
Николай Шальнов: тэги: эстетические категории, искусство вечно Как же всё-таки хороша эта картина - "Спящая красавица", кажется, называется. Одна композиция чего стоит (Рита обозначила основные её линии красными чертами)
Николай Шальнов: тэги: ономатология, люди, мыслевыброс Тут у Риты столько вопросов к г-ну Павлу Флоренскому накопилось. И, действительно, для Риты в нём загадок больше, чем ответов на загадки жизни. Например, что есть "отрицательные добродетели", которые склонна, по его мнению, преувеличивать Екатерина, "делая трагедию там, где материала - лишь на водевиль"? Может, корни этой идеи где-то в сущности апофатической теологии (апофатическое богословие, или негативная теология - богословский метод, заключающийся в выражении сущности Божественного путём последовательного отрицания всех возможных его определений как несоизмеримых ему, познании Бога через понимание того, чем он не является. В противоположность положительным определениям утверждаются отрицательные: начиная, например, с "безгрешный", "бесконечный", "бессмертный" и заканчивая "ничто")? Или в "Константине": "Так и Константин - характерное имя декаданса, - и завершенных циклов истории, и падающих культур, и кончающихся направлений мысли, и отдельных родов. Тут, в среде упадочной, он находит себе наиболее выгодные условия, и не без причин именно с Константином связала себя угасающая Римская Империя". Интересно, какова эта "упадочная среда" на сущность? Среда, в которой возможности самораскрытия проявляются для Константина максимально, поскольку "он не видит других качеств и достоинств, кроме изысканности", а в среде упаднической, впавшей в декаданс культ формы и изысканности внешней ценится превыше всего остального (прежде всего в ущерб сущности, духовной, нравственной и т. п.)? Просто трудно как-то Рите представить рэпера Костика на традиционной декадентской вечеринке, с трубкой и затянутым в чёрные одежды, с пепельницей в виде черепа и читающим стихи Бодлера. А хотелось бы на это посмотреть =) Видимо, подразумевается среда с упадническими умонастроениями вообще, что часто, действительно, характерно для разочарованных концов различных циклов, стянем из другого имени - "когда герой не оказывается героем, а светлый гений линяет перед взором наградившей его нечеловеческим блеском".
Николай Шальнов: тэги: грамматический нацизм *"перед взором наградившей", конечно же, не наградившего, Рита очепяталась. Не по Фрейду ли?
Николай Шальнов: тэги: готика, осторожно, слэш! искусство вечно Рита давно удивляется, отчего по такой злачной и популярной теме, как готы "Южного парка", так немного написано. Про Пита, одного из готов, любимого Ритой, и того меньше - в основном слэш, так что милую сердцу размыленную готическую чепуху приходится выискивать среди сцен сомнительного содержания. Бывают, правда, исключения, довольно невинные, как, например, этот фик, "Потянулся", иностранного авторства, который лучше было бы обозвать названием рассказа Барбе д`Оревильи - "Месть женщины". Было бы круче: Потянулся Пит всегда считал школу бесполезной. Абсолютно во всём. И полагал, что в дальнейшей жизни она ему не понадобится. Да. Как ни странно, он думал над тем, что будет делать в дальнейшем, и об этом ему приходилось каждый раз напоминать всем. И всех в свою очередь это весьма удивляло. Глядя на него, пессимистичного по сути своей, раздражительного коротышку-подростка, никто не верил, что у него вообще есть какие-то планы на будущее. Пита мало привлекала перспектива работать и зарабатывать. Но в противном случае ему придётся провести всю оставшуюся жизнь в компании своих чрезвычайно оптимистичных родителей. А с этим он уж точно не мог смириться. Поэтому сейчас, к собственному сожалению, он сидел здесь, на скрипящем стуле за деревянной партой, поверхность которой была изрисована карандашными членами, а дно равномерно обклеено