Форум » Дневники персонажей » Дневник Риты Скитер (продолжение) » Ответить
Дневник Риты Скитер (продолжение)
Николай Шальнов: [quote]И они пали в его объятия, и осыпали его поцелуями, и отвели во дворец, где облекли его в дивные одежды, и возложили на его голову корону, и дали ему в руки скипетр, и он стал властелином города, который стоял на берегу реки. И он был справедлив и милосерд ко всем. Он изгнал злого Волшебника, а Лесорубу и его жене послал богатые дары, а сыновей их сделал вельможами. И он не дозволял никому обращаться жестоко с птицами и лесными зверями и всех учил добру, любви и милосердию. И он кормил голодных и сирых и одевал нагих, и в стране его всегда царили мир и благоденствие. Но правил он недолго. Слишком велики были его муки, слишком тяжкому подвергся он испытанию — и спустя три года он умер. А преемник его был тираном.[/quote] Оскар Уайльд, "Мальчик-Звезда"
Николай Шальнов: тэги: охотники за сновидениями, киберпанк Красивый сон приснился… Полуразрушенный Оренбург года эдак 2060, чистой воды декорации киберпанка. Рита получает колоссальное удовлетворение от того, какой она созерцает в себя в отражениях грязных витрин магазинов, но и для этого времени она выглядит более, чем странно – этакий байронический герой с налётом ядерной эстетики. Поэтому постоянно привлекает к себе совсем не тех людей, которым ей нужно отнести зашифрованное послание. После нескольких часов блуждания по городу Рита находит Фора и Трис, которые весьма весело развлекаются в лучших традициях Бесстрашия. Потом Трис и я и Фор разминулись, и Трис заманивает Риту в кафешку, где выуживает у неё почти все имеющиеся деньги, потратив их на еду. Пока та ест, Рита осторожно выспрашивает у неё про её житьё-бытьё. На вопрос о том, любит ли она Фора, Трис преспокойно отвечает: «Да, любила, мы с ним недавно курили анашу». Как-то так, событий было много, остальные Рита не запомнила. Но сон красивый был.
Николай Шальнов: тэги: авторитетные фигуры, fashion style В поисках демотиваторов по "Модному приговору" Рита наткнулась на интересную подборку лекций Александра Васильева, ведущего "Модного приговора": https://www.youtube.com/playlist?list=PLQW1b6-RoMMMY_C0VByiqb4Q4vxVUoX6l. Там про историю парфюмерии, про моду и секс etc. Авторитетная фигура потому, что говорит правильно и потому, что вроде как единственный в России историк моды, обладающий энциклопедическими познаниями в этой области. Рита когда-то такой сама мечтала стать. Вот тут, например, Васильев рассуждает о важности хорошего образования - о том, чем никогда не грешила Рита, часто напоминая себе тех барышень, заседающих в ресторанах, о которых он говорит в ролике: https://www.youtube.com/watch?v=KSW6iYS7V_8&list=PLQW1b6-RoMMMY_C0VByiqb4Q4vxVUoX6l&index=7
Николай Шальнов: тэги: авторитетные фигуры, юмор Про Зайцева Рита нашла в Сети, про Васильева сама погрешила.
Николай Шальнов: тэги: сказки обо всём, вампириада На "Animal planet" есть программа про укротителей аллигаторов ( http://videobox.tv/v/5-uI6ejHuum0tLH76bCe-4mNocBlkt-Z6aLKm_CfxL7fms-Z1abMmui94VKdgKHN5YdSqNeD5bbMmd7l7w/ ). По вечерам идёт. Про то, как заблудших в чужие пруды или на чужую территорию крокодилов вылавливают и приручают. Довольно интересное зрелище, недавно выловили чудовище 3-х с половиной метров, сегодня будут искать ещё больше, плавали всю ночь по Миссисипи, так и не нашли. Чует Рита, что всё это - очередной миф, типа как в программе "Искатели" ищут вечно что-то, не находят и утешительно говорят в конце: "Это навсегда останется тайной". И всё же... Надежда есть. Ловко они там с ними обращаются. Вроде по этому же каналу транслируют какого-то мужика, который с ядовитыми змеями управляется как с любовницами. Часто Рита задаётся вопросом: а что заставляет людей так рисковать? Видимо, это, как и страсть к войнам, в крови у человекообразных. Зато Лестату аллигаторы были не страшны. Кажется, он ими питался, пока восстанавливал силы: "Кровь жаб, змей и прочей нечисти Миссисипи..." =) Пока Рита искала картинку про укротителей, наткнулась на фото с поеданием питоном человека. Нафиг, спрашивается, такое выкладывать в сеть?..
Николай Шальнов: тэги: искусство вечно Художник, которого Рита обрамила в честь эльфийской эстетики, зовут Айдемир Саидов. Фотографическая точность его работ чем-то напоминает прерафаэлитов: http://www.risunoc.com/2014/10/saidov-aydemir.html
Николай Шальнов: тэги: эстетические категории, авторитетные фигуры О бестселлере Александра Васильева "Красота в изгнании": "Александр Васильев: “Красота в изгнании” стала бестселлером и выдержала 12 переизданий. Я помню, что когда я над ней работал, мне было трудно найти издателя, который бы согласился ее опубликовать, потому что никто не верил в ее успех" Благодаря представительницам русской эмиграции в мире радикально изменилось представление о манекенщицах и та роль, которую они играют в мире моды и в обществе в целом. До этого момента быть манекенщицей считалось занятием сомнительным, едва ли не неприличным. Первые школы моделей возникли в Англии и лишь потом - во Франции. При наборе в школу предпочтение отдавали девушкам-танцовщицам, умевшим красиво двигаться. В 30-е годы XX века профессия манекенщицы становится престижной, а лучшие модели - почти такими же известными, как кинозвезды. В то время в каждом Доме моды работали от трех до восьми постоянных манекенщиц. Во Франции особенно ценились русские эмигрантки-аристократки: они обладали прекрасной осанкой и умели с достоинством ходить. Ими восхищался весь Париж. Русские манекенщицы стали эталоном изящества и вкуса. Самой красивой женщиной Парижа и лучшей фотомоделью считалась Натали Лелонг (до замужества Палей), дочь великого князя Павла Александровича. Ее портреты были главным украшением журнала Vogue. Именно с 1920-х гг. быть моделью стало престижно и модно, и именно русские подарили миру эту профессию в ее современном качестве. Русские красавицы имели грандиозный успех в мире. Начиная с 1928-го года, в Париже был организован конкурс "Мисс Россия". В том же 1928 г. титул "Мисс Нью-Йорк" получила русская красавица Валентина Кашубо, бывшая дягилевская балерина. На конкурсах красоты, проходивших в эти годы в Берлине, Гамбурге, Лондоне и других городах, очень часто победительницами становились русские красавицы...". Продолжение статьи тут: http://www.spletnik.ru/blogs/chto_chitaem/114833_krasota-v-izgnanii-nesravnennye-litca-russkikh-krasavitc
Николай Шальнов: тэги: музыка, ностальжи, искусство вечно Решила Рита послушать "Лунный свет" Дебюсси и наткнулась на музыку из "Сумерек" (четвёртая в списке: http://muzofon.com/search/лунный%20свет%20дебюсси ). Нет, это не "Колыбельная для Беллы", и не "The meadow", а та красивая вариация фортепиано и оркестра, звучащая, когда Белла с Эдвардом лежат вместе на поляне в лесу (в первой части). Поэтичнейшая вещь! Очень здорово, как кажется Рите, передаёт историю любви Эдварда, который так долго её ждал, и вот теперь, наконец-таки, расцвела его любовь. Странно, почему эту мелодию приписали Дебюсси. Он там звучал, его "Лунный свет", точнее, но в качестве плейлиста Эдварда... Это как после выхода фильма, когда бешеным спросом стала пользоваться известная трагедия Шекспира. Или популярная "Мелодия слёз", которую поочерёдно приписывают то Моцарту, то Бетховену, то тому же Дебюсси. С "Реквиемом по мечте" Даррена Аронофски такая же история.
Николай Шальнов: тэги: авторитетные фигуры Александр Васильев о состоянии русской культуры и о другом. "Я счастлива, что жила в эти годы, и видела события, которым не было равных" (с) А. Ахматова:
Николай Шальнов: тэги: мыслевыброс, искусство вечно Молитва Не обвиняй меня, всесильный, И не карай меня, молю, За то, что мрак земли могильный С ее страстями я люблю; За то, что редко в душу входит Живых речей твоих струя, За то, что в заблужденье бродит Мой ум далеко от тебя; За то, что лава вдохновенья Клокочет на груди моей; За то, что дикие волненья Мрачат стекло моих очей; За то, что мир земной мне тесен, К тебе ж проникнуть я боюсь, И часто звуком грешных песен Я, боже, не тебе молюсь. Но угаси сей чудный пламень, Всесожигающий костер, Преобрати мне сердце в камень, Останови голодный взор; От страшной жажды песнопенья Пускай, творец, освобожусь, Тогда на тесный путь спасенья К тебе я снова обращусь. М. Ю. Лермонтов
Николай Шальнов: тэги: fashion style, юмор, готика У Риты в коллекции довольно много выпусков "Модного приговора" о неформалах. Вот некоторые, довольно интересно, весело порой их пересматривать. Всё бы хорошо, да вот Рита никогда не была за отрезание длинных волос в процессе преображения. Человек, может быть, растил их, растил, гордится, а тут - чирк, и нет их. Надо ж как-то согласовывать с участником. Вот и выходит в конце, что весь эффект портит то, что человек не ожидал того, что его заставят расстаться с былой шевелюрой. "Дело об истинном лице панка": http://www.youtube.com/watch?v=AVoOQ4T38-w&nohtml5=False "Дело о модной инквизиции": https://www.youtube.com/watch?v=ExBdtalvxUc&nohtml5=False "Дело о молодой да зелёной": https://www.youtube.com/watch?v=ZFtefp7jW_g&nohtml5=False "Дело о двух мирах": https://www.youtube.com/watch?v=R-36STbIoMc&nohtml5=False "Дело о девочке-эльфе": https://www.youtube.com/watch?v=9W8komlEGtE&nohtml5=False "Никита Джигурда": https://www.youtube.com/watch?v=B7uz2J9229Y&nohtml5=False
Николай Шальнов: тэги: готика, находки Интересное о старом. Два направления готики. Статья тут: http://www.fatalaim.net/articles/subculture_from/ ...Субкультура появлялась, расцветала и умирала, что бы возродиться вновь во многих сообществах и эпохах. Её сторонники – молодая интеллигенция, скучающая в лоне основной, существующей культуры. Обычно, под основной культурой подразумевается сложившаяся, окостеневшая система кастовых, межличностных отношений, а так же определённая нетерпимость к различным школам искусства и мысли. Именно из-за этих свойств, любая контркультура воспринималась и воспринимается обществом враждебно и подозрительно, иногда принимая форму крайней агрессивности. Единственный момент в истории, когда контркультура воспринималась дружелюбно – это эпоха итальянского ренессанса. Мы знаем, что современная готическая субкультура появилась в Западной Европе и Северной Америке в период конца семидесятых и начала восьмидесятых годов. Как и сейчас, тогда это было течение в среде молодёжи среднего класса, который на тот момент активно входил в состояние преуспевания. Получив некоторую, экономическую свободу, молодые люди чувствовали внутреннюю нестабильность и недостаток идентификации. Пребывая в столь хрупком осознании себя, они не могли найти внутреннего равновесия, руководствуясь лишь системой ценностей внушаемых извне. Линии социального разделения отдаляли их от людей, с которыми совсем недавно они были на равных, что создавало сильный диссонанс. Продолжение тут: Ответом на данное замешательство в плане самоидентификации стало образование собственной социальной среды. Основой для данной контркультуры стал синтез исторических элементов сильно тяготеющих к драматическим традициям, философии и идеям байроновской Англии, Германии времён Второй Мировой, а так же эпохи американских битников. Существуя некоторое время без какого-либо определённого названия, субкультура в начале обрела название New Romantics (в то время как некоторые называли себя Deathers), а уж потом Goths. К 1981 году, очень неоднозначная по своей природе готическая субкультура разделяется на две фракции – Appolonian и Dionysan. Каждая из этих фракций послужила персонификацией тех сторон, которые были наиболее привлекательны для конкретного гота и выражались в отношении к материализму, элитарности и чувству морального превосходства. Основным различием были способы выражения их чужеродности и неприятия в обществе. Большинство приверженцев фракции Appolonian были заняты аспектами искусства и философии в готической субкультуре. По сути, не являясь бунтарями, они целиком отдавались процессу создания и оценки произведений музыки, литературы и изобразительного искусства. Некоторые из них предпринимали малоуспешные попытки узаконить свою субкультуру в глазах общества, которое относилось к ним как к безобидным, болезненным мечтателям. В то же время Dionysian были охвачены погоней за наслаждениями и страстью саморазрушения. Их вклад в субкультуру более эфемерен и труднее определяется в традиционных понятиях креативности, но всё же обладает достаточной силой в своих тёмных сторонах. Некоторые из известных музыкантов и идейных вдохновителей среди готов принадлежали именно к этой фракции. Будучи более конфронтационной, в своём самовыражении, эта часть субкультуры была признанна общественным мнением как опасная и нежелательная. Современный стереотип гота – это искажённая карикатура на фракцию Dionysan, отражающая её манию к саморазрушению и упадническим настроениям, при полном отсутствии тёмного шарма и глубины, не говоря уже об основном понятии гота как такового. К 1987 году обе фракции практически исчезли, окончательно слившись с традиционной культурой, так как их приверженцы встали лицом к лицу с необходимостью выживания во взрослой среде. Очень небольшой процент от оригинального сообщества остался верен себе и своим принципам, сохраняя возможность жить по-прежнему. К этому времени новое поколение разочарованной молодёжи стало подражать Dyonisian готам. Они взяли за основу мрачный стиль одежды и решили, что высокомерная, одинокая музыка написана именно для них. Некий стереотипный образ жизни готов послужил достаточным, для того, что бы внести в их скучную, лишённую воображения жизнь разнообразие. Новоявленные киндер-готы были встречены неодобрительно. Новая позиция не была принята исходной культурой, после чего возникло резкое обоюдное отторжение. Те немногие, кто остался от предыдущего поколения готов, в начале предпринимали попытки охватить разрозненные группы молодёжи, но их энтузиазм столкнулся с враждебностью и неприятием. После этого начался активный обмен любезностями, где щедро раздавались ярлыки типа «Позёр» и «Фальшивый Гот». К девяностым годам артистизм и философия исходной готической субкультуры были подменены внешним позёрством и стилем одеваться. Немногие из оставшихся готов старой школы ушли в андерграунд, не желая быть сопричастными с тем, что заявляли о себе заурядные и невнятные выскочки, называвшие себя готами перед средствами массовой информации. Они ясно видели, что новые готы не более чем группа наркоманов, которым нечего предложить миру кроме плохих манер и способа одеваться. Мнение новой школы о своих прародителях было не многим лучше. За прошедшие несколько лет обе школы охватили значительную часть всемирной сети, которая стала и средой выживания, и полем битвы. Свободный доступ к паутине привёл к интересному и неожиданному повороту: новое поколение готов начало качественно расти, развивая свой креативный потенциал, который ранее был центральной идеей у готов старой школы. Новые готы или Goffs, как называют себя некоторые из них, становятся более похожими на исходную субкультуру, чем каждая из враждующих прежде сторон. Эта тенденция позволяет надеяться на благоприятную перспективу для готической субкультуры, привнося в неё свежую кровь, в захватывающей игре на скрытых и потаённых сторонах нашего общества. Так или иначе, самые красивые цветы растут на сорняках, не так ли?
Николай Шальнов: тэги: музыка, моя шокирующая жизнь, авторитетные фигуры Приезжает к нам в Орен снова Наталья Михайлова, органистка и ритина авторитетная фигура: Замечательная виртуозка, как говорила про Консуэло Жорж Санд. Рита перед ней преклоняется. Перед ней и её скромностью. «Поистине, Господь, вот за твои созданья порука верная от царственных людей – сии горящие, немолчные рыданья веков, дробящихся у вечности твоей» - можно сказать про неё и её искусство. Кликнула Рита клич, как всегда, собираются пойти многие, но в итоге Рита чешет на концерт одна. В моде сейчас волынки и флейты Бельтайна, Рита и сама кой-чего пытается выдувать, может, мелькнёт где-нибудь там в кадре со своей блочной… Даже и на это у Риты порой терпения не хватает, хочется выкинуть флейту в окошко. А, собственно, чем же там ещё заниматься-то, на Бельтайне? «Петь, любить и снова плакать, и печаль в груди таить» - процитирует нескромно Рита себя же. Нет, действительно, к Рите очень клейко липнет образ Даэрона: ходит там, аки туча, в своих балахонах, «и в чёрных одеждах как скорбная тень»… Почему-то именно такая самоидентификация. «Знаю я эту N.», - гордо поведал сосед-пикапер, загоревшийся ехать на Бельтайн ради знакомства с новыми жертвами своих сомнительных предприятий, про одну из девушек, побывавших на прошлогоднем празднестве. - «Мы с ней были более, чем близки, правда, расстались не очень хорошо». Тут уж Рита посмеялась снова в тряпочку, вспомнив, как нехорошо Рита рассталась со своей преподавательницей скрипки: «Ни вас, ни скрипку вашу видеть не хочу!» - «Да и я тебя тоже видеть не хочу, вали уже отсюда нафиг». Вот так вот Рита и забросила ненавистный инструмент, а через день на него запрыгнул кот, повалил, и скрипка печально треснула по деке. "Я занималась темными искусствами, но покинула их вместе с их педагогом", - как писала Лора Бочарова. Зато фортепиано Рита до сих пор любит и пиликает на нём весьма воодушевлённо порой.
Николай Шальнов: тэги: моя шокирующая жизнь, ономатология, эстетические категории Призвал Риту родной кулёк на игру «Что? Где? Когда?», типа Рита умная – так что, вперёд. Рита пока ехала туда, перетряслась вся, поскольку в этом не очень-то была уверена. Как выяснилось, не напрасно. Наше училище провалилось, правда, заработало торт. А вопросы, надо сказать, были двух типов: либо такие, что ответ напрашивается сам собой, но из-за элементарной простоты люди не рассматривают его как правильный вариант, либо такой, где надо применять всю изобретательность мозговых извилин, чтобы догнать хотя бы приблизительно о том, что там, собственно, сказано. Ритина внешность позволила ей спокойно влиться в компанию студентов моложе её лет на восемь. Это как в «Титанике», где Молли Браун советует Джеку назваться владельцем золотых рудников, чтобы быть принятым за своего. Много было удивления, когда узнали, сколько Рите лет на самом деле. Дохнула Рита воздухом ушедшей юности, без доли ностальгии, но с долей восторженности. Были там очень интересные и красивые дети – на одну, очень напомнившую Рите Арвен, Рита долго смотрела и не отрывалась, и ей показалось необычным, что у этой Екатерины красота была изысканно-надломленной, чисто эльфийской, а ведь Рита привыкла встречать Катенек именно таких, каких описывал Флоренский – с «общепонятной, здоровой красотой… всё на своих местах». Зато, размышляя над другим типом, Рита посмеялась над собой: как и Константин у Флоренского, где «в среде упадочной, он находит себе наиболее выгодные условия, и не без причин именно с Константином связала себя угасающая Римская Империя», так и молодящаяся Рита порой тщетно пытается вернуть невозвратимое. Совершенно недавно Рита обнаружила в дневниках эту запись из комментариев к платоновскому «Государству». Очень интересная запись, Риту всегда занимали характеры стихотворных ритмов, их применение и особенности. Основные лады (гармонии): 1) лидийский (жалобно-плачущий), 2) фригийский (экстатичный), 3) дорийский (благородная сдержанность) + 4) эолийский; 5) ионийский; 6) миксолидийский (см. «Античная музыкальная эстетика» А. Ф. Лосева). Типы ритмических форм: 1) равная форма (долгая часть стопы равна её краткой части – 2:2) а) дактиль (–UU); б) анапст (UU–); в) спондей (– –); 2) двойные формы (долгая часть стопы вдвое длиннее, чем короткая (2:1): а) ямб (U–); б) трохей или хорей (–U); в) ионики (UU– –); 3) полуторные формы (долгая часть стопы в 1,5 раза длиннее краткой – 3:2, пэоны, 4 вида): 1) – UUU; 2) U – UU; 3) UU – U ; 4) UUU – ( + кретик (– U –) и бакхий (– – U)). Характер звучания: Дактило-спондей – «важность», торжественность», «величавость» (эпический гекзаметр); Элегический стих – мягкость и печальность; Анапест – маршеобразный, бодрый характер; Трохей – «ужас» и «страшность»; Ямб – «быстрота», «ярость», «неукротимость»; Ионики – расслабленность и размягчённость; Пэоны – «энтузиастичность». Дактилическая стопа входит в эпический гекзаметр, почему и объединяется с героическим размером (эноплием), который схолиаст к «Облакам» Аристофана отождествляет с кретиком или амфибрахием (– U –). Вместе с тем схолиаст как будто сближает эноплий с пиррихием (UU), когда называет его «видом ритма, при котором танцевали, потрясая оружием».
Николай Шальнов: тэги: ономатология, люди, мыслевыброс Классический вопрос, который ребром стоит на каждом семейном чаепитии – вопрос о значимости «Имён» для Риты. «Не может быть трёх, четырёх одинаковых Маргарит», - упорствует матушка. – «Как по имени можно узнать о человеке?». И действительно, чтобы узнать его в том смысле, в каком мы привыкли это проделывать с малознакомыми, но заинтересовавшими нас людьми, это справедливо. Однако в случае с «Именами» Флоренского не лишне будет привести вопрос одной из откомментировавших стихотворение Риты дам с «Фикбука»: «Помнится, у Лукьяненко в одном из рассказов о роддерах был человек, изучающий логэмы, имеющие одинаковый смысл на любых языках и проникающие в мозг, минуя сознание. Интересно, в действительности существует ли нечто подобное?..». Об этом Рита вспомнила, когда заинтересовалась одним необычным типом, о котором знала лишь то, что зовут его Константин. Рите стало интересно проверить, насколько хорошо она усвоила уроки святого отца, чтобы разбираться в человеческой природе. Припомнив всё то, что она знала об этом имени, а также опыт общения с другими Константинами, среди которых есть, например, и очень уважаемый Ритой человек (переводчик Константин Зайцев – вечная ему слава за переводческие труды теософской литературы), Рита пыталась выявить в поведении этого парня то, что составило бы те самые «логэмы» ономатологии, благодаря которым и возможно было бы оправдать её как науку. Надо сказать, получилось очень даже интересно, и Рита многое открыла для себя в имени, которому раньше никогда большого значения не придавала. Из "Константина": «Константином зовут за непостоянство. <…> В самом деле, нет характера с большим непостоянством, в чистом значении этого последнего слова, нежели характер Константина. Бывают люди непостоянные от легкомыслия, просто мало вдумывающиеся в свои поступки и отношения, у которых все впечатления текут без задержек. Бывает непостоянство другого рода, когда человек обуревается страстями, и каждое новое впечатление овладевает им всецело. Бывает еще коварное непостоянство, при котором ведется с помощью вероломства некоторая своя линия, тогда как все остальное служит лишь средством для нее и, сослужив свою службу, отбрасывается и предается как ненужное. Наконец, есть и непостоянство Дон-Жуана, за которым скрывается некоторое смутное, но упорное искание чего-то вечного и безмерного. Эти виды непостоянства возникают как следствие некоторых внутренних движений и не могут потому почитаться за самостоятельную характеристику личности. Продолжение тут: Напротив, непостоянство Константина не зависит от чего-либо, а само есть первичная черта характера. Константин непостоянен не почему-либо и не для чего-либо, - а волею к непостоянству, как к таковому. В Константине наиболее характерен какой-то немотивированный каприз, нетерпеливость к бытию, в том числе и к самому себе, нервическая реакция на жизнь, воля к непостоянству. Это человек, который сам не знает, чего он хочет глубинно, а потому и длительно хочет; и, начав в определенной тональности, он вдруг, без модуляций, переходит в другую, оборвав первую с каким-то словно раздражением, не то на других, не то на себя, что связался с нею. Словно избалованный придворной лестью и незнанием ответа себе "нет", Константин внутренне злится на весь свет и на себя самого и, задав миру вопрос, не дает себе труда выслушать ответ мира. Константин нетерпелив к бытию и внешнему и своему собственному, дергает его высокомерно-избалованно и привычным жестом явного превосходства, хотя, это есть именно привычка показывать свое превосходство, а не сознание его и не убеждение в нем: к себе самому Константин может быть так же капризно-требовательным. Константин - натура одаренная и, главным образом, тонкою чувствительностью ко всяким духам и всяким внушениям. Он мгновенно распознается в самых тонких оттенках и вкусах, но его чуткость пассивная, и похожа на женскую. Он гордится своею чуткостью и привыкает считать ее за единственное достойное качество, за признак превосходства, утонченности, исключительности. Он не видит других качеств и достоинств, кроме изысканности. Но не имея в душе долга, он вообще лишен и тех переживаний, которые длятся долго. Импрессионизм - его стихия. Между тем всякий стиль и все действительно совершенное отстаиваются долгими годами. Поэтому Константин плохо понимает глубокую разницу между достижениями большой культуры и театральной или выставочной нарядностью теперешнего часа, точнее сказать, не то что плохо понимает, а скорее не желает считаться с ним и практически предпочтет мимолетное. Мало того, длительные создания человеческого постоянства его могут даже раздражать своей неизменностью, требующей постоянства и от окружающих и от него самого. Константин, в погоне за изысканным, склонен предпочесть дешевую, но острую новинку вековечному, и даже будет рад иметь дело с первой, потому что на другой день ее можно будет брезгливо отбросить, занявшись новой игрушкой, а вековечное может даже не заметить около себя Константина и, в каком-то тайном предчувствии этого, он старается наперед выразить свое презрение этому последнему. Но его одаренность и его от природы тонкий вкус не оставляют его в неведении об истинной ценности пренебрегаемого и о дешевости избираемого. Он избирает последнее, но себе самому враждебен за такой выбор и тут же готовится бросить избранное, чтобы пойти за новым. Однако вкус его, в самой глубине - безошибочен; и, неверный ничему внешнему, Константин бывает порой неверен и себе самому; учует что-то первосортное, незамечаемое другими и, вопреки согласному голосу всех окружающих, постарается выдвинуть его на первый план и превознести превыше всего прочего. Может быть, и тут наряду с чуткостью Константина действует некий каприз - неотъемлемая от Константина изысканность, побуждающая его действовать наперекор толпе. Но если это и каприз, то счастливый. Колумбово яйцо, которое дает в одних случаях новую эпоху, в других - новое направление, в третьих - новый ослепительный поворот мысли. Такие "капризы" со стороны человеческой могут быть провиденциальными, могут существенно ломать историю; и трудно себе представить, как могли бы совершиться в истории, большой или малой, такие повороты и переломы, если бы исторические деятели хранили всегда спокойствие, благоразумие и осторожность, если бы они всегда по справедливости учитывали все достойное учета и опасались погрешить против известных им истин. Но тут выручает спасительный каприз Константина: остро учуяв среди многих великолепных истин одну, затертую и невзрачную, но на самом деле таящую в себе будущее, Константины - не то чтобы всегда останавливались на них, но имеют силу остановиться и, пренебрегая осторожным распутыванием сложных обстоятельств, объявляют, вопреки справедливости, все остальное несуществующим и только это одно, ими по-видимому столь пристрастно выдвигаемое, единственно ценным и достойным внимания. Это делается столь капризно, самовластно и даже высокомерно, - что превозносимое ими чрезвычайно быстро принимается окружающими и одерживает культурную победу».
Николай Шальнов: тэги: ономатология, светлые гении Из письма П. А. Флоренского к семье из Соловецкого лагеря от 8-10 апреля 1936 г. ( http://www.magister.msk.ru/library/philos/florensk/floren03.htm ) "Об имени для Васи и Наташи я не писал, потому что меня не спрашивали, а навязывать свое мнение не хочу. Очень трудно об этом вопросе говорить вообще, не конкретно. Ведь имя само по себе не дает хорошего или плохого человека, оно - лишь музыкальная форма, по которой можно написать произведение и плохое и хорошее. Имя можно сравнить с хрией, т. е. способом распределения и соотношения основных частей и элементов сочинения, но не именем создается тема сочинения или качество его. А далее, необходимо рассуждать, отправляясь от конкретных условий времени, места, среды, пожеланий и т. д., и делать вывод о пригодности или непригодности имени к этим условиям. Положительное имя, т. е. без внутренних надломов и осложнений, но зато и без вдохновения, Андрей. Горячее имя, с темпераментом и некоторою элементарностью, Петр. Из коротких имен, на границе с благою простотою, Иван. Извилистое и диалектичное, с соответственными противоречиями и динамикой, - Павел. Тоже по-своему сложное, но с уклоном к вычурности и искусственному, бескровному подходу к жизни, завивающееся около случайных явлений, - Феодор. Огненное по возможности и очень духовное имя по своей природе, но могущее в неподходящих условиях давать тяжеловесность и неуклюжесть (как рыба на суше или, точнее, как намокшая птица), - Михаил. Александр - самое гармоничное имя, имя великих людей, но становящееся претензией, если нет сил заполнить ее надлежащим содержанием. Алексей - близко к Ивану, но с хитрецой, несколько себе на уме. Приятное имя, но не из высших, Роман. Георгий дает активность, в лучшем случае объективно направленную на высшие цели, в худшем - на устройство собственных жизненных дел; Николай - тоже активность, но несколько элементарно устремленную; имя хорошее в отношении помощи окружающим, так сказать, помощи ближайшей. Сергей - имя тонкое, но неск. хрупкое, без стержня, и Сергею требуется какая-то парность, без этого он не может развить полноту своих энергий. Люблю имя Исаак, но у нас оно связано с ассоциациями, которые затрудняют жизненный путь. Славянских скандинавских имен брать, мне кажется, не следует. Они пахнут чем-то выдуманным, каким-то маскарадом под "истинно русское". Кроме того, они по молодости недостаточно обмяты, вероятно, малоустойчивы и, во всяком случае, плохо изучены и распознаны - Всеволод, Олег, Игорь, Святослав, Ярослав. Я предпочел бы имя надежное, испытанное и существенное. Женских имен вообще мало. Лучшее, конечно, - Мария, самое женственное, равновесное и внутренне гармоничное, доброе. На втором месте стоит Анна, тоже очень хорошее, но с неуравновешенностью, преобладанием эмоций над умом. Юлия - имя капризное и взбалмошное, с ним очень трудно. Елена - неплохо, но с хитрецой. (Анна соответствует Иоанну.) Наталия - честное имя, но жизнь трудная. Варвара - взбалмошное благородство, демонстративное великодушие, преувеличенная прямота, жизнь Варвары трудна по собственной вине. Нина - легкое имя, женственное, слегка легкомысленное, т. е. скорее неглубокое. Пелагея - кроткое имя. В Дарье распорядительность, не совсем женственное. В Валентине - мужские черты, к женщине очень неидущие. Прасковья - внутренняя строгость, имя хорошее, но скорее монашеское. София - распорядительность, организацион. способности и в связи с этим привычка стоять над другими, окружающими. Вера - имя трагическое, с порывами к самопожертвованию, но обычно ненужному, выдуманному из разгоряченного воображения. Ну, всех имен не переберешь. Для мальчика, если не иметь в виду каких-либо специальных условий и желаний, я остановился бы на Михаиле, или Петре, или Иване, для девочки на Марии, Софии или Анне. Да, еще из мужских имен доброкачественное Адриан, спокойное и солидное имя, без надломов, но неглубокое. При выборе трудность в решении вопроса, чего хотеть: сравнительно спокойного, ровного существования, но без внутреннего блеска, или рисковать на глубину и возможную силу, но с возможными срывами и неудачами".
Николай Шальнов: тэги: графомания Песенка Эарендила Я славу пою Феанору, когда Отходит с причала ладья, «И память о нём будет жить навсегда», - Страж Мандоса рёк, уведя Его навсегда из кругов бытия, Но блеск изумительных Древ Вобрал в себя камень, и свет его я С собою ношу: под напев Сфер неба и духов его я лечу В пространстве над спящей землёй, И светом бессмертным я вечно свечу Идущим, плывущим… Порой Затмят блеск иных величавых светил Над морем седым облака, Но вечен Светильник, и всем, кто в пути, Он дарит свой блеск маяка. Так дух был силён в том, кто камень создал, Что долго ему не дано Гореть в теле эльфа, и дар его стал Для всех кузнецов образцом Изысканных мыслей и опытных рук, И замысла вечного. Знай, Создатель Прекрасного, вечного друг, Как искренне не создавай Из лучших глубин существа как ответ Огню древних лет – идеал Земных, рукотворных трудов, лучше нет Того, в чём божественным стал Когда-то беспечно струящийся свет С Дерев Валинора… Увы! Того, что ни блеск золотистых комет, Ни свет серебристый Луны Не сможет сменить в небесах, на земле Потерян навеки исток. Но чудо творенья, что светит во мгле, Нам вечный дарует урок О краткости дней совершенства… Как знать, Быть может, искусник, не зря Созданья твои вряд ли смогут сиять Как свет на челе у меня, И, может, рубеж, что проложен для нас, Разумен, как всё от валар, И этот предел совершенства не даст Сгореть, тебе, мастер, дотла, Как тело сгорело под натиском сил, Сильнейших на этой земле, Славнейшего эльфа, который вместил Свет Вечный на жизни заре?..
Николай Шальнов: тэги: искусство вечно Полазив по закромам, Рита извлекла на свет Божий изящнейшие вещи. А ведь и думать о них забываешь иногда. Просыпаться на рассвете Оттого, что радость душит, И глядеть в окно каюты На зеленую волну, Иль на палубе в ненастье, В мех закутавшись пушистый, Слушать, как стучит машина, И не думать ни о чем, Но, предчувствуя свиданье С тем, кто стал моей звездою, От соленых брызг и ветра С каждым часом молодеть. А. Ахматова *** А сны все бесконечной нотой Тревожат разум мой усталый, Мне снятся храбрые еноты И высоченнейшие скалы. Мне снятся ангелы и Боги, А также Репина картины, Реки безумные пороги И бесконечные равнины. А. Тюжин *** Бабочка Ты прав. Одним воздушным очертаньем Я так мила. Весь бархат мой с его живым миганьем - Лишь два крыла. Не спрашивай: откуда появилась? Куда спешу? Здесь на цветок я легкий опустилась И вот - дышу. Надолго ли, без цели, без усилья, Дышать хочу? Вот-вот сейчас, сверкнув, раскину крылья И улечу. А. Фет
Николай Шальнов: тэги: звезда в шоке Непонятно почему, но Риту вытянуло-таки на книжонку соблазнителя Лесли "Жизнь без трусов", и душевное равновесие её несколько пошатнулось, как в случае с экономкой профессора Керка из "Хроник Нарнии". Первым желанием было перекреститься и плюнуть через левое плечо. Нет, по ходу, Рите как ярой представительнице морализма века сего, надо изучать Лесли только ради галочки, подобно инквизиторам и святым отцам, которые читали еретические побасёнки для того, чтобы знать врага в лицо, ахха. Хотя по сути, это - лишь резюме всей культурно-просветительной компании, в которую Риту затянул её друг-пикапер. К сожалению или к счастью, ни одну другую философию Рита не воспринимала в жизни в таком значительном объёме, как эту: http://www.litlib.net/bk/1275/read
Николай Шальнов: тэги: волшебные сказки Красивая история из ирландской мифологии Дети Лира Имя Лира косвенно фигурирует в трогательной и печальной истории о четверых детях этого туата, хотя эта повесть не является чисто ирландской, и в ней присутствует христианский мотив. Когда супруга Лира скончалась, Бодб Дирг предложил в жёны Лиру вторую из своих дочерей. Новый король хотел таким образом помириться со старым другом, с которым его рассорили королевские выборы. Лир рассудил о первой из сестёр так: «Она самая старшая из сестер, а значит, и самая родовитая». Бодб был счастлив и устроил пышный пир в честь этой свадьбы, а новая жена не обманула надежд Лира и родила ему четверых детей: первой родилась дочь Фионуала, затем сын Хуг (иногда Аэд), последними родились мальчики-близнецы Фиахра и Конн. Но вскоре их мать умерла, и Лир женился на второй дочери Бодба Аоифэ. Новая супруга оказалась бесплодной, поэтому она очень сильно ревновала мужа к детям. Однажды она повезла их к своему отцу, Бодбу. Но когда путники выехали на безлюдное место, мачеха приказала слугам убить детей, но слуги наотрез отказались. Мачеха решила сделать это сама, но её «женская натура взяла верх», тогда мачеха послала детей к озеру Дарвра (современное название — Дерривараг) якобы помыться, а сама наложила на детей заклятие: триста лет они должны провести в образе лебедей на озере, триста — на берегу Северного пролива, ещё триста — на островах в океане, и только после того как «женщина с юга сойдётся с мужчиной севера», заклятие будет снято. Когда преступление раскрылось, никто не мог расколдовать детей. В наказание за содеянное Бодб превратил дочь «в воздушного демона», и она улетела пронзительно крича. Триста лет лебеди жили на озере, они пели удивительно красивыми голосами и жители Ирландии приходили послушать это дивное пение. Затем пришёл срок поселиться детям у моря, где они познали ужасы одиночества, холода и бурь, перья их зимними ночами примерзали к холодным скалам. Старшая дочь, Фионула, заботилась о братьях: она укрывала их своими крыльями в такие морозные ночи. Наконец пришло время третьего срока, и дети Лира отправились к побережью Майо. Здесь они подружились с крестьянином из Сыновей Миля, которые пришли к этому времени в страну. Когда же срок заклятия истёк, лебеди вернулись к сиду отца, но не смогли найти дворца (они не увидели его, потому что туаты укрылись от глаз Сыновей Милля под покров невидимости). Дети Лира долго горевали, что не могут вернуться в отчий дом. Но однажды услышали звон церковного колокола на часовне одного отшельника. Лебеди прилетели к духовнику и стали жить с ним, они получали наставления в вере и пели своими чудесными голосами мессы. Но вот принцесса Мунстера, Дейке («женщина с юга») обручилась с королём Коннахта и попросила у супруга в качестве свадебного дара чудесных лебедей, молва о которых дошла до неё. Силой доставил супруг детей Лира к жене, и в тот же миг заклятие с лебедей пало. Но дети Лира больше не принадлежали Стране Юности, а потому предстали в виде ужасных дряхлых стариков, к которым уже подступила смерть. Отшельник, у которого жили лебеди, поспешно окрестил несчастных, а Фионула попросила похоронить их вместе в одной могиле. «Положите Конна справа, а Фиахру — слева от меня, ибо так это было, когда я зимними ночами грела их над морями…» — сказала она.