цветными комочками жевательной резинки. Он также не помнил, почему решил притащить Генриетту с собой в школу. Сначала он подумал, что побыть в компании человека, на которого он не смотрел бы, как на дерьмо, ему не повредит. Майкл не в счёт, так как сейчас он, вероятно, болел. Но уже пять минут спустя Пит понял, что с превеликим удовольствием пошёл бы сталкиваться лицом к лицу с реалиями школы в одиночку, нежели выслушивать нытьё девушки. Причём, в отношении тех вещей, о которых он в тайне молил её не распространяться. Её черные губы раскрылись, выпуская наружу стон раздражения. Рука поднялась ко рту, чтобы воткнуть в него сигарету. Пальцы остались ни с чем. Девушка простонала ещё раз. - Ненавижу школу, - пробормотала она, обращаясь к Питу. Тот сидел на одну парту позади неё и в данный момент, откинувшись на стуле, подпирал его спинкой стену, чья чистота вызывала подозрительное сомнение. – Как же я её ненавижу… - В школе или ещё где… Без разницы. Я везде ненавижу бывать. - М-м-м, - поразмыслив над этим, девушка пожала плечами и уклончиво ответила. – В таком случае, если везде такой отстой, я бы предпочла быть нигде. - Да уж, - Пит отбросил со лба чёлку и вздохнул. - Действительно. Наступившее молчание стало самой приятной частью их разговора. Однако оба знали: если уж Генриетте что-то пришло на ум, то она доведёт дело до конца, а Пита – до белого каления. Он невесело подозревал, что Генриетте всерьёз нравилось над ним подтрунивать. Вот и сейчас она метнула свой пристальный взгляд на долговязого, тощего мальчишку, который сидел на два ряда позади Пита. - Маковски, - протянула она, насмешливо сузив глаза, привлекая к себе его внимание. - Э… Что? - Ты урод. Боязнь перед девушкой, которую испытывал вампир, вмиг сменилась раздражением. - Отъебись, Генриетта. - Тебя мама разве не учила? Ругаться могут только взрослые, - она невозмутимо отвернулась. Пит и Майк одновременно закатили глаза. – Чем он тебе так нравится? Он же просто воплощение конформизма. Пит яростно глянул на девушку. - Ты не могла бы потише? Не хватало ещё, чтобы все узнали... - Да ты сам конформист, ты знаешь об этом? - Генриетта, Ктулху ради… Теперь настало время девушки прожигать взглядом Пита. - Я тебе говорила, что я думаю по этому поводу. - Да ты же боготворила его ещё два года после того, как мы все перестали. А теперь с правды бесишься. Руки Генриетты нащупали в воздухе невидимую шею и сцепились на ней так, будто собирались свернуть. - Я тебе клянусь… - Ты влюбилась в него. Так же, как и в того несчастного позера, Дэмиена. Пит произнёс это с невозмутимым бесстрастием. По крайней мере, всем остальным вокруг так показалось. Но Генриетта знала друга уже много лет. И она заметила, как в глазах юноши засияла победная самодовольная ухмылка. - Сволочь, - её собственные тёмно-карие глаза сделались ещё темнее. Пит подумал про себя, что этот спор он выиграл. По крайней мере, ему так показалось. Лишь спустя какое-то время он заметил: девушка смотрела на него не отрываясь всё то время, пока он наблюдал за Майком. Пит тут же переключил своё внимание на неё. - Что, блин? Будто бы ты так не делаешь. - Всё понятно, - произнесла она обманчиво спокойным тоном, вновь поворачиваясь. - Я не виню тебя. Маковски привлекателен в этом своём тупом вампирском смысле. Сказать наверняка, блефует она или нет, Пит не мог. Но решил всё же не спрашивать и попросту продолжил пожирать глазами долговязого. В любой другой ситуации Генриетта, глядя на это зрелище, наверняка улыбнулась бы. Но сейчас ей было не до этого; она начала постукивать по парте подушечками пальцев. Её тетрадка, рукой сметённая со стола на пол, осталась без внимания. Протяжное мычание, донёсшееся со стороны девушки, вновь стало источником внимания сузившихся, подведённым черным глаз её друга. - Ну что ещё, Генриетта? - Он зевает. Смотри. Спорим, он потянется? Пит медленно