Николай Шальнов: тэги: очумелые ручки Вот такую вот битву экстрасенсов Рита слепила из того, что было, а, точнее, - из руки-подставки для мобильника, которую нашла в подъезде, и новогоднего украшения.
Николай Шальнов: тэги: искусство вечно, эстетические категории, мыслевыброс Развешивая сегодня картины по балкону, Рита наткнулась на одну из репродукций, которую очень любит. При распечатке эта картина получилась заметно темнее, чем представленный здесь вариант. «Это совершенная передача сумерек», - отозвался о ней Рёскин. А матушка очень верно заметила, что в этой картине будто бы есть намёк на смерть. Вообще эстетика смерти характерна для прерафаэлитов, в том или ином виде она представлена почти на всех картина Братства, репродукции которых развешаны у Риты в хатке – белый мак ли это, принесённый голубем умирающей Беатриче или олеандр, намекающий на тонкую грань между сном и смертью в «Пылающем июне» Блейр-Лейтона. Завораживающий мистицизм и некоторая романтизация смерти в своё время составили картинам Россетти репутацию искусства чисто элитарного, за что его полюбили готы и критиковали советские искусствоведы, дескать, далеко это от трудящихся масс (хотя и оговаривались, надо заметить, что, возвращаясь к истокам готики и отрицая академизм, прерафаэлиты вдохнули новую жизнь в предметы быта, доселе выхолощенные безликостью промышленного производства). Есть в «Осенних листьях» что-то невероятно поэтическое, без чего бы осень Риты была бы неполной. Она как будто выражает идею самой осени – предощущения отдохновения, сна души после цикла активной деятельности. Идея смерти не явная, как в «Месте отдохновения», однако подспудно Рита отчего-то почувствовала её аромат. Да и дети на картине какие-то отрешённые, точно нимфы с «Призвания Персея» Бёрн-Джонса. В общем, всегда вязалось с этой работой стихотворение Россетти «При паденьи листов», обязательно повешу картину осенью на балкон, чтобы душа радовалась. При паденьи листов… Знаешь ли ты при паденьи листов, Эту томительность долгой печали? Скорби сплетают, давно уж сплетали, Сердцу могильный покров, Спят утешения слов При паденьи осенних листов. Стынут главнейшие мысли напрасно, Стынут главнейшие мысли ума, Осень, и падают листья, ненастно, — Знаешь ты это? Всё в жизни напрасно, На всё налегла полутьма. Знаешь ли ты ощущение жатвы, При падении долгом осенних листов? Ощущенье скользящих серпов? Ты молчишь, как святыня забытая клятвы, Ты молчишь, как скучающий сноп меж снопов, При паденьи осенних листов. Д. Г. Россетти
Николай Шальнов: тэги: астрология, сумасшедший дом для непослушных дев викторианской эпохи, мои милые старушки Разбирать по косточкам имена своих старушек – любимое занятие Риты. Хотя имя Той-Кого-Нельзя-Называть Рита предала вечному забвению, однако порой становится интересно уточнить, что вложил Флоренский в понятие «герой» в описании этого тяжёлого даже для произношения имени. «Когда герой не оказывается героем, а светлый гений линяет перед взором наградившего его нечеловеческим блеском». Как же может наградить нечеловеческим блеском эта странная личность, которую Рита, согласно астрологии, из-за каких-то там страстишек, которые разрывают её существо, не может рассматривать как личность? Ответы находятся всегда, если человек искренне их ищет. Говорил Иисус: «Блаженны алчущие и жаждущие правды, яко они насытятся». Рассмотрим такую парадигму как «мифологический герой» и то, чем старушка Та-Кого-Нельзя-Называть опасна для Риты и её планов, и «как бы чего не вышло». Положения астрологии взяты напрямую из натальной карты Той-Кого-Нельзя-Называть. Вот и не знает Рита, от чего ей надо избавляться на группах – то ли от своих идей и эзотерического опыта, который в сумасшедшем доме для непослушных дев викторианской эпохи воспринимали как бред, то ли от остатков воспоминаний о своём печальном прошлом, изгаженном отношениями с этой ненормальной. Посмотрим, как этот герой награждается блеском ну уж совсем нечеловеческим. Мифологическая роль культурных героев Список дел, приписываемых культурным героям, весьма обширен. Герой может выступать в качестве демиурга, участвуя в божественных деяниях и даже лично созидая природные объекты или людей. >>> Квадрат Меркурий / Плутон: «… Стремятся воздействовать на идеи людей, как будто бы это их идея». В «земной» ипостаси цивилизатора герой часто является первым законодателем. Он добывает или изобретает для людей различные предметы культуры (огонь, культурные растения, орудия труда), учит их охотничьим приёмам, ремёслам, искусствам, вводит социальную организацию, брачные правила, магические предписания, ритуалы и праздники. >>> Солнце в мидпойнте Меркурий – Уран: «Готовность к действию, слишком рьяный характер, поспешное действие или торопливость, способность быстро схватывать ситуацию, склонность выполнять работу в спешке. - Изобретательный человек. Неожиданные инциденты, быстрое приспособление к новым условиям, сюрприз». «Антитотем [человека] - ленивый паразит, разваливающий любую систему. Он очень любит поговорить, порассуждать о высоких материях, о праве, о законе, напустить туману, мороки, часто симулирует кипучую деятельность. Приспособленец, живущий за счет партнера по браку, коллектива. Формалист, прикрывающийся законом: ничем его не прижать – выскальзывает» Деятельность культурного героя не обязательно направлена во благо, но она всегда сопровождается историческими переменами. Например, в Библии Каин, убивший своего брата и изгнанный Богом, считается основателем первого на земле города. От него берут начало техническая цивилизация и некоторые искусства. Часто отрицательный культурный герой соперничает с братом-близнецом — положительным культурным героем (напр., Эпиметей и Прометей у эллинов, Иоскеха и Тавискарон у ирокезов). Отрицательный персонаж при этом может наделяться демоническими и комическими чертами, выполняя роль трикстера. >>> «…И себе подобных тоже уничтожает - это безжалостный и беспощадный зверь. У него совершенно четко право сильного, закон джунглей, волчьи законы, "человек человеку - волк", - он живет по такому принципу. И принцип зоны, уголовщина. Из таких людей, конечно, получаются великолепные авторитеты. Это еще и магические способности, склонность к черной магии. Или, по крайней мере, их пожелания дурные, как правило, сбываются. Тем не менее, что очень странно, такие люди могут проявлять иногда по отношению к совершенно чужим людям даже способность ценить по заслугам. Они очень любят силу, уважают силу. Трусов, слабых уничтожают, забивают, превращают в "шестерок". Это типичный уголовник по натуре, прямо списано с Горбатого какого-то. Это пахан по натуре. Заметьте, поскольку здесь градус экзальтации Друджа, то несмотря на злобность, жестокость, к ним люди тянутся. Есть у них какое-то отрицательное обаяние. И определенный кодекс уголовной чести у него есть. Так что градус где-то двойственный. Внешность волчья: глаза горящие, широкий лоб, большая голова. Атлетическое сложение, особенно здоровые плечи. Жилистый, крепкий. Зубы-клыки. Рост выше среднего. Часто с таким градусом в спецназе работают, в группе захвата, в самые горячие точки их запускают. Они выживают в любых экстремальных ситуациях, это их работа. К женщинам относятся, как уголовники. Если она будет соблюдать верность, ждать его из зоны 10 лет, будет нормальной подругой - тогда да, уважают. Так что женщин любят, и даже испытывают определенную воровскую преданность, но требуют того же от них. Поэтому держите ухо востро. А женщины-волчицы еще опаснее, чем мужики. Стая волков, как вы знаете, как правило, предводительствуется волчицей. Они опаснее, особенно когда речь идет об их чадах. Если им что-нибудь угрожает, они идут на все. Поэтому не дай Бог у этих волчий, у женщин, становиться на пути: перегрызут глотку, на все пойдут, игра без правил».
Николай Шальнов: тэги: юмор, демы У Риты прекрасные друзья, вернее, те, кто так часто таковыми себя называют: они выкидывают её из скайпа по той простой причине, что она носит анх. Типа Рита стала сатанисткой. Неплохо было бы отправить бывшему приятелю этот дем, который Рита сляпала из старой занавески =)
Николай Шальнов: тэги: салон мамзель Ленорман Интересная статья о привязках. Убирают их часто экстрасенсорными способами всякими. Но иногда может помочь и мощно сляпанная мыслеформа ( http://po-tu-storonu-mira.com/energeticheskie-privyazki-i-kanalyi/ ) Привязка – это своего рода зависимость от другого человека, когда люди не свободны, и стараются подчинить себе другого. Иногда подобные взаимоотношения возникают между людьми в силу тех или иных жизненных обстоятельств. Примеры привязок (по степени силы): • Обида. Это чувство считается одним из самых сильных, негативно влияющих как на здоровье так и на жизнь в целом. Дело в том, что при обиде человек вновь и вновь возвращается мыслями к обидчику, каждый раз щедро отдавая при этом свою жизненную энергию. • Месть, желание доказать свою правоту. Зачастую эта привязка имеет тесную взаимосвязь с затаившейся обидой. Сложно разорвать связь с человеком, когда то и дело прокручиваешь у себя в голове ваш не состоявшийся разговор, вынашиваешь зловещий план возмездия, представляешь, что ему скажешь, какое у него при этом будет лицо, какие эмоции он при этом испытает и т.д. • Чувство вины. Здесь мы имеем дело с агрессией, направленной на самого себя. Вы лишаете себя права на ошибку. Чувство вины — непродуктивная эмоция, ведь человек никак не исправляет содеянное, а занимается самобичеванием. Индивидуум, который чувствует свою вину перед другим, часто думает о том, как же вымолить у того другого прощение и что можно сделать, чтобы загладить свою вину. Результат — прочная привязка. • Жалость, желание помочь, спасти. Многие попадаются на эту удочку. Считая, что он делает доброе дело, человек может долгие годы кормить такого энергетического дармоеда и при этом думать, что без его поддержки тот не выживет. Это паразитические отношения. • Материальные долги и потери. Не возвращенный долг связывает двух людей на долгое время, при этом, чем крупнее сумма, тем прочнее привязка. Впрочем, у того, кто дает в долг, все же есть выход: мысленно распроститься со своими деньгами, как будто они потеряны, и искренне простить должника. Представить, что эти деньги он ему подарил на день рождения, к примеру. У должника ситуация хуже, как бы он ни старался, он не сможет забыть того, кому он задолжал. Единственный способ избавиться от привязки — отдать свой долг или отработать его. Грабеж, воровство, мошенничество — все это тоже формирует привязки между преступником и жертвой. Вывод: избавляйтесь от привязанности к деньгам и вещам. • Чувство обязанности отплатить за оказанную услугу. Здесь тоже есть ощущение долга, но долга не материального. «Теперь я у тебя в долгу», — говорит один человек другому, тем самым создавая мощную привязку. Долги нужно отдавать, но тут мы забываем, что другой человек добровольно сделал для нас доброе дело, и в этом случае бывает достаточно искренней благодарности. • Привычка, чувство долга, обязанность. Люди живут вместе, но фактически они уже чужие, они уже прошли этот этап, но никак не могут двинуться дальше, потому что связывают друг друга. Или один из партнеров давно перерос уже эту связь, ему бы надо идти вперед, но другой не дает ему развиваться и не отпускает. Что питает привязку в этом случае — привычка, чувство долга, обязанность, забота о детях, привязанность к совместно нажитому имуществу, жалость к партнеру (как же он без меня). Все, что угодно, но не любовь! Продолжение тут: • Желание обладать другим человеком или предметом, зависимость, страсть, ревность и т.п. Человек вновь и вновь думает о предмете своего вожделения, мечтает о нем, страстно желая его заполучить. Человек становится похожим на ребенка, которому не дают любимую игрушку. Он требует ее и ничего вокруг больше не видит. Не путать с любовью. Любовь не ущемляет право на свободу другого. • Любовь без взаимности. Такое состояние изматывает и того, кто любит, и того, кого любят. Это сильная вампирская привязка. Это настолько долговечная тонко-материальная структура, что может сильно испортить здоровье человека, выжимая из него все соки. К тому же, новая любовь не может появиться у человека, если вся его энергия уходит к тому, к которому он чувствует безответную любовь. • Родительские привязки-самые прочные. Часто родители (особенно матери) стремятся полностью контролировать своего ребенка, душат его развитие своим вниманием и заботой. О любви говорить здесь не приходится, это зависимость и желание подчинить себе другую личность. Последствия могут быть весьма неприятными. Ребенок или найдет в себе силы разорвать привязку, что чревато полным прекращением общения с родителями, или останется неполноценной личностью. Например, если мать в подростковом возрасте не принимает своего сына как независимую личность и не отпускает его, то ее энергия плотно блокирует его основные чакры, что приводит к крупным неудачам в личной жизни мужчины. Женщине нужно обратить внимание на отношения со своим отцом. Хотя, справедливости ради нужно сказать, что привязки между дочерью и отцом бывают куда как реже, чем между матерью и сыном. • Сокрытие и вытеснение своих истинных чувств к другому человеку. Всегда надо прислушиваться к своему сердцу, отбросив прочь стереотипы и ханжество. Иногда люди, чувствуя любовь к другому, ее скрывают, боясь показаться глупым, смешным, или быть отвергнутым, или просто потому, что «так не принято». Любовь необходимо выплеснуть, отдать, сказать другому человеку, какой он хороший, как ты его любишь, как дорожишь. Привязки не исчезают сами по себе. Если негативные эмоции сильны, то привязки сохраняются несколько воплощений подряд. Люди вновь и вновь притягивают друг друга в каждом новом своем воплощении, образуется так называемый «кармический узел». Если в вашей жизни существуют тяжёлые отношения или «неразрешимые» проблемы, возможно, вы «притащили» привязку из прошлого. Вы давали клятву, обещание и не выполнили его, кого-то обидели, обманули, убили и т.д. В следущей статье я расскажу признаки так называемого «кармического следа». Вы и люди из ближайшего вашего окружения «играют» роли в совместной «пьесе» не одну жизнь. Практически все кармические связи основаны на привязках. Освободиться от своих привязок можно, если удастся осознать, в чём был урок, который вы не прошли.
Николай Шальнов: тэги: графомания, легендариум На известный сюжет "Сильмариллиона" Ариэн и Тилион В те дни далёкие, когда в краю лучистом Поила Древа ты нектаром золотистым, Валары подарить тебе решили власть Над миром неба, где упиться всласть Смогла ты светом звёзд. Где млечный путь полог, Где только чистый дух ещё пройти бы мог, Ты сбросила свои одежды, обнажив Свой блеск, который, миру подарив Ужасный в полноте своих огней Лик чистый света, счёт для новых дней Вести стал в установленный урок. Вознаграждением за то, что ни порок, Ни зло Отступника не властно над тобой, Весь свод небесный стал отныне твой. И в спутники тебе приставлен Тилион, Что так любил святой Тельперион, Дремал под ним и пел, и о цветке Его заботиться в небесном далеке Отныне стал. Но он, тебя любя, Стремится дотянуться до тебя В беспечном странствии по сферам серебра… Вот почему так не спешит Луна Сойти с небес, когда светило дня Дарует вновь свой блеск святой огня. Хоть Тилион не столь силён, как ты, Он нежен в своей песне чистоты Любви к тебе, о, Солнечная Дева, В мечте когда-нибудь избавиться от плена Однообразия и скуки восхожденья На небосвод, где сонма звёзд горенье Разбавит бремя лунного пути, Где, может, рад порою он пройти С пылающей богиней рядом: вдруг Она забудет про своих подруг И бросит взгляд, доселе равнодушный, На путь Луны, такой, казалось, скучный. И, может, ночью выйдут как-нибудь На небо ослепительно блеснуть Два светлых гения, что знали мир иным, Таким, каким до сотворенья явлен был Немногим сотворившим он: привета Их хватит всем, кто жаждет славы света.
Николай Шальнов: тэги: пороки и добродетели, мыслевыброс, авторитетные фигуры, теософия, моя шокирующая жизнь, сумасшедший дом для непослушных дев викторианской эпохи Всякий раз, когда Рита возвращается в памяти к неприятным воспоминаниям о прошлом, она сразу становился похожей на социальную буку, в которую превращается порой одна ёе знакомая. «Люблю, когда одна, нахерачиться и голяком по дому ходить. У-у!», - рассказывала она. Вообще психологи советуют, коли уж нам нельзя окончательно избавиться от прошлого, то надо выжимать из него по максимуму положительных воспоминаний. Рита иногда формирует из прошлого будущее, возможно, этим и обуславливается её любовь ко всяческим древностям. Может быть, это и неправильно. А на группах в сумасшедшем доме для непослушных дев викторианской эпохи разбирали известный метод рассмотрения, который описывают в некоторых духовных практиках с целью предотвращения гнева. Если вас обидела, например, какая-нибудь агрессивная продавщица, скорее всего это не она такая стерва по натуре, а, может, у неё сломался кассовый аппарат. Вот такая метода работает и в случаях с тараканами Риты. Надо бы это практиковать. Вообще случай с Ритой, когда она начинает припоминать ненужное, - это классический случай препон на пути духовного развития: известно, что, стоит только человеку вступить на оккультный путь, заняться духовностью (да и просто любым другим саморазвитием), как тотчас в нём всплывают все его недоработки и недостатки. Блаватская называла это в «Тайной доктрине» Стражем Порога – совокупность пороков и влечений нашего низшего «я», препятствующая нам войти в жизнь высшую. Павел Глоба называл это «активизацией внутреннего змея».
Николай Шальнов: тэги: салон мамзель Ленорман Интересная таблица: "Астрологическая система К. К. Заина и Братства Света": http://www.bik-rif.ru/index.php?vm=24.view.95
Николай Шальнов: тэги: графомания, легендариум Написано из какой-то странной тоски по прошлому, которая в жизни Риты часто просачивается в настоящее через ароматы, звуки и всевозможные его отголоски. Величие прошлого Летописец из Раздола Как-то раз сказал мне: «Знай, Сын людей, прекрасно слово Дней былых, ушедших в даль Тех времён, когда мы с пеньем Танцевали на заре Света чудного Деревьев - Блеска в предначальной мгле. Как прекрасны ароматы, Чей исток – цветы лугов Благодатной Йаванны, Недоступных для снегов! Как прекрасны звёзды ночи Тех веков, когда была Память эльфов чуть короче, Чем сейчас, и тени зла Не простёрлись к волнам юга, Не тревожили наш рай, Были ближе мы друг к другу, Был прекрасен месяц май… Что же нынче? Память злая Нам сознанье тяготит Долгих лет, и дальше края Нет, чем край валар… Горит В Тирионе свет Миндона – Только этот свет сродни Блеску прошлого, и снова Нам такой не сотворить. Этот край для снов о прежнем - Пристань, как для кораблей Серых Гаваней – Надежда На благой исход вещей: Наш черёд настанет вскоре. Отплывая в Валинор, Путь Прямой в волшебном море Нам укажет через шторм Воля светлых сил… И знаю, Что когда-нибудь и я, Когда дни мои истают В Средиземье, корабля Ход направлю к Валинору Через край седых морей, Встречу радость вечно новых И прекрасных юных дней. То, что было, вряд ли можно Навсегда былым назвать, Это, хоть тебе и сложно Эльфов разумом понять, - Торжество исхода, радость Встречи Вечности и дней, Нам отмеренных, и сладость Их не передать верней В этой песне, если только Я, сравнив, не умалю Торжество бессмертных доли С встречей с матерью в раю».
Николай Шальнов: тэги: легендариум Интересная интерпретация, если списать со счетов то, ради чего, собственно, в действительности писался "Сильмариллион". Алексей Колесов "Сильмариллион" Джона Толкина: взгляд христианина Когда входишь в квартиру, где живет баптистская семья, то на книжной полке можно увидеть массу книг: апологетика, труды богословов, вроде Билли Грэма или Филиппа Енси, сборники гимнов и песнопений. Изредка встречается художественная литература: «Камо грядеши» Генрика Сенкевича, «Бен-Гур» Лью Уоллеса, «Пилигрим» Джона Беньяна, «Письма баламута» и другие христианские труды Клайва Стэплза Льюиса, современная проза христианских авторов. Но редко, или почти никогда, в библиотеке евангельских христиан баптистов не обнаружить Пауло Коэльо с его «Пятой горой», «Хроник Нарнии» Клайва Льюиса и произведений Джона Рональда Руэла Толкина. А ведь все это многолетние труды глубоко верующих людей, философов и эстетов христианской веры. Я никак не могу понять, почему братья и сестры, считают эти произведения недостойными их библиотек? В статье я хочу показать, насколько удивителен и прекрасен мир Толкина, насколько он многообразен и талантлив. Ведь в его произведениях в знаковой форме заключена христианская мудрость и тот, образ жизни, который заповедовал нам Иисус Христос. Я не претендую на объективность данной статьи, а просто хочу, чтобы читатель увидел в творениях Профессора, как часто называют его, огромную Божью любовь и радость бытия. Итак, начнем! Продолжение тут: Жили-были в старой и доброй Англии, а точнее в городке Лидс, два очень умных профессора филологии и английской литературы: Джон Толкин и Клайв Льюис. Они дружили семьями, вместе обсуждали новости, делили скорби и печали. Только одно различие имелось у них – один был католиком, а другой исповедовал англиканскую веру. И вот однажды они поспорили на бочку эля, в шутку, конечно же, кто лучше из них напишет сказку с использованием библейских мотивов. Клайв Льюис написал и выпустил в 1950 году аллегорический цикл романов под названием «Хроники Нарнии», а Джон Толкин «Хоббит, или туда и обратно», «Властелин колец» и «Сильмариллион». Кто из них победил и одержал верх в споре, рассудит время, моей же задачей является показать, как глубокая вера во Христа повлияла на творчество Джона Толкина. Основной труд писателя – «Сильмариллион», был опубликован после его смерти. И о нем – то, а не о раскрученном «Властелине колец», я и хочу поговорить. Роман начинается с «музыки айнур». Явлены Бог и валары. Последние являются ангелическими силами, функция которых – осуществлять делегированную власть в своих сферах (правления и руководства, но не творения, созидания или переделывания). Они «божественны», то есть изначально пришли «извне» и существовали до сотворения мира. Их могущество и мудрость проистекают из Знания сущности бытия и его конечности. Обратимся к тексту: «Был Эру, Единый, которого в Арде (раю) зовут Илуватар. Сначала он мыслью своей породил айнуров, Священных; и они были с ним, когда других созданий еще не существовало». Первые страницы Сильмариллиона – это образное осмысление первой главы библейской книги бытия, и «тут нет ничего удивительного, потому что Средиземье в начальном и конечном счете – наш мир». Толкин мыслит очень ортодоксально. Хотя он наделяет свой мир собственным Творцом, Эру Илуватаром, за ним легко узнается христианский Бог. Он всеблаг, всесправедлив и всемудр. Первые творения Эру – айнуры. Они являются чем-то вроде библейских ангелов и архангелов. Однако среди них был такой, кто, будучи «более всех Айнур … одарен мудростью и силой» и владея «частицами открытого каждого из братьев», «обрел думы не похожие на думы собратьев». Этот айнур, Мелькор, толкиновская интерпретация дьявола, был «охвачен нетерпением» и «жажда дать Бытие собственным творениям владела им». Затем, когда айнуры, сами того не зная, в процессе пения творят мир, Мелькор, пытается возвеличить свою роль в творении. Эру помогает остальным айнурам победить его, но «Мелькор исполнился стыда, из которого произошел скрытый гнев». Таким образом, Толкин уже в начале произведения закладывает идею всеблагости творца и бессмысленности сопротивления божественному замыслу. Мелькор силен, многих он подавляет своей силой и заставляет замолчать, а некоторые «стали вторить его музыке и изменили свои помыслы». Далее Мелькору удается соблазнить все больших. Мелодия Мелькора была «громкой, блестящей», но «пустой и негармоничной, мелодия Эру прекрасна и полноценна, но грустна. Эта грусть исходит из того, что Творцу известна судьба мира, и он сочувствует тем, кто будет жить там, однако не хочет остановить творение. Мелькор – зло, то, что противоречит Творцу. Но это не значит, что Мелькор не часть замысла Эру. Когда происходит борьба музыки Эру и музыки Мелькор, мотив последнего «тщился заглушить другую музыку неистовством своего голоса – но самые победные звуки его вплетались, захваченные ею в ее скорбный узор». Эру говорит: «А ты, Мелькор, увидишь, что нет темы, истоки коей не лежали бы во мне, равно как ничто не может изменить музыки мне назло. Ибо тот, кто попытается сделать это, окажется лишь моим инструментом в создании вещей более дивных, чем он сам мог бы представить себе». Толкин утверждает, что все начинается в Боге, а попытка найти что-то иное не только не даст результатов, но будет злом. Однако и зло, хотя и против своей воли, но служит Богу, т.к. является необходимой частью творения. И поэтому все помыслы Мелькора «лишь часть целого и данники его славы». Мелькор создает жестокий, убийственный холод, но Илуватар говорит: «Взгляни же на снег и коварную работу мороза», Мелькор создает «зной и необоримое пламя», а Эру говорит: «Взгляни же на высоту и величие облаков и вечно меняющиеся туманы: услышь, как падает на землю дождь!». Мелькор проходит тот же путь, что и Люцифер, путь «к озлоблению и уничтожению всего, что только возможно, из сотворенного Илуватаром». Сравним толкиновского Мелькора с описанием, данным Люциферу В.Н. Лосским: «Зло имеет своим началом грех одного ангела. И эта позиция Люцифера обнажает перед нами корень всякого греха – гордость, которая есть бунт против Бога. Тот, кто первым был призван к обожению по благодати, захотел быть богом сам по себе. Корень греха – это жажда самообожения, ненависть к благодати. Оставаясь независимым от Бога в самом своем бытии, ибо бытие его создано Богом, мятежный дух начинает ненавидеть бытие; им овладевает неистовая страсть к уничтожению, жажда какого-то немыслимого небытия». Здесь очевидна параллель Мелькора с Люцифером. Далее в Эа, мире сущем, на свет появляются два племени: эльфы и люди – Дети Илуватара. И все дальнейшее повествование строится на войне между Мелькором и Детьми Илуватара за обладание сильмариллами, райскими камнями. Толкин сам замечал, что противостояние с Мелькором – это духовная война, каждого человека со злом, который несет Люцифер. Толкин в соответствии с христианскими заповедями отрицает всякое противление замыслу Бога. В «Сильмариллионе» есть такой эпизод, когда один айнур, Ауле, следуя самым благим намерениям, пытается создать гномов, которых не существовало по замыслу творца. Но Ауле это не удается – у него получаются своеобразные марионетки, которые «могут жить лишь этим бытием» и действовать лишь по приказу их сотворившего. Эру указывает Ауле на его просчет. И, хотя Ауле, уже любит свои творения, он готов уничтожить их по слову Илуватара. Тогда Эру «увидел смирение Ауле и сжалился над ним» и даровал гномам собственную жизнь. Этот эпизод подчеркивает сразу несколько мыслей Толкина: идея безграничной доброты Бога, идея невозможности творить что-либо вопреки замыслу Творца, идея награды за отказ от всего во имя Бога. Основной корпус преданий «Сильмариллиона» посвящен падению одареннейшего рода эльфов, изгнанию их из Валинора (некое подобие Рая) на окраинном Западе, их возвращению в Средиземье, землю, где они родились, но где давно уже господствует Враг, их борьбе с ним. Название книги объясняется тем, что связующей нитью для всех событий становится судьба Первозданных Самоцветов, или Сильмариллов. Сильмаррилы – это символических образ трех составов души, которую даровал нам Господь: мудрости, знания и любви. Действие книги разворачивается в борьбе за обретение Сильмариллов. Сильмарилы были похищены Мелькором. Но, в конце концов, когда силы людей и эльфов оказались на исходе, Валары (преобразованные после изгнания Мелькора ангелы-айнуры), пришли и, заточив Мелькора во тьму, изменили и реорганизовали мир. Здесь прослеживается идея Великого Потопа, люди потеряли три состава души и начали очень много грешить. «Самого же Мелькора валары низвергли через Врата Ночи за Стены Мира, в Безвременную Бездну; и стража встала навеки на тех стенах, и Эарендил хранит грань небес. Однако ложь, которую Мелькор, могучий и проклятый, посеял в сердцах эльфов и людей, — та ложь есть семя бессмертное и неуничтожимое; вновь и вновь прорастает оно и будет приносить черные плоды вплоть до последних дней». Мелькор – Дьявол заключен в пустоту, и люди живут, не зная искушений на острове Нуминор, но приходит Люцифер уже не в облике Мелькора, а его слуги Саурона (Дьявол — Антихрист). Последняя глава «Сильмариллиона» Акаллабет посвящена падению людского рода и Древнего мира. Низвержение отчасти является результатом внутренней слабости в людях, — следствия, если угодно, первого Падения: люди раскаялись, но окончательно исцелены не были. Падение свершилось благодаря тому, что Саурон коварно воспользовался этой слабостью. Сам Толкин в письме к У. Мильтону писал: «Центральной темой здесь является Запрет данный Богом людям, который они нарушили». Нуменорцы живут у предела видимости бессмертной земли Эрессэа; и поскольку они единственные из людей говорят по-эльфийски, они постоянно общаются со своими давними друзьями и союзниками. Таким образом, они сделались и видом, и даже способностями почти неотличимы от эльфов, однако ж, оставались, смертны, хотя наградой им стал тройной и более чем тройной срок жизни. Награда оборачивается для них гибелью – или орудием искушения. Их долгая жизнь способствует достижениям в искусстве и умножению мудрости, но порождает собственническое отношение к тому и к другому; и вот они уже жаждут больше времени на то, чтобы всем этим наслаждаться. Отчасти, предвидя это, Валары (трансформированный Толкином образ Святой Троицы) с самого начала наложили на нуменорцев запрет: никогда не плавать к Эрессеа и на запад. Людям не дозволялось ступать на бессмертные земли, чтобы те не пленились бессмертием: сама их природа, по сути дела, бессмертия не выдержала бы. В отпадении нуменорцев от благодати можно проследить три фазы. Сперва – покорность, послушание свободное и добровольное, пусть и без полного понимания. Затем на протяжении долгого времени они повинуются неохотно, ропща, все более и более открыто. Под конец они восстают – возникает раскол между людьми. На первой стадии, будучи народом мирным, Нуменорцы помогают другим людям. На второй стадии, во дни Гордыни и Славы, и недовольства Запретом, они стали стремиться, скорее, к богатству, нежели к благоденствию. Желание спастись от смерти породило культ мертвых; богатства и искусства расточались на гробницы и монументы. Теперь они основали поселения на западном побережье, но поселения эти становились, скорее крепостями и «факториями» владык, взыскующих богатств; Нуменорцы превратились в сборщиков дани и увозили за море на своих огромных кораблях все больше и больше добра. Нуменорцы принялись ковать оружие и строить машины. Со вступлением на трон тринадцатого короля Тар-Калиона Золотого, самого могущественного и гордого из всех королей, эта фаза закончилась и началась последняя. Узнав, что Саурон присвоил себе титул Короля Королей и Владыки мира, Тар-Калион решил усмирить узурпатора. В ореоле мощи и величия он отправляется в Средиземье, и столь громадна его армия, и столь ужасны Нуменорцы в день своей славы, что слуги Саурона не смеют противостоять им. Саурон смиряется, преклоняется перед Тал-Калионом и отвезен в Нуминор в качестве заложника и пленника. Но там, благодаря своему коварству и познаниям, он стремительно возвышается от слуги до главного королевского советника и своими лживыми наветами склоняет ко злу короля и большинство нуменорцев. Он отрицает существование Бога, утверждая, что Единый – это лишь выдумка завистливых Валар (совокупный образ апостолов и учеников Христа), оракул их собственных желаний. А главный Бог – тот, что обитает в пустоте, тот, что, в конце концов, одержит победу и создаст в пустоте бесчисленные королевства для своих слуг (то есть Мелькор, символический образ Дьявола). Запрет же – не более чем обманная уловка, подсказанная страхом и рассчитанная на то, чтобы не позволить людям отвоевать для себя жизнь вечную и соперничать с ангелами. Я думаю, здесь всякие комментарии окажутся лишними. Возникает новая религия и поклонение Тьме, со своим храмом, выстроенным по наущению Саурона. Верных преследуют и приносят в жертву. Нуменорцы приносят зло и в Средиземье, становятся там жестокими и злыми владыками-некромантами, убивая и мучая людей. Замысел Саурона – Антихриста осуществляется. Тар-Калион чувствует, как к нему подступают старость и смерть, прислушивается к последнему наущению Саурона и, построив величайшую из флотилий, отплывает на Запад, нарушая Запрет, и идет на Бога войной, дабы силой вырвать у него жизнь вечную. В итоге, Единый, обрушивает Нуминор. Здесь очевидна параллель с пришествием в мир Антихриста и Страшным судом. Но…Пусть каждый верующий в Сына Божия, судит по-своему усмотрению, я лишь пытаюсь подтолкнуть братьев и сестер к размышлениям. «Сильмариллион» является одним из важнейших произведений Толкина. В нем содержаться глубокие размышления о Боге, о бытии, о назначении человека, о природе добра и зла, идеи самопожертвования и, в тоже время, умеренности в стремлении достичь свою цель И в заключение, приведу несколько забавных моментов. В книгах Джона Толкина много христианских образов и символики, коротко рассмотрим некоторые из них. Каин и Авель. Всем нам с детства известна трагическая история Каина и Авеля. Брат убил брата только за то, что дары Авеля были приятнее Господу, нежели ожесточенное сердце Каина. В «Сильмариллионе» мы находим схожий момент. Феанор и Финголфин, два брата. У Финголфина чистое, доброе сердце, а у Феанора сердце и душа пламенное, завистливое и злое. И в один прекрасный момент, Феанор, грозится убить брата, так как тот в глазах их отца любим. Но в отличие от библейской легенды, Феанор не убивает брата, а Валары просто изгоняют его из Валинора (Рая). Толкин переделывает легенду о Каине и Авеле в ином русле, задаваясь вопросом, а что было бы, если б Каин не убил Авеля? В итоге Феанор и Финголфин мирятся и уже не представляют жизни друг без друга. Есть еще момент: когда Феанор покидает Валинор, то он убивает своих родичей, тэллери, и навсегда покидает божественную землю. Однако, это еще не все, валары проклинают Феанора, также как и Бог проклял Каина никогда и негде не знать покоя. Иисус Христос. Образ Господа Иисуса Христа, несет в себе Гэндальф Белый («Властелин колец»). Гэндальф гибнет в пещерах Мории, а затем воскресает, так как дела его на земле еще не окончены. Когда в душах людей угасла всякая надежда на спасение от злых сил Саурона, Гэндальф появляется вновь в мире. В Зачарованном лесу Фангорн воскресший Гэндальф встречается со своими соратниками: Арагорном, Леголасом и Гимли. Большой интерес представляет фраза Гэндальфа, которую он говорит Арагорну: «Я – Гэндальф, Гэндальф Белый, но Черный пока сильнее меня…» — Враг еще не побежден до конца, и он появляется для того, чтобы укрепить сердца и души людей в вере, дать им надежду, благодать. Гэндальф носитель света, жизни и христианской любви. В сражении на Пелленорских полях, Гэндальф сам держит оборону Гондора, спасая людей, как мудрым словом, так и делом. Знаменателен в романе диалог Гэндальфа с хоббитом Перегрином Туком. «- Я не думал о таком конце! — Конец!? Нет, наш путь не кончается смертью. Смерть – это продолжение пути, начертанная всем. Серая как дождь завеса этого мира отдернется и откроется серебристое окно. И ты увидишь… Белые берега, и за ними далекие зеленые холмы под восходящим солнцем». Гэндальф несет в себе те же внутренние качества, что и Иисус Христос: он добродушен, милосерд, честен, справедлив, свят. Сравните образ Христа, знакомый нам по фильмам, с образом Гэндальфа: «… а напротив него – старый маг в одежде, сияющей необыкновенной, как бы изнутри идущей белизной, сгорбленный и вроде бы дряхлый, но владеющий силой более могучей, чем власть королей». Грех. Образ греха, безудержной власти и алчности во «Властелине колец», например, символизирует Кольцо Всевластия. Главный антагонист добра Саурон, верный прислужник злого Мелькора, вначале был одним из майаров (ангелических духов). Обманом, завоевав доверие эльфов, Саурон вместе с ними стал ковать Кольца Власти. Втайне от эльфов он выковал Первое Кольцо, могущественнее всех остальных. Силе Кольца Всевластия противостоять не может никто – ни человек, ни эльф, ни другое живое существо. Читателям «Властелина Колец» наверняка памятен диалог Фродо и Гэндальфа в первой книге романа: «- Да как же я! Ты, Гэндальф, ты и сильный и мудрый. Возьми у меня Кольцо, оно – тебе. — Нет! – вскрикнул Гэндальф, отпрянув, — Будь у меня такое страшное могущество, я стал бы всевластным рабом Кольца… Ужасен Черный Властелин – а ведь я могу стать еще ужаснее. Кольцо знает путь к моему сердцу, знает, что меня мучает жалость ко всем слабым и беззащитным, а с его помощью – о, как бы надежно я их защитил, чтобы превратить потом в своих рабов. Не навязывай мне его!». Кольцо Всевластья развращает любое живое существо и подчиняет его своей воле; зов Кольца настолько силен, что ему невозможно противиться; сила Кольца столь велика, что для владельца, кем бы тот ни был, очень сложно расстаться с ним хотя бы на мгновение; благодаря ему все представляется в искаженном, уродливом виде. «Фродо неохотно вытащил Кольцо. Но едва Бильбо протянул к нему руку, Фродо испуганно и злобно отшатнулся. С неприязненным изумлением он внезапно заметил, что его друг Бильбо куда-то исчез: перед ним сидел сморщенный карлик, глаза у карлика алчно блестели, а костлявые руки жадно дрожали». Фродо также воплощает в себе образ Иисуса Христа. Он добровольно несет к Роковой Горе Кольцо, чтобы уничтожить его и спасти людей от греха, алчности и безграничной власти. Как и Иисус, Христос, он несет не себе грехи всего человечества, которые заключены в Кольце, чтобы раз и навсегда уничтожить и омыть их. Искушение Кольцом проходят все герои – от хоббита до Гэндальфа. При этом сила Кольца увеличивается с расширением границ царства Чёрного Властелина. Только с уничтожением Кольца исчезает природная и душевная тьма из Смертных Стран. То, что Зло не лежит в основе мировой гармонии, доказывает эпизод с древнейшим обитателем Средиземья Нарванном Бен-Адаром, или Томом Бомбадилом: Кольцо не имеет над ним власти, как не имеет ее над скалой или деревом. Во «Властелине Колец», у зла есть конкретное олицетворение – Черный Властелин Саурон. Каждый раз, идя на поводу у страха, злости, алчности, герои слабеют, навлекают на себя и окружающих невиданные бедствия. Саурон же на каждом шагу искушает их, предлагает легкий выход из ситуации. Тем, кого он не может соблазнить полностью, предаться злу, Саурон предлагает совершить мелкое злодейство, ведущее, казалось бы, к добру. Однако для Толкина нет компромиссов. Совершенное зло приведет к еще большему злу. На зле нельзя построить добро. Кольцо, как и Саурон – символ зла. И Черный Властелин, и оно играют почти ту же роль,, что дьявол в Библии. Злые силы находят самую короткую дорожку к сердцу героев. Кольцо «подсказывает ложь», помогая завладеть собой, — и вот герой ввергнут в пучину страшных событий, кардинально меняющих его жизнь. Кольцо предлагает сделать героя невидимым, спрятать от врагов, но, послушав совет кольца, герой, оказывается сразу замечен, и почти смертельно ранен слугами Властелина. Кольцо является сильнейшим соблазном, сеет вокруг себя раздоры и несчастья, и единственный способ избежать его пагубного влияния – даже не допускать мысль о том, чтобы воспользоваться злой силой. Как истый христианин, Толкин отрицает всякое возмездие за неправедные дела. Кто не читал книги, а просто посмотрел знаменитый фильм Питера Джексона, может припомнить эпизод, когда Фродо, говорит: «… неужели вы пощадили Голлума после всех его черных дел? Он заслужил смерть». Но Гэндальф отвечает: «Заслужить-то заслужил, спору нет. И он, и многие другие, имя им – легион. А посчитай-ка таких, кому надо бы жить, но они мертвы. Их ты можешь воскресить – чтобы уж всем было по заслугам? А нет – так не торопись никого осуждать на смерть. Ибо даже мудрейшим не дано провидеть все». Таким образом, Толкин утверждает, что не может простой смертный решать, жить кому-то или нет. Это удел высших сил. Жизнь дается каждому только один раз, и у каждого только один шанс прожить ее правильно. Никто не в праве отнимать этот шанс у человека, пусть сам он не раз лишал кого-то жизни. Сюжет «Властелина Колец» подтверждает эту мысль Толкина. В конце произведения именно Голлум, хотя и невольно, предрешает победу добра. Вскоре после публикации «Властелина Колец», в одном из писем Толкин говорил: «Я – христианин, как можно догадаться по моим произведениям, и принадлежу к римско-католической церкви. О последнем факте догадаться по моим текстам можно едва ли…». Вероисповедание, и что важнее – соответствующее ей мировоззрение Толкина не были тайной для критиков и большинства исследователей биографии и творчества писателя. Кстати, вторая часть фамилии Джона Рональда Руэла Толкина, Руэл – библейского происхождения. Откроем Библию – это всегда полезно. Моисей бежал из Египта, и женился там, на красавице Циппоре из племени кочевников-кенитов. Ее отец, Итро, был жрецом народа Мидян. Он носил также имя Рэуэль, то есть «друг Бога». В английской традиции это имя звучит «Reuel», а читается: Руэл, с ударением на первом слоге. Итак, я надеюсь, мне удалось достаточно полно изложить христианские мотивы в творчестве Толкина и мое их понимание. Произведения Толкина сложны и интересны. Единственный способ максимально приблизится к пониманию книг Толкина – это прочесть и осознать их самому. Его произведения содержат очень интересные мысли, касающиеся Бога и дьявола, добра и зла, человека, его судьбы и смысла жизни.
Николай Шальнов: тэги: киберпанк, мыслевыброс «Долготерпеливый лучше храброго, и владеющий собой лучше завоевателя города», - написано у Соломона в Притчах. Пересматривая «Дивергент», Рита в который раз задумалась: в какую бы фракцию она бы отправилась, будь она одним из героев этой эпопеи. Для Бесстрашия Рита порой трусовата, для Справедливости – не всегда объективна… Значит, прямая ей дорога к альтруистам (Отречение). Кстати, в другом переводе «Бесстрашие» звучит как «Лихачество», что не очень нравится Рите, ибо в первом случае название фракции подчёркивает добродетель, вроде той, которой владеют платоновские стражи, а во втором оно приобретает оттенок бравады (см., например, у Ожегова: «Лихач - шофёр, водитель, из удальства пренебрегающий правилами безопасности езды»). И наоборот: у Коваленко более точный, как Рите кажется, перевод слова «Abnegation» (хотя в дословном переводе это и есть «отречение») – «Альтруизм», ибо подчёркивает характер деятельности фракции (благотворительность, человеколюбие). Просто слово «отречение» у Риты часто ассоциируется с отказом не только от себя, но и от мира. Вот, кстати, красивый сабианский символ Исидора Косминского на эту тему: «Женщина в темно-синей одежде входит в монастырь; ее голова высоко поднята, руки напряжены - она внимательно слушает не особенно красивого рыцаря, предлагающего ей цветы и фрукты". - Указывает на тонкую, очень чувствительную и религиозную натуру, настроенную на самопожертвование. Такому человеку будет даровано земное богатство, однако только в середине своей жизни он по-настоящему поймет, как никчемна мирская роскошь и насколько бессильна она удовлетворить томление духа. Это символ Отречения».
Николай Шальнов: тэги: меланхолия, о ничтожестве и горестях жизни, искусство вечно Хорошо читается, когда грустно Ш. Бодлер Плаванье ( http://www.world-art.ru/lyric/lyric.php?id=17636 ) <...>Бесплодна и горька наука дальних странствий. Сегодня, как вчера, до гробовой доски - Все наше же лицо встречает нас в пространстве: Оазис ужаса в песчаности тоски. Бежать? Пребыть? Беги! Приковывает бремя - Сиди. Один, как крот, сидит, другой бежит, Чтоб только обмануть лихого старца - Время, Есть племя бегунов. Оно как Вечный Жид. И, как апостолы, по всем морям и сушам Проносится. Убить зовущееся днем - Ни парус им не скор, ни пар. Иные души И в четырех стенах справляются с врагом. В тот миг, когда злодей настигнет нас - вся вера Вернется нам, и вновь воскликнем мы: - Вперед! Как на заре веков мы отплывали в Перу, Авророю лица приветствуя восход. Чернильною водой - морями глаже лака - Мы весело пойдем между подземных скал. О, эти голоса, так вкрадчиво из мрака Взывающие: «К нам! - О, каждый, кто взалкал Лотосова плода! Сюда! В любую пору Здесь собирают плод и отжимают сок. Сюда, где круглый год - день лотосова сбора, Где лотосову сну вовек не минет срок!» О, вкрадчивая речь! Нездешней речи нектар!.. К нам руки тянет друг - чрез черный водоем. «Чтоб сердце освежить - плыви к своей Электре!» Нам некая поет - нас жегшая огнем. VIII Смерть! Старый капитан! В дорогу! Ставь ветрило! Нам скучен этот край! О Смерть, скорее в путь! Пусть небо и вода - куда черней чернила, Знай - тысячами солнц сияет наша грудь! Обманутым пловцам раскрой свои глубины! Мы жаждем, обозрев под солнцем все, что есть, На дно твое нырнуть - Ад или Рай - едино! - В неведомого глубь - чтоб новое обресть!
Николай Шальнов: тэги: сказки о дружбе, киберпанк, старые мастера, киномания Заговорила как-то Рита с приятелями о распределении их по фракциям мира "Дивергента", и зашёл разговор об артистах и о том, что каждый сказал бы при встрече с ними (о, Тео Джеймс, Йен Сомерхолдер, Роберт Паттинсон и Кейт Уинслетт, что бы Рита вам сказала!..). А после, размышляя над этим, Рита наткнулась на чудесное произведение Цицерона "Об ораторе" ( http://ancientrome.ru/antlitr/t.htm?a=1423777001 ), где Марк Туллий подробнейшим образом разъясняет правила красноречия так называемого "золотого века" римской литературы. В особенности порадовали те части, где он раскладывает по косточкам всевозможные размеры и ритмы. Рите всегда нравился художественный приём Уайльда, характерный, надо сказать, для декадентов, когда на нескольких страницах просто ведётся перечисление всяческих редкостей, изысканных вещей, чья ценность хорошо выражена в "Константине" Флоренского: "Константин, в погоне за изысканным, склонен предпочесть дешевую, но острую новинку вековечному, и даже будет рад иметь дело с первой, потому что на другой день ее можно будет брезгливо отбросить, занявшись новой игрушкой, а вековечное может даже не заметить около себя Константина и, в каком-то тайном предчувствии этого, он старается наперед выразить свое презрение этому последнему. Но его одаренность и его от природы тонкий вкус не оставляют его в неведении об истинной ценности пренебрегаемого и о дешевости избираемого. Он избирает последнее, но себе самому враждебен за такой выбор и тут же готовится бросить избранное, чтобы пойти за новым". Вот и в "Ораторе" радует простое перечисление всевозможных средств выразительности. Хотя помнится, гюисманского дез Эссента отталкивали достижения золотой латыни, его "ужасала сама форма гекзаметров, звонких и гулких, как пустой бидон, меряющих литры стиха по всем правилам мелочной и скучной просодии; раздражала структура стихов, невнятных и чопорных, с реверансами грамматике, с непременной механической цезурой в середке и ударом дактиля о спондей в хвосте" и проч. Из трактата Цицерона "Об ораторе" ...Они [фигуры слова - Ш. Н.] состоят в том, чтобы повторять и удваивать слова; или возвращать их в слегка измененном виде; или начинать несколько раз с одного и того же слова, или кончать таким же образом, или вместе и начинать и кончать; или добавлять повторение в начале, или помещать его в конце; или два раза подряд употреблять одно и то же слово в различных значениях; или заканчивать ряды слов одинаковыми падежами или окончаниями; или соотносить противоположное с противоположным; или, словно по ступеням, восходить все выше; или, опустив союзы, многое перечислять отрывисто; или обойти что-нибудь молчанием и указать, почему; или исправить себя самого в форме упрека; или выразить восклицанием удивление или вопрос; или несколько раз повторить одно и то же слово в разных падежах. Продолжение тут: Однако украшения мысли гораздо важнее. <…> Тот, кого мы ищем, говорить будет так, чтобы одно и то же содержание повторялось в различной форме; он будет останавливаться на каком-нибудь одном предмете, задерживаться на какой-нибудь одной мысли; он будет иной раз умалять что-нибудь, иной раз выставлять на смех; будет отступать и отклоняться мыслью от предмета; будет заранее сообщать, о чем он скажет; закончив мысль, подведет ей итог; будет сам себя призывать к делу; будет повторять сказанное; будет логически заключать доводы; будет теснить противника вопросами; будет словно сам себе отвечать на поставленный вопрос; говоря одно, заставит понимать и чувствовать противоположное; изобразит сомнение, что и как ему сказать; разделит речь по частям; кое-что оставит в стороне, словно пренебрегая; заранее оградится от возможных нападок; предъявленное ему обвинение обратит против самих противников; будет то и дело относиться с рассуждениями к публике, а то и к противнику; введет описания людских речей и нравов; немые вещи заставит говорить; отвлечет внимание от предмета спора; иной раз обратится к шутке и насмешке; заранее завладеет доводами, которые могут быть выставлены против него; воспользуется уподоблениями, обратится к примерам; разделит по частям действие между лицами; перебивающих обуздает; заявит, что кое о чем умалчивает; предупредит, чего следует остерегаться; поведет речь с необычной резкостью; поначалу даже разгневается; начнет попрекать противника; будет просить прощения, умолять, заглаживать вину; слегка отступит от плана; будет желать, будет проклинать, будет добиваться, чтобы присутствующие стали его союзниками. Он будет стремиться также и к другим достоинствам речи: будет краток, если предмет того требует; описывая предмет, иной раз как бы представит его взору; иной раз увлечется за пределы возможного; иной раз вложит в речь больше значения, чем выражено в словах; иной раз обнаружит веселость, иной раз — подражание жизни и природе. Все величие красноречия должно сиять в приемах этого рода: ты видишь, что их так много, как деревьев в лесу. <…> Простой оратор, стараясь лишь сохранить изящество, будет не слишком смел в сочинении слов, сдержан в переносных выражениях, скуп на устарелые обороты и еще более скромен в остальных украшениях слов и мыслей; если он и допустит почаще переносные выражения, то лишь такие, которые сплошь и рядом встречаются во всяком разговоре, не только у столичных жителей, но даже у деревенщины— ведь и в деревне говорят "глазок у лозы", "земля томится жаждой", "веселые нивы", "роскошный урожай". В этих выражениях немало смелости, но здесь либо предмет действительно похож на то, с чего взято выражение, либо он не имеет собственного названия, и переносное употребляется для ясности, а не для красоты. Этим украшением наш простой оратор будет пользоваться намного свободнее, чем другими, но все же не так вольно, как пользовался бы в высочайшем роде красноречия. Таким образом, и здесь явится неуместность, — что это такое, видно из понятия об уместном, — если какое-нибудь переносное выражение окажется слишком смелым и в низкую речь попадет то, что уместно лишь в высокой. Что же касается благозвучия, которое придает расположению слов блеск того, что греки называют "фигурами", словно своего рода речевые жесты — слово, отсюда перенесенное и на украшения мыслей, — то наш простой оратор, которого некоторые по справедливости называют аттиком, хотя и не он один имеет право на это имя, тоже будет их употреблять, но значительно реже: он будет пользоваться ими с выбором, как если бы, приготавливая обед, он отказался от всякой роскоши, но постарался бы проявить не только умеренность, а и хороший вкус. <…> Правда, чтобы нельзя было уличить его в искусственном благозвучии и погоне за приятностью, тонкий оратор должен избегать того, о чем я упоминал раньше — соотнесения равных слов с равными, сходных и подобозвучащих закруглений фраз, сопоставления слов, различающихся одной лишь буквой. Далее, такие повторения слов, которые требуют напряжения и крика, будут также чужды сдержанности нашего оратора. Всеми остальными средствами он может пользоваться без различия, лишь бы периоды его были не слишком отчетливыми и не слишком длинными, слова — как можно более употребительными, переносные выражения — как можно более смягченными. Он даже допустит в речь украшения мыслей, если блеск их не очень заметен. Конечно, он не заставит говорить республику, не вызовет мертвых из гробниц, не обоймет одним охватом груду слов, вторящих друг другу, — для этого нужна более мощная грудь, и этого нельзя ни ждать, ни требовать от оратора, которого мы изображаем: и голос и речь у него будут спокойнее. <…> В этом роде красноречия будут рассыпаны даже шутки, значение которых для речи особенно велико. Есть два рода шуток — насмешливость и остроты. Оратор будет владеть обоими, применяя первый в каком-нибудь изящном повествовании, а второй — для смешных выпадов и колкостей: эти последние бывают разнообразны, но сейчас не об этом речь. Однако напоминаем, что оратор должен прибегать к смешному не слишком часто, как шут, не бесстыдно, как мим, не злостно, как наглец, не против несчастия, как черствый человек, не против преступления, где смех должен уступить место ненависти, и наконец не вразрез со своим характером, с характером судей или обстоятельств, — все это относится к области неуместного. Он будет избегать также и шуток надуманных, не созданных тут же, а принесенных из дому, потому что они обычно бывают холодны; он будет щадить дружбу и достоинства, избегать непоправимых обид и разить только противников, но и то не всегда, не всех и не всяким образом. За этими исключениями, он будет таким мастером шутки и насмешки, какого я никогда не видел среди этих новых аттиков, хотя это бесспорно и в высшей степени свойственно аттичности. Вот каким представляется мне образ оратора простого, но великого, и притом чистокровного аттика: ведь все, что есть в речи здорового и остроумного, свойственно аттикам. Правда, не все они отличались насмешливостью: ее много у Лисия и у Гиперида, больше всех ею славится Демад, у Демосфена же ее меньше; тем не менее, ни в ком я не вижу большего изящества. Однако Демосфен предпочитал остротам насмешливость, ибо первые требуют смелого дарования, второе — большего искусства.
Николай Шальнов: тэги: киберпанк, демы, сказки о дружбе, пороки и добродетели, ономатология, мыслевыброс Дем сляпан в качестве картинки к фразе "Дивергент - это не только ценный мех...". Вообще учиться уравновешенности - великий труд, поскольку девья сущность Риты притягивает к себе часто таких же аналитиков со слабой способностью к синтезу, которые будоражат чувства Риты и часто выводят её из себя (наверное, сказывается квадрат типа Луна/Уран). В частности, то свойство, которое описал Флоренский в "Дмитрии" ("Он умен, хотя ум его более склонен разлагать, нежели строить... в нем - много четкости мысли, отчасти производной от глубинной гордости, - вообще мысль его хотя и не быстрая, но полновесная и содержательная... В том, что делает он, есть своя звонкость и ценность, это не бывает вялым, относится ли оно к разряду большого или малого") часто выходит Рите боком, поскольку Дима, приятель Риты, вечно ищет для Риты какие-нибудь провокации, вроде напоминаний о Той-Кого-Нельзя-Называть или расспросов о сатанизме с сомнительными предложениями присоединиться к нему, или подбивает её поехать в Чернобыль... Хотя в другое время Рита и рванула бы туда, не раздумывая особо...
Николай Шальнов: тэги: музыка, сумасшедший дом для непослушных дев викторианской эпохи, преисподняя души На Губина Рита подсела после того, как узнала, что он тоже - пацент жёлтого дома. По ходу дела, идеи исполнителей с похождей судьбой (Эмили Отмен, например), нашли уютное гнёздышко для развития своих идей в преисподней души Риты.
Николай Шальнов: тэги: светлые гении, искусство вечно, мыслевыброс Если дать себе труд вникнуть в композицию сборника Бодлера «Цветы зла», можно обнаружить там стройную систему соответствий образов, которую подмечал не один исследователь. Долгое время Рита относилась к этому шедевру образных связей как к чему-то ценному, но разрозненному. Завершает его великолепное «Плаванье» ( http://www.world-art.ru/lyric/lyric.php?id=17636 ) - и, кажется Рите, что можно его сравнить с космогонической поэмой, вроде уменьшенной модели мильтоновских концепций мироздания. Очень красивые метафоры там употреблены, да и Цветаева постаралась, перевела. «…В один ненастный день, в тоске нечеловечьей, Не вынеся тягот, под скрежет якорей, Мы всходим на корабль, и происходит встреча Безмерности мечты с предельностью морей. Что нас толкает в путь? Тех - ненависть к отчизне, Тех - скука очага, еще иных - в тени Цирцеиных ресниц оставивших полжизни - Надежда отстоять оставшиеся дни. В Цирцеиных садах, дабы не стать скотами, Плывут, плывут, плывут в оцепененье чувств, Пока ожоги льдов и солнц отвесных пламя Не вытравят следов волшебницыных уст». Очень красивое сравнение того чувства, что святые отцы называют любострастием, с поцелуями (чарами) Цирцеи: герои, чтобы не обратиться окончательно в животных, которые существуют, не живут в полном смысле этого слова (а к плаванью толкает героев именно стремление хоть как-то быть, существование, подобие жизни), и плывут к бесконечным горизонтам, вытравляя следы этих поцелуев. «Ожоги льдов», - вообще приём обращения привычных нам качеств предмета в противоположенное (ср. в «Мученице»: «Все радости греха от преступлений сладких до ласк, убийственных, как яд» - здесь этот приём вскрывается со всякой очевидностью – обычно-то сладкими являются именно ласки, а преступления - «убийственными») характерен для Бодлера. «Нас Лихорадка бьет, как тот Архангел злобный, Невидимым бичом стегающий миры», - отчего-то с этим образом у Риты вяжутся жестокие иллюстрации Доре к нравам Ветхого Завета, где сами ангелы с мечами порой кажутся отстранённо-безразличными к страданиям всего человечества, а романтическая струя бодлеровской поэзии сродни пафосу лермонтовского «Демона»: чувство оставленности, одиночества-изгнанничества (см. бодлеровские «Цыганы», «Слепые», «обломки великой громады людской» - характеристика героинь «Маленьких старушек» и пр.) и др. «Что видели вы, что? IV «Созвездия. И зыби, И желтые пески, нас жгущие поднесь. Но, несмотря на бурь удары, рифов глыбы, - Ах, нечего скрывать! - скучали мы, как здесь. Лиловые моря в венце вечерней славы, Морские города в тиаре из лучей Рождали в нас тоску, надежнее отравы, Как воин опочить на поле славы - сей. Стройнейшие мосты, славнейшие строенья, - Увы! хотя бы раз сравнялись с градом - тем, Что из небесных туч возводит Случай - Гений.. - И тупились глаза, узревшие Эдем». Образы экзотических стран, столь желанные и столь недостижимо-прекрасные, кочуют из стихотворение в стихотворения мастера: скорее всего, сказались его впечатления от поездки в Индию. «И что, и что - еще? VI «О, детские мозги! Но чтобы не забыть итога наших странствий: От пальмовой лозы до ледяного мха - Везде - везде - везде - на всем земном пространстве Мы видели все ту ж комедию греха: Ее, рабу одра, с ребячливостью самки Встающую пятой на мыслящие лбы, Его, раба рабы: что в хижине, что в замке Наследственном: всегда - везде - раба рабы! Мучителя в цветах и мученика в ранах, Обжорство на крови и пляску на костях, Безропотностью толп разнузданных тиранов, - Владык, несущих страх, рабов, метущих прах». Жестокая правда жизни. Куда бы ты не плыл, земной шар замыкается на себя, это как в сонете «Крышка» - «Небо… ты – крышка чёрная гигантского котла, где человечество горит, как груды праха». И многие другие отсылки и соответствия, всё это ощущается в безгранично прекрасной мрачной лучезарности и пессимизме этого творения… Хотя по своему размеру оно не очень большое, но, можно сказать, программное, с характерным зачином (про отрока с эстампами и несоизмеримостью мира «в лучах рабочей лампы» и его же – «в памяти очах») и завершением – «Смерть! Старый капитан! В дорогу!..» Нравится просто очень.