моргнул. - Эм-м… Ну и что? Она улыбнулась, отрывисто и быстро. - Ты ничего не знаешь о положительных сторонах мужских повадок. - Я знаю. Они могут три дня подряд носить футболки с отстойными группами и с ног до головы поливать себя долбанным Аксом, - Пит с секунду разглядывал Майка, потом посмотрел на Генриетту. – Я знаю, что он так не делает, слава яйцам. К улыбке Генриетты на насколько секунд примешалось раздражение. - Как скажешь. Я всё равно за милю чую его сраный дезодорант. - Это не Акс. Это что-то другое. - Ты помешанный. - Так что с того, что он потянется? – Пит вновь отбросил со лба чёлку и уставился в потолок, притворяясь, будто ему совсем не интересно. - Просто смотри, дубина. Смотри, какой он миленький, - она изо всех сил старалась не загоготать от собственных слов, но план сработал: Пит прочно уцепился взглядом за вампирского мальчишку. Майк не удосужился прикрыть рот ладонью. Он поднял руки над головой, растягиваясь, и Пит начал смотреть особенно внимательно, когда рубашка подростка чуть задралась, а пальцы зарылись в волосы. Гот уловил лёгкий стон удовольствия, а ещё заметил внезапно оголившуюся полоску внизу живота, а с ней и дорожку тёмно-русых волос, которая тут же исчезла под тканью джинсов. Генриетта облокотилась на парту позади себя. - Эй, Майк, - протянула она, заставив Пита резко, до хруста в рёбрах, развернуться и начать прожигать взглядом дыру в классной доске. – Опусти футболку. Никто кроме Пита не желает смотреть на твой лобок. Лоб гота с громким стуком впечатался в поверхность парты, всё лицо Майка залила краска, и, помимо всего прочего, Эрик Картман начал противно хохотать. Генриетта успела показать тому средний палец, прежде чем прозвенел звонок. Дети вывалили наружу, а Пит решил остаться и подумать над тем, где же он ошибся, когда расставлял приоритеты в жизни. И хотя методы Генриетты были весьма жестокими, сейчас она ясно видела, что вампир, закусив губу, мялся в дверном проёме, не спеша уходить. Похоже, приём сработал и теперь на славу послужит её другу. И Пит, конечно же, потом станет отрицать всю заслугу девушки. На выходе она похлопала Майка по плечу. От такого жеста вампир весь съёжился, но тем не менее робко улыбнулся в ответ. В общем и целом, Генриетта справилась нормально. И в одном была точно уверенна: больше никогда в жизни она не позволит другу отговорить её пропускать занятия в школе. Он напомнил ей и заставил скучать по тем временам, когда она встречалась с Дэмиеном, о чём Пит не знал. Но делать этого уж точно не следовало. Категорически не следовало. Потому как Генриетта никогда не упускала возможности отомстить кому-то сполна. Всё это дико напомнило синдром Монте-Кристо одной ритиной знакомой - умение найти и наказать своих давних врагов. Хех. Неплохо было бы где-нибудь найти описания отношений повзрослевших Пита и Генриетты. В связи с декадансом вспомнилась очаровательная глава из "Наоборот" Гюисманса, об экзотических цветах-уродах, которые коллекционировал дез Эссент: ГЛАВА VIII Дез Эссент всегда был без ума от цветов, но прежде, в Жютиньи, он любил их все подряд без разбора, а теперь его чувство сосредоточилось на одном. Дез Эссент с давних пор не выносил те непритязательные растения, которые в неизменно мокрых горшках продавались под зелеными навесами и рыжими зонтиками парижских рынков. Одновременно с утончением его литературных вкусов и пристрастий, самым тонким и взыскательным отбором круга чтения, а также ростом отвращения ко всем общепринятым идеям отстоялось и его чувство к цветам. Оно сделалось по-возвышенному чистым и, в определенном смысле, рафинированным. Дез Эссенту казалось, что цветочную лавку можно уподобить обществу со всеми его социальными прослойками: бывают цветы трущоб -- нищие и обездоленные обитатели мансардных подоконников, старых глиняных чашек и молочных банок, -- скажем, левкои; есть цветы-обыватели -- заурядные, напыщенные и ограниченные хозяева расписанных фигурками фарфоровых кашпо, -например, розы; и еще, конечно, водятся цветы-аристократы -- орхидеи -прелестные, нежные, трепетно-зябкие экзотические создания, столичные отшельники, обитатели стеклянных дворцов, цветочная знать, живущая особняком, в стороне от уличной зелени и мещанской флоры. Итак, дез Эссент испытывал жалость к цветам-беднякам, увядающим от миазмов сточных канав, но, презирая цветники новеньких кремово-золотистых гостиных, прямо-таки обожал все редкие, изысканные и нездешние цветы, которые требовали особого рода и располагались в жарких областях печного экватора. Но и эта привязанность дез Эссента видоизменилась под влиянием его нынешних вкусов и суждений. Раньше, в Париже, он, любя всякую ненатуральность, отказался от живых цветов и обратился к искусственным, в точности подражавшим природе посредством искусного сочетания ниток, резинок, коленкора, тафты, бумаги и бархата. У него была прекрасная коллекция тропических растений, созданная мастерами своего дела, которые, скопировав природу, воссоздали ее и, поймав цветок еще в завязи, проследив его развитие до бутона и расставшись с ним в пору увядания, сумели передать самые неуловимые оттенки, самые мимолетные состояния сна и бодрствования венчика. Они следили за положением пригнутых дождем или ветром лепестков, опрыскивали цветок клеевой росой, бутоны наливали пышным цветом, а веточки соками или же истончали стебель, уменьшали размер чашечки, разрежали лепестки. Дез Эссент долгое время восхищался искусственными цветами, но теперь нашел себе новое увлечение. Теперь он искал не искусственные цветы, имитировавшие живые, но живые, имитировавшие искусственные. И этим поиском он занялся всерьез. Впрочем, искать пришлось недолго, так как его фонтенейский дом находился в краю искусников этого рода. Он обошел все оранжереи на улице Шатийон и в Онэйской долине и, потратив все силы и деньги, вернулся домой в полном восторге от увиденного. Теперь он только и размышлял о приобретенных им чудо-цветах. Два дня спустя они были доставлены. Дез Эссент тщательно проверил все покупки по списку. Цветочники выгрузили из повозки целое семейство каладиев с их вздутыми стеблями и сердцевидными листьями. Каждый цветок отдаленно походил на своего собрата, но вместе с тем сохранял своеобразие. Были среди них особи удивительные, розоватые, например Девственник, словно вырезанный из лакированной ткани и прорезиненной английской тафты; были белые, такие, как Альбан, напоминавший бычью плевру и свиной мочевой пузырь; имелись и экземпляры, похожие на цинк, вроде Мадам Мам, и на штампованный металл, будто обмазанный темно-зеленой масляной краской, суриком и свинцовыми белилами; а такие, как Босфор, казались куском накрахмаленного коленкора, пестревшего красно-зеленой крапинкой; а Северная Аврора, с пурпурными бочками и фиолетовыми прожилками, и вовсе, как сырое мясо, набухала и пахла кровью и красным вином. Альбан и Аврора представляли собой два полюса, два противоположных темперамента, как бы хлороз и апоплексию. А цветочники выгружали новые каладии. Одни точъ-в-точь походили на искусственную кожу с прожилками; другие, бледные, в красных пятнах, точно в сыпи, казалось, болели лишаем, проказой и сифилисом; третьи были ярко-розовые, цвета зарубцевавшейся раны, и коричневые, цвета коросты; многие цветы -- словно в ожогах после прижигания, иные -- волосатые, с гнойниками и язвами, а некоторые -- даже как будто забинтованные или покрытые черной ртутной и зеленой белладонновой мазью, а также присыпанные пылью и желтыми слюдяными кристалликами йода. И теперь, собранные все вместе, каладии выглядели еще безобразней, чем тогда, когда дез Эссент впервые увидел их среди других цветов в походившей на больничную палату теплице с грязными стеклами. -- Вот это да! -- воскликнул он с жаром. Привело