Николай Шальнов: тэги: искусство вечно Необыкновенная поэтичность и изысканность слога Гюисманса сделала эту главу из "Наоборот" для Риты маленьким шедевром обзора литературы "серебряного века" Рима. "Часть полок в его сине-оранжевом кабинете занимала исключительно латинская литература, та самая, применительно к которой знатоки, ученые рабы жалкой сорбонноской премудрости, употребляют термин "декаданс". И действительно, язык эпохи "расцвета" -- как неверно, но еще упорно определяют ее профессора -- дез Эссента не привлекал. Эта латынь, ограниченная, с рассчитанными и незыблемыми конструкциями, негибкая, бесцветная, тусклая; латынь сглаженная, с залатанными основами и облегченными оборотами, сохранившая, правда, остатки былой образности; такая латынь годилась на величественное пережевывание сказанного, общие места, переливание из пустого в порожнее риторических фигур и поэтических штампов, но была до того скучна, до того неинтересна, что в лингвистических исследованиях ее могли бы сравнить с французским языком эпохи Людовика XIV -- таким же нарочито расслабленным, таким же торжественно-утомительным. К примеру, нежный Вергилий, которого школьные учителишки зовут "мантуанским лебедем" наверно потому, что он не из Мантуи родом, казался ему страшным, невыносимым педантом, первейшим занудой древности. Эти его пастухи, чистюли и франты, поочередно выливавшие друг другу на голову ведра холодных и нравоучительных виршей; и Орфей, "соловей в слезах"; и Эней, персонаж нечеткий, расплывчатый, как китайская тень на броском и несколько неуместном экране, -- все эти вергилиевы герои бесили дез Эссента. Он бы еще стерпел вздорную болтовню всех этих марионеток, стерпел бы и бесстыдные заимствования у Гомера, Феокрита, Энния, Лукреция и даже просто кражу -- как показал Макробий, вторая песня "Энеиды" почти слово в слово списана из Писандра, -- словом, невыносимую пустоту многих, многих песен поэмы. Но более всего дез Эссента ужасала сама форма гекзаметров, звонких и гулких, как пустой бидон, меряющих литры стиха по всем правилам мелочной и скучной просодии; раздражала структура стихов, невнятных и чопорных, с реверансами грамматике, с непременной механической цезурой в середке и ударом дактиля о спондей в хвосте. Продолжение тут: И вергилиева метрика, перенятая у чеканного Катулла, но монотонная, без фантазии, без чувства, с массой лишних слов и пустот, длиннотами, с однообразными деланными концовками; и убогие вергилиевы эпитеты, взятые у Гомера, то и дело повторяющиеся и ничего не обозначающие и не изображающие, бесцветный и беззвучный, бедный словарь -- все это было для дез Эссента мукой мученической. Надо сказать, что, не особо почитая Вергилия и недолюбливая ясного и обильного Овидия, он безгранично и со всем жаром души ненавидел Горация с его слоновьим изяществом, щенячьим тявканьем и клоунскими ужимками. Что касается прозы, обилие глаголов, цветистый слог, запутанные фразы Гороха-Во-Рту дез Эссент тоже не особо жаловал. Бахвальство речей, патриотический пафос, напыщенность здравиц, удушающее нагромождение слов -колыхание расплывшегося мяса и жира, не знающих реальности ребер и позвоночника; сплошной шлак длинных наречий в начале фразы, неизменные, одни и те же построения периодов -- грузных и плохо связанных синтаксически; и наконец, невыносимые, бесконечные тавтологии дез Эссента далеко не восхищали. Но и Цезарь со своим хваленым лаконизмом нравился ему не больше Цицерона, так как в этой крайности другого рода заключались сухость справочника, прижимистость, недопустимая и неподобающая. Короче говоря, не нашел он себе корма ни в этих писателях, ни в тех, кого предпочитают любители табели о рангах. Саллюстий, правда, все же не столь тускл, как прочие, Тит Ливий слишком чувствителен и высокопарен, Сенека претенциозен и бесцветен, Светоний вял и незрел. Тацит в своей нарочитой сжатости -- самый нервный, резкий, самый мускулистый из всех. А что до поэзии, то его нимало не трогали ни Ювенал, хотя им и была подкована основательно рифма, ни Персии, хотя тот и окружил себя таинственностью. Не ценил он ни Тибулла с Проперцием, ни Квинтилиана, ни обоих Плиниев, ни Стация, ни Марциала Билибильского, ни Теренция, ни даже Плавта. Плавт еще бы и ничего, неплох его язык -- сплошь неологизм, слова то сложные, то уменьшительные, но грубоватая соленость плавтовского комизма ужасна. Дез Эссент потянулся к латыни, лишь когда прочел Лукана. У Лукана она шире, выразительней, жизнерадостней; искусно сработанный, покрытый эмалью и осыпанный бриллиантами стих пленял дез Эссента, хотя, конечно, слишком богатая отделка и особенная стиховая звонкость не заслоняли пустоту мысли, не скрывали дутых достоинств "Фарсалии". Впрочем, навсегда он отложил в сторону Лукана, потому что по-настоящему полюбил Петрония. Петроний был и наблюдатель зоркий, и аналитик тонкий, и художник яркий. Спокойно, непредвзято, бесстрастно изображал он в "Сатириконе" римский быт, нравы эпохи. Постепенно подавая факт за фактом и добиваясь их полновесности, Петроний самым подробным образом описывает жизнь народа, его попойки и случки. Вот в гостинице смотритель требует списки вновь прибывших. Или в лупанаре гости кружат вокруг голых девиц с дощечками, описывающими их прелести, а в неприкрытые двери комнат видны любовные игры парочек. Или во дворцах, до безумия богатых и до бесстыдства роскошных, а также в лачугах -лачуги и дворцы чередуются, -- в нищих притонах через складные кровати с клопами проходит все общество тех времен: грязные плуты, такие, как Аскилт и Евмолп, в погоне за удачей; старые шлюхи с неоправленными платьями, набеленные и нарумяненные; пухлые и кудрявые шестнадцатилетние Гитоны; бьющиеся в истерике женщины; искатели наследств, предлагающие своих девочек и мальчиков завещателям, -- все это на страницах романа льется по улицам многоголосым потоком, сходится в банях и, как в пантомиме, размахивая кулаками, дерется. Писано это необычайно ярко, точно, слогом, который впитал в себя все диалекты, заимствовал выражения из всех римских наречий, что нарушает нормы и условности так называемого "золотого века". У каждого персонажа свой язык: невежи и вольноотпущенники говорят на вульгарной уличной латыни; иностранцы -- на тарабарщине, смеси африканского и сирийско-греческого; безмозглые педанты вроде петрониева Агамемнона -- в витиевато-книжном духе. Росчерк пера -- и перед читателем живые лица: сидят за столом, мелют пьяный вздор, твердят, обратив свои кувшинные рыла к Трималхиону, старческие назидания и нелепые поговорки, а Трималхион ковыряет в зубах, предлагает гостям ночные горшки, сообщает им о состоянии своего кишечника, портит воздух, зовет и остальных не стесняться. И этот реалистический роман, кусок живого мяса, вырезанный из плоти римской жизни, это творение без изысков стиля и, что бы ни говорили ученые, без претензий на сатиру; эта повесть о приключениях содомитов, без интриги, без действия, но с тонким и точным описанием оттенков подобной любви и ее рабов; эта книга точного слова, где нет ни единого авторского комментария, ни намека на положительную или отрицательную оценку мыслей и поступков персонажей или пороков одряхлевшей цивилизации и давшей трещину империи, -роман этот совершенно покорил дез Эссента. Самой фактурой языка, остротой наблюдений и искусством повествования он напомнил ему некоторые современные французские романы, которые он, в общем, любил. И, разумеется, он безумно жалел, что два петрониева шедевра, "Евстион" и "Альбуция", о которых упоминает Плансиад Фульгенций, навсегда утрачены. Однако дез Эссент-книголюб утешал дез Эссента-книгочея, когда с благоговением раскрывал великолепное издание "Сатирикона" in-octavo с выходными данными -- 1585 год, Ж. Дуза. Лейден. От Петрония дезэссентово собрание латинских авторов устремилось во 2-й век по Рождестве Христовом, миновало аморфный, неустановившийся и полный сорняков слог оратора Фронтона, миновало "Аттические ночи" его ученика и друга Авла Геллия, мыслителя прозорливого и пытливого, но по-писательски нудного и тягучего, и, осуществив несколько скачков и перебежек, остановилось на Апулее. У дез Эссента имелось первое издание Апулея, ин-фолио, отпечатанное в Риме в 1469 году. Африканцем дез Эссент наслаждался. Во-первых, в его "Метаморфозах" латынь достигла расцвета; в ней был источник всех диалектов, смешенье которых, как чистых, так и по-провинциальному замутненных, привело к созданию странного, экзотического и почти нового языка; маньеризмы и приметы латинского общества в римском уголке Африки породили свежие образования разговорной речи. Во-вторых, дез Эссента забавляла жизнерадостность автора, по-видимому, человека тучного; веселила его южная горячность. Он казался распутным гулякой рядом со своими современниками, христианскими апологетами. Например, псевдоклассик Минуций Феликс просто погружал в сон. Его "Октавий" вязко-маслянист и вдобавок утяжелен Цицероном, даже Тертуллианом. Тертуллиана же дез Эссент хранил скорее всего потому, что его издателем был Альд. Дез Эссент хотя и был начитан в богословии, но спорами христианских богословов с монтанистами и гностиками не интересовался. Ему, пожалуй, был любопытен стиль Тертуллиана, лаконичный, но неоднозначный, нравились противопоставления, игра слов, понятия, заимствованные у риторов и отцов церкви. Но все равно ни тертуллиановой "Апологетики", ни его "Трактата о терпении" дез Эссент больше в руки не брал. Разве что изредка перечитывал две-три странички из "De cultu feminarum", где Тертуллиан умоляет женщин не носить шелков и драгоценностей и запрещает им румяниться и белиться, ибо это искажает-де и приукрашивает природу. Подобные идеи были диаметрально противоположны его собственным, и чтение Тертуллиана вызывало у дез Эссента улыбку; кроме того, он считал, что тертуллианово епископство в Карфагене свидетельствует о некоей неотмирной мечтательности, и тянулся к нему скорее как к человеку, нежели как к писателю. Тертуллиан жил в беспокойное, полное бурь время при Каракалле, Макрине и поразительном верховном жреце из Эмеза Элагабале, но преспокойно писал свои проповеди, поучения, догматические сочинения и апологетические речи, когда до основания сотрясалась Римская империя, безумствовал Восток и все тонуло в языческих нечистотах. И совершенно хладнокровно проповедовал он плотское целомудрие, воздержание в еде и питье, строгость в одежде, в то время как Элагабал, увенчанный тиарой, на золотом песке и в серебряной пыли, занимался в обществе евнухов женским рукоделием, приказывал величать себя "Императрицей" и каждую ночь менял себе "Императора", выбирая на эту роль то брадобрея, то повара, то циркового наездника. Подобный контраст дез Эссента буквально притягивал. Однако и самая зрелая -- петрониева -- латынь несла на себе печать увядания и утраты формы. Пришли христианские писатели, появились новые мысли и слова, малоупотребительные конструкции, неизвестные глаголы, мудреные прилагательные и абстрактные существительные, в латыни редкие, Тертуллианом одним из первых введенные. Но уже после смерти Тертуллиана эта утрата чеканности, расплывчатость, к примеру, у его ученика св. Киприана, у Арнобия, у вязкого Лактанция едва ли удобоварима. Латынь выдерживается, как мясо дичи, но слабо, недостаточно, с Цицероновыми пряностями, весьма сомнительными. В этой латыни нет еще своей изюминки. Ее черед позже, в 4-м веке и, особенно, в последующие столетия. Духом христианства повеет на мерзкую плоть язычества, и она пойдет тленом, когда распадется старый мир и под натиском варваров рухнут империй, перемолотые в кровавых жерновах времени. Христианский поэт Коммодиан де Газа один-единственный представлял в его библиотеке 3-й век. Книга песен "Carmen apologeticum", написанная в 259 году,-- сборник поучений-акростихов и расхожих гекзаметров. В них не учитывалось количество ни зияний, ни ударений, зато непременно ставилась цезура, как в героических одах. А порой вводились рифмы, которые впоследствии церковная латынь будет употреблять сплошь и рядом. И эти стихи, напряженные, мрачные, полные элементарной нутряной силы, изобилующие разговорными выражениями и словами с не совсем ясным начальным смыслом, очень нравились дез Эссенту. И еще больше нравился, кстати, перезрелый, до одури душный слог писателей, наподобие историков Аммиана Марцеллина и Аврелия Виктора, сочинителя эпистол Симмаха и грамматика-комментатора Макробия. Они влекли его, пожалуй, даже больше, чем Клавдиан, Рутилий и Авзоний, стих которых был по-настоящему звучным, а язык роскошен и цветист. Эти поэты были подлинными мастерами своей эпохи. Умирающая империя кричала их голосом. Вот "Брачный центон" Авзо-ния, вот его многословная и пестрая "Мозелла"; вот гимны Риму Рутилия, анафемы монахам и иудеям, заметки о путешествии из Италии в Галлию, в которых удалось ему выразить ряд тонких мыслей и передать смутное отражение пейзажа в воде, мимолетность облаков, дымчатые венцы горных вершин. А вот Клавдиан, как бы видоизмененный Лукан. Его громкий поэтический рожок: лучше всего слышен в 4-м столетии. Клавдиан точными ударами выковывает звучные, звонкие гекзаметры, вместе с искрами рождая на свет яркие определения, направляя поэзию к звездам, в чем даже достигает определенного величия. В Западной империи все рушится, идет резня, льется кровь, раздаются беспрестанные угрозы варваров, под чьим натиском вот-вот уже рухнут двери, -- а Клавдиан вспоминает древность, воспевает похищение Прозерпины и огнями своей поэзии освещает погруженный во тьму мир. Язычество еще живо в поэте -- в его христианстве различимы последние языческие песни. Но вскоре вся словесность без остатка делается христианской. Это -- Павлин, ученик Авзония; испанский священник Ювенкий, стихами переложивший Евангелие; Викторин со своими "Покойниками"; святой Бурдигалезий, чьи пастухи Эгон и Букул оплакивают заболевшее стадо; и еще целая череда святых: Илэр де Пуатье, защитник Никейского символа веры, которого нарекли Афанасием Западным; Амвросий, сочинитель трудночитаемых проповедей, своего рода скучный Цицерон во Христе; Дамас, шлифовальщик эпиграмм; Иероним, переводчик Библии; противник его, Вигилантий Коммингский, осуждающий почитание святых, излишнюю веру в посты и чудеса, а также выступающий с опровержением безбрачия и целибата духовенства, на которое будут опираться впоследствии многие авторы. Наконец, 5-й, век, Августин, епископ Гиппонский. Августина дез Эссент знал как свои пять пальцев, ведь это был самый почитаемый церковью писатель, основатель христианского богословия и, по мнению католиков, самый высокий арбитр и авторитет. Однако дез Эссент уже никогда больше не брал его в руки, несмотря на то что в "Исповеди" воспевается отвращение к земной жизни, а в трактате "О Граде Божием", этот возвышенный и проникновенный утешитель, обещает взамен земных скорбей небесное ликование. Но нет, дез Эссент еще в пору своих занятий богословием уже сполна насытился его увещеваниями и плачем, его учением о предопределении и благодати, его борьбой с расколом. С большой охотой дез Эссент листал "Psychomachia" Пруденция, аллегорическую поэму, излюбленное чтение средневековья. С удовольствием заглядывал он и в Сидония Аполлинария, ибо любил его письма, которые изобиловали остротами, шутками, загадками, архаическим слогом. Дез Эссент частенько перечитывал его панегирики. Похвала языческим божествам у епископа была вычурной, но дез Эссент питал слабость к позерству, к двусмысленности и вообще к тому, как сей искусный мастер ухаживает за механизмом своей поэзии, то смазывая одни его части, то добавляя или убирая другие. Кроме Сидония обращался он и к панегиристу Меробальду, а также к Седулию, автору довольно слабой поэзии и некоторых важных для церковной службы гимнов. Читал дез Эссент и Мария Виктора, сочинившего "Поврежденность нравов", по-поэтически невнятный трактат, где вспыхивала смыслом то одна, то другая строка. Раскрывал ледяной "Евхаристикон" Павлиния Польского. Не забывал Ориентуса, епископа Аухского, автора "Мониторий", писанных дистихом проклятий в адрес женской распущенности и женской красоты, каковая есть погибель народам. Дез Эссент страстно любил латынь, хотя и разложилась она вконец, и пошла тленом, и распалась на части, сохранив нетленной разве что самую свою малость. Эта малость уцелела, ибо христианские авторы отцедили ее и поместили в питательную среду нового языка. Но вот настает вторая половина 5-го века, лихолетье, время мировых потрясений. Галлия сожжена варварами. Рим парализован, разграблен вестготами. Римские окраины, и восточная, и западная, истекают кровью и слабеют с каждым днем. Мир подвержен распаду. Императоров одного за другим убивают. Кровопролитие. По всей Европе не смолкает шум резни -- и вдруг чудовищный конский топот перекрывает вопли и стоны. На берегах Дуная появляются тысячи и тысячи всадников на низкорослых лошадях и в звериных шкурах. Страшные татары с большими головами, плоскими носами и безволосыми желтыми лицами в рубцах и шрамах заполонили южные провинции. Все исчезло в тучах пыли от конских копыт, в дыму пожаров. Настала тьма. Покоренные народы, содрогаясь, смотрели, как несется с громовым грохотом смерч. В Галлию, опустошив Европу, вторглись орды гуннов, и Аэций разгромил их на Ката-лунских полях. Но жестокой была сеча. Поля наводнились кровью и вспенились, как кровавое море. Двести тысяч трупов перегородили гуннам дорогу. И бешеный поток хлынул в сторону, грозой обрушился на Италию. Разоренные итальянские города запылали, как солома. Западная империя рухнула под ударами; и без того распадалась она от всеобщих слабоумия и разврата и вот теперь навек испустила дух. Казалось, близок конец света. Края, не тронутые Атиллой, опустошили голод и чума. И на руинах мироздания латынь словно погибла. Шло время. Варварские наречия стали упорядочиваться, крепнуть, складываться в новые языки. Поддерживаемая церковью латынь выжила в монастырях. Порою ею блистали -- но вяло и неярко -- поэты: Африкан Драконтий с "Гексамероном", Клавдий Маммерт с литургическими песнопениями, Авитус Венский; мелькали биографы, например Эннодий с жизнеописанием святого Епифания, почтенного, проницательного дипломата и внимательного доброго пастыря, или Эвгиппий, с рассказом о святом Северине, таинственном отшельнике и смиренном аскете, который явился безутешным народам, обезумевшим от страдания и страха, словно ангел милосердия. Наступает черед писателей, подобных Веранию Геводанскому, автору небольшого трактата о воздержании, или Аврелиану с Фарреолом, составителям церковных канонов; и, наконец, историкам, в их числе Ротерий Агдский, автор утраченной "Истории гуннов". Книг, представляющих позднейшие столетия, было в библиотеке дез Эссента немного. 6-й век не мог не олицетворять Фортунат, епископ из Пуатье. В его "Vexilla regis" и гимны, в ветхие старолатинские мехи которых словно было влито новое пахучее вино церкви, дез Эссент нет-нет да и заглядывал. Помимо Фортуната там еще были Боэций, Григорий Турский и Иорнандезий. Далее, 7-й и 8-й века: тут имелось несколько хроник на варварской латыни Фредегера и Павла Диакона и составленные в алфавитном порядке и построенные на повторении одной и той же рифмы песнопения в честь святого Комгилла, а также сборник Бангора, который дез Эссент изучал время от времени. Но в основном то были агиографии: слово монаха Ионы о святом Колумбане, повесть о блаженном Кутберте, составленная Бедой Достопочтенным по запискам безымянного монаха из Линдисфарна. Дез Эссент от скуки листал их иногда да перечитывал порой фрагменты житий святой Рустикулы и святой Родогунды. Первого сочинитель был Дефенсорий, монах из Лигюже, второго -- простодушная и скромная пуатийская монахиня Бодонивия. Но еще больше влекли дез Эссента англосаксонские латинские сочинения: трудные для понимания творения Адельма, Татвина, Евсевия, потомков Симфозия; особенно манили его акростихи святого Бонифация -- строфы-загадки, разгадка которых содержалась в первых буквах строк. Писатели последующих эпох дез Эссента уже не так привлекали; к увесистым томам каролингских латинистов, разных Алкуинов и Эгингардов, он был в общем равнодушен и вполне довольствовался, из всей латыни 9-го века, хрониками анонима из монастыря св. Галльса, сочинениями Фрекульфа, Региньона да поэмой об осаде Парижа, подписанной Аббо ле Курбе, и, наконец, дидактическим опусом "Хортулус" бенедиктинца Валафрида Страбо, причем, читая главу, которая воспевала тыкву, символ плодородия, дез Эссент так и покатывался со смеху. Изредка снимал он с полки и поэму Эрмольда Черного о Людовике Благочестивым -- героическую песню с ее правильными гекзаметрами, латинским булатом сурового и мрачного слога, закаленного в монастырской воде и сверкающего иногда искрой чувства. Порой проглядывал "De viribus herbarum" Мацера Флорида и воистину наслаждался описанием целебных свойств некоторых трав: к примеру, кирказон, прижатый с ломтем говядины к животу беременной, помогает родить младенца непременно мужеского пола; огуречник лекарственный, если окропить им гостиную, веселит гостей; толченый иссоп навсегда излечивает от эпилепсии; укроп, возложенный на грудь женщине, очищает ее воды и облегчает регулы. Латинское собрание на полках дез Эссента доходило до начала 10-го столетия. Исключение составляли: несколько случайных, разрозненных томов; плюс несколько современных изданий по каббале, медицине, ботанике или книги вообще без даты; плюс отдельные тома патрологии Миня, а именно -- сборники редких церковных поэм и антология второстепенных латинских поэтов Вернсдорфа; плюс еще Мерсий, учебник классической эротологии Форберга и устав с диаконалиями для духовников. Время от времени дез Эссент сдувал с них пыль, и только. Его библиотека латинских авторов ограничивалась 10-м веком. В то время были утрачены и меткость, и некая сложная простота латинского языка. Пошло философское и схоластическое пустословие, пошел отсчет средневековой схоластики. Латынь покрылась копотью хроник, летописей, утяжелилась свинцовым грузом картуляриев и потеряла монашескую робкую грацию, а также порой чарующую неуклюжесть, превратив остатки древней поэзии в подобие благочестивой амброзии. Пришел конец всему: и энергичным глаголам, и благоуханным существительным, и витиеватым, на манер украшений из первобытного скифского золота, прилагательным. Больше в библиотеке дез Эссента старых изданий не было. Скачок времени -- и эстафета веков прервалась. В свои права вступил век нынешний, и на полках воцарился современный французский язык".
Николай Шальнов: тэги: мыслевыброс, астрология Из размышлений о метафизике "Константина" и некоторые другие соображений Риты. "Место отдохновения" Риты - это либо Лориэн, застывший рай с его неизменной регламентации добра и зла, в том завершённом виде, которым его представил Толкин в "Сильмариллионе", либо - развесёлый маскарад в Рио-де-Жанейро. "Между тем всякий стиль и все действительно совершенное отстаиваются долгими годами. Поэтому Константин плохо понимает глубокую разницу между достижениями большой культуры и театральной или выставочной нарядностью теперешнего часа, точнее сказать, не то что плохо понимает, а скорее не желает считаться с ним и практически предпочтет мимолетное. Мало того, длительные создания человеческого постоянства его могут даже раздражать своей неизменностью". Хех. И далее: "Может быть, и тут наряду с чуткостью Константина действует некий каприз - неотъемлемая от Константина изысканность, побуждающая его действовать наперекор толпе. Но если это и каприз, то счастливый. Колумбово яйцо, которое дает в одних случаях новую эпоху, в других - новое направление, в третьих - новый ослепительный поворот мысли. Такие "капризы" со стороны человеческой могут быть провиденциальными, могут существенно ломать историю; и трудно себе представить, как могли бы совершиться в истории, большой или малой, такие повороты и переломы, если бы исторические деятели хранили всегда спокойствие, благоразумие и осторожность, если бы они всегда по справедливости учитывали все достойное учета и опасались погрешить против известных им истин". >>> Сатурн мужчины в квадратуре к Урану женщины. Этот аспект отражает столкновение культурных ценностей. Каждый из партнеров чувствует себя не в своей стихии, когда общается с другим на чужом поле. Мужчина символизирует привычки, традиции и мораль своего происхождения, а также всего, что он кармически кристаллизовал в прошлых инкарнациях. Женщина символизирует способность к изменениям и все "декристаллизующие" силы, дающие возможность покончить с консерватизмом. Мужчина находит ее слишком разрушительной; женщина считает его слишком скучным. По ходу, именно это считает скучным в Рите одна её знакомая - тот идеал непоколебимого благочестия и рассудительности, которую Рита видит хотя бы же в устройстве и владыках Лориэна. Рита была бы именно такой в идеале - хранила бы "всегда спокойствие, благоразумие и осторожность... всегда по справедливости" учитывала "все достойное учета и опасались погрешить против известных истин". Но по поводу изменения истории: в историю трудно войти, в неё можно только влипнуть, как говорила Ритина подруга.
Николай Шальнов: тэги: моя шокирующая жизнь, издержки профессии, астрология, ономатология Сегодня на работе Рита помогла парочке пьянчужек найти ключи от двери. А спустя несколько минут нашла у подъездной двери пятьдесят рублей, почти сразу после того, как вернулась из паломничества за ключом. Вот и не верь после этого в Бога =) Видела своего соседа, который, удачно отмазавшись от пьяного приятеля, попал в ловко расставленные сети Свидетелей Иеговы. Мило, в общем. Неожиданная приятность: Рита снова научилась угадывать имя человека по его поведению и манерам. Чем-то подобным завлекал её в свой омут сосед-пикапер, увещеваниями касательно того, как это здорово: устраивать походы по городу с целью соблазнить как можно больше kiss. Также она начала снова угадывать тех, у кого Венера и Солнце в соединении - "красота и изящество в самовыражении", правда, с парнями хуже это получается, чем с девушками, дев-то Рита сразу оценивает, а с оценкой изящества в самовыражении ритиных друзей как-то туго, Рите просто не кажутся изящными некоторые их работы. Может, вкус ещё не безупречен. Вот для примера пара Ритиных знакомых с подобным соединением и образ Эмили Отемн с ним же.
Николай Шальнов: тэги: юмор Вечеринка для детей Свидетелей Иеговы. Ведущий: «Дети, как вы думаете, о ком я говорю: маленькая, рыженькая, с пушистым хвостиком, скачет по деревьям, любит орешки? Кто это?» Девочка тянет руку: «Я понимаю, что правильный ответ - Иисус Христос, но уж очень на белочку похоже».
Николай Шальнов: тэги: музыка, искусство вечно То самое страннейшее из настроений, когда стихи в сознании объединяются с самыми несопоставимыми песнями. Это стихотворение Рита очень любит, очень выразительное. Тебе мои стихи! Когда поэта имя, Как легкая ладья, что гонит Аквилон, Причалит к берегам неведомых времен И мозг людей зажжет виденьями своими - Пусть память о тебе назойливо гремит, Пусть мучит, как тимпан, чарует, как преданье, Сплетется с рифмами в мистическом слиянье, Как только с петлей труп бывает братски слит! Ты, бездной адскою, ты, небом проклятая, В одной моей душе нашла себе ответ! - Ты тень мгновенная, чей контур гаснет, тая. Глумясь над смертными, ты попираешь свет И взором яшмовым, и легкою стопою, Гигантским ангелом воздвигшись над толпою! Шарль Бодлер
Николай Шальнов: тэги: моя шокирующая жизнь, киномания, фетишизм Побывала Рита на диктанте этом всероссийском с подругой детства, пописала… Весело было, половина отставала, половину приводили в замешательство слова «эллины» и «каллиграфия», и единодушно все опасались вдруг написать предложение не с красной строки, любимый вопрос аудитории: "С красной строки пишется? С красной?". "Да скажу я, когда с красной", - еле сдерживаясь, отвечала преподаватель. Бедные учителя, что им приходится в этих школах выносить, а тут ещё и такой разнобой в возрастах!.. Посмотрим, что получится, недаром Рита тупит постоянно тут, в этом дневе, хоть будет знать, как надо писать правильно кой-чего, в чём она сомневалась. Видела свою alma-mater, вздохнула, аки Снейп, «после стольких лет!..». Красиво там, да и погода в городе отличная. Наша оренбургская политехническая библиотека – уменьшенное подобие здания МГУ, так и напрашивается в качестве сравнения соперничество Барад-Дура и Ортханка… Зато как было бы замечательно увидеть когда-нибудь одиноко возвышающееся это здание над пейзажами постапокалиптического Орена, как в «Дивергенте»!.. Очень поэтично. Вместе с этим обнаружила в сети вот эти милые штучки. Символика фракций «Дивергента». Загорелись глаза Риты, завидущие…
Николай Шальнов: тэги: демы, киномания Тобиас и Тео, дем вам. Да и себе тоже.
Николай Шальнов: тэги: размышления "Умножающиеся в мире беззакония, тиражируемые печатью и телевидением, наполняют наши сердца не столько сочувствием и состраданием к жертвам, сколько ненавистью и злобой к людям, которых мы никогда не знали и не узнаем, иногда давно уже умершим. Наше личное чувство справедливости требует наказания, ум, помраченный ненавистью, изобретает месть. До любви ли тут? А так ли нужно наше душевное участие во всех мировых скорбях? Тем более, что тревожащие нашу душу события преподаются в частной интерпретации, а зачастую и вовсе в искаженном виде. Что, кроме осквернения собственной души, принесут наши проклятия в адрес почившего государственного деятеля, «наломавшего дров», или в адрес персонала какой-нибудь кейптаунской больницы, дурно обращающегося с пациентами? Как часто милые семейные вечера и застолья омрачаются обсуждением политических интриг, преступлений и катастроф! Знакомая всем картина, когда люди методично обсуждают проступок чиновника, артиста, какого-то видного человека, живущего или даже умершего. Выкладываются одно за другим доказательства вины, подозрения. И со все возрастающим гневом или злобной иронией вершатся «суд и расправа». Кажется, Ангел покинул беседу и мрак сгущается над обезумевшими людьми. На моей памяти немало внутрисемейных противостояний, ссор и обид родилось в таких обличительных беседах-приговорах. Доискиваясь истины в истории, политике и частной жизни, надо быть осторожными, чтобы истина не приобретала нам новых и новых врагов, чтобы в погоне за справедливостью не оскудевали мы любовью. Ведь даже праведный гнев — все же гнев. А гнев — бесплоден. Он не созидает жизни, не дает радости. «Гнев человека не творит правды Божией» (Иак. 1, 20), — говорит Апостол. Однажды, видя неуважительное отношение к Спасителю со стороны жителей некого селения, ученики Его вознегодовали: «Господи! хочешь ли, мы скажем, чтобы огонь сошел с неба и истребил их, как и Илия сделал? Но Он, обратившись к ним, запретил им и сказал: не знаете, какого вы духа; ибо Сын Человеческий пришел не губить души человеческие, а спасать» (Лк. 9, 54 — 56). Будем и мы аристократами духа, спасительного духа любви. Мир всем. Аминь". ( http://www.pravmir.ru/esli-tebya-obideli/ ) "Если я говорю языками человеческими и ангельскими, а любви не имею, то я - медь звенящая или кимвал звучащий. Если имею дар пророчества, и знаю все тайны, и имею всякое познание и всю веру, так что могу и горы переставлять, а не имею любви,- то я ничто. И если я раздам все имение мое и отдам тело мое на сожжение, а любви не имею, нет мне в том никакой пользы. Любовь долготерпит, милосердствует, любовь не завидует, любовь не превозносится, не гордится, не бесчинствует, не ищет своего, не раздражается, не мыслит зла, 6не радуется неправде, а сорадуется истине; все покрывает, всему верит, всего надеется, все переносит. Любовь никогда не перестает, хотя и пророчества прекратятся, и языки умолкнут, и знание упразднится". (Первое послание к Коринфянам) Интересный разбор слов апостола Павла о любви с привлечением филологического анализа: http://chydesa777.ru/lyubov-ne-ishhet-svoego/ Давайте внимательно рассмотрим каждое из качеств, присущих любви. 1. Любовь долготерпит "Долготерпит" - греческий глагол "makrothumeo", состоящий из слова "macros", что означает "долго", и "thumos", означающий "гнев", "ярость". Другими словами, "makrothumeo" означает "быть медленным на гнев" и является антонимом к слову "вспыльчивый". Отсюда видно, что истинная любовь не подвластна вспышкам раздражения или вспыльчивости по отношению к людям, но терпелива к ним, уступчива, не ищет своего. 2. Любовь милосердствует Слово "милосердствует" - по гречески глагол "chresteuomai". Имеются две формы этого слова: прилагательное "chrestos" и существительное "chrestotes". "Chrestos" означает милостивый, мягкий, добрый, благосклонный, несмотря на неблагодарность. Соответственно, глагол "chresteuomai" означает являть себя «chrestos» т.е., быть добрым, хорошим, милостивым к любому человеку, не взирая на возможную неблагодарность, оказанную взамен. Продолжение тут: 3. Любовь не завидует Слово "завидует" - греческий глагол "zeloo". Существительное, соответствующее ему – "zelos". Эти слова могут применяться в положительном и отрицательном значениях. Положительное значение - усердие, рвение. К примеру, в 1 Коринфянам 14:1 есть призыв достигать любви и ревновать [zeloo] о духовных дарах. Но чаще всего "zelos" и "zeloo" используются в отрицательном значении - зависть, ревность. В послании Иакова 3:14-16 описаны последствия зависти: "Но если в вашем сердце вы имеете горькую зависть [zelos] и сварливость, то не хвалитесь и не лгите на истину. Это не есть мудрость, нисходящая свыше, но земная, душевная, бесовская, ибо где зависть [zelos] и сварливость, там неустройство и всё худое." (Иакова 3:14-16) Зависть и ревность присущи нашей ветхой природе, унаследованной от Адама. Под влиянием зависти человек радуется страданиям другого человека и страдает, когда у другого человека все хорошо - совершенная противоположность тому, что говорит Слово Божье: "Радуйтесь с радующимися и плачьте с плачущими." (Рим. 12:15) 4. Любовь не превозносится Слово "превозносится" - греческий глагол "perpereuoma", означающий "выставлять себя хвастуном или бахвалом". В жизни это наблюдается у таких людей, которые любят выставлять самого себя напоказ: "У меня есть то-то и то-то, я знаю это, я много потрудился для общества, я имею награды, поощрения, я многое умею...". Местоимение"я" у такого человека часто на первом месте. Здесь присутствует дух превозношения. Но любовь не хвалится, не ищет своего, потому что человек, обладающий Божественной любовью и находясь в теле Христовом, понимает, что нет в нем самом ничего такого, чем можно было бы гордиться или хвалиться. Все, что есть хорошего в нашей жизни, дано нам от Бога и мы не свои - Христовы. Он дает нам мудрость, силу, успех, способность творить. Мы сами не в состоянии вырастить на себе ни единого волоска, А Он знает их количество на нашей голове. Поэтому, "хвалящийся хвались Господом". 1 Кор. 1:31 5. Любовь не гордится Греческим эквивалентом слова «гордиться» является глагол "fusioo", что буквально означает "надуваться, раздуваться, вспучиваться". Сам сатана по своей гордости был низвергнут с небес, потому что захотел быть равным Богу. Бог особое внимание обращает на опасность обольщения гордостью: Прит.16:18 Погибели предшествует гордость, и падению - надменность. Прит.11:2 Придет гордость, придет и посрамление; но со смиренными - мудрость. Прит.29:23 Гордость человека унижает его, а смиренный духом приобретает честь. Впасть в гордость - великое зло для человека. Любовь и гордость не совместимы. 1 О идоложертвенных [яствах] мы знаем, потому что мы все имеем знание; но знание надмевает, а любовь назидает. 2 Кто думает, что он знает что-нибудь, тот ничего еще не знает так, как должно знать. 3 Но кто любит Бога, тому дано знание от Него. (1-е Коринфянам 8:1-3) Само по себе знание, без любви, не открывает нам Бога, хотя бы мы вызубрили всю Библию наизусть. Умственное знание, не освещенное светом любви к людям и Богу, часто приводит к надменности и гордости. Это лишь поиск своего, удовлетворение собственного эго. Написано: "Кто не любит, тот не познал Бога, потому что Бог есть любовь" (1 Иоанна 4:8) 6. Любовь не бесчинствует Слово "бесчинствовать" - греческий глагол "aschemoneo" - означает "поступать неподобающим образом… действовать аморально". Так, например, в Римлянам 1:27 греховное гомосексуальное поведение названо "aschemosune" (производное от "aschemoneo"). Бесчинство свойственно не возрожденному духовно греховному человеку с ветхой природой Адама, постоянно ищущей для себя плотских наслаждений. Истинная любовь никогда не бесчинствует. 7. Любовь не ищет своего Выражение "своего" соответствует греческому притяжательному местоимению "eautou". В Библии всего лишь несколько мест, которые наставляют нас не искать своего. В Римлянам 15:1-3 говорится: "Мы, сильные, должны сносить немощи бессильных и не себе [eautou] угождать. Каждый из нас должен угождать ближнему, во благо, к назиданию. Ибо и Христос не Себе [eautou] угождал, но, как написано: злословия злословящих Тебя пали на Меня". Также 1 Коринфянам 10:23-24: "Все мне позволительно, но не все полезно; все мне позволительно, но не все назидает. Никто не ищи своего, но каждый [пользы] другого". Когда человек полон любви, он не ищет того, чтобы угождать себе, ставя себя во главу угла (индивидуализм). Напротив, служа Богу в любви, он ищет того, чтобы угождать другим, быть благословением для других. Иисус, служа Богу в любви, не искал Своего, но искал Божьего, чтобы угодить Богу Отцу. Исполняя волю Отца Он претерпел Крест. В Филиппийцам 2:7-11 сказано: "…но [Иисус] уничижил Себя [eautou] Самого [Греч.: «опустошил Себя»], приняв образ раба, сделавшись подобным человекам и по виду став как человек; смирил Себя, быв послушным даже до смерти, и смерти крестной. Посему и Бог превознес Его и дал Ему имя выше всякого имени, дабы пред именем Иисуса преклонилось всякое колено небесных, земных и преисподних, и всякий язык исповедал, что Господь Иисус Христос в славу Бога Отца". Из любви к нам Иисус отдал Свою жизнь и пошел за нас на Крест. Так и мы, когда любим, то нашим приоритетом становится служение Богу и нашим братьям и сестрам во Христе Иисусе. Но это служение в любви не несет в себе нашу личную заинтересованность в результатах или выгоде. Мы служим людям, потому что любим Бога. Мы уже не ищем своего, но Божьего. 8. Любовь не раздражается Слово "раздражается" соответствует греческому глаголу "paroxuno", что буквально означает "заострять путем трения; затачивать; обострять; подстрекать; раздражать". Ему соответствует существительное "paroxusmos", от которого в русском языке было заимствовано слово "пароксизм". Человек, наполненный любовью Божьей, способен без раздражения принимать от другого человека острые колкости, насмешки в свой адрес. Любовь, как броня, защищает его от стрел лукавого. Уже ничто не может вывести его из себя и похитить душевный мир и покой. Люди, не имеющие истинной любви в себе, подвержены душевным ранам, наносимым им со стороны себе подобных. Они обидчивы, вспыльчивы, нетерпимы. Долго держат обиду в своем сердце. Их уязвленное самолюбие страдает. Все это идет от нашей ветхой природы, поставившей себя во главу угла, и не позволяющей Богу занять главенствующее положение в жизни человека. 9. Любовь не мыслит зла Слово "мыслит" здесь является эквивалентом греческого глагола "logizomai", что означает "рассматривать, принимать в расчет". В буквальном смысле оно означает: "вычислять в разуме; заниматься размышлениями и подсчетами". Более точный перевод приводится в русском переводе Нового Завета "Слово Жизни", где написано: "…не помнит зла", т.е. быстро и навсегда забывает то зло, которое ей, любви, было причинено. Бывает, человек годами строит планы отмщения своему обидчику или тому, кто причинил ему вред. Здесь тоже проявляется ветхая натура, не преображенного светом Христовым и любовью человека, который ищет своего, другими словами, требует для себя справедливости и возмездия. Человек же, облаченный любовью Христа, пребывает в любви и быстро забывает причиненное ему кем-либо зло. 10. Любовь не радуется неправде, а сорадуется истине Слово "неправда" соответствует греческому слову "adikia" и имеет значение: "то, что не соответствует правильному; то, чего не должно быть в результате открывшейся истины; следовательно, являющееся злом, неправедностью". Все, что направлено против истины, является неправедностью. Мы знаем из Иоанна 17:17, что истина – это Слово Божье, а все, что противится этому Слову, есть "adikia", неправедность. Неправедность человека означает то, что он стоит в неправильной позиции по отношению к Богу, то есть противится Ему и Его Слову. К примеру, Ваш товарищ провозгласил, что он верит в исцеление Иисусом здесь и сейчас, на что любовь, живущая в Вас, тут же радостно скажет: "Аминь!" В другом случае, когда кто-то при Вас начнет перечислять свои болячки и жаловаться на то, что Бог его не исцеляет, что Бог наказал его, любовь лишь горестно вздохнет. 11. Любовь все покрывает Греческое слово stego — "покрывать", также переводится накрывать, как, например, крыша накрывает дом. Но слово stego также передаёт смысл защиты, как крыша защищает и укрывает жителей дома от ветра, урагана, дождя, града, снега, жары. Крыша необходима, чтобы защитить человека от воздействия неблагоприятных климатических условий.. Наша жизнь, состоящая из различных периодов, не всегда бывает приятной. Бывают и очень тяжелые времена. И если у нас отсутствует надежное укрытие, то нам бывает весьма не просто пережить эту испытание. Писание говорит, что нашим укрытием и защитой служит любовь-agape. Как крыша дома над нами, так и верный друг, любящий нас, всегда окажется рядом в трудную минуту. Он покроет нас своей любовью, не осуждая и не выставляя наши промахи и ошибки на суд людской. Он будет покрывать, защищать нас, потому что любовь Божья будет побуждать его быть рядом с нами в трудные периоды жизни. Фраза "всё покрывает" также переводится, как: "Любовь защищает, укрывает, оберегает, покрывает и сохраняет людей от разоблачения…" 12. Любовь всему верит Слово "верит" - греческий глагол "pisteuo", который в Новом Завете встречается 246 раз. Согласно Библии "верить" означает верить всему тому, что Бог открыл в Своем Слове или через проявления Святого Духа, подтверждаемые тем же Словом Божьим. Отсюда истекает: любовь верит всему, что говорит Бог в Своем Слове и через проявления Святого Духа. 13. Любовь всего надеется Еще одно качество любви, о котором говорит нам Слово Божье, это то, что любовь на все надеется. Выражение «всего» должно рассматриваться в контексте Божьего Слова. С надеждой и верой христианин взирает на все, о чем говорит Библия. Поэтому любовь надеется на все, что предопределено Богом в будущей реальности. Конечно же, самым очевидным из всего этого является второе пришествие нашего Господа Иисуса Христа. 14. Любовь все переносит Слово "переносит" - эквивалент глагола "hupomeno", что подобно значению глагола "makrothumeo" ("долготерпеть"), который мы изучили ранее. Различие между ними в том, что если "hupomeno" передает реакцию кого-либо на какие-либо обстоятельства, означая "выносливость", "стойкость в трудностях", то "makrothumeo" передает чью-либо реакцию на людей, означая "терпимость и снисходительность к ошибкам, раздражению других без того, чтобы отплатить им тем же". Поэтому любовь, помимо терпеливого отношения к людям ("makrothumeo"), очень терпелива к обстоятельствам ("hupomeno"). Она терпеливо ждет и в трудностях не ослабевает. Из всего выше сказанного видим, что все характерные признаки любви не могли бы проявиться без полной отрешенности человека от своего эгоистического "я", которое по своей ветхой природе всегда ищет своего, своей выгоды, своего интереса. Только в человеке, облаченном в свет Христов, может обитать совершеннейшая любовь, которая, действительно, не ищет своего, но Божьего.
Николай Шальнов: тэги: легендариум, искусство вечно Красивое описание Сотворения Древ из "Утраченных сказаний", более подробное, чем в "Сильмариллионе", и описание Сильпиона чем-то напоминает деревья в "Аватаре": "и казалось, словно у дерева бьется сердце, его сверкание трепетало, нарастая и убывая". Но Манвэ не пожелал, чтобы с небес собрали остатнее сияние, ибо и без того уже сгустилась тьма ночи, но по его просьбе Улмо поднялся из глубин и направился к блистающим озерам и прудам, наполненным сиянием. Там собрал он реки света в большие сосуды, пустив снова воды на их место, и с этим вернулся в Валинор. Там свет этот вылили в две огромные чаши, что сотворил Аулэ, работая во мраке, к возвращению Улмо, и были они названы Кулуллин и Силиндрин. Потом в срединной долине выкопали они две огромные ямы и, хотя разделены они лигами, все же недалеки друг от друга в сравнении с безбрежностью этой равнины. В одну из них поместил Улмо семь золотых самородков, добытых им из самых потаенных глубин моря, и был брошен туда осколок светильника, горевшего прежде на столпе Хэлькар, что на юге. Затем засыпали они яму плодородной почвой, которую создала Палуриэн, и пришла Вана, что любит жизнь и солнечный свет и под чьи песни поднимаются и раскрываются цветы, и переливы голосов тех дев, что собрались вокруг нее, были подобны веселому гомону народа, что торопится на улицу в ясное утро. Там, над курганом, пела Вана песню весны и танцевала вокруг, изливая на него потоки золотого света, который Улмо принес от мерцающих озер и которым в конце был Кулуллин почти переполнен. Продолжение тут: Но во вторую яму бросили они три огромных жемчужины, что Оссэ нашел в Великом Море, и вслед за ними Варда положила туда маленькую звезду, и они покрыли все это пеной и белыми туманами, а сверху слегка присыпали землей, а Лориэн, что любит сумерки, трепещущие тени и душистые запахи, несомые вечерними ветрами, владыка снов и видений, сел рядом и беззвучно и быстро нашептывал, пока его духи наигрывали едва слышные мелодии подле него, и казалось, словно в темноте, от далеких жилищ, доносится эта музыка; и боги поливали тот холм реками белого сияния и серебряного света, которым Силиндрин был наполнен до краев — и когда они окончили работу, был Силиндрин все еще полон. Тогда явилась Палуриэн, К эми, владычица Земли, супруга Аулэ, мать владыки лесов, и плела заклинания над этими двумя холмами, творя таинственные чары жизни и роста, чары юных листьев, цветения и созревания плодов, однако ни слова об увядании не было в этой песне. Закончив петь, надолго умолкла она, размышляя; валар же восседали вокруг этого места, и темна была равнина Валинора. Но вот прошло время, и во мраке вспыхнул, наконец, яркий золотой проблеск, и крик радости и хвалы вырвался у всех валар и у тех, кто был с ними. И вот, из того места, куда пролилась влага Кулуллина, поднялся тонкий побег, и от его коры лилось бледно -золотое сияние; и росток поднимался ввысь, и спустя семь часов вздымалось на том месте могучее древо, такое, что все валар и их народ могли усесться под его ветвями. Стройным и высоким было то древо, и ничто не могло пробить его гладкую кору, которая испускала слабый золотистый свет по всей его огромной высоте. Его прекрасные ветви простирались во все стороны, и золотистые почки набухали на всех побегах и веточках, и из них появлялись ярко -зеленые листья, чьи края светились. Немало дивного света давало то древо, но на глазах у валар в великом изобилии распустились на нем цветы, так что скоро все его ветви покрылись колеблющимися гроздьями золотых цветов, подобных мириадам висячих светильников, горящих огнем, и свет сочился с их кончиков и капал на землю с благозвучным звоном. И боги вознесли хвалу Ване и Палуриэн и возрадовались в свете, говоря им: - О, воистину прекрасно сие древо, и должно ему иметь свое имя. И Кэми молвила: - Пусть зовется оно Лаурэлин, ибо ярки его цветы и прекрасна музыка его росы. Но Вана пожелала назвать его Линдэлоксэ, и оба имени остались. И прошло двенадцать часов с тех пор, как показался первый побег Линдэлоксэ, и в сей час вспышка серебряного света пронзила золотистое сияние, и валар узрели росток, поднимающийся из того места, куда пролилась влага Силиндрина. Нежно-белая кора его мерцала, словно жемчуг, и подымался он так же быстро, как Лаурэлин, и пока он рос, сияние Лаурэлин убывало, и свет его цветов стал тусклее, пока древо не засветилось слабо, так, словно заснуло; но вот другое выросло теперь такое же высокое, как Лаурэлин, и был его ствол еще стройнее и изящнее, а кора — как шелк, но ветви росли чаще, сплетаясь плотнее, побеги кустились гуще, и выпустили они потоки голубовато-зеленых листьев, подобных наконечникам копий. И взирали валар в изумлении, но Палуриэн рекла: - Не закончился еще рост этого древа. И пока она говорила, древо расцвело, и соцветья его не висели гроздьями, но были как отдельные цветы, и каждый рос на тонком стебле, что качались согласно, и были те цветы как сребро, жемчуг и блистающие звезды, и горели они белым огнем; и казалось, словно у дерева бьется сердце, его сверкание трепетало, нарастая и убывая. Свет подобно жидкому серебру сочился от его ствола и стекал на землю, и по равнине разлилось великое свечение, хотя не было оно таким ярким, как свет золотого дерева, а из-за огромных его листьев и из-за биения его внутренней жизни беспрерывно трепетали тени в озере его сияния, тени весьма четкие и черные; тогда Лориэн не мог сдержать радости и даже Мандос улыбнулся. Но молвил Лориэн: - Внемлите! Я дам имя этому древу, и будет оно зваться Сильпион. И таково было его имя с тех пор. Тогда Палуриэн поднялась и сказала богам: - Соберем же теперь весь свет, что падает каплями на землю с этого дивного древа и поместим в Силиндрин и пусть берут его оттуда понемногу. Смотрите, это дерево, когда пройдут двенадцать часов его сильнейшего света, тоже поблекнет, и тогда Лаурэлин ярко засияет снова; но чтобы не истощилось оно, бережно поливайте его из чаши Кулуллин в час, когда тускнеет Сильпион, а для Сильпиона сделайте вы то же самое, выливая обратно собранный свет из глубокой чаши Силиндрин при каждом убывании света золотого дерева. Свет — это сок этих дерев, и сок их — свет. И значили сии слова ее, что хотя эти древа должно поливать сиянием их, дабы струился в них сок и жизнь, однако, живя и произрастая такими, как есть, давали они свет в великом изобилии, много больше того, что выпивали их корни; боги послушались ее слов, и Вана возложила на одну из своих дев, звавшуюся Урвэн, труд поливать Лаурэлин, а Лориэн повелел Сильмо, юноше, коего любил он, заботиться об освежении Сильпиона. Посему сказано, что стоило лишь полить каждое из древ, как наступали удивительные сумерки — златые и сребряные — и смешение света невиданной красы, пока одно древо не потухало совершенно, а другое не возгоралось полным сиянием.
Николай Шальнов: тэги: искусство вечно, графомания, острожно, слэш! Порыскала Рита на "Фикбуке" гет по готам "Южного Парка", нашла шиш, кроме своих писуль, конечно. Почему-то популярен только слэш по Майклу и Питу, хотя Рита всегда казалось, что романтическая нота Генриетта/Пит - настоящая золотая жила. Из продуманных фиков с сохранением атмосферы, мелочей и всех штампов сериала касательно детей-готов нашла только один, как пишет сам автор, там "целая куча странной и непонятной размыленной готической чепухи, разговоры о жизни и прочая ересь, на фоне чего-то милого" ("Привычка - это так по-конформистски!": https://ficbook.net/readfic/3021719 ). Фанарт по готам постоянно пополняется, что радует, однако гетных вариаций ничтожно мало, а жаль, есть только много яойного конформизма вроде того, что на картинке снизу. У Риты тоже есть фик по детям-готам, там как раз про Генриетту, "Дети Луны" называется, небольшой, правда, и ещё незавершённый ( https://ficbook.net/readfic/2529490#part_content ) и стихотворение про Генриетту, которое Рита считает самым удачным из всего, что ею написано вообще: Генриетта Эстетически активный Добрый старый верный друг: Он на клабище старинном Ловит сны, как вредных мух. И трясёт косою чёлкой, Красной, как его глаза После ночи за перцовкой. Непробудны небеса Ко второму: кореш бледный В морге сутками живёт, В смерти вечно-всепобедной Идеал свой ищет. Вот - Третий, он ещё ребёнок, Но душою зрел, как я, Говорит ещё спросонок, Что лунатика стезя - Непорочна, и хожденье Вдоль по краю старых крыш - Комформистское веселье. Так вперёд иди, малыш! Я - одна из тех страдалиц, Что веселье вижу там, Где в очах беспечных странниц Грех гуляет по холмам. Удовольствие печали - В тьме забытых городов, В извлекаемых органом Звуках древних голосов, В сочиненьях символистов, В череде дождливых дней, В ликах, строгих и пречистых, В блеске розовых лучей Тех закатов, что мерцают В окнах комнаты моей, Где одна сижу и славлю Утомлённый холод дней. Осень ли, зима - привычно Видеть мне в вещах простых Суть вселенной горемычной, Звёзд, угасших, занятых Перебором судеб... Брошу Пару слов на белый лист, Буду к форме я построже: Ритм частенько говорит За себя, но надо вынуть Суть чего-то, что дано Мне душою, и отринуть Личность с мыслью заодно. Так гадали в древнем Риме На треножнике в дыму Предсказания богини, Прозревающие тьму. Буду я простой гадалкой И вещательницей снов, Может, Пит, мой добрый сталкер, Обратит меня в вино Добродушного покоя, Буду я ему сестрой, Кто не знал любви покоя, Тем покоя не дано. Я люблю его? Наверно Влюблена в созданье грёз. Очень, может, это скверно - Вопрошать судьбу у звёзд, Но, наверно, в отдаленье Было б мне вдвойне милей Знать, что где-то бродит тенью Среди сонмища огней Гот, которого люблю я, Странный парень, парень-яд, Сотворивший как-то чудо - Затащивший меня в ад.
Николай Шальнов: тэги: искусство вечно, светлые гении "Какие особые сближения, казалось ему, существуют между луною и женщиной? Ее древность, предшествующая череде земных поколений и ее переживающая; ее ночное владычество; ее зависимость как спутницы; ее отраженный свет; ее постоянство во всех ее фазах, восход и заход в назначенные часы, прибывание и убывание; нарочитая неизменность ее выражения; неопределенность ее ответов на вопросы, не подсказывающие ответа; власть ее над приливами и отливами вод; ее способность влюблять, укрощать, наделять красотою, сводить с ума, толкать на преступления и пособничать в них; безмятежная непроницаемость ее облика; невыносимость ее самодовлеющей, деспотичной, неумолимой и блистательной близости; ее знамения, предвещающие и затишья и бури; призывность ее света, ее движения и присутствия; грозные предостережения ее кратеров, ее безводных морей, ее безмолвия; роскошный блеск ее, когда она зрима, и ее притягательность, когда она остается незримою". Джеймс Джойс, "Улисс"
Николай Шальнов: тэги: музыка, искусство вечно Красивый танец из венгерских Иоганна Брамса, использовался в озвучке "Интервью с вампиром", когда Луи с Клодией по миру путешествовали. "Мы жили тогда на Рю-Рояль, в одном из моих городских домов. Это было роскошное здание в испанском стиле. Первый этаж я сдал портному под мастерскую, а мы поселились в просторных апартаментах наверху. За домом раскинулся сад, глухие стены отгораживали нас от улицы, окна закрывались крепкими ставнями, а въезд для экипажа был забран решеткой. Новое убежище оказалось куда надежней и шикарней, чем Пондю-Лак. Мы набрали штат слуг из вольноотпущенных рабов, на рассвете они расходились по домам. Лестат покупал привезенные из Франции и Испании заморские диковины: хрустальные люстры, восточные ковры, шелковые ширмы с вышитыми райскими птицами, канареек в золотых клетках, стройные мраморные статуи греческих богов и китайские вазы с тонким рисунком. Роскошь прельщала меня не больше, чем прежде. Но и я был очарован новыми для нас произведениями искусств, работой художников и мастеровых. Я подолгу рассматривал причудливые узоры на коврах или игру красок на холстах фламандских художников в изменчивом свете масляной лампы. Клодия же относилась к этому как к чуду, с благоговейным трепетом неиспорченного ребенка. Лестат нанял художника, и тот превратил стены в волшебный лес с единорогами, золотыми птицами и тропическими деревьями, ветви которых склонялись под тяжестью плодов над веселыми, блестящими на солнце радужными ручейками. Ее восторгу не было предела. Клодия была хороша сама по себе: округлые щечки, прекрасные золотые волосы, но старания бесчисленных модельеров, сапожников и портных превратили ее в картинку из модного журнала. С утонченным вкусом они одели ее с ног до головы: очаровательные шляпки, изящные кружевные перчатки, прямые белые платья с буфами и голубыми атласными ленточками, бархатные пальто и расклешенные накидки. Мы оба – и Лестат, и я – играли с ней, точно с чудесной куклой, старались исполнить все ее капризы. По ее настоянию я отказался от привычки одеваться в черное и стал носить элегантные камзолы, мягкие серые плащи, шелковые галстуки и модные шляпы. Лестат же всегда считал черный цвет самым подходящим для вампира во все времена (возможно, единственный эстетический принцип, которого он твердо придерживался), но никогда не возражал против любого проявления изысканного вкуса или роскоши. Он получал особое удовольствие, когда мы втроем отправлялась во Французскую оперу или в городской театр. К моему немалому удивлению, он оказался страстным поклонником Шекспира, хотя в Опере частенько дремал, убаюканный музыкой, и просыпался под занавес, как раз вовремя, чтобы успеть пригласить поужинать какую-нибудь очаровательную даму. За трапезой он делал все, чтобы она в него влюбилась, потом без тени сожаления отправлял на небеса или в преисподнюю, а Клодии приносил очередной подарок – кольцо с бриллиантом. Продолжение тут: Между тем я потихоньку занимался образованием девочки, шепотом вливал в ее крохотные ушки понимание того, что наша вечная жизнь лишится всякого смысла, если мы не будем ценить величественную красоту, сотворенную руками смертных. Я пытался понять глубину ее молчаливого взгляда, когда она брала из моих рук книги, негромким голосом повторяла за мной стихи, когда легкой и уверенной рукой наигрывала на фортепиано странные песни собственного сочинения. Она часами разглядывала иллюстрации в какой-нибудь книжке или слушала отрывки, которые я ей читал вслух, и сидела так тихо и неподвижно, что меня охватывало непонятное, тревожное чувство. Я откладывал книгу в сторону и, не отрываясь, смотрел на нее, пока кукла, встрепенувшись, не возвращалась к жизни и не просила меня нежным голоском почитать еще. Вскоре я стал замечать большие странности, хотя внешне она осталась прежним пухленьким и немногословным ребенком. Часто она усаживалась на подлокотник кресла и заглядывала мне через плечо в страницы трудов Аристотеля, или Боэция, или нового романа, привезенного из Европы. Иногда она с безошибочным слухом играла на фортепиано произведение Моцарта, лишь накануне услышанное ею впервые, с пугающей сосредоточенностью подбирала в течение долгих часов сначала мелодию, а затем – аккомпанемент и, наконец, исполняла все вместе. Для меня Клодия была величайшей загадкой. Я не мог сказать с уверенностью, что она знает и умеет, а что – нет. Страшнее всего было смотреть, как она убивает. Она сидела на темной площади одна и поджидала, пока кто-нибудь из поздних прохожих не сжалится над бедным ребенком. Ее взгляд, устремленный в темноту, был такой пустой и отчужденный, какого я не видел даже у Лестата. Она притворялась, что боится, шепотом умоляла о помощи. Прохожий, восхищенный ее красотой, ласково и доверчиво брал ее на руки. Она прижималась к нему всем телом, стискивала зубы, обнимала за шею, ее глаза горели неутолимой жаждой. Первое время она убивала быстро, сразу; но потом научилась играть с людьми, вела их в магазин игрушек или в кафе, где они покупали ей чай или горячий шоколад, стараясь согреть ее, оживить ее бледные щеки… Она отодвигала чашку и ждала, ждала, ждала; и упивалась их добротой, как кровью. Насытившись, она возвращалась ко мне и снова становилась прилежной ученицей. Мы проводили вместе долгие предрассветные часы, она все быстрее и быстрее впитывала новые знания и делила со мной глубокое и тихое понимание, недоступное Лестату. Перед восходом солнца она ложилась спать в мой гроб, и я чувствовал, как бьется рядом с моим ее маленькое сердечко. Часто тайком от нее я смотрел, как она рисует или играет на фортепиано, и вспоминал то ни с чем не сравнимое чувство, которое я пережил, когда убивал ее, когда пил ее кровь, когда сжимал это хрупкое тело в роковых объятиях. С тех пор в них успело побывать множество людей, и все они давно гнили в земле, а она продолжала жить, обнимала меня слабыми ручками, прижимала ангельский лобик к моим губам, приближала огромные сияющие глаза к моим, наши ресницы соприкасались, и, громко смеясь, мы пускались кружить по комнате в безумном вальсе. Не знаю, на кого мы походили больше: на отца и дочь или двух влюбленных. Слава Богу, Лестат никогда не ревновал, он только молча улыбался и ждал, когда она сама подойдет к нему. Он вел ее на улицу, я смотрел им вслед из окна, они махали мне на прощание. Они шли охотиться, соблазнять, убивать – только это их объединяло". Э. Райс, "Интервью с вампиром"
Николай Шальнов: тэги: искусство вечно Люблю это стихотворение В альбом Жизнь еще передо мною Вся в видениях и звуках, Точно город дальний утром, Полный звона, полный блеска!.. Все минувшие страданья Вспоминаю я с восторгом, Как ступени, по которым Восходил я к светлой цели... А. Майков
Николай Шальнов: тэги: искусство вечно, светлые гении Из цикла Бодлера "Вино". "В тебе надежду, жизнь и молодость мы ищем, и гордость - этот дар, что есть в последнем нищем, - которая из нас почти богов творит". Душа вина В бутылках в поздний час душа вина запела: "В темнице из стекла меня сдавил сургуч, Но песнь моя звучит и ввысь несется смело; В ней обездоленным привет и теплый луч! О, мне ль не знать того, как много капель пота И света жгучего прольется на холмы, Чтоб мне вдохнула жизнь тяжелая работа, Чтоб я могла за все воздать из недр тюрьмы! Мне веселей упасть, как в теплую могилу, В гортань работника, разбитого трудом, До срока юную растратившего силу, Чем мерзнуть в погребе, как в склепе ледяном! Чу - раздались опять воскресные припевы, Надежда резвая щебечет вновь в груди, Благослови ж и ты, бедняк, свои посевы И, над столом склонясь, на локти припади; В глазах твоей жены я загорюсь, играя, У сына бледного зажгу огонь ланит, И на борьбу с судьбой его струя живая, Как благовония - атлета, вдохновит. Я упаду в тебя амброзией священной; Лишь Вечный Сеятель меня посеять мог, Чтоб пламень творчества зажегся вдохновенный, И лепестки раскрыл божественный цветок!" Ш. Бодлер
Николай Шальнов: тэги: юмор, графомания Ироничное стихотворение о том, как прошёл день. Дева - я, сосед-пикапер - Лев. Почему-то вспомнилось пошлое стихотворение "История любви двух деканш", которое Алекс Лесли вставил в свою небезызвестную "Жизнь без трусов", ахха Написание диплома Решил Лев однажды приятеля-Дева Исправить диплом попросить - вот ведь сцена! Возможно ль рассчитывать им на отдачу, Когда они бьются над сложной задачей? Критичная Дева подметит любое От норм отхожденье и будет с собою В согласье тогда лишь, когда на местах Все точки, пробелы… Но лишь на листах Небрежный появится гордого Льва Вдруг росчерк задумчивый – проба пера, Который так профиль напомнил живой Соседки с кудрявой её головой, - Внимательно Дева заметит: «Дружок, Ты хочешь ли в будущем есть пирожок? Сейчас без диплома нигде, никуда… Поэтому будь повнимательней… Да, Давай-ка, диктуй мне страницы и тот Абзац, что с тобой написали мы влёт…» «О, да… Но минутку ещё подожди, Мне друг написал из далёкой Перми, И Лена, с которой на днях я гулял, Хочу с ней поближе… Ну, в общем… Пропал К диплому устойчивый мой интерес. Сейчас бы пойти с ней потрахаться в лес…» «О, нет, лучше глянь «Дивергента», ведь там И Фор, и девчонка его пополам И грусти, и радости делят. Как знать, Быть может, и нам может так перепасть От Судеб – попасть на постядерный пир Любить, быть любимым и биться за мир». «Я видел его, когда жарил свою Подругу: она так стонала и всю Подушку мою искусала, когда Твой Фор по разбитым скакал городам. Ты лучше спокойно параграф проверь Вот этот… Иль нет, лучше я, а ты дверь Прикрой да погромче включи этот трек…» «Давай лучше Баха». «Давай, человек». «Вот так. Только яблоком не подавись, Когда редактируешь». «Сам берегись: Прольёшь свой кофей на компьютер, тогда Вот будет веселье!..». «Молчи, и сюда Изволь посмотреть… Хоть диплом и купил, Проверь, чтоб ответить, чтоб после не ныл». «Всего десять тысяч…». «Сейчас без х*я - Таких, хоть с дипломами, друг, - до х*я. Смотри «Дивергент». «Нет, я лучше гулять До вечера буду и баб соблазнять». «Ах, вечный закон! Что-то будет с тобой, Когда изотрёшь свой кукан дорогой?..»
Николай Шальнов: тэги: графомания, легендариум Это стихотворение Рита написала, вдохновившись строками "Сильмариллиона": "В большей мере, чем другие изгнанники, унесли они оттуда воспоминания о покинутом ими блаженстве и даже некоторые из вещей, созданных там ими - утешение и бремя в пути". Очень нравятся Рите подобные противопоставления, есть в них что-то бесконечно очаровательное. Утешение и бремя Утешение и бремя – Это звёздное стекло, Зеркала, в которых время Точно тихий летний сон Медленней лелеет грёзы О грядущем и былом И о времени, что слёзы Изольёт на нас дождём. В отражениях увидишь То, что сгинуло навек, Рай, который ты покинешь - Край быстробегущих рек И ручьёв: расслышать можно В этой раковине бег Вод бессмертных. Будет сложно, Покидая этот брег, Нам в других краях испить То, что дарит исцеленье, То, что может оживить После долгого боренья Из сосуда забытья Моря бурного моленья: Там другие спят моря И других звёзд отраженья... Погляди на бриллианты, Отразившие тот свет, Что великий эльф талантом Уловил в расцвете лет: То, что зрело Древа Света, Будет вечностью сиять, Юность, радость, лёгкость, лето Блеском нам напоминать. Погляди на эти чаши: В них вино всегда бодрит, Ибо все печали наши Помнит их хрусталь. Молчит Тот, кто знал вчера благое... Грусть прекрасна, и она Навсегда в сердцах - так море Бьёт в раздумье в берега. Эта книга – сердца запись, Что хранило блеск времён Беспечальных, эта память С нами будет заодно В землях, что не знали света Кроме звёздного: сиять Будет нам всё то, что мету Нам оставит в душах. Вспять Обратиться – малодушным Оказаться… И позор, Если, памяти послушны, Мы вернёмся в Валинор. Дней благих, ушедших время Нам сознанье тяготит, Как и вещи, что, как бремя Мы несём с собой в пути. Но возможно ль сотворенье Их подобий там, где мы Встретим, может, утешенье, А, быть может, крах мечты? Я предвижу: все забавы Что безделицами нам Кажутся пока, отрадой Станут всем грядущим дням. И, быть может, рады снова Будем на закате дней Вспомнить всё, чем жили, в новых Землях сумрачных степей.
Николай Шальнов: тэги: нарциссизм Отоварилась Рита, потянуло её на коричневое.
Николай Шальнов: тэги: демы, киномания Ещё один дем, сляпанный в честь незабвенного Тобиаса Фора и актёра, его сыгравшего. Нет, Тео вовсе не потеснил Паттинсона, Сомерхолдера и прочих оригинальных, талантливых и полюбившихся Рите актёров, просто Рита очень прониклась историей его персонажа: http://loveread.ec/read_book.php?id=45188&p=1
Николай Шальнов: тэги: сумасшедший дом для непослушных дев викторианской эпохи, искусство вечно, мыслевыброс Про эту небольшую статью о городских фобиях и способах их преодоления ( http://vlec.ru/semya/gorodskie-fobii.html ) Рита вспомнила на своих группах, когда разбирали фобии, мании и проч. проч. Рита читала её в сумасшедшем доме для непослушных дев викторианской эпохи. Довольно интересно, особенно про фобию сверхконтроля, которой, по ходу дела, страдают некоторые Ритины знакомые. Сама Рита ужаснулась размаху своих болезненных фантазий, когда на работе внезапно поймала себя на мысли, что неплохо было бы разделить нашу Россию-матушку на фракции, как в "Дивергенте", на дистрикты, как в "Голодных играх", или, на худой конец, на сатрапии, как в Персидском государстве при Дарии: интересно было бы посмотреть, что бы из этого вышло. А карта Панема (ниже под постом), вселенной "Голодных игр", выглядит, надо заметить, гораздо живописней условного политического разделения в классическом оруэлловском "1984": Фобия сверхконтроля С тех пор как в США впервые заговорили о возможности введения обязательного чипирования населения, по стране прокатилась волна фобий. Официальная версия гласит, что микродатчик, не превышающий размера зернышка риса, вживляется под кожу для выхода на новый уровень медицинского обслуживания - в памяти прибора будут храниться все детали истории болезни человека, а значит, время победы над такими заболеваниями, как рак и синдром Альцгеймера, не за горами. Сами граждане считают иначе: био-чип - это изобретение полицейского государства, которому недостаточно существующего контроля над населением. Теперь благодаря предательской капсуле уйти от всевидящего ока государства не будет никакой возможности - вся твоя жизнь как на ладони, без малейшей возможности «шага влево». Есть отчего запаниковать! Решение: мыслите позитивно и рассмотрите проблему с другой стороны. Только представьте, какими захватывающими стали бы наши дни, прими государство подобные меры и реши вы встать на путь протеста. Погони, подпольные лаборатории по избавлению от чипов, банды повстанцев... Жизнь героя романов Филипа Дика и фильмов в духе кибер-панка вместо унылой реальности и сидения в душном офисе день за днем - разве не мечта?
Николай Шальнов: тэги: музыка, искусство вечно, старые мастера Истину о том, почему же, всё-таки, Риту так завораживает мелодия верхних регистров с первой минуты на этом видео, Рита найдёт, наверное, только в конце времени. "Потерять веру - это преступление", - как пела Тарья. Вот тут этот концерт в переложении для фортепиано, Рита и не мечтала его когда-нибудь найти: https://www.youtube.com/watch?v=Cy0vp4WVwIg
Николай Шальнов: тэги: музыка, старые мастера Красиво звучит клавесин.
Николай Шальнов: тэги: графомания, киберпанк Всё заезженная пластинка. О любви Фора, вернее, о её предчувствии Песенка Фора О, как описать мне любовь дивергента? Слепая она иль целящая? Знать Не знаешь, пока не влюбился, но где ты, Подруга отважного сердца? Встречать Закаты так скучно над городом старым, Остов отверзавший разрушенный свой Во все времена слабым, немощным, малым И всем, кто по духу ему не чужой. В какой же из фракций искать это благо, А, может, ещё не родилась она? Быть может, моя не написана сага С участием той, чья душа столь сильна, Что сможет вобрать все страданья людские В могучее сердце и радость делить Со всеми, чьи судьбы, как волны морские, В бессилии бьются о скалы? И быть Мне в мире холодном, иль, может, зазря я Так часто гляжу на багровый закат В надежде, что это небесное пламя И дым облаков мне укажут: назад Вернуться в пучину предвечных волнений Иль биться за жизнь в череде новых дней, И в сполохах злых бесконечных борений Искать передых, чтоб вздохнуть о тебе? Разрушенный город моё созерцанье Питает: быть может, угодно судьбе, Чтоб вечность бродило в потёмках сознанье Без света, без жизни, в тоске по весне?..
Николай Шальнов: тэги: авторитетные фигуры, звезда в шоке, юмор Укатывалась Рита, просматривая «Новые русские сенсации» - про позорище Прохора Шаляпина и его шальной разведёнки Ларисы Копенкиной. Воистину, «жизнь без Ларис была бы пресной и неинтересной», как вещает народная ономатология. Нет, не над ними смеялась, хотя там – смех сквозь слёзы, а над мастерством операторов и ехидных журналистов, которые каждую фразу героев обращают в лучшем случае в свою противоположенность. Особенно под конец, где Шаляпин говорит: «Я не позволю над собой смеяться, писать гадости», а потом – вставка с заливающейся хохотом Копенкиной, так и вспоминается характеристика Ларис, согласно которой эти женщины «в мести бывают изобретательны и жестоки, при этом умело разыгрывают из себя мучениц». А Рита вспоминает, глядя на Копенкину, другую Ларису, Бочарову, свой нравственный ориентир, свою авторитетную фигуру от ролевых игр и ту большую белую птицу, в образе которой Эльвинг нашла своего супруга; Эльвинг, прекраснейшую из детей эльфов и людей. «Новые русские сенсации»: «Шальная разведёнка Шаляпина»: https://www.youtube.com/watch?v=JD39H8WVs5g «Новые русские сенсации»: «Шальная разведенка Шаляпина – 2»: https://www.youtube.com/watch?v=HmlfJjRca3w «Шаляпин и Калашникова: очная ставка»: http://www.ntv.ru/peredacha/rus_sensations/m19400/o390557
Николай Шальнов: тэги: музыка Люблю эту песню, вертелась с утра в голове. Вспоминаю её, когда снятся те, кто когда-то оставил в моей жизни сильный отпечаток. Эмили Отемн, "диковатый водевильный экстраверт" - достигает высот в изяществе самовыражения. В модуляциях её скрипки в этом произведении есть что-то такое такое, de profundis, особенно в конце. Если спеть громко и чисто, Какой-нибудь прохожий непременно услышит тебя. Нет, ты не должна бояться...
Николай Шальнов: тэги: авторитетные фигуры, эстетические категории Харизматичный ведущий "Модного приговора" в молодости был очень красив. Рите он почему-то напоминает героя Орландо Блума в "Пиратах Карибского моря".
Николай Шальнов: тэги: светлые гении Amen, Аквинат =) Острый язычок Риты являлся причиной многих её бед и неприятностей во все времена.
Николай Шальнов: тэги: сказки обо всём Сегодня 30 лет со дня катастрофы в Чернобыле. Вспоминается реплика молодого человека, который в "Титанике" искал бриллиант Розы. Он там в конце говорит её внучке, после того, как старушка рассказала свою историю: "Целых три года я не мог ни о чём думать, кроме "Титаника". Но так и не понял до конца. Не прочувствовал". Вот то же самое может сказать и Рита, наверное... Всю её юность чернобыльская Зона Отчуждения была для Риты окружена ореолом очарования, а книги и другие материалы по ней служили Рите источниками вдохновения. А ведь с этой катастрофой связаны многие, многие человеческие жизни... Не любит Рита по десять раз приводить свои стихи, это кажется ей большим тщеславием - пороком, которым Рита и без того часто страдает. Но в этот раз не грех и поместить тут свой опус, посвящённый городу-призраку. Город-призрак Чернобыльской Зоне В череде часов полночных Кто-то ищет злачный куш. Этот город - средоточье Исчернённых смертью душ. Чревоточина, непрочность, Алчность, мрачность, немота Истончённая порочность, Всех чудачеств пестрота - Их влечёт ко мне, влюблённых В перержавленный хребет, Вечность глаз моих бессонных. Зоны сумрачный привет - Смерти верная отсрочка, Но, копчёный вечным сном, Чует вечный одиночка, Чад на небе неживом. Знак отчаянных страданий В опечаленных очах: Что он чает от свиданий С обесчувственной в лучах? В череду чреватых ходок, В чрево Зоны, в чёрный рейд! Средь нечаянных находок Чудится печаль речей Отчерчённых чёрной строчкой От живых ещё сердец... Точно в честь им, майской ночкой Расчервонился чабрец.
Николай Шальнов: тэги: графомания Заброшенные города Когда, от тоски по забытому счастью Бросаем мы всё, что держало в тени Тоски городов, утомлённых ненастьем, Утопленных в скуке печальной степи, Мы мчимся не в дебри тропических ливней, Не к северу льдин и не к зною пустынь – К остовам забытых селений, чьи бивни К пустым небесам обратились. Полынь И чахлые травы растут безмятежно, Как волны морские, на улицах их, И времени длань покрывает прилежно Их пылью годов, и седых часовых – Былого фантомы – в ночи выставляет На стражу безмолвных своих рубежей Дух старых столиц, чьи названия мелькают Лишь в старых газетах. «Там воздух свежей», - Мне скажет друг сталкер, Андрей, чьи печали Рассеет лишь странный для всех марш-бросок По тем городам, что навеки пропали С поверхности карт. «Я остаться не смог В постылом моём городишке», - мне скажет Другой странный друг, исходивший ЧАЭС От края до края, как Цезарь на страже Империй своих. «Всё равно смотрит в лес, Как ты не корми, злой волчара», - заметит Отчаянный диггер Семён. Не спеша До блока дойдёт он четвёртого, встретит Судьбу – свой конец или Вечность. Межа Отчерчена точно, и злой подстрекатель - Ваш выбор: идти ль вам в Некрополь?.. Но тот Мифический страж, в ком встречает Искатель Конец иль Начало, бессменно живёт В биении сердца вступившего в Зону, Хоть Зоной той будет любой городок, Который не встретишь на карте ты новой, Который потерян для мира… И срок Придёт для тебя, смелый стакер… Стекались Дороги земли к центру мира, и Рим Желанен так был для любого, и стались Такими путями к тому, пилигрим, Что сердце волнует и дышит привольем, Опасностью, сладко зовущей во тьму, И сам не заметишь, как вдруг поневоле Любым из путей прибредёшь ты к нему.
Николай Шальнов: тэги: юмор, грамматический нацизм, мыслевыброс, сумасшедший дом для непослушных дев викторианской эпохи Ржунемогу. В стихотворении предыдущего поста: "Былого фантомы – в ночи вставляет". Вставляет, ага... Ассоциации идут строем под барабаны. "Выставляет", конечно. Скоро, по ходу, Рита превратится в того паука, с которым её соседа-пикапера сравнил его с Ритой общий знакомый, наблюдающий за тем, как пикапер раскидывает в интернете свои сети в поисках очередной жертвы. Ехала сегодня Рита после своих групп в сумасшедшем доме для непослушных дев викторианской эпохи и размышляла над одной историей, которую там привели в пример и которая очень тронула отчего-то Риту. История про американскую мадам, которой приснилось вдруг, что на землю вскоре снидет аццкий Апокалипсис, и спасутся только избранные. За несколько дней она приобрела нескольких приспешников, которые в день предполагаемого конца света спрятались у неё дома - она говорила, что ей открылось то, что они спасутся. Апокалипсиса не произошло, и мадам сначала расплакалась, а потом заявила, что именно благодаря искренней вере этих нескольких отважных сердец конец света отменили. И смех, и грех. Но Риту это тронуло до глубины. Множество в мире заблуждений, разве мы в этом виноваты?.. И тот глупец, кто в своей гордыне возносится над остальным человечеством, почитая себя непричастным к пороку или глупости. "Если бы Бог предложил мне на выбор в правой руке всю истину, а в левой единое вечное стремление к истине, соединенное с постоянными заблуждениями, я принял бы во внимание, что сама истина существует только для Бога, и почтительно попросил бы Его отдать мне то, что лежит в Его левой руке", - писал Лессинг. А Тарья из "Nightwish" как бы вторит ему в своей песне: "Истину мы найдём в конце времени. Потерять веру - это преступление" Хорошие слова, да и песня тоже хороша.
Николай Шальнов: тэги: искусство вечно Красивые русские ( https://yandex.ru/images/search?p=21&text=русские%20орнаменты&img_url=http%3A%2F%2Fbrodado.ru%2Fadmin%2FWPress%2Fwp-content%2Fuploads%2F2014%2F01%2FBrodado0011_Khokhloma.jpg&pos=631&rpt=simage ) и византийские ( https://yandex.ru/images/search?text=византийские+орнаменты ) орнаменты напоминают Рите модели Вячеслава Зайцева. В этой сложной простоте народных шедевров - весь дух нашей (и не нашей) старины. Уайльд говорил, что орнамент, наряду с музыкой - самые чистые виды искусства, ибо они не заимствуют свои мотивы из других его видов.
Николай Шальнов: тэги: мыслевыброс, искусство вечно Была Рита у тётки, смотрела её иконы (она бисером вышивает). Изумительного совершенства работы, интересно, откуда у людей столько терпения берётся вообще... Почему-то когда Рита их рассматривала, вспомнились строчки из "Властелина колец", там, где описание Мертвецких Топей и тех, кого Фродо увидел в воде: "они лежат в черной глубине и глядят мертвыми глазами. Злобные, страшные хари, а рядом — скорбные и величавые, гордые и прекрасные лики, и водоросли оплели их серебристые кудри".
Николай Шальнов: тэги: авторитетные фигуры, светлые гении, готика Хорошая передача про творческий путь Вячеслава Зайцева. Почему-то, когда Рита читала сегодня этот акафист необыкновенной красоты ( http://www.wco.ru/biblio/books/akafist_all/Main.htm ), она думала о девочке Даше, готке-сатанистке из передачи про готов ( http://videobox.tv/video/15304791/ ) Ведущий: От Бога Даша отреклась после смерти отца, страдавшего алкоголизмом. Даша: Просила: "Господи, пожалуйста, сделай так, чтобы мой отец бросил пить!". Да, я умоляла. Он это сделал. Но какой ценой... Он его забрал. Я осталась одна. Смысл?... Ведущий: Даша уже испытала все тяготы сатанинской жизни. Ходить во всём чёрном с гробиком за спиной по патриархальному Рыбинску не так-то просто. Даша: "Во всём чёрном, с гробом за спиной... Ты бы его ещё во весь рост себе повесила..."... На что я так шуточно отвечаю: "Пробовала, тяжеловато". За это я получила камень в спину из толпы ребят. Ну, как говорится, Бог им судья. Журналист: Ты же не веришь? Даша: Я не верю. Они верят. Далее в этой передаче идёт речь о каком-то церковном приходе, где для готов создали все условия творческого самовыражения и даже есть гроб, где можно спать. Там ещё про Константина, из другой передачи про готов, где Гоген участвовал. По поводу примирения готики и православия вот тут в другой передаче ( http://videobox.tv/video/10001502/ ) девочка рассказывает, что долго мучилась, возможно ли это, в итоге священник ей разъяснил, что можно. Хоть на этом спасибо. Рита тоже долго мучилась. Но вообще, хотя не Рите это проповедовать, сама страшный нытик, Стэн правильно сказал Питу, готу из "Южного Парка": "Как будто вы понимаете, что такое боль, попробуйте пожить в странах третьего мира, слизняки!". Зайцев, когда врачи сомневались, выживет ли он вообще, рисовал в больнице, весь в гипсе, эскизы костюмов, причём так: ставил точку, потом от неё не отрывая карандаша от бумаги рисовал весь костюм. Если проваливался в забытье, то потом, по приходу в сознание, ставил карандаш на конце оборванной линии и рисовал дальше. Удивительный человек!
Николай Шальнов: тэги: киберпанк Стрижка парня из "Дивергента", жутко нравится. Жаль, мне такие не идут.
Николай Шальнов: тэги: демы Ума сегодня хватило только на эти демотиваторы из "Дивергента" Продолжение тут:
Николай Шальнов: тэги: графомания Эта смутная сказка на ночь - повесть о Бесстрашных мира "Дивергента", ответ на стихотворение "Будь готов" ритиного приятеля Сомрата. Сказка о Бесстрашных Мой милый друг, настанет наше время Сойти к реке загробной и испить Воды забвенья, чтобы сбросить бремя И в водах тихих ноги освежить. Таких, как мы, считают легионом, Лелеют нас, как плесень на земле, И часто дух исходит, будто стоном, Напевом жуткой песни о весне. То не весна цветения и мира, То – передышка между боем, брат, В борьбе за то, кому вернётся лира Перепевать историю солдат, Её создавших на полях сражений – На улицах, где смерть благая жнёт Свои посевы дней отдохновений, Под грязным солнцем, что, как ливень, бьёт Закатным светом - кровью - по проулкам, Лелеет страх и ужас перед сном, И долго-долго отдаётся гулкий Во тьме вращающийся злым веретеном Звук пляски Смерти, что всю ночь играет С очередным любовником своим, И на причале встретится, бывает, Пятно неотмываемой крови. Нам мир достался дивный по наследству: Восстанья, бой, отчаянье и страх, Но мы всегда выискиваем средства Его преобразить таким, как в снах Является он в редкие минуты Уставшим от борьбы его сынам – Бесстрашным детям сумрака и смуты, Причалившим к летейским берегам.
Николай Шальнов: тэги: fashion style, искусство вечно, авторитетные фигуры Интересные интервью и лекции с историком моды Александром Васильевым. Первая ссылка оказалась довольно благодарной, поскольку выставка была связана единой концепцией и легко уложилась в памяти несмотря на значительный объём фактического материала. Обошли вниманием разве что эпоху хиппарей. https://www.youtube.com/watch?v=9m0CuKLObaE#t=858.700306 - выставка "Приглашение на бал" - о платьях каждого из десятилетий XX века. Как менялись объёмы талии и стилистические предпочтения модниц ушедшего столетия. https://www.youtube.com/watch?v=wsHX6EmlNRE - "Модный приговор россиянам" - об уровне культуры одежды российских граждан и многом другом. https://www.youtube.com/watch?v=Llax3E93Wdo - "Цвет и мода" - почему российские женщины выбирают яркие цвета. https://www.youtube.com/watch?v=jdEes6W3MX8 - "Личность в искусстве с Марией Третьяковой" - о возможной исламизации европейской моды.
Николай Шальнов: тэги: сказки о дружбе, нарциссизм, юмор Звонит в скайп приятель Дима, говорит, что хочет такую же причёску, как у нашего общего знакомого. Рита говорит: "Делай, что тебе мешает?". "Не хочу, он лаком заливает, как девочка". "Ну, - веселится Рита, - тогда не знаю, что и посоветовать. Блевотиной заливай, как панки свои ирокезы ставили". "Фуу!" - громкое в наушник прозвучало. Красота спасёт мир. А кто спасёт красоту?.. К слову о стрижке, которую хочет сделать себе Рита, прекрасно зная, что в парикмахерской её снова обреют, как овцу. Впрочем, важно ли это настолько, чтобы об этом сокрушаться? Волосы растут со скоростью бамбука и очень похожи на непослушные волосы Гермионы: в ветреный день они превращаются в воронье гнездо, как у Бриджит Джонс, которая потеряла платок во время поездки за город и стала ходячей рекламой причёски "Я валялась в сеновале". Вообще что-то такое хочу. Повиси, мечта, хоть тут.
Николай Шальнов: тэги: музыка Почти экстатическое ощущение от созерцания исполнения.
Николай Шальнов: тэги: графомания, киберпанк Ещё одна вариация на тему Бесстрашных Развалины Чикаго Глотни, друг, со мной эту горькую брагу, И с крыши, затерянной в дебрях ночи, Взгляни на руины немые Чикаго И просто тихонько со мной помолчи. С минуту назад отзвучали обстрелы И, кажется, вечность сама снизошла На город, обняв эти мрачные стены Ночной темнотой как волна – берега. Как будто замедлилось время, что в спешке Забыло о прошлом печальном страны, На роли отчаянных, брошенных пешек Швырнувшей на доску нас жуткой игры, В которой мишень чем подвижней - тем слаще Для Смерти, что рада в рулетку сыграть, Неважно, кого она с поля утащит Валькирией злобной… Во тьме не видать Огней заходящего солнца: из дыма Встаёт пелена, и теряется в ней Надежда на отдых: ведь ночью постылой В борьбе неустанной в пустынях степей Грызёт червь надменный предательства разум, Что верность хранит, и, надеждой живой, Ползёт по просёлкам, невидимый глазу, Последний оставшийся наш часовой, Кольцом окружённый: так гад под водою Из тёмных подводных поднявшихся ям, Сжимает над судном, затерянным в море Круги (тем страшнее, что всем морякам Гладь вод мнится гладью беспечного штиля), И знает Бесстрашный, что этот поход Закончится, может, ещё через милю, А, может, сейчас, и забытый народ Навеки лишится последнего слова Из дальних пределов, неведомых нам, И снова придётся бороться, и снова, Чтоб жизнь, хоть и слабо, по жилам текла. Печальны и жутки развалины эти - Застывший остов уходящих годов, Но всё же прекрасны они, и на свете Чем этот, прекраснее нет городов.
Николай Шальнов: тэги: демы Ещё один дем по "Дивергенту", сляпанный от скуки забавы ради.
Николай Шальнов: тэги: осторожно, слэш! юмор Сляпав дем, похихикала Рита: этот молодой человек с ярко выраженной неприязнью к описанию однополых отношений добавил её в "Избранное" недавно на днях за её писули по "Дивергенту". Похвальный нравственный заряд. Сама-то Рита в своё время перечитала туеву хучу фанфов по подобной тематике и написала несколько, как сейчас понимает, больше из дани традиции, буйной развращённой фантазии и из глупого предрассудка, согласно которому фикрайтерство неизменно связывалось у неё со слэшем, хотя, как оказалось (действительно, вот ведь удивительно! =)), есть и множество других направлений. Двадцать три - вот та поворотная точка, с которой интерес к слэшу у Риты отчего-то отпал напрочь. Наверное, это возрастное.
Николай Шальнов: тэги: астрология Интересные замечания об астрологии в России. Дмитрий Парамонов является первым членом международной организации ОРА в России. В настоящее время в наши ряды вступили ещё два астролога из России. Мы с Дмитрием много раз общались через Skype и электронную почту. Результатом этого общения явилось данное интервью, которое мы и предлагаем Вашему вниманию. - Дмитрий, откуда возник у Вас интерес к астрологии? Мир астрологии для меня открылся совершенно случайно. Я никогда не думал, что смогу стать эзотериком. Все началось в 1995 году, когда ко мне обратился мой друг с просьбой оказать ему моральную поддержку в трудном, но интересном деле – обучении астрологии. Он мечтал изучить астрологию, но его природная скромность не позволяла ему прийти в незнакомый коллектив (он - Рак по Солнцу). Друг попросил меня присутствовать с ним на лекциях. Мы договорились встретиться перед началом занятий, но пришел только я один… Он меня уговаривал сходить еще раз, уверяя, что уж в следующий-то раз он обязательно будет. Но, увы: на следующее занятие он опять не пришел. На третьем и четвертом занятиях, как Вы уже догадались, он тоже не появился… Ну, а я за это время так увлекся астрологией, что уже и сам захотел изучить её. Моя профессиональная практика в качестве астролога началась с 1997 года, когда я зарегистрировался как предприниматель и стал давать частные консультации по астрологии. В дальнейшем я работал в Центре Астрологического Консультирования, в Центре Нетрадиционной Медицины «Астер+» и принимал участие в ряде других проектов, связанных с астрологическим консультированием. Этот творческий путь позволил мне накопить опыт в письменном и устном консультировании, овладеть нюансами дистанционного и экспресс-консультирования. Свою астрологическую практику я провожу в 4 городах России: Москва, Сочи, Омск и Ижевск. Начиная со студенческих лет, и по сей день, я принимаю активное участие в жизни астрологического сообщества. Занимаюсь организацией обучения, мастер-классов, собраний и конференций. Продолжение тут: Меня интересует не только астрология. Я исследую эзотерическое влияние звука на жизнь человека, изучаю трансцендентное влияние символов и работаю с древними практиками предсказаний. С 1998 года я стал практиковать интегральную йогу, делая уклон на медитативные техники познания и раскрытие творческого потенциала. Разработанная мной методика обучения астрологии позволяет ученику уже через 3 месяца читать карту. У астрологов, работающих по этой системе, на определение ключевых моментов в гороскопе уходит не более 20 минут. Такой эффект достигается за счет того, что во время обучения уделяется особое внимание философии астрологии и умению считывать невербальный слой информации. Я стараюсь привить ученикам любовь к чтению карты, т.к. это - творческий полет, в котором астролог не только читает символы, он начинает их чувствовать, он думает символами, он живет символами. - Много ли практикующих астрологов в России? Астрологов в России много, но вот профессиональных астрологов - астрологов, для которых астрология является основным источником дохода, пока ещё мало. Основная масса астрологов России работает без оформления юридических документов, считая, что астрология - это та работа, которая не может дать существенной финансовой прибыли, достаточной для нормального существования. В основном астрология используется как дополнительный источник заработка, поэтому человек не может посвятить достаточно времени астрологии, он не может в полной мере заниматься своей карьерой и, следовательно, доходы у российских астрологов невелики. Человек попадает в замкнутый круг: с одной стороны, он боится, что останется без средств к существованию и работает на работе, которая хоть и не имеет отношения к астрологии, но зато дает человеку регулярный доход; с другой стороны, человек не может заработать на астрологии из-за того, что не уделяет достаточного времени развитию своей карьеры. Не смотря на то, что уровень знаний таких астрологов достаточно высокий, т.к. они очень любознательны, очень много читают книг по астрологии, следят за событиями на рынке астрологии, интересуются книжными новинками и исследуют новые техники трактовки гороскопа, их нельзя назвать профессионалами, поскольку астрология не является их главной профессией. Здесь, скорее, подойдет определение «высококвалифицированные любители». Количество клиентов у таких астрологов невелико: всего 5 - 10 консультаций в месяц, т.к. этот тип астрологов консультирует в очень узком кругу своих знакомых. Я не осуждаю этих людей. Их понять можно. Ведение своего бизнеса требует определенных личностных качеств. Поэтому люди идут часто по пути наименьшего сопротивления. Гораздо реже встречаются астрологи, для которых астрология является их профессией. Это консультанты. Они осознают, что от их умения вести бизнес зависит их карьера. Они все своё время посвящают своей работе. Благо, сегодня возможностей для проведения частных консультаций в России достаточно: можно открыть свой офис, можно заключить договор о партнерстве с центром психологии или косметическим салоном. Главное - исследовать рынок, найти своего потенциального клиента и сделать шаг к нему навстречу. Многие профессиональные астрологи устраиваются работать в эзотерические компании, проводя консультации за деньги. Есть профессиональные астрологи, которые своей профессиональной реализацией выбирают преподавание или писательскую деятельность. Это отдельный тип астрологов. Для реализации в этих направлениях необходимо обладать определенными качествами, поэтому астрологов, которые могут себя реализовать как писатели или преподаватели очень мало. Есть и другой тип астрологов - «скрытые астрологи». Они не проводят платных консультаций и не афиширует своих астрологических навыков. Эти люди используют астрологию в качестве дополнения к их основной профессии. Например, врачи, которые в своей практике пользуются циклами планет. Художники, поэты и музыканты, которые в своем творчестве используют эзотерику. Ремесленники, которые в своей работе учитывают положение планет. Следователи, коммерсанты, дизайнеры и т.д. Список можно составить очень большой. Эти люди не являются астрологами в привычном понимании, это как бы «скрытые астрологи», но уровень их познания астрологии, как правило, довольно высок. Они не имеют достаточного опыта в консультировании, но они хорошо знают астрологию на практике, проверяя действие планет на своей жизни. - Является ли обращение к астрологу за советом для гражданина России обычным делом? В России к астрологам относятся вполне нормально. Естественно, также как и в других странах, у нас астрологию не признает церковь, поэтому верующие с осторожностью разговаривают на эту тему. Русские люди дружелюбные, они открыты новым знаниям и уважают людей, выбравших духовный путь в жизни. Поэтому признание астролога обществом зависит от самого астролога. Если астролог не может найти контакта с клиентом, то он встречает непонимание и осуждение со стороны окружающих людей. Ну, а если астролог умеет находить общий язык с клиентами, если он оправдывает ожидания клиента, если он может предложить востребованную услугу, то такие астрологи проблем с клиентами не испытывают. Таких астрологов люди воспринимают хорошо. Для меня большое значение имеет тот факт, что мои друзья, когда рассказывают обо мне другим людям, с уважением говорят, что я астролог. Это подразумевает их доверие ко мне, признание меня как профессионала. Я очень дорожу таким отношением моих друзей. - Сколько стоит консультация у российских астрологов? Можно ли зарабатывать на жизнь в России астрологическим консультированием? Зарабатывать на жизнь предсказаниями сложно. Очень мало в России астрологов, которые могут обеспечить себе и своим близким достойный уровень жизни, зарабатывая только на предсказаниях. Жесткой ценовой политики у российских астрологов нет. Многое зависит от региона, в котором работает астролог, и от индивидуальных качеств личности астролога. Устная консультация астролога стоит от 10 до 100$ США. Письменная работа может оцениваться от 50 до 300$ США. Большое значение имеет город, в котором живет астролог. Например, для крупного города надо зарабатывать минимум 2000$ США в месяц, а для маленького города достаточно 1000$ США в месяц. Поэтому астрологи в своей практике активно пользуются современными технологиями. Интернет позволяет, не покидая своего жилья, проводить консультации в любой точке мира. - Контактируют ли русские астрологи друг с другом? Что их объединяет, а что разделяет? Да, астрологическое сообщество в России очень дружное. Существует много астрологических групп, школ и направлений. Мы поддерживаем друг друга, помогаем в трудных ситуациях, делимся опытом, обмениваемся книгами, проводим небольшие встречи. Очень много астрологов-альтруистов, которые всё это делают безвозмездно. Россия - огромная страна, поэтому большинство астрологических встреч проводится благодаря интернету. Мы много общаемся через социальные сети и интернет-форумы, посвященные астрологической тематике. Наиболее крупными астрологическими сообществами России являются: Высшая Школа Классической Астрологии (ВШКА) http://www.astrolog.ru Образована в 1991 году. Миссия ВШКА: исследовательская деятельность, обучение и предоставление квалифицированных услуг в области астрологии, распространение астрологических знаний, популяризация астрологии. ВШКА публикует учебную и вспомогательную литературу по астрологии. Проводит астрологические исследования, форумов и конференций. ВШКА объединяет астрологические сообщества России для совместной работы. Московская Академия Астрологии (МАА) http://www.astro-academia.ru Создана в 1990 году. Миссия МАА - повышение профессионального уровня астрологов. Санкт-Петербургская Астрологическая Академия (С-ПбАА) http://www.astroacademy.spb.ru Основана 5.10.1989. С-ПбАА специализируется на предсказательной астрологии. С-ПбАА проводит обучение астрологии, организует астрологические конференции и исследовательскую деятельность. Школа Научной Астрологии (ШНА) http://astro-school.ru Основана 28 февраля 1995. ШНА проводит подготовку бакалавров, магистров и докторов астрологии. ШНА разрабатывает эксклюзивные компьютерные программы и учебные авторские пособия для профессиональных астрологов. Институт Практической Астрологии (ИПА) http://www.ipasoft.ru Создан в 1995 году. Миссия ИПА: популяризация астрологии, проведение исследований, разработка компьютерных программ по астрологии. Лига Независимых Астрологов (ЛНА) http://astrol.ru Создана в 1992 году. ЛНА объединяет астрологов самых разных направлений, проводит конференции, занимается обучением астрологии. Авестийское Астрологическое Общество (ААО) http://www.asha-piter.ru Создано в 25.02.2003. Организует обучение астрологии, занимается исследовательской работой, проводит астрологические конференции. Союз Профессиональных Астрологов (СПА) http://www.astroprofi.org/ru Создан в 2007. Миссия СПА: объединение астрологических организаций, развитие рынка астрологии, помощь профессиональным астрологам, обучение астрологии, поднятие профессионального уровня астрологов. Центр Астрологического Психоанализа (ЦАП) http://www.ipasoft.ru/CAP Центр занимается консультированием, разработкой астрологических программ, изданием литературы. - Наблюдается ли сходство астрологий, практикующихся в России и в Соединенных Штатах? Есть ли коренные астрологические традиции в России или российская астрология является наследницей западноевропейских и американских традиций? Во времена правления коммунистов в России астрология была запрещена. Поэтому говорить о каких-либо своих астрологических традициях не приходится. Опыт российских астрологов базируется на знаниях других народов. На формирование современной астрологии в России большое влияние оказала Западная Европа, Америка, Индия и Китай. Я не знаком в полной мере с техниками, которыми владеют американские астрологи, но думаю, что российские и американские астрологи в своей практике имеют много общего. - С Вашей точки зрения, какие тенденции вы наблюдаете в развитии астрологии сегодня и каковы её перспективы в вашей стране? На протяжении многих лет астрология в России была запрещена, так как коммунистические власти считали астрологию ложным учением. Человек, назвавший себя астрологом, подвергал свою жизнь и жизнь своих близких серьёзным испытаниям. Книги по астрологии были большой редкостью и, поэтому, ценились «на вес золота». Сейчас дела обстоят по-иному. Сегодня власти лояльно относятся к занятиям эзотерическими практиками вообще, и астрологией - в частности. Если в 80-х годах прошлого века человеку приходилось скрывать свои увлечения, то сейчас астрология воспринимается как нормальное явление. Редкая газета или глянцевый журнал обходятся сегодня без астрологических прогнозов. Обязательными стали советы астрологов на телевидении и по радио. Астрологи свободно ведут частную практику, к услугам астрологов прибегают и частные фирмы. Профессия астролога в России становится конкурентоспособной. Она становится востребованной, и у неё есть перспективы. Сегодня в России эзотерическая мысль приобретает новые формы, происходит слияние науки, философии, религии и эзотерики. Если ранее наблюдалось четкое разграничение этих областей, то сейчас, вместе с экономическими и политическими переменами в нашей стране в нашу жизнь приходят перемены и в миропонимании. Сегодня астрология уже не рассматривается как эзотерические предрассудки, многие исследователи видят в ней здравый смысл. Следует отметить ту важную роль, которую выполняет ОРА в процессе формирования культуры астрологии в России. «Карьера астролога», которая теперь выходит на русском языке, доносит до людей идеи нашей организации, помогая читателю определиться с формированием личной идеологической базы, с формированием образа профессионального астролога. Статьи, опубликованные в бюллетене, находят живой отклик у Российских астрологов.
Николай Шальнов: тэги: охотники за сновидениями, киберпанк Вупи Голдберг находила отдушину в занятиях в драмкружке. Рита Скитер порой проводит время в своих снах как в лучших кинотеатрах с любимыми персонажами. На этот раз ей пришлось созерцать разбомбленный постапокалиптический Оренбург, весь в руинах, жители которого кичатся передовыми технологиями, порядка же в нём – ноль без палочки. Вообще все эти городские руины в снах очень живописны, это сопровождается почти экстатическим ощущением правильности обстановки и декораций. Сначала Рита с Фором (классическим, роль которого сыграл Тео Джеймс) пролетает над Ореном на дирижабле, потом шныряет по его закоулкам на каком-то подобии летающей доски из «Назад в будущее», посещает несколько тайных лабораторий, из разговора с одной из сотрудниц она узнаёт, что её будущий постапокалиптический роман будет называться «Извне», а вторая его часть – «Вовнутрь», потом с Фором же посещает руины своей школы и заново исследует незабвенный завод резиново-технических изделий, правда, на этот раз без зомбей. Погодка просто улёт: несмотря на лето, тучи не хотят сползать с небосвода, подсветка всей этой красоты какая-то оранжевая, отчего кажется, что весь Орен полыхает каким-то оранжевым пожаром, как если бы горела какая-то неведомая херня из Тоцка (это вместилище оренбургской ядерной энергии, благодаря деятельности которого многие и многие у нас тут умирают от рака). Всё это очень мило, прикольно было, когда Фор вступил в группу местных говнарей и сыграл нечто очень красивое на перкуссии, всё это сопровождалось ароматами орифлемовской «Фрейи», которую Рита когда-то очень любила. Завораживающие виды постъядерных пейзажей вызывали у Риты те красивые чувства, которые Рита испытывала, когда читала лучшие антиутопии.
Николай Шальнов: тэги: моя шокирующая жизнь, мои милые старушки, киберпанк Вчера вечером Рита проходила определение на фракции и выявила, что она – дивергент. Весь вечер и до половины третьего ночи она шастала по району с приятелями и залезла в заброшенный подземный гараж, хотя там поживиться было нечем, а ноги поломать можно было с лёгкостью (Бесстрашие), вела околоинтеллектуальные дискуссии о современной культуре (Эрудиция), призналась одному знакомому в наличии у Риты психического заболевания с лёгкостью, с которой прежде она бы себе этого не позволила (Искренность), потешала подружек забавными рассказами из своей многотрудной жизни (Дружелюбие) и в итоге, поняв, что матушка не ляжет спать без Риты, всё-таки вернулась домой (Отречение). Ну, и остаток ночи Рита развлекала себя сочинением крамольных стишков о старушках-лебёдушках, это было очень весело, ибо стишки были пошлые и очень некрасивые, но заснуть Рита не могла до пяти утра. В итоге пересилила себя, когда сочинила последнюю частушку про Ту-Которую-Нельзя-Называть и сказала себе: «Тупые п*зды нам не нужны», причём это было тоже частью стихотворения, которое когда-то сочинил её приятель Сомрат. Корвалол уже не помогает, тот чувак, с которым Рита вчера гуляла, был медиком, и он советовал Рите использовать вместо привычного корвалола, содержащего барбитураты, пиво, но Рита лучше будет наркоманкой, чем алкоголичкой, чур меня. В общем, по ходу, сны именно поэтому такие странные – ночной город дарит необыкновенные по силе и живучести впечатления.
Николай Шальнов: тэги: киберпанк, сказки о любви О том, как Тобиас тайно завёл дневник Из дневника Фора Когда бы вы узнали, Что Фор ведёт дневник, Ему бы вы сказали, Что в нём пропал мужик. О, как сентиментальны Бесстрашные порой Бывают, и печальны У Ямы под стеной Сидят, как неживые, В глаза друг другу так Глядят, что взгляды злые Не выдержал бы враг. Как выпадает редко Нам время отдохнуть! Как золотая клетка Нам Яма, и вздохнуть По прошлому порою Хочу я от души, Но нужно быть собою, Но нужно поспешить Туда, где зов сирены Сзывает на бои, Туда, где будем в стены Мы бить, пока свои Не разобъём до крови Костяшки, а порой Мы хмуро сводим брови У друга за спиной: «Ты слаб сегодня, братец, До завтра помолчи!», Молчание – как ранец, Что мы несём в ночи: Хоть ноша, но не тянет Она истёртых плеч. Мы рады мир, как знамя Священное беречь. Все фракции под нашей Защитой и стеной, За этим патронажем Мы редкий свой покой Так часто забываем, Что, кажется, душа Черствеет, загнивает В бесчувствии дыша. Быть может, эта дева, Что к нам сюда пришла, Что так неловко левой, Бьёт, близит, не спеша Триумф свой запоздалый, И, кажется, она Такой же смелой станет, Как все у нас. Одна До вечера, бывает, По груше молотит И быстро за трамваем, Отставшая, бежит. Всё это так умильно, Что, мнится мне, она Когда-то самой сильной Вдруг станет... Ну, пора Тренировать убогих, И прочих записных, Слабее, может, многих Все эти скакуны, Но, знаю, что когда-то, Когда придёт пора, Они как наши станут - Навеки, навсегда. Кто знает, может, зря я Пишу про это всё, Про чувство, что пылает В груди, и про неё, Что в сердце незаметно Вошла, как в масло нож... Блин, как всё это скверно, Не слишком-то пригож Я для любви… Для битвы Я создан, и быстрей Богам войны молитвы Я вознесу… Верней Я в суете забуду Про Трис, что стала мне Как свет рассветный – чудо Среди других огней.
Николай Шальнов: тэги: сказки обо всём, музыка С праздником всех! Всех благ и любви, всепрощающей и милосердной, той, что так не хватает этому холодному миру. Посмеялась Рита сегодня, когда на традиционный органный концерт в костеле отказалась идти подруга тётки, сославшись на то, что, дескать, после органа в Сочи - большого, где видно много труб и органист сидит прямо перед тобой, а не позади, как в оренбургском храме, в Орене воспринимается всё уже не так. Вспоминается мультик про Масяню, где она с другом пришла на прослушивание к продюсеру попсовому, а тот ей и говорит: "Что-то у вас слишком маленькая... Ну, вы понимаете... Слишком маленькая *опа". "Пойдём отсюда, он *опу слушать хочет", - сорвалась наконец Масяня. Так и тут =) Отчего-то тянет российских людей ко всему помпезному и величественному, к внешнему блеску. Может, Рита стоит говорить чаще за себя, у неё тоже наблюдается эта странная тяга к вычурности, позёрству и двусмысленности, но что есть то есть. Хотя после того, как её друг и подруга заявили по очереди, что в России делать нечего, и у нас тут под внешним блеском скрывается гнило нутро, Рите всё больше захотелось остаться на Родине и никуда не уезжать, даже если и представится возможность. Хотелось сказать, что там на Западе чем посыпано, да смолчала. Может, и зря. На фотке мои пасхальные яйца =)
Николай Шальнов: тэги: графомания, киберпанк Ещё одна вариация. Размышления Фора во время прогулки с Беатрис по ночному Чикаго. Вечерняя прогулка Мерцают чудные мгновенья Как звёзды днём. Сердец созвучных развлеченье – Брести вдвоём. Закату слать привет прощальный Влюблённых душ, И, точно предзнаменованье Суровых стуж Ловить лист осени начальной В ладонь свою. На гладь озёр немых печально Несут струю Ручьи, покоя их лишая, И этот знак Правдив, вернее не бывает: На землю мрак Падёт с листом последним – вечность И смерти дни, И дней печальных бесконечность Грядут. Они Утопят в сумраке безбрежном Плащи снегов. За скорбью снова безмятежность – Закон таков – Наступит. Жди же, не бросая Тяжёлый крест. Быть может, добредём до рая, Хоть он окрест: Ведь на земле, вполне возможно, Наступит рай, И на судьбу роптать не должно – Настанет май. Пока же ритм сердец согласных Дарует шанс Идти вдвоём, и не угасла Надежда в нас. Печальных дней затмится время До новых лет. Ты помни лишь святое бремя: Ты – дивергент.
Николай Шальнов: тэги: юмор
Николай Шальнов: тэги: графомания Всем тем, кто вдохновлял меня. Источники вдохновения Прекрасны так порой они – Чистейшей красоты мгновенья, Что все закатные огни И все душевные волненья - Всё то, что служит нам всегда Волною светлых вдохновений, На миг отходят в тень, когда Другие мучают виденья: Звон голоса любимой, сталь Глаз друга, буйство странных мыслей, Что бьют фонтаном через край Всех новых юношеских писем, Всё то, что было рождено В волненьях смелых бурь народных, Всё то, что заново прошло Через огонь и порох, словно Бессмертный полк, ещё живой В воспоминаньях столь мятежных, Что дать заслуженный покой Им может только воды нежных Ручьёв подземных забытье. А мы, создатели, что ныне Идём дорогою своей, Бренча на гуслях, как на лире, Растим оаз их чувств, страстей, Что воссияли блеском мая, И светлых гениев своей Печальной младости питаем. Благословенны наши дни – Ошибок дни и заблуждений, Мы бередим в своей крови Красот бессмертных вдохновенья, Мы помним всех людей, что нас Когда-то лаврами венчали, И чьи сиянья светлых глаз В твореньях наших заблистали Сияньями иных миров… Я помню всех, кто дал мне слово Из рифм возвышеннейших снов – Мне песню петь свою не ново. Так пусть навеки между строк Застынут те, кто в жизни вызвать Дрожанье струн душевных смог – Им славу я пою на тризне. Ведь только Смерть благая так Расставить может многоточья, Что этот правильнейший знак, Мозолящий нам часто очи, Заставит думать и гадать, О чём же жизнь нам захотела Поведать – как и кем нам стать Меж строк бумаги пожелтелой.
Николай Шальнов: тэги: юмор, демы Ещё один дем от Риты Скитер. Даже дивергентам иногда хочется развлечься в ванной.
Николай Шальнов: тэги: сказки о жизни, моя шокирующая жизнь, ономатология, эстетические категории, сказки о дружбе, сумасшедший дом для непослушных дев викторианской эпохи Вчера родственник рассказывал про свою родственницу, которую зовут именем Той-Кого-Нельзя-Называть. Лишний раз Рита убедилась, что имя это, тяжёлое даже для русского слуха, награждает нелёгкой судьбой, а в случае с ритиными старушками - и того похуже. Размышляя над этим, Рита пришла к другим размышлениям - про имя, которое тоже несколько несогласовано, тяжелое, но и лёгкое, - Дмитрий. Ритин приятель вливает в Риту соки жизни порой, как кровавые ванны, которые исцеляли расслабленных владык упадочного Рима. Соотнося между собой положения Флоренского касательно этого имени, Рита посмеялась и порадовалась некоторым светлым воспоминаниям, связанных с этим человеком, хотя и трудностей в общении было тоже немало. Но эта простота человека, не блещущего внешней красотой, стала для Риты отдушиной в мире красивых, интересных, но полностью зацикленных на себе и своём собственном великолепии людей - всё прекрасное первое впечатление, которое они призводили, и удивительные чувства, которые они вызывали и о которых Рита писала в своём последнем стихотворении, они смазывали своими странными поступками. Зачем, например, удалять со стены тщательно подобранные Ритой композиции? Нет, конечно, наши интересы могут не совпадать, но что, стены жалко, что ли? Риту, например, бесит то, что один её знакомый то и дело присылает ей ссылку на группу "В клубе" в виде мерзкой колбасы, которую огромный нож разрезает на большие грампластинки. По ходу дела, Рита чисто из любви к истории (чтобы всё было так, как было) не удаляет это. Да и такт не позволяет. Интересно, что космическая любовь Нептуна находит Деве косвенное выражение, через самоотверженную, порой и тяжелую и монотонную работу с самыми плотными, грубыми и неблагодарными формами. В случае же с Весами - "скользкая вежливость, всегда держат дистанцию между собой и другими, при всей контактности есть опасность одиночества. Характер восприимчивый, интересы разнообразные, очень общительны, любят поспорить, в общении холодны, что притягивает к ним, так как за этой холодностью чувствуется сдерживаемое чувство", однако душевное сродство с Димой у Риты было немалое. Может быть, из-за его биологического инстинкта красоты. На психогруппах в сумасшедшем доме для непослушных дев викторианской эпохи Рите предложили понаблюдать за собой с помощью весёлой таблицы, где ситуацию можно рассмотреть с разных сторон. Очень получилось весело, на время Рите надо было стать параноиком, особых усилий, впрочем, не потребовалось. Результаты позабавили:
Николай Шальнов: тэги: музыка, светлые гении, авторитетные фигуры «Ты жизнь обвеяла волною, как соли едкий аромат, мой дух, насыщенный тобою, вновь жаждой вечности объят…»... Слушала сегодня Рита свою любимую исполнительницу органной музыки – Наталью Михайлову. Погода грустная, Наталья будто привезла её с собой из Питера. Но в храме атмосфера всё же совершенно иная, нежели в каком-либо другом месте – вся музыка старых мастеров связана с Богом, может быть, именно поэтому они добились той изумительной, всеохватывающей выразительности, который может передать только орган – инструмент, способный отразить все высочайшие стремления нашего духа. Слушала сегодня Рита, настроившись, как всегда, на сентиментальный лад, а под конец была так взволнована, так встревожена некоторыми особо изящными созвучиями… Боже мой, как же это прекрасно, что есть в мире ещё Гении, способные подарить нам эту красоту и Гении, способные её передать и сохранить в том виде, в котором она нам завещана! Все эти глубинные ключи души, «мольбы о сладострастьях рая»… Поднялась Рита потом наверх, к своему Ангелу Музыки (почему-то Наталья вызывает у Риты почти детское, святое чувство приближенности через Музыку к Вечному, которое вошло Рите в душу с образом Призрака Оперы) – как всегда, прекрасна и доброжелательна она, это воплощение одухотворённости и красоты… Иногда мечты сбываются – Рите даже немного страшно было говорить с таким высоким профессионалом. Не зря же она ждала её возвращения целых полгода… Говорили о Бахе, и о способах выражения музыки, о способах её чувствовать. Великий дар – владение таким инструментом, великая гордость – знать таких замечательных людей. Мастерство всегда во все времена взывало изумление и восторг. Вдохновения Вам, Наталья, на долгие годы жизни! Красивая чакона (ре минор) Пахельбеля из репертуара Натальи, послушайте...
Николай Шальнов: тэги: искусство вечно Рита не оригинальна, когда приводит здесь это стихотворение известного декадента Морриса Роллины, но оно всплывает в памяти всякий раз, когда Рита возвращается с органного концерта Похоронные марши Мраморнорукая, чьи пальцы легкой тенью - Такие хрупкие под тяжестью колец - Умеют извлекать страданье и забвенье Из чрева фортепьян, из их стальных сердец, Ты так вдохновлена, ты ищешь тех гармоний, Которым дали жизнь приливы и прибой, И, силой гения, гармонию агоний Провидишь в музыке, разбуженной тобой. Сыграй же мне опять два похоронных марша - Святые мертвецы, Бетховен и Шопен! - И всех, сходящих в ночь, своей рукой монаршей Благослови на смерть и подними с колен. Играй, не оставляй в покое этих клавиш, Пускай звучит аккорд, как похоронный звон. Но, смерти вопреки, ты смертью жизнь прославишь, Покуда зов ее к бессмертью устремлен. Здесь всё тебе споет сегодня аллилуйю, Здесь запахи звучат, волнуя и пьяня, И я, растроганный поэт, перецелую Те пальцы, что рыдать заставили меня.
Николай Шальнов: тэги: демы, киберпанк Тобиас: Поезда опаздывают, стоянки сокращают – никакой личной жизни!
Николай Шальнов: тэги: астрология, юмор, киберпанк Отношения между Ритой-Девой и её приятелем-Весами можно выразить этим триптихом, который Рита сляпала в копилку бесконечной вереницы подобных. Тобиас и Эрик - две стороны одной медали, кто бы знал, сколько пользы мог бы принести Эрик, если бы он не пошёл стопами Джанин. 1. - Эй, чувак, убивать - это весело, я сделаю это красиво! 2. - Нет, чувак, ты слишком эстетичен, чтобы тебя можно было бы убить так, как я это умею. 3. - Пошёл я... Убийство оскорбляет мой тонкий вкус.
Николай Шальнов: тэги: киберпанк, графомания Пророчества о мире "Дивергента" Пророчества Есть много пророчеств о будущем нашем, Одно из которых – бродить до поры По миру, который, уродлив и страшен, Навек погрузится в объятия тьмы. Есть то, что нам всем обещает надежду, Спасение, мир и желанный исход Всех поисков наших – так белый подснежник, Свой цвет распускает у блещущих вод. Есть то, что покрыто туманом, и часто Пытаемся мы свой удел разгадать, И тщетно желаем в томлении страстном Узнать всё о том, что случится опять С потерянным миром, что с новым нарядом Свои истомлённые, злые глаза В бессонную мглу полудремлющим взглядом Вперяет и слышит других голоса Миров, что, возможно, похожи на наши, А, может (другое пророчество нам Гласит), хранят, как Архангелы, стражу Над Раем, чтоб вечно над нами туман Смыкал свои бледные стены и полог, И дождь злой решеткою нас окружал, И этот зловещий, уродливый морок Бессменно, кровавый и страшный, стоял. Но есть и иное пророчество: где-то Есть новые земли, в которых война Неведома, и бесконечное лето Царит над морями в объятиях сна. Когда-то, быть может, отбросив оружье, Омоем кровавые руки в ручьях, И, может, забывши печальную стужу, Мы будем бродить в серебристых волнах, Ловить луч беспечного солнца, что в море Роняет лучи с золотой высоты, И, смыв ливней ядерных слёзное горе, Блаженно вдыхать чистоту красоты.
Николай Шальнов: тэги: эстетические категории, поттериана, авторитетные фигуры, ролевые игры Рита, как сказал бы Дамблдор, сменила декорации к потаенным глубинам своего внутреннего мира. Слизеринский дневник превратился в очень вялую кучку бумажек, которую и фотографировать-то стыдно, его сменил дневник пуффендуйский, а вот теперь - ежедневник с вензелем Гриффиндора. Скоро можно уже будет налаживать производство канцелярских изделий соответствующей тематики. Надоумила и вдохновила Риту на это дело неизменная её муза - Лора Бочарова. В своей эпохальной вступительной статье к описанию игромеханики "Хогвартских сезонов" ( http://hp-ekb.ru/ ) она писала: "Пространство этой игры крайне внимательно к мелочам. Волшебные предметы, перья, книжные переплеты, мантии и факультетские шарфы, старые фотографии в латунных рамках, шоколадные лягушки, вкладыши конфет, волшебные палочки, колбы и секундомеры, кофейные чашки и прочая предметность столь же важны для нее, как и вопросы мирового зла". Рита запомнила этот постулат.
Николай Шальнов: тэги: ролевые игры, сказки о смерти Стилизация этого раздела про Мертвятник "Сезонов" ( http://hp-ekb.ru/heaven.php ) и прочие описанные там посмертные приключения очень нравятся Рите, как, впрочем, и все остальные разделы сайта проекта. Порой Рита перечитывает их с ностальгией и завистью: на игру так и не попала, свою по этой теме так и не поставила. Но она не теряет надежды. Может быть, когда-нибудь... Смерть на игре или Отработки Начинаются По заказу Отдела Тайн издательство Ежедневного пророка Представляет. Рекомендовано к прочтению всем членам семьи. Мы подошли к самому грустному моменту в жизни каждого персонажа - его собственной Смерти. Все начинается с начала. В контексте конкретного момента началом является конец жизни. Вы выпили яду, подверглись заклинаниям - Торменцио (любая разновидность), Ахелитус Ультима, Инсендио Ультима, Делювиум Ультима, Лаэза Кордис, Сектумсемпра Ультима или Фуга Темпора (и не обратились в больничное крыло или госпиталь св. Мунго за ограниченный срок), вас убили ритуальным ножом, вы играли в гляделки с Василиском, вы подверглись заклятью Авада Кедавра. Кажется, ничто не забыто. В этом случае вы мертвы. Не расстраивайтесь. Как говорил покойный директор Дамблдор: "Для высоко организованного разума, смерть это еще одно приключение". Приводим разум в соответствие с условием и начинаем. Продолжение тут: Вы труп самого себя. Вы остаетесь трупом, пока вас не похоронят или не сожгут. Помните, что пока вы труп, вам пологается лежать молча и держать свои эмоции при себе. Вас могут перемещать с места на место заклинанием Мобиликорпус. Вас может таскать Феникс или иные магические животные, обладающие достаточной силой. Сгнивание трупа происходит только в случае необнаружения покойника в течении часа. В противном случае вы труп столько - сколько потребуется для вашего достойного погребения на кладбище или любым иным приемлимым способом. Как вы наверное знаете, у нас, волшебников, атрибутом всякого покойника всегда был белый галстук, который вам непременно повяжут друзья, отправляя вас в последний путь. С того момена, как тела вашего больше нет - оно в могиле или уничтожено - ваша душа свободна. Не летите на свет. В этом больше нет необходимости. Ваше министерство о вас позаботилось. Отныне и до срока Отдел тайн принялся за один из самых сложных проектов - работу с Таинством Смерти. Вы и после смерти являетесь гражданином Волшебной Британии и имеете право на собственную загробную жизнь. В Отделе Тайн в Здании Министерства висит единственное официальное зеркало Мертвых Душ во Всей Британии отражающее мертвые души. Летите к нам и мы вас заметим. После этого вы попадете в заботливые руки невыразимцев, которые и объяснят вам ваше дальнейшее будущее. Описать его не позволяет Непреложный Обет о неразглашении. Помните - Вы не перестаете быть самим собоц после смерти. Вам известно многое? Вы дорожите образом вашей прошлой жизни? Мы вам поможем. Внимание: Ни при каких условиях не становитесь призраками самих себя по собственному желанию. Памятка Обывателю Ваша Жизнь и Смерть сильно влияют на вашу Жизнь после Смерти. Обеспечте себе достойную загробную жизнь. Рассказать вам как - мешает Непреложный Обет о неразглашении. Специальное предложение Вызов невыразимца с Осколком зеркала к постели умирающего - 2 галеона за выезд. Стоимость выезда к захоронению - 5 галеонов. После погребения - цена договорная (от 10 галеонов).
Николай Шальнов: тэги: графомания, искусство вечно Это моё поэтическое переложение текста мадригала Монтеверди "Плач нимфы" ( http://www.jooov.net/text/106537870/kler_lefiyyatr-jaloba_nimfyimonteverdi.htmls ). Очень красивая музыка и история. Плач нимфы «Любовь!..» - так нимфы голос звал, Печалясь, к небесам. Свой взор бросала в них она: «Где те, что обещал Мне лжец любовь и верность? Знать То были лишь слова! Но разве можно потерять Любовь, что столь жива? (Бедняжка!) Верните мне любовь мою С небесной чистотой, Или убейте – я пою И плачу… Боже мой! (Бедняжка! Ей не стерпеть весь этот холод!) Пусть перестанет он вздыхать По мне, когда он с ней. Но не заставит он страдать Меня – клянусь! - сильней. Моя любовь в душе его Лишь гордость породит, А если буду далеко, Молитву обратит Ко мне мой друг? Глаза её Яснее разве? Нет Ни чистоты у той, что лжёт, Ни верности моей. Не подарить её губам Всех сладостей моих Лобзаний… Ты всё знаешь сам, Молчи, не говори!»
Николай Шальнов: тэги: музыка, искусство вечно, старые мастера "Плач нимфы" в исполнении Роберты Мамели. Джазовый такой стиль (см. "Интересные факты"). Очень красиво и оригинально. Место рождения певицы — Рим. Она получила музыкальное образование как скрипачка (окончила Scuola Civica в Кремоне) и по классу вокала (окончила Conservatorio di Musica G. Nicolini в Пьяченце). Среди наставников Роберты Мамели в вокальном мастерстве: известная своими интерпретациями музыки барокко Роберта Инверницци, тенор Уго Бенелли, специализирующийся на оперном репертуаре классицизма и романтизма, исполнители партий в операх-буфф тенор Клаудио Дездери и бас Энцо Дара. Дебютировала в качестве певицы в Оперном театре Александрии, исполнив заглавную партию в опере Пёрселла «Дидона и Эней». C тех пор выступала на многих крупных концертных и оперных сценах: Konzerthaus в Вене, Concertgebouw в Амстердаме, Cité de la Musique в Париже, Velodrom Theatre в Регенсбурге. Выступала с сольными концертами в Белфасте, Женеве, Бухаресте, Праге, Дортмунде, Киеве (на фестивале AVE VERDI с ансамблем La Venexiana) и других городах. Роберта Мамели ведёт активную концертную деятельность. Среди дирижёров, с которыми она активно сотрудничает: Клаудио Аббадо, Жорди Саваль, Вернер Эрхард, Энрико Гатти, Пол Гудвин, Кристофер Хогвуд... В ноябре 2014 года выступила с ансамблем «L'arte del mondo» под управлением Вернера Эрхарда в Большом зале Санкт-Петербургской филармонии на концерте фестиваля «Серебряная лира» (в программе звучали произведения барокко и классицизма). Роберта Мамели известна активным участием в фестивалях старинной музыки. Среди них: Anima Mundi Festival в Пизе, Grandezze e Meraviglie Festival в Модене, Hokutopia International Music Festival в Токио, International festival of baroque opera Beaune в Бургундии, Regensburg Festival, Styriarte Festival в Граце... Из ансамблей, специализирующихся на музыке эпохи барокко, она постоянно сотрудничает с Academia Bizantina, Capella Cracoviensis, Contrasto Armonico, Ensemble Inégal, L’Arte dell’ Arco, La Venexiana, Le Concert des Nations. Роберта Мамели сотрудничает с крупными лейблами Naive, Glossa, студиями звукозаписи Pardon, Nibiru, Bongiovanni. Записывается на итальянской ТВ студии RAI-3. Интересные факты Хотя аудитории Роберта Мамели известна, в первую очередь, как исполнительница камерной музыки эпохи барокко, больше всего её привлекает оперная сцена: «Опера! Это моя самая большая любовь. Я люблю сцену, я люблю выступать, моя мечта - исполнять больше оперных партий, где я могу показать себя не только как певица, но и как драматическая актриса». Давней привязанностью певицы является джаз. Она настаивает, что импровизационность, свойственная джазу, была характерна и для музыки барокко. Нередко на сольных концертах певицы в сопровождении ансамбля La Venexiana сочинения Генделя и Монтеверди исполняются с участием современных инструментов (например, саксофон), не существовавших в эпоху барокко.
Николай Шальнов: тэги: искусство вечно, о ничтожестве и горестях жизни Мариинский симфонический оркестр сейчас даёт концерт в Пальмире, прямо в том амфитеатре, который почти разрушили сирийские террористы. На втором канале показывают. Смотрит Рита на следы варварства, слушает изумительного совершенства музыку с комком в горле, и думает о том, сколь поразительно проявляет себя Высшая Воля как в высочайших воспарениях человеческого духа, так и в неслыханнейших преступлениях. Вспомнилось из Шмакова ( http://psylib.org.ua/books/shmak01/ ) : "С нашествием Камбиза великолепие Египта отошло в область предания. Несколько месяцев подряд победоносное войско тем только и занималось, что, раскалив сначала при помощи костров пилоны и статуи, обелиски и барельефы, вековые творения гения египетского, затем поливало их холодной водой, чтобы добиться их разрушения на такие осколки, которые затем, будучи развезены в разные стороны, могли бы быть без особых усилий бесследно уничтожены. Во всей долине Нила не осталось ни одного храма, ни одного памятника, которого бы не коснулась рука этого непреклонного исполнителя воли судеб. Несмотря на все их усилия, победители разрушили только то, что должно было быть разрушено. Деяния рук человеческих погибли, но дух древних иерофантов продолжал жить, таясь в недоступных убежищах. С воцарением Птоломеев Египет еще раз развернул свою древнюю мощь, и чудо света, Александрийский маяк, как издревле сфинкс, стал эмблемой страны вечного стремления, блистающим светом своим озарявшей весь мир на пути стольких столетий. Но пришел час, предначертанный судьбой, и наступил конец всему. Среди диких воплей черни и исступленных выкрикиваний фанатиков, выдававших себя за лучших служителей Бога-Света, пал древний Серапис, оплот египетской мудрости. Теон и Ипатия запечатлели кровью своей беззаветную преданность знанию на ступенях александрийского храма Мудрости, ставшего последовательно добычей фанатических орд Омара и епископа Феофана. Продолжение тут: Полгода горели на площадях костры и топились бани сотнями тысяч папирусов, повествовавших о минувшей жизни людей, их стремлениях, их знаниях и их открытиях. Светивший тысячелетия свет из древней священной страны померк; Египет, его всемирная слава, его величие и знание безмерное, погрузились в область забвения, ушли туда, откуда уже нет возврата. Истина и стремление к ней человека вечны; нет в мире силы и быть такой не может, которая могла бы их превозмочь; весь мир мог погибнуть, и в наступившей калиюге мог остаться лишь один человек, но и тогда Истина продолжала бы кротко сиять в его сердце, а дух его продолжал бы к ней пламенно стремиться. Погиб весь блеск Египта, погибли храмы, погиб оплот мудрых, живших стремлениями вне жизни земной, — наука о Вечной Истине погибнуть не могла, она бессмертна, и волны людского безумия не могли ее поколебать! В ослеплении объявляя войну Небу, человек этим лишь сам изгоняет себя из его пределов; Абсолютное и Вечное непрестанно озаряет все вокруг Себя, — слабая воля людская ни на йоту не может ослабить или изменить Его Бытие и Свет; в ее власти — лишь степень восприимчивости самого человека. Когда дух его чист и ясен, он может невозбранно приближаться к Свету, и Истина предстает пред ним в неописуемом великолепии Своей Первородной Чистоты. В годину падения, когда помутившийся или еще спящий разум оказывается не в силах сдерживать беснующихся страстей, человек теряется в их сатанинском хаосе и сам сковывает себя по рукам и ногам. Светлый лик Изиды, объемлющей все в Себе, отражает тогда для его взора лишь свистопляску его безумств и мучений во всей дерзновенности их уродливости. Видя это и чувствуя внутренне правдивость осуждения, человек бросается в бездну с еще большим неистовством, наивно думая найти себе этим покой. Первые века христианской эры — это с одной стороны повальное восстание рабов, а с другой — появление на арене мира варварских полудиких народов. Античный мир быстро склонялся к закату, а с ним уходили и его боги, его наука и его тайны. Внешним образом все погибло, но, в действительности эта катастрофа была только кажущейся. На лик Изиды, Богини Истины, спустилась вуаль еще более темная и непрозрачная, чем когда бы то ни было прежде. Открыто проповедовавшееся знание укрылось в символах, легендах и мифах и, уйдя таким образом от взоров толпы, оно пережило гордое царство фараонов и распространилось по всему миру".
Николай Шальнов: тэги: салон мамзель Ленорман Из описания XVIII Аркана ( http://psylib.org.ua/books/shmak01/txt18.htm ): §3. Оккультные опасности и оккультные враги "Частица силы я, Желавшей вечно зла, Творившей лишь благое". Гёте, "Фауст" Когда человек страдает, то всякое орудие, осуществляющее это страдание, естественно представляется ему враждебной силой. Вообще говоря, эта сила может действовать по своей воле или являться орудием некоторой другой воли. Человек, живя в созданном им же самим мире, ему одному принадлежащем, естественно может встретить орудие чужой воли лишь на внешнем контуре своего существа по правилу электрической поверхности. Итак, бессознательные орудия страдания, управляемые волей Атмана, могут иметь место лишь во внутреннем мире человека, и кроме них никаких иных быть не может, наоборот, соприкасаясь с макрокосмом, человек сталкивается с чужими волевыми импульсами, и только с ними. Внешний мир, как среда, в которой человек живет, по самому существу своему сверхличен. Поэтому, вообще говоря, его факторы сами по себе по отношению к человеку безразличны, т.е. не благоприятственны и не враждебны. В полную противоположность этому, мир внутренний по самому существу благоприятственен по отношению к каждому волевому центру, и притом в высшей и совершенной степени. Внешний мир по отношению к человеку пассивен, т.е. сам по себе он не врывается в жизнь человека, а, наоборот, сам человек своей волей на него действует. Поэтому - враждебность или благоприятственность какого-либо фактора внешнего мира зависит от самого человека; самая встреча с этим фактором и действие ее результата есть следствие его воли, ибо она может сделать соприкасающийся с этим фактором аспект состава гармоничным или негармоничным, следствием чего и является благоприятственность или враждебность последнего. Понятно, что чем несовершеннее человек, тем относительнее его единичные синтезы, и чем сильнее его стремление утвердиться во внешнем мире, тем враждебные столкновения многочисленнее. Слабая индивидуальность, сталкиваясь с могучим коллективизмом, всегда будет находиться в невыгодных условиях, будет с ним дисгармонировать, а потому страдать. Коллективизм внешнего мира есть поэтому главный источник страдания слабых. Резюмируя изложенное, можно сказать, что страдания, причиняемые внешним миром, не являются следствием свойств этого мира, а происходят лишь от несовершенства собственной воли человека. На иероглифе Аркана XVIII эта идея выражается тремя фигурами. Ленивый рак в своей луже - это символ безразличности факторов внешнего мира. Волк и собака, враг и друг - этот тот же самый фактор, который может стать как тем, так и другим, в зависимости от воли человека. Продолжение тут: Непосредственным следствием сказанного является то, что все препятствия и затруднения, встречаемые человеком на его пути, могут возникать исключительно силой его собственного духа. С другой стороны очевидно, что дух ни отклонен, ни порабощен ничем быть не может. В силу этого, препятствия a priori могут носить лишь временный характер, а потому и выражаться лишь во временном отклонении активного сознания с его пути. Все это обобщается определением, что препятствия суть заблуждения. Все, что человек чувствует или мыслит, необходимо существует; отсюда вытекает, что заблуждение в принципе не может заключаться в утверждении конкретных элементарных представлений; оно может появиться лишь с возникновением сравнивания элементов сознания между собой и выяснения их относительной ценности. Отсюда вытекает определение: заблуждение есть или отождествление негармонирующих между собой качествований, или же умышленное или невольное объективирование в определенный фактор такой совокупности качествований, которая представляет собой неустойчивую систему, т.е. систему незамкнутую. Путь эволюции человека состоит из ряда последовательных претворении одних относительных синтезов за другими. Когда вследствие тех или иных причин он впадает в заблуждение, т.е. вводит в свое существо негармоничный относительный синтез, то он тем самым вводит эту негармоничность в самое свое самосознание. Раз это случилось - в будущем он получает уже непрерывную наклонность к дальнейшим заблуждениям, которой с другой стороны противодействует импульсирующее действие духа. Первородный грех есть именно такое первичное заблуждение, ибо человек поверил на мгновение в субстанциональность зла, а потому, вообще говоря, во всяком человеке тенденция заблуждаться не может не существовать. Более того, чем ниже человек, а пределом его падения является толпа, тем более жаждет он быть вечно обманываемым. "Mundus vult decepi - ergo discipiatur" ["Мир хочет быть обманутым, так пусть же обманывается!"], сказал папа Григорий VII Гильдебрант и этим своим изречением навеки запечатлел всю безграничность страха толпы пред светом. Две потенции - чувство истины и стремление к заблуждению, представляют собой генезис свободной воли человека; рождаясь из этого бинера, она имеет своей целью анализировать даваемое опытом и расчленять истинное от ложного; осуществление этого и есть путь эволюции человека. Учение об оккультных опасностях, теория познания и законы кармы неразрывно связаны между собой. Как только сознание впервые нисходит в Мир Бытия, оно тотчас же принимает за реальность первые же воспринятые элементы. Утвердив это конкретное заблуждение, сознание тем самым временно теряет связь с истинным субстанциональным духом и отождествляется с данной совокупностью элементов. Этот миг есть рождение Кармы, начало первого ее этапа. Сознание начинает жить в утвержденном, таким образом, относительном мире до тех пор, пока ни познает его относительность. Тогда наступает новый этап; при свете утвержденного относительного синтеза оно намечает себе новую совокупность элементов, принимает их за реальность, вновь отождествляется с ними, отрывается от синтеза и т.д. Это может быть формулировано законом: Утверждение какого-либо заблуждения есть отрицание реальности, влекущее за собой отрыв от синтеза и отождествление сознания с заблуждением до тех пор, пока опыт не выявит в сознании его ошибочность, его генезис и все его развитие. Следуя принципу аналогии, этот закон одинаково управляет как полным кармическим бытием индивидуальных монад, так и дифференциальными этапами всякого развития. Опасности, встречаемые учеником, состоят, прежде всего, в возможности неправильной оценки или применения конечных синтетических законов и принципов в каждом отдельном случае. Целый ряд законов, являясь совершенными выражениями Истины, в невежественном сознании могут вылиться в тягчайшие заблуждения. Таков, например, закон кармы. Это есть истинное олицетворение правосудия, это есть совершеннейший образ его богини Фемиды, есть доктрина, которая сразу рассеивает бесчисленное множество сомнений и загадок. Тем не менее, в глазах невежественного человека этот закон может послужить оправданием всего. "Какое дело мне до будущих воплощений" если я не помню прошлых; расплата далека, да и потом быть может ее и вовсе нет! Жизнь коротка, воспользуюсь же ей, а если это и вызовет остановку на пути совершенствования, то не все ли мне равно, путь так бесконечно долог, и лучше счастье сейчас, чем неведомое блаженство в будущем", - такие мысли невольно должны возникнуть у человека толпы. Между тем, каждая жизнь должна быть использована возможно полнее, и свойственное ей конкретное сознание должно работать и стремиться так, как если бы эта жизнь была единственной, как если бы конечный суд должен был решить ее участь тотчас же по окончании данной жизни. Только при этих условиях не только жизнь, но и каждая минута в глазах человека получит ее действительную ценность. С другой стороны, вера в конечный суд над каждой отдельной жизнью вполне справедлива, ибо данная конкретная личность во второй раз на землю уже не вернется. Предупреждая возможность таких заблуждений, Великие Учителя человечества всегда окутывали опасные теории покровом эзотеризма; так, например, поступил с доктриной кармы Иисус Христос. "Ужасна львица в пробуждения, Ужасней тигров злой набег, Но что все ужасы в сравнения С твоим безумством человек? И горе тем, кто светоч рая Слепцам от вечности вручит: Не свет, но пламя разливая, Он грады, страны пепелит". Шиллер. Оккультные враги и оккультные опасности суть различные выражения того же самого явления. Если опасность, как таковая, есть лишь потенциальная возможность, то враг есть ее олицетворение, ее эмблема или ее проповедник. Такова истинная причина народных верований в демонов. Как сатана есть генезис заблуждения, есть "отец лжи", "обезьяна Бога", "кривое зеркало Истины", так отдельные демоны суть эгрегоры человеческих заблуждений.
Николай Шальнов: тэги: нарциссизм, сказки обо всём Одуванчиков в этом году в Орене видимо-невидимо. Такое ощущение, что кто-то специально распылял семена: весь город превратился в сплошной жёлтый ковёр. Эпидемия какая-то. То и дело попадаются брошенные венки, одним из которых Рита и украсила себя, аки древние императоры, правда, у них там из другого плелись, ну да ладно. Для Орена сойдёт =) Печатать сборники своих стихоплётств, типа этого, по "Дивергенту" (эту традицию Рита завела относительно недавно и решила продолжать её перед каждым Бельтайном), стало теперь удовольствием дорогим: на этот раз та девушка, что раньше без проблем печатала ей по сто листов, едва сумела справиться с двадцатью и израсходовала впустую огромное количество бумаги. Забывается этот промысел, а идти к профессиональному редактору – это вообще для миллионеров, Риту просто душит жаба. Ладно уж, запомнит Рита история не по сборникам, а по чему-нибудь другому. А, может, и вообще не запомнит, так даже будет лучше. Великое море человеческого тщеславия не подпитает один маленький родник.
Николай Шальнов: тэги: охотники за сновидениями Забавный сон снился сегодня, кроссовер «Дивергента» и «Гарри Поттера». Сидит Рита в Большом Зале вместе с Кристиной и Невиллом, вдруг появляется Инспекционная Дружина во главе с Малфоем, они выжигают заклинанием все флаги других факультетов, и вешают свой, очень напоминающий Чёрную Метку. Тут же рядом вертится Снейп и говорит что-то: «Вы мне изрядно подпортили настроение, так и тянет на убийства». Первой выбегает из Большого Зала Кристина, её ловит Малфой и выбивает из рук палочку Экспеллиармусом, да не простое это заклинание, а с подвыподвывертом: у Кристины загораются волосы, она мечется по фойе, Малфой убивает её Авадой Кедаврой. Группа слизеринцев заавадили Долгопупса, перед этим скрутив его, ох и верещал же он перед смертью!.. Рита пускает в Малфоя Бомбардой, попадает в горгулью, которая там держит факелы, и мчится в неизвестном направлении. Снейп кричит ей что-то невразумительное и очень гадкое в спину и пускает вслед Ступефай, но промахивается. Весело было.
Николай Шальнов: тэги: музыка, искусство вечно, старые мастера "Magnificat" Монтеверди. Красиво "Месса для четырёх голосов" его же
Николай Шальнов: тэги: искусство вечно, светлые гении В известной книге Шмаков предлагает читателю "понять прелесть варварства", это трудно принять, и "Топчи их рай, Атилла" - вовсе не для Риты. Однако Флобер ухитрился изобразить древний мир во всём многообразии его страстей. Некоторые описания, которыми изобилует "Саламбо", очень интересны, вопреки замечаниям Гонкуров об их утомительности, хотя и жутковаты. "Творческое наследие Флобера невелико. Он писал медленно и трудно. Величие и популярность Флобера многие зарубежные критики пытались объяснить совершенством его стиля. Сам Флобер во многом способствовал этому мнению. Он неустанно и с полемическим задором повторял, что форма это само произведение, что нет ничего, кроме стиля, что произведение становится бессмертным прежде всего благодаря композиции и стилю. Флобер и в самом деле создал произведения совершенные по форме и по языку. Он был убежден, что замысел произведения можно отлить только в одну-единственную, присущую ему форму, что для точного выражения смысла существует одно-единственное слово, одна-единственная фраза, которые художник обязан найти. Флобер мучительным трудом достиг совершенной писательской техники, совершенной композиции. И все же нельзя объяснить непреходящую ценность его книг только исключительным писательским мастерством. Творчество Флобера было знамением времени, в нем нашли свое выражение очень существенные моменты истории французского общества. <...> Ему удается сказать новое слово в литературе, сказать это слово в условиях иной эпохи, проявив при этом во всей широте свою творческую индивидуальность. Сейчас, в исторической перспективе, Гюстав Флобер кажется фигурой почти символической. Прикрепленный к самой середине прошлого столетия - 29 лет жизни до 1850 года, 30 - после, - этот гигантский маятник своим ходом, своим ритмом обозначал момент смены эпох, смены времен, обозначал переходное время, когда утрачивались иллюзии, но еще не возникали надежды. Роман "Саламбо" был написан в 1862 году. Сюжет взят из истории Древнего Карфагена III в. до н.э Однако это неисторический роман в традиционном для XIX века понимании. Автор не ставит своей задачей показать логику выбранной им исторической эпохи, рассмотреть исторические закономерности. Здесь центральны является также психологический конфликт, связанный с изображением любви между Саламбо, высокородной жрицей богини Танит, и Мато, вождем ливийских войск. По сути дела, их судьбы аналогичны печальной участи Эммы Бовари: они в душе мечтатели, страдающие от столкновения с жизнью, по-своему бесчеловечной. Человек с живой душой становится жертвой религиозной одержимости и военной жестокости. Собираясь работать над "Саламбо", писатель посетил Северную Африку и уловил колорит чужой, далекой земли. Достоверно воссозданы им быт и культура той эпохи, выразительны его описания восточной роскоши и пышности обрядов. В этом романе во всем богатстве проявилось стилистическое искусство Флобера. Грандиозно-декоративные зарисовки чередуются с картинками, написанными мелкими мазками, подобно стилю импрессионизма, который расцветает в это время во французской живописи. Первые обычно сопутствуют острым сюжетным ситуациям". "Очертание лагерей угадывалось по наклонным частоколам. Длинная полоса черного пепла дымилась там, где были расположены ливийцы; изрытая почва вздымалась, как морские волны, а палатки с разодранным в клочья холстом казались подобием кораблей, наполовину разбитых о подводные камни. Панцири, вилы, рожки, куски дерева, железа и меди, зерно, солома, одежда валялись среди трупов; здесь и там догорающие огненные стрелы тлели около нагроможденной поклажи; в некоторых местах земля исчезала под грудой щитов; павшие лошади лежали одна за другой нескончаемым рядом бугров; то и дело попадались ноги, сандалии, руки, кольчуги и головы в касках, поддерживаемые подбородниками; они катились, как шары; пряди волос висели на шипах кустарников; в лужах крови хрипели слоны с распоротыми животами, упавшие вместе со своими башнями; ноги ступали все время по чему то липкому, и всюду виднелись лужи грязи, хотя и не было дождя. Продолжение тут: Трупы покрывали всю гору сверху донизу. Оставшиеся в живых не шевелились, как и мертвецы. Они сидели, поджав под себя ноги, группами, растерянно глядели друг на друга и молчали. В конце длинной поляны сверкало под лучами заходящего солнца озеро Гиппо Зарита. Справа, над поясом стен, поднимались белые дома; за ними было море, уходившее в бесконечную даль. Подпирая голову рукой, варвары вздыхали, вспоминая свою отчизну. Поднявшееся облако серой пыли рассеялось. Подул вечерний ветер; все груди облегченно вздохнули; по мере того как становилось свежее, черви переползали с холодеющих трупов на горячий песок. На верхушках высоких камней недвижные вороны не сводили глаз с умирающих. Когда спустилась ночь, отвратительные желтые собаки, которые следовали за войсками, тихонько подкрались к варварам. Сначала они стали лизать запекшуюся кровь на еще теплых искалеченных телах, а потом принялись пожирать трупы, начиная с живота. Беглецы возвращались один за другим, как тени. Отваживались вернуться и женщины; их еще оставалось немало, особенно у ливийцев, несмотря на то, что очень многих перерезали нумидийцы. Некоторые брали концы веревок и зажигали их вместо факела; другие скрещивали копья, клали на эти носилки трупы и уносили их в сторону. Трупы укладывали длинными рядами; они лежали на спине, с открытыми ртами, и копья их были тут же, при них; местами они лежали кучей, и часто, чтобы найти пропавших, приходилось разрывать целую груду мертвецов; потом над их лицами медленно проводили факелы. Страшное оружие врагов нанесло им сложные раны. Зеленоватые лоскуты кожи свисали со лба; другие были рассечены на куски, раздавлены до мозга костей, посинели от удушья или были распороты клыками слонов. Хотя смерть настигла почти всех в одно время, трупы разлагались по разному. Солдаты севера вздулись бледной опухолью, в то время как африканцы, более мускулистого сложения, имели прокопченный вид и уже высыхали. Наемников можно было узнать по татуировке на руках; у старых солдат Антиоха были изображены ястребы; у тех, которые служили в Египте, — головы павлинов; у азиатских принцев — топор, гранат, молоток; у солдат из греческих республик — разрез крепости или имя архонта; у некоторых руки были сплошь покрыты множеством знаков, которые смешивались со старыми рубцами и свежими ранами. Для солдат латинской расы — самнитов, этрусков, уроженцев Кампаньи и Бруттиума — разложены были четыре больших костра. Греки вырыли рвы остриями мечей. Спартиаты завернули мертвецов в свои красные плащи; афиняне клали их лицом к востоку; кантабры зарывали под грудой камней; назамоны сгибали вдвое ремнями из бычьей кожи, а гараманты зарывали на берегу, чтобы их неустанно омывали волны. Латиняне были в отчаянии, что не могли собрать в урны пепел своих мертвецов; кочевники жалели, что тут не было горячего песка, в котором тела превращаются в мумии; а кельтам недоставало трех необтесанных камней под дождливым небом, в глубине залива, усеянного островками. Поднялись стенания, прерываемые долгим молчанием. Этим хотели воздействовать на души мертвых и заставить их вернуться. Потом, через правильные промежутки времени, опять упрямо поднимался крик. Живые просили прощения у мертвых за то, что не могли почтить их тела по установленному ритуалу; лишая почестей, они обрекали их на бесконечное скитание среди различных случайностей и перевоплощений. Мертвые призывали, спрашивая, чего они желают; иные же осыпали их бранью за то, что они дали себя победить. Пламя больших костров придавало еще большую бледность бескровным лицам тех, которые лежали, опрокинувшись на спину, на обломках оружия; слезы одних вызывали плач других, рыдания усиливались, прощание с опознанными мертвецами становилось все более исступленным. Женщины ложились на трупы, прижимались губами к губам, лбом ко лбу; приходилось бить их, чтобы они ушли, когда трупы засыпали землей. Они чернили себе щеки, отрезали волосы, пускали кровь, и она лилась во рвы; многие наносили себе порезы наподобие ран, изуродовавших мертвецов. Сквозь грохот кимвалов прорывались вопли. Некоторые срывали с себя амулеты и плевали на них. Умирающие катались по грязи, пропитанной кровью, кусая в бешенстве свои изрубленные кулаки; а сорок три самнита, целый священный отряд юношей, побивали друг друга, как гладиаторы. Вскоре не хватило дров для костров, огонь угас, все площадки были заняты. Уставшие от криков, шатающиеся и обессиленные, они заснули рядом со своими мертвыми братьями: одни — с желанием продлить свою жизнь, полную тревог, а другие — предпочитая не проснуться. При бледном свете зари на границе лагеря появились солдаты; они проходили, подняв шлемы на острия копий; приветствуя наемников, они спрашивали, не хотят ли те передать что нибудь на родину. К ним присоединились еще другие, и варвары узнавали в них своих бывших соратников. Суффет предложил всем пленным служить в его войсках. Некоторые мужественно отказались; тогда, не желая напрасно кормить их, но вместе с тем решив не отдавать их во власть. Великого совета, Гамилькар отпустил их с условием, чтобы они не воевали больше против Карфагена. Тем же, которые смирились из боязни пыток, роздали оружие врага, и они пришли к побежденным, не столько для того, чтобы соблазнить их своим примером, сколько из желания похвастать и отчасти из любопытства. Они рассказали про хорошее обращение с ними суффета. Варвары слушали с завистью, хотя и презирали их. Но при первых словах упрека малодушные перебежчики пришли в бешенство; они стали показывать варварам издали их же копья и панцири и звали придти за ними. Варвары начали кидать в них камнями; те обратились в бегство; и вскоре на вершине горы видны были только острия копий, выступавших над краем частокола. Варваров охватила печаль, более тяжкая, чем позор поражения. Они стали думать о бесполезности своего мужества и сидели с остановившимся взглядом, скрежеща зубами. Одна и та же мысль возникла у всех. Они кинулись толпой к карфагенским пленным. Солдатам суффета случайно не удалось их найти, а так как Гамилькар покинул теперь поле битвы, то они все еще находились в своем глубоком рву. Их наложили наземь на ровном месте. Часовые расположились замкнутым кругом и стали пропускать женщин, по тридцать или сорок сразу. Пользуясь недолгим временем, которое им предоставлялось, женщины бегали от одного к другому в нерешительности, задыхаясь от возбуждения; потом, склонившись к их жалким телам, начинали колотить их, как прачки колотят белье; выкрикивая имена своих мужей, они раздирали их ногтями и выкалывали им глаза иглами, которые носили в волосах. Вслед за ними приходили мужчины и терзали их тело, начиная от ног, которые они отрезали по щиколотки, до лба, с которого они сдирали венки кожи, украшая, ими свои головы. Пожиратели нечистой пищи были особенно жестоки в своих выдумках. Они растравляли раны уксусом и сыпали в них пыль и осколки глиняных сосудов; когда они уходили, другие сменяли их; текла кровь, и они веселились, как сборщики винограда вокруг дымящихся чанов".
Николай Шальнов: тэги: моя шокирующая жизнь, готика, юмор Пересматривая школьные альбомы. В одной из серий "Модного приговора", когда переодевали готку, и готке не понравился выбор стилистов, Васильев уморительно заявил: "Ну, если вам не нравится, у вас всегда есть выбор: надеть свои утюги для асфальта, перекраситься в чёрный цвет, вставить весь свой пирсинг обратно и - йухуу!!! - полетела на помеле!". Вот подобная фразочка применительна и к Рите, которую всё же иногда потягивает выглядеть так, как это было с ней в 9 классе. Ещё и книжку вернули подходящую недавно... =)
Николай Шальнов: тэги: искусство вечно С Праздником Победы, товарищи! =) Традиционно Рита вывешивает на вечный праздник это прекрасное стихотворение Симонова - лирическое совершенство в совершенстве формы. Наверное, в то время так хорошо могла писать только Ахматова. Вечное чувство, цветущее на фоне стонущей земли. Жди меня, и я вернусь... Жди меня, и я вернусь. Только очень жди, Жди, когда наводят грусть Желтые дожди, Жди, когда снега метут, Жди, когда жара, Жди, когда других не ждут, Позабыв вчера. Жди, когда из дальних мест Писем не придет, Жди, когда уж надоест Всем, кто вместе ждет. Жди меня, и я вернусь, Не желай добра Всем, кто знает наизусть, Что забыть пора. Пусть поверят сын и мать В то, что нет меня, Пусть друзья устанут ждать, Сядут у огня, Выпьют горькое вино На помин души... Жди. И с ними заодно Выпить не спеши. Жди меня, и я вернусь, Всем смертям назло. Кто не ждал меня, тот пусть Скажет: - Повезло. Не понять, не ждавшим им, Как среди огня Ожиданием своим Ты спасла меня. Как я выжил, будем знать Только мы с тобой,- Просто ты умела ждать, Как никто другой. Константин Симонов
Николай Шальнов: тэги: юмор, очепятки Из "Истории западноевропейской музыки" Т. Ливановой 1983 года издания. Даже советская печать не обходилась без очепяток, несмотря на всё её высокое качество: из своего намоленного "Сильмариллиона" постсоветского периода Рита не устаёт выуживать ошибки, заливать их штрихом и исправлять. Сия книжная справа зело необходима: негоже, когда во святых текстах прогрехи есть. Ошибочка, кстати, в тему праздника: мелодия пуль - классическая метафора.
Николай Шальнов: тэги: киномания Рита пересмотрела фильм 1962 года, получивший семь Оскаров, - "Лоуренс Аравийский". Поучительная картина про то, как, проникнувшись уважением к чужой культуре, можно совершить великие дела. Необычный герой такой, причём в фильме нет ни одной актрисы. "Википедия" в связи с этим привела, к сожалению, лишь один-единственный показавшийся ей интересным факт: "по мнению Дж. Розенбаума, отсутствие женщин позволяет отнести «Лоуренса Аравийского» к числу самых насыщенных мужской чувственностью фильмов такого эпического размаха". Однако интересно не это, а то, что фильм наглядно иллюстрирует ситуацию Сатурна в 9 доме: это положение наделяет натива способностью при должной проработке принципа планеты настолько проникнуть в некогда неизвестную культуру, что он воспринимается другими как врождённый носитель этой культуры или же таковым воспринимает себя сам. Кому не лень три с половиной часа пялиться в экран, получит колоссальное удовлетворение от эпичности фильма и созерцания великолепных пейзажей пустыни, и от много другого. "Фильм является рассказом о событиях жизни офицера британской разведки Т. Э. Лоуренса, работавшего в годы Первой мировой Войны в Сирии в активном взаимодействии с арабскими кочевниками и получившим по этой причине прозвище «Аравийский». Лоуренс активно внедрился к арабам, проникся их духом и по сути возглавил партизанскую войну арабов против Османской империи (т. н. «Войну в пустыне»). Сценарий основан на автобиографическом бестселлере Лоуренса «Семь столпов мудрости», а также на исторических исследованиях биографов Лоуренса".
Николай Шальнов: тэги: музыка, искусство вечно Красивый концерт Баха/Вивальди для четырёх фортепиан с оркестром. Чем-то напоминает баховский концерт фа минор для клавесина с оркестром, нравятся Рите сложные клавирные партии - в этой быстроте будто предвосхищаются будущие возможности фортепиано как инструмента.
Николай Шальнов: тэги: музыка, старые мастера Стоило бы озаглавить этот пост "Как поют в Лориэне". О мотетах Окегема, в частности, об "Alma Redemptoris Mater" "Мотеты и chansons Окегема непосредственно примыкают к его мессам и отличаются от них главным образом своими масштабами. Впрочем, мотет композитор может трактовать как достаточно крупную форму - наравне со средней по объему частью мессы. У него есть пышные праздничные произведения в этом жанре - и духовные хоровые сочинения более строгого склада. В историю вошел, упоминается повсюду, начиная с литературных источников эпохи Ренессанса и до наших дней, праздничный благодарственный мотет Окегема "Deo gratias", написанный для четырех девятиголосных составов и потому прославленный как 36-голосный, - своего рода уникум. На деле он состоит из четырех девятиголосных канонов (на четыре разные темы), которые следуют один за другим с небольшими наложениями начала следующего на заключение предыдущего. В местах наложения реально звучат 18 голосов, реального же 36-голосия в мотете нет. Мелодика его причудлива и инструментальна по характеру движения (большие скачки, ломаная мелодическая линия), общее звучание и мощно, и напряженно, сплетение голосов создает эффект беспокойной динамики, который умеряется сдерживающей силой гармонии, с остинатным повторением двух созвучий в кварто-квинтовых отношениях. Совершенно иной облик придал Окегем прекрасному мотету на антифон "Alma redemptoris mater", выдержанному в стиле a cappella. В его светлой, даже радостной музыке нет никакого внешнего блеска и много сосредоточенности на основном тематизме - без буквального его воспроизведения. В своем роде это шедевр мелодического варьирования внутри полифонической ткани, варьирования, которое способно создать удивительное многообразие в пределах исходного мелодического единства. Широкая, протяженная мелодия антифона развертывается в теноре, будучи свободно колорирована и приобретя легкую гибкость движения. Поочередно вступающие другие голоса ведут каждый как бы свой вариант основной мелодии, свое ответвление от нее - и все эти мелодии важны в общем полифоническом развертывании целого (См.: Евдокимова Ю., Симакова Н. Музыка эпохи Возрождения. Cantus prius factus и работа с ним, с. 184-194). Во второй части мотета движение становится более оживленным и соотношение ведущего тенора с другими голосами приобретает иной характер. Отдельные мелодические фразы его окружаются имитациями, из начальной попевки развиваются дальше детали фигурации, а в коде мотета верхний голос завершает целое большой мелодической волной, вздымающейся от соль малой октавы до ре второй. Вообще устремленность вверх очень характерна для мелодического движения в этом мотете, так же как и ясность ритма и полнозвучие гармонии. Далеко не всегда гармония такова у Окегема: у него есть и пустоты, и отдельные резкости, и параллелизмы, и диссонансы, возникающие в процессе голосоведения. Но всего значительнее в данном мотете контрапункт вариационных превращений исходной мелодии. Поистине развитие полифонии совершается в XV веке в неразрывной связи с вариационным методом, понимаемым широко и многосторонне". Т. Ливанова, "История западноевропейской музыки"
Николай Шальнов: тэги: графомания Простенько так, это поэтическое переложение перевода "Dies Irae" - известной секвенции Фомы Челанского, положенной в основу многих сочинений, в т. ч. "Реквиема" Моцарта ( https://www.youtube.com/watch?v=0T7eMctuJLQ ). Рита худо-бедно постаралась сохранить особенности рифмы (все три строки строфы рифмуются между собой). Оригинал тут: Dies irae, dies illa solvet saeclum in favilla teste David cum Sibylla Quantus tremor est futurus quando judex est venturus cuncta stricte discussurus Tuba mirum spargens sonum Per sepulcra regionum, Coget omnes ante thronum. Mors stupebit et natura Cum resurget creatura judicanti responsura Liber scriptus proferetur in quo totum continetur unde mundus judicetur Judex ergo cum sedebit quidquid latet apparebit nil inultum remanebit Quid sum miser tunc dicturus quem patronum rogaturus cum vix justus sit securus? Rex tremendae majestatis, qui salvandos salvas gratis, salva me, fons pietatis. Recordare, Jesu pie, quod sum causa tuae viae: ne me perdas illa die. Quaerens me sedisti lassus; redemisti crucem passus. Tantus labor non sit cassus. Juste Judex ultionis donum fac remissionis ante diem rationis. Ingemisco tanquam reus: culpa rubet vultus meus. supplicanti parce, Deus. Qui Mariam absolvisti et latronem exaudisti, mihi quoque spem dedisti. Preces meae non sunt dignae, sed tu bonus fac benigne, ne perenni cremer igne. Inter oves locum praesta et ab haedis me sequestra, statuens in parte dextra. Confutatis maledictis flammis acribus addictis, voca me cum benedictis. Oro supplex et acclinis cor contritum quasi cinis, gere curam mei finis. Lacrimosa dies illa qua resurget ex favilla judicandus homo reus. huic ergo parce, Deus. Pie Jesu Domine, dona eis requiem. Amen. Дни Гнева Гнева день настанет миру, Ввергнет мир во прах: Давида То свидетельство с Сивиллой. Лишь представь ты трепет этот Осуждаемого света Судиёй, что явлен с Неба! Дивных труб песнь разнесётся По миру, по всем погостам, И к престолу соберётся Мир земной, и смерть растает, И творение восстанет, Пред Судящим держать станет Свой ответ. По книге вечной, С списком дел земных беспечных Будет мир судим, наречен Судиёй Открытым, в тайне Всё, что было, явным станет, И не минет наказанья Ничего. Кому молиться? Праведнику заступиться Невозможно: сам боится. Ужас славой наводящий, На достойных всех молящих, О, спаси же, Изводящий Милость, и меня. О, вспомни, Ты из-за меня - Паломник, Не губи меня в день скорби! Ты меня искал, несчастный, Изнемог, страдал ужасно, Пусть же мука не напрасной Будет, о Судья Отмщенья, Ты даруй мне отпущенье, Пред Судом... Я с сокрушеньем, Как злодей, вздыхаю. Лик мой От вины краснеет в миг злой, Пощади, несу молитвой Я призыв Тебе. Свободу Ты Марии дал и вору, Мне ж - надежду. Боже Добрый! Яви щедрость, чтоб не пасть мне Чтобы огнь был не властен Надо мной. Молюсь я в страсти: В стаде место, Боже, вверь мне, От козлищ поставь отдельно Рядом. Пусть с благословенным Сонмом буду, не с презренным, Уличённым, злореченным, Преданным огню. Склоненный, Я молю: в ничто распалось Сердце, что всю жизнь старалось Угодить. Яви же благость Моему концу. Плачевен День, в который встанут тенью Люди, грешные сомненьем. Боже, милость дай же сирым! Иисусе, сердцем милый, Дай покой им за могилой!
Николай Шальнов: тэги: волшебные сказки Предложили тут Рите пройти тест для дела одного. По "Хроникам Нарнии". Интересный такой, вот ответы Риты: Вопрос: Какой Ваш любимый персонаж? Ответ: Эдмунд Пэвенси. И гном, слуга Джадис. Вопрос: Какой Ваш не любимый персонаж? Ответ: Сложно сказать, все персонажи хороши, даже отрицательные, все по-своему превосходно выписаны, сбалансированы с противоположностями и поставлены на свои места. Но, если судить с позиций неприятия зла, то, наверное, нелюбимые - все отрицательные. Вопрос: Почему Ваш любимый персонаж именно этот? За что Вы его любите? Ответ: Все дети необычайно хороши, но у Эдмунда судьба острее, как мне кажется, его нравственные испытания не сравнимы с проверкой других. Этим он меня и зацепил. Гном, правда, полюбился мне только после фильма, очень уж хорошо его там изобразили. Вопрос: Почему Ваш не любимый персонаж именно этот? Чем он Вам насолил? Ответ: Зло не есть хорошо =) Вопрос: Охарактеризуйте персонаж. Можно по книгам, можно по фильмам. <...> На данный момент я пишу статью о Люси, поэтому буду очень рада, если Вы расскажете о ней. Ответ: Люси добра, отзывчива, по-детски чиста и не по-детски вдумчива. Она сострадательна и имеет, как мне кажется, все те черты совершенного ребёнка, о котором говорит Иисус и к качествам которого (как, впрочем, и остальных детей) Льюис, возможно, хотел приблизить детей, читающих его эпопею. Не было бы Люси, Нарнию бы не открыли =) Может быть, автор намекал на особую роль Люси, отдавая ей честь нахождения Платяного Шкафа =) Шаста ("Конь и его мальчик") мне ещё нравится. Аравита, тархина, тоже. Вопрос: Перечислите достоинства и недостатки выбранного персонажа (выбранных персонажей). Почему именно эти качества являются для Вас достоинствами и недостатками? Ответ: Шаста - очень красивый такой персонаж, когда читал эту часть, почему-то вспомнился "Алхимик" Коэльо, даже стили написания этих произведений показались одинаковыми. И герои чем-то схожи, оба в поисках. Шаста добрый, чем-то напомнил мне старого приятеля. И подруга его, Аравита, тоже очень хороша. Смелая, и вообще, все лучшие черты характера независимой восточной девушки там представлены. О недостатках трудно говорить... Я не настолько хорошо разбираюсь в каноне, чтобы их усмотреть, не изучив его основательно.
Николай Шальнов: тэги: астрология, юмор Интересный, всё-таки, стиль изложения у Авессалома Подводного. Про Овнов: "...В психологическом плане Овен простоват, "что на уме, то и на языке". Способность Рака промолчать, а Козерога спокойно сманеврировать в огненной ситуации, и способности к манипуляции с людьми обоих Овну абсолютно непонятны. Стихии и ситуации, отличные от огненных, Овна не трогают и раздражают, кажутся скучными и пресными, он их не воспринимает и искренне старается оживить - на свое манер, включая свою энергетику - и совершенно нее замечает, что часто при этом их начисто уничтожает (ему кажется, что ничего не было до его включения в ситуацию - и ничего не осталось после - вот какая разница, но он, по крайней мере, сделал все, что мог). Овен не склонен манипулировать людьми, ему нужна власть над ними его идеи, энергии, и в тот момент, когда она (он видит) ими овладевает, он теряет к ним интерес и идет дальше. В этом смысле он благороден и бескорыстен. Это обстоятельство не в последней мере связано с известной примитивностью его душевной жизни, подчиненной потоку. Однако по мере овладения потоком и дифференциации и осознания своей душевной жизни, благородство и прямота Овна подвергаются существенной проверке. Оказывается, что поток можно иметь и для себя, и что с собой при этом может быть не скучно! К счастью, это искушение Овен обычно через некоторое время преодолевает. Влияние Марса как управителя Овна сказывается в том, что Овну облегчен доступ к марсовской энергии, и она является его естественным оружием - когда надо и когда не надо. Овен постоянно, с упорством, достойным лучшего применения, бьется головой и рогами о разные стены: соломенные, стеклянные, деревянные, кирпичные, гранитные, и если стена разлетается вдребезги, он в первую секунду доволен, а потом обращается к следующей; сожаление промелькнет лишь на миг (но зато искренне), а потом - прыжок в сторону новой стены. Отбитые рога отрастают вновь - до поры до времени. Влияние Венеры в заточении на Овна выражается в том, что он в целом (и часто бессознательно) движим возвышенными идеалами, включая красоту, любовь и гармонию. Однако только у развитого Овна это становится заметным для окружающих; его общая грубость разбивает вдребезги хрупкое облагораживающее венерианское влияние, как только оно становится чуть ближе и зримее, чем эфемеридный идеал Девы Марии для средневекового рыцаря". Продолжение тут: Типичной (марсовской) ситуацией Овна низшей октавы является поле сражение с точки зрения самозабвенно сражающихся солдат (с точки зрения генералов это вполне может быть ситуацией Льва и Весов). Сильное включение Овна дает воину буквально нечеловеческие силы и мужество; так во время национально-освободительных войн идеал Родины-матери делается совершенно осязаемым (реальным потоком). Другой типичный (сатурновский) вариант ситуации Овна низшей октавы - это поле сражения после окончания битвы. Здесь на низкой энергетике идет похмелье после деструктивного использования овновской энергии. Может, кто-нибудь и успеет сделать выводы до утренней трубы - очередного включения потока... Ситуация Овна более высокой октавы заключается в триумфальном шествии какой-либо энергетической идеи - скажем, революционной перестройки промышленности с ветряных мельниц на двигатели внутреннего сгорания или обратно, или создание коммуны из добровольцев, питающихся исключительно спаржей и снытью. В любом случае характерные черты одинаковы: чистота и благородство намерений, игнорирование критики, отсутствие исторических корней, последующий спад энтузиазма - возможно, после сравнительно успешного начала, и под конец - сатурновская ситуация под девизом "за что боролись, на то и напоролись". Вообще у типичных Овнов и в овновских ситуациях чувство юмора отсутствует - или чудовищно; зато над ними много смеются окружающие.
Николай Шальнов: тэги: демы Ежедневное упражнение в остроумии. Ещё один тут:
Николай Шальнов: тэги: ономатология В последние годы жизни Рита развлекает себя тем, что изучает редкие имена и такие имена, которые ей раньше не встречались. Долгое время она отчаивалсь противоречивости ономатологии как науки, но, по-видимому, противоречие - суть любой диалектики. Так, например, в том, что Рита окрестила "народной ономатологией", написано, что Константины обладают врождённым чувством прекрасного, однако Флоренский пишет: "поэтому Константин плохо понимает глубокую разницу между достижениями большой культуры и театральной или выставочной нарядностью теперешнего часа, точнее сказать, не то что плохо понимает, а скорее не желает считаться с ним и практически предпочтет мимолетное". До смешного доходит обратная ситуация в его "Николае": "Николай, как сказано, доверяет лишь разуму, - не только своему, но и Божьему, поскольку он обращен к культуре. Николай доверяет лишь сознательному усилию. Это необходимо ведет к горячности, которая очень характерно отмечает это имя". И в описании Анастасии (как часто Рита жалеет, что не Флоренский не уделил этому удивительному имени внимания!) сказано, что её проблема в том, что она "ленива и холодна", но в другом описании явствует, что Анастасия "может увлечь своим примером". По опыту обращения с ономатологией, Рита пришла к выводу, что полное описание личности, отдельные описания имени которой суть лишь части, проекции полной формы, и которых может быть очень много, следует изучать, принимая к сведению свойство личности меняться. Как сказала Рите знакомая Анастасия, "женщина-Рыба, может, когда-то была вялой и несуразной, слишком доверчивой и жертвенной, а вот теперь взяла себя в руки и стала... ну, например, жёсткой деловой леди, вроде тех, в которых превращаются иные женщины-Девы на руководящих постах". Что в имени тебе моем?.. Что в имени тебе моем? Оно умрет, как шум печальный Волны, плеснувшей в берег дальний, Как звук ночной в лесу глухом. Оно на памятном листке Оставит мертвый след, подобный Узору надписи надгробной На непонятном языке. Что в нем? Забытое давно В волненьях новых и мятежных, Твоей душе не даст оно Воспоминаний чистых, нежных. Но в день печали, в тишине, Произнеси его тоскуя; Скажи: есть память обо мне, Есть в мире сердце, где живу я. А. Пушкин
Николай Шальнов: тэги: графомания Молодость и любовь Знакома ли тебе, читатель, та любовь, Что в комнату порой без стука входит, И будет память о былых восторгах вновь, И новые в движение приводит? И странно вяжутся с иными из людей, Что повстречал ты в веренице будней, Все вдохновения, вся радость юных дней И слава молодости, юности разумней В минуты размышления ставшей вдруг, Когда волна былых очарований С томленьем сильных чувств, чем полукруг Смыкается в одно предначертанье, В скалу души, что выстрадала всё, Бьёт с безмятежностью волнительных мгновений. Как дева гордая, она Грааль несёт Предвосхищая вечных изменений Изысканный и гордый хоровод Видений, образов и вечных упований И нежных, исцеляющих нас вод, И слабость утомительных желаний. Порою в час вечерний облака Вычерчивают лица, нам родные, И замки: кажется, что в древние века Мы жили в них и радовались ими. В морях лиловых рады утонуть В мгновенья эти, данные нам свыше, Благословляя Смерть... И как нибудь Я загляну за них узнать: что выше?
Николай Шальнов: тэги: ролевые игры, музыка, филологическая дева Паникапаникапаника! Через два дня Бельтайн, а у Риты в её творческих наработках конь не валялся. На флейте не репетировала, еду тем более готовить не умеет. Бревно, которое там метают, Рита вряд ли далеко закинет, в футбол с детства не любила, из лука ещё пострелять можно было бы, да после того, как она в прошлом году опозорилась, Рита за это дело и не возьмётся. Спрашивается, что там вообще делать? Решила выучить красивую «Песнь о Финголфине», вроде даже как выучила, да вот незадача: Рита, увлекаясь вставками украшений и трелей, перестаралась и получилось так, что она там кое-где фальшивит и в ноты не попадает. Недаром Иоганн Себастьяныч в то далёкое время создал таблицу украшений, чтобы не выпендривались лишнего: Может, лучше не позориться и не выступать? В общем, если вы услышите от кого-нибудь (ибо на праздник съезжаются гости даже из северной столицы) о том, какие хреновые в Орене менестрели, знайте: Рита решилась попиликать на своей дудочке. Два последних дня Рита развлекала себя изучением пособия «Систематизация и обобщения в таблицах материала для эффективного изучения русского языка». Судя по истории появления в библиотеке Риты этой книжки, казахи, которые изучали наш язык, не просто так оставили эту книгу в гостиничном номере. Испугались, наверное, ибо в наших правилах чёрт ногу сломит. До половины пунктуационных правил Рита додумалась логически, некоторые до сих пор остались ей непонятными, и Рита с превеликим недоумением строила предположения о том, почему, собственно, не обособляются распространенные согласованные определения, стоящие при словах «многие» (напр. "Многое доступное другим для брата было закрыто"), и другое. Поняла Рита, как ошибается она порой в постановке тире вместо запятой и во многом другом, и ужас ею овладел изрядный.
Николай Шальнов: тэги: искусство вечно Люблю это стихотворение Наполеон Да, на дороге поколений, На пыли расточенных лет, Твоих шагов, твоих движений Остался неизменный след. Ты скован был по мысли Рока Из тяжести и властных сил: Не мог ты не ступать глубоко, И шаг твой землю тяготил. Что строилось трудом суровым, Вставало медленно в веках, Ты сокрушал случайным словом, Движеньем повергал во прах. Сам изумлен служеньем счастья, Ты, как пращой, метал войска, И мировое самовластье Бросал, как ставку игрока. Пьянея славой неизменной, Ты шел сквозь мир, круша, дробя... И стало, наконец, вселенной Невмоготу носить тебя. Земля дохнула полной грудью, И ты, как лист в дыханье гроз, Взвился, и полетел к безлюдью, И пал, бессильный, на утес, - Где, на раздольи одичалом, От века этих дней ждала Тебя достойным пьедесталом Со дна встающая скала! В. Брюсов
Николай Шальнов: тэги: искусство вечно Одна из тех книг, что проглатываются за вечер и с такой же лёгкостью забываются. Из достоинств - интересные сюжет и подача материала, оригинальная концовка. Этакий "Код да Винчи" в миниатюре - для тех, кому лень читать толстый роман. В сети пока нет, правда, Рита купила на распродаже за 70 руб. Тьерри Можене Венеция.net "При таинственных обстоятельствах один за другим погибают известные искусствоведы, изучавшие одну и ту же старинную фреску итальянского мастера Тинторетто. Расследовать смерть одного из них берется опытный венецианский следователь Алессандро Бальди. Он выясняет, что совершенное преступление - лишь звено в длинной цепочке изощренных убийств... Алессандро Бальди и профессор Джефферс, специалист по эпохе Возрождения, решают приоткрыть завесу тайны..."
Николай Шальнов: тэги: мыслевыброс, искусство вечно, светлые гении, юмор Крик души последней недели =) ...одно мгновенье ока — И вновь я человек, — безвестен мой удел! Кто ж скажет мне, расстаться ли с мечтами? Научит кто? Куда идти? Увы, себе своими же делами Преграды ставим на пути! К высокому, прекрасному стремиться Житейские дела мешают нам, И если благ земных нам удалось добиться, То блага высшие относим мы к мечтам. Увы, теряем мы средь жизненных волнений И чувства лучшие и цвет своих стремлений. Едва фантазия отважно свой полет К высокому и вечному направит, — Она себе простора не найдет: Её умолкнуть суета заставит. Забота тайная тяжелою тоской Нам сердце тяготит, и мучит нас кручиной, И сокрушает нам и счастье и покой, Являясь каждый день под новою личиной. Нам страшно за семью, нам жаль детей, жены; Пожара, яда мы страшимся в высшей мере; Пред тем, что не грозит, дрожать обречены; Еще не потеряв, мы плачем о потере. Да, отрезвился я — не равен я богам! Пора сказать «прости» безумным тем мечтам! И. Гёте, "Фауст" В. Гаврилова, "Фаустианские мотивы в романе В. Я. Брюсова "Огненный ангел" и одноимённой опере С. С. Прокофьева": http://www.21israel-music.com/Ognenny_angel.htm Титкова Н. Е., Лобова О. Л., "Роман В. Я. Брюсова «Огненный ангел» в контексте мистического реализма": http://www.moluch.ru/archive/80/13769/ А. Белый, "Огненный ангел": о романе В. Я. Брюсова": http://ouc.ru/beliy/ogneny-angel.html Л. В. Гармаш, "Роман В. Я. Брюсова «Огненный ангел» в современном литературоведении": http://www.levlivshits.org/index.php/materials/annotations/reading-2013/781------l-r---.html Жанровые особенности романа "Огненный ангел" В. Брюсова ( https://ru.wikipedia.org/wiki/Огненный_ангел_(роман) ) «Огненный ангел» — первый из нескольких исторических романов Брюсова. В литературоведении отмечается сложность жанровой природы книги. Одни авторы пишут, что это роман «почти реалистический», другие рассматривают его в русле символистской прозы, третьи обращают внимание на продолжение традиций таких готических романов, как «Эликсиры сатаны». В книге преломились модные у декадентов мотивы демонизма и «чертовства». При работе над романом автор «с исступленною страстью изучал средневековые суеверия», которые в сущности «были глубоко чужды рассудочной натуре» Брюсова, говаривавшего: «За бога, допустим, процентов так сорок; и против процентов так сорок; а двадцать, решающих, — за скептицизм».
Николай Шальнов: тэги: графомания, легендариум Сон Феанора Я долго бродил по просторам Амана И мудрость веков постигал, и учил Всему, что валары да я только знали О недрах земли и о силах светил, Прообраз которых в первейших твореньях Обрёл совершеннейший свой образец Для тех, кому было от духа веленье Продолжить дела, что я начал. Венец Я знаю достойный: любви Мириэли Венок несплетённый рассыпанных трав, Да песен неспетых волшебные трели Той птицы, что, раз прилетать перестав, В садах Лориэна рыдает над телом, Не снесшим рождения Духа Огня, Где нежноцветущие зелени стены Хранят его, чтобы, покинув меня, Отец, ты хранил о возвышенном чувстве И память, и грусть уходящих годов. Быть может, моё неземное искусство Подарит забвенье тебе о былом. Взгляни в эти камни, и мы перестанем Наш спор о судьбе недостойных вести: О тех, кого нам в Валиноре оставить, О том, что, как бремя, с собою нести. Пока охраняют железные стены Покой наших душ, подскажи мне, отец, Возможно ль избегнуть проклятой измены, Что в тёмных сердцах предвещает конец? Я горд, и гордыня моя тем жесточе, Чем ярче пытаются камни сиять В надежде рассеять проклятие ночи, Которая будто б нисходит опять На мир безмятежный… И эти виденья Терзают, возможно, меня одного, И трудно рассеять мне эти сомненья – О таинстве света и судьбах его. Смотри: заключённый в камения эти, Он будто бы ярче вдвойне засиял, И, мнится мне, в этом загадочном свете Пророчество можно прочесть про меня. «Куда нам идти?» - часто думаю, глядя На дальний Восток. Где же наша стезя? Быть может, зазря света вечного ради Мы бросили наши родные края, И здесь, в заточении дум, без надежды На лучшую участь сидим и глядим Всю ночь, не смыкая уставшие вежды, На свет, заключённый в кристалл Сильмарилл.
Николай Шальнов: тэги: юмор, демы, ролевые игры Этот дем Рита сляпала после упоминаний в "Новостях" о смерти людей от клещевых укусов. По-видимому, лучше, чем ролевики, от этого не защищён никто. Вот почему Рита рада знакомству с гордыми реконструкторами.
Николай Шальнов: тэги: мыслевыброс, сказки о любви, сказки о дружбе, ролевые игры Играй, гормон, как говорится. А всё-таки как прекрасен месяц май, товарисчи! Рита сегодня на работе ходила и упивалась всеми этими ароматами – всё цветёт, причём выросло всё это за короткие сроки, так что напомнило это Рите тот момент из «Сильмариллиона», когда Йаванна пробудила ото сна травы и растения, спящие до поры в сумерках Средиземья, что под звёздами. Один аромат явственно напомнил Рите одну её одноклассницу, которую Рита любила и которую числила в списке своих недосягаемых королев. Оксана Г., сатанистка, неформалка и ролевичка, которая долгое время была для Риты воплощением свободы – до той поры, пока этим самым воплощением не стала сама Рита. Это уже после, когда Рита погрузила свой дух в готику, она посмеивалась над своим наивным обожанием, а до этого неформальный мир был для Риты чем-то, что вызывало столь же сильные чувства, что и прерафаэлиты, и лежание на поляне в освежённым весенним ливнем лесу, и прогулки ночью по заснеженному кладбищу, и гадания на Рождество, и все прочие прелести, что составляли сущность не особо насыщенного событиями, но исполненного необычайной по силе живучести впечатлений рассвета её жизни. Презабавно, что эта мадам, Оксана, приписывала себе стихотворения Александра Тюжина, оренбургского поэта, долгое время вызывая у Риты комплекс неполноценности – столь совершенны были эти творения. Когда Рита узнала правду, она стала горячей поклонницей этого мастера, которого она считает своим учителем. Однако подружку свою любить не перестала, хотя и не знает она уже давно, что с ней и где она. Вообще, несмотря на весь свой пессимизм, Рита счастлива, что выходят из-под её пера некоторые опусы по «Сильмариллиону»: ведь в годы юности, которые она оплакивала, аки Ниэнна – иссохший Тельперион, она и помыслить не могла бы, что настрочит хоть что-то по этому миру – не шло и всё тут. Везло Рите всегда и на людей, на некоторых она западала надолго, в силу их необычности, отпускала их от себя только тогда, когда обнаруживала их качества в себе («Не блуждай вовне, но войди внутрь себя», - писал Блаженный Августин) или не становилась более расчётливой и мудрой, что, по сути, одно и то же. Завтра рада будет Рита увидеть всех Козерогов, Овнов и Раков, Раков в особенности, поскольку многие знакомые Риты, особенно рождённые в 1980 – 1990 годах, для Риты – воплощение традиционализма, который так прельщает Риту. Они неисправимые гомофобы и великолепные артисты, выразители лучшего, что есть в нас. Йухуууу!! Летит к вам Рита на Бельтайн, дорогие мои ролевики, на чёрном скоростном помеле ("Нимбусе-2016")!
Николай Шальнов: тэги: авторитетные фигуры, поттериана Великая Лора Бочарова Факультет Слизерин ( http://hp-ekb.ru/slytherin.php ) Природа обновляется огнем и преображается смертью. Где смерть становится воскресением - змея закусывает собственный хвост. Каждый из живущих знает, что умрет. Но не всякий знает, что может выбрать свою смерть. Не всякий знает, что у смерти два лика. Только первый из них ведет в небытие, в могилу, где гниет труп. Только он окрашен в зеленые, призрачные тона Царства Мертвых - цвета гниения и разложения. Только первый из них - черный лик - разрушает форму тела. И есть бессмертие - путь растворения, белый лик смерти, вечное путешествие. Ведь тело не что иное как застывший дух. Тело начинает растворяться по мере пробуждения духа, как лед растворяется в закипающей воде. Эту смерть избрали Агасфер и Мерлин, и многие, оставившие после себя в гробнице лишь благоухание. Кто смог пройти белым путем, тот уже не оставляет за собой трупа. Он возносит земную материю в духовные небеса и там растворяет ее. Это путь сияния и серебра. Все те, кто вовлечены в суету, кто охвачены тщеславием, жадностью, стремлением списать все на исполнение какого-то долга, кто ослеплен иллюзией - может ли их судьба быть чем-то иным, нежели повествованием о смерти и только о ней одной? Их жизнь - вечное кладбище убитых желаний, незавершенных дел, погибших замыслов. В дорогих и изукрашенных гробах лежат мертвецы - ваше бессмертие, которое вы предали. Продолжение тут: Смерть преодолевается готовностью оплачивать свой опыт Познания по самым безжалостным счетам. Изживая свою смерть телесно и ничего не боясь, следуя лишь зову духа, ты обретешь мудрость змеи и сбросишь тленную оболочку, как прозрачную кожу. Знания само по себе оно нейтрально. Знание может убить и может воскресить. Но лучше знать, чем не знать. Есть знание, что приходит готовым - оно преобразует волю и разум. Словно во тьме вдруг разливается свет. И есть знание, что просачивается сквозь кожу - оно преобразует чувства и опыт, и в свете дня знакомые предметы изменяются до неузнаваемости - изменяются, потому что приобретают свой истинный вид. На посохе Гермеса две змеи - дневная и ночная. На мировых весах две чаши - с живой водой, и с мертвой, на правой плече одна, на левом - другая. Но две змеи обвивают единый жезл и две чаши весов крепятся к одной оси, и два пути являют одно направление, и две руки деяния - левая и правая - принадлежат одному существу. Нам не нужно разделение, ибо часть всегда ущербнее целого. Нельзя выбрать из человечества либо мужчину, либо женщину, и объявить это образом Творца, нельзя вырвать один глаз в честь другого, природа духа неделима, как неделим абсолют. Но обретение абсолютной полноты - удел только воистину бесстрашных. Лев бодрствует днем и спит ночью. Он видит ярче и лучше змеи, но его внимание всегда приковано к тому, что движется. Орел видит дальше и зорче змеи, но когда он устает - он закрывает глаза. Его внимание всегда приковано к тому, что неподвижно. Всякая тварь земная половину времени бодрствует, а половину времени спит - и видит сны, навеянные собственным разумом. И только змея не может закрыть глаза - ее веки прозрачны. Ее мир всегда один и тот же - днем и ночью, и всегда одинаков ее взгляд. Она не гонится за своей добычей и не питается падалью - своим жертвам она поражает волю. Говорят, что мы коварны. Но мы просто терпеливы. Горячность нам чужда - она удел глупцов и трусов, чья смелость зависит только от стечения обстоятельств. Говорят, что мы хитры. Но мы просто проницательны. Леность ума чужда нам - она удел тех, кто никогда не стремился к вечности. Говорят, что мы честолюбивы. Но мы просто уважаем свой удел и свой выбор. Говорят, что мы горды. Мы просто не предаем себя. Говорят, что мы жестоки. Нам просто чужда сентиментальность. Ей утешаются те, кому не хватило духа идти избранным путем до конца, и кто может лишь оплакивать свою слабость - человеческую, очень человеческую, слишком человеческую, чтобы за нее не было стыдно. Говорят, что мы аморальны. Но мы просто свободны. Говорят, что мы опасны. Но мы - ваше полночное солнце, в лучах которого лучше всего видна ваша зависть. Говорят, что мы бесконечно презираем тех, кто ниже нас. Какая глупость - змея ползет ниже всех. Мы презираем только предателей. Тех, кто выпросил себе крылья, острые зубы и крепкие кости - но так и не взлетел. Нас отвращает только одно - ужас обыденного существования. Мы не такие, как все. Наши слабости либо уродливы, либо прекрасны. Наши мечты чудовищны, безнравственны, неосуществимы, грандиозны, пагубны - но они точно не такие, как ваши. Мы всегда переступим через вас - но не ради самих себя, а ради того, кто создал нас. Мы не восхищаемся Салазаром Слизерином - Озерным Принцем, растворившем себя в мировом эфире. Мы стремимся к нему. Он был одинок, потому что лучше быть одному, чем с кем попало. От обывательского благополучия, от ограниченности, от пресловутого равенства, от лицемерного панибратства, от круговой поруки, от вечной непритязательности, от бесталанности, что выдается за скромность, у нас сводит зубы. И язык наполняется ядом. Мы будем жалить вас, пока вы не прозреете. Говорят, что мы - соблазн для остальных. Мы - не соблазн, мы - ваша проверка на прочность.
Николай Шальнов: тэги: эстетические категории Подобные бесхитростные опусы флористики наверняка у многих в нашей стране в это время, и Рита не стала исключением. Сирень было собирать жалко, больно уж аккуратно выглядели кустики - наверняка кто-то ухаживал, старался, Рита не решилась кощунственно рвать её. Хотя многих это не останавливало.
Николай Шальнов: тэги: салон мамзель Ленорман Оккультные способности знаков Зодиака ( http://astroviolet.ru/mag.html ) ОВЕН. Овны редко задумываются над теми вещами, которые нельзя - пощупать, съесть, выпить, поцеловать. Его солнечной энергии и детской фантазии достаточно, чтобы совершить в жизни чудо. Тем более Овнам просто необходимо знать правила "оккультной безопасности", чтобы по незнанию не залезть туда, куда не следовало бы совать нос, по незнанию не совершить чего-либо непоправимого. Овны обладают даром предвидения, который выражается не в мистических откровениях, как у Рыб, и не мимоходом брошенного, что "примешь ты смерть от коня своего", а в конкретных импульсивных поступках. Овны часто не могут себя заставить сесть в поезд или самолет, когда им это не очень хочется делать, - скорее всего они интуитивно предчувствуют грядущую катастрофу, хотя и не могут выразить в словах подспудные подсказки Неба. Овны, как никто иной из людей, всегда оказываются "в нужном месте и в нужное время", что опять-таки говорит о сверхъестественном чутье. Что же касается сглаза, порчи или любовного заговора, то у Овнов великолепный иммунитет, духовная броня-защита, и тому, кто желает навредить Овну при помощи магии, лучше и безопаснее пойти и потренироваться в боксерском зале и освоить не только приемы нападения, а на всякий случай и элементы защиты. ТЕЛЕЦ. Телец весьма устойчив к магическим посягательствам и чаще всего считает себя материалистом до мозга костей, не задумываясь о том, почему в его руках таинственным образом расцветает любая палка, а к гвоздю постепенно прирастает дом. Кроме того, Тельцы являются великолепными "травниками", а при желании также великолепно гадают. Проклятие же Тельца, наложенное им в высшем градусе гнева, может сказываться на семействе обидчика в