его в восхищение и другое растение -- родственная каладию alocasia metallica. Она отливала зеленоватой бронзой, а местами белела, как серебро, и, походя на великолепно изогнутую печную трубу, казалась шедевром жестянщика. Затем на свет появились кусты цветов с продолговатыми бутылочно-зелеными листьями. Из каждого куста торчал стебель, венчавшийся гладкой ромбовидной фигурой. И, словно бросая вызов всей остальной флоре, из недр огненно-красного бубнового ромба высовывался мясистый желто-белый пестик -- у одних цветов прямой, у других -- как колечко свиного хвостика. Это был антурий, из семейства аронниковых, недавно привезенный во Францию из Колумбии. Из того же семейства происходил и кохинхинский аморфофаллос с цветками в виде лопаточки для рыбы, напоминавшими длинными и покрытыми рубцами стеблями искалеченные руки негра. Дез Эссент ликовал. А с повозки сгружали новых монстров. Вот эхинопсы обнажили культи до тошноты розовых цветков. И нидуларии раскрыли губы-бритвы, явив зияющую рану своей глотки. И темные, цвета винного сусла, тилландзии линдени устремили вверх частокол своих скребков. От безумного сплетения киприпедий рябило в глазах, как от рисунков умалишенного. Растения напоминали то ли сабо, то ли стакан для полоскания горла с соответствующих медицинских плакатов, из которого почему то высовывался воспаленный язык. Его кончик странным образом разветвлялся и был похож на пару багрово-красных словно снятых с игрушечной мельницы, крылышек. Они как бы парили над черепично-темным и сочащимся клейкой слизью языком. Засмотревшись на удивительные индийские орхидеи, дез Эссент позабыл о своем списке. В этот момент была выгружена еще одна партия цветов, названия которых на горшечных наклейках стали читать вслух сами цветочники, так и не дождавшись этого от ушедшего в себя заказчика. Поеживаясь от увиденного, дез Эссент вслушивался в эти дикие на слух имена: encephlartos horridus -- гигантский ржавый металлический еж, которым пользовались при осаде для штурма крепостных ворот; cocos micania -ребристое пальмовое древо опускавшее и поднимавшее свои внушительные ветви-весла zamia lehmanni -- громадный ананас в горшке с землей и песком, пронзенная копьями и стрелами голова честерского сыра cibotium spectabile -самый диковинный и будоражащий взгляд| цветок в виде свешивающегося с пальмовой ветви хвоста opaнгутанга -- волосатого, коричневого, загнутого на конце, как епископский посох. Но дез Эссент не особенно его разглядывал. Он с нетерпением ожидал своих любимцев из семейства живоглотов. Это были бархатистая антильская мухоловка с жидкостью для пищеварения и решеткой из кривых игл; затем дрозера торфяная с необычайно прочными лапками-лепестками; затем саррацения и цефалот, алчные пасти-фунтики, способные проглотить настоящее мясо; наконец, непентес, форма которого совершенно не соответствовала представлению о цветке. Удивляясь покупке, дез Эссент все вертел и вертел в руках горшок. Листья непентеса, словно сделанные из резины, был самых различных -- то бутылочно-темных, то серо-стальных зеленых оттенков. Под каждым листом на тонком зеленоватом хрящике висел пятнистый салатовый мешочек, напоминавший немецкую фарфоровую трубку или птичье гнездышко. Он тихонько покачивался и раскрывал свое волосяное нутро. -- Этот всех переплюнет, -- прошептал дез Эссент. Тут ему пришлось расстаться с любимцем, так как цветочники, спеша закончить свои дела и уехать, выгружали последние горшки и попеременно заносили в дом клубневидные бегонии и кротоны, на темной жести которых красовались оловянные бляшки. Здесь дез Эссент заметил, что в списке осталось неучтенным одно нaимeновaниe: opxидея новогранадская. Тогда ему указа.ли на колокольчик с тускло-сиреневыми и как бы линялыми лепестками. Дез Эссент подошел, сунул в цветок нос и отпрянул:пахло Рождеством, коробкой с елочными игрушками и прочими кошмарами Нового года. Он подумал, что следовало бы поберечься этой орхидеи, и почти даже пожалел, что вместе с растениями без всякого запаха приобрел цветок, который навевал одно из самых неприятных для него воспоминаний. Оставшись один, дез Эссент окинул взглядом раскинувшееся у него в прихожей цветочное море. Цветы тянули друг к другу листья, сплетались, скрещивали шпаги, кинжалы, копья, были средоточием зеленых стрел и ослепительно-ярких флажков. Освещение в прихожей стало более мягким. Вскоре из темного угла забрезжил свет, белый и мерцающий. Приблизившись, дез Эссент увидел, что это светят, подобно ночнику, ризоморфы. Сколь они поразительны, думалось ему. Он сделал шаг назад и окинул взглядом все свои покупки. Да, он получил то, что хотел. Ни один цветок не выглядел живым. Казалось, человек одолжил природе ткань, бумагу, фарфор, металл. Из них-то она и создала этих уродцев. И там, где ей не удалась имитация рукотворных усилий человека, она с анатомической тщательностью воспроизвела внутренности животных, скопировала яркий цвет гниющей плоти и бросавшую в жар гниль гангрен. "У них словно сифилис", -- казалось дез Эссенту, когда он в лучах дневного света осматривал чудовищные пятна каладия. И ему вдруг явился образ этого древнего недуга человечества, который косил еще праотцов и, передаваясь от поколения к поколению, все еще продолжал разрушать кости в раскрытых ныне старых могилах! Болезнь трудилась без устали и переходила из века в век. Свирепствовала она и ныне, принимая вид других недугов -- мигрени, бронхита, подагры, невроза. Временами она становилась сама собой и поражала, как правило, людей, в жизни не пристроенных и нуждающихся, и, словно в насмешку, одаривая их монистами золотистой сыпи и серебристыми кольцами, отмечала страдальцев всеми признаками процветания и благополучия! И вот сейчас, на раскрашенной листве орхидей, она проявилась во всем своем первозданном виде! "Ну, конечно, -- говорил себе дез Эссент, вернувшись к исходной точке рассуждения, -- сама по себе природа не способна породить нечто нездоровое и произвольное. Она лишь поставляет исходный материал -- семя, почву, плод, материнское чрево, -- и только человек в соответствии со своим вкусом обрабатывает его, придает конечную форму и цвет." И природа -- упрямица, путаница, воплощенная косность -- подчинилась. Ее сюзерену, человеку, посредством различных экспериментов удалось переиначить состав земли, а также употребить в своих интересах лабораторные гибриды, достигнутые в результате долгого труда скрещивания видов, сложных прививок. В итоге человек пересаживает на одну ветку не сочетающиеся между собой цветы, изменяет, как хочет, их вековые формы, изобретает новые оттенки лепестков и, нанося последние штрихи и окончательно завершая работу, ставит свою подпись, росчерк. "Не подлежит сомнению, -- заключил дез Эссент, -- что человек за несколько лет выведет нечто такое, чего, может, не удалось добиться природе и за несколько веков. Нет, честное слово, в наше время оранжерейщики стали подлинными художниками!"
Николай Шальнов: тэги: авторитетные фигуры Рита очень рада, что ей выпали честь и счастье посмотреть это, пусть и несколько старое, интервью с Эвелиной Хромченко. Риту всегда восхищала её способность импровизировать, анализируя и создавать концепции буквально из воздуха. Ну, и профессионализм, конечно же, и речь богатая, и другие достоинства. Полезно и интересно послушать. О юности Эвелины, её учёбе в МГУ, простые истины о моде, размышления о её сущности и истории, а также о том, за что Рита безмерно благодарна Эвелине - об её участии в сотворчестве фильма "Дьявол носит "Прада", в котором она озвучила роль Миранды Пристли. Лучше бы, наверное, никто и не озвучил (там ещё и отрывок привели Ритин любимый, где Миранда отчитывает Энди за неуважение к труду в модной индустрии).
полная версия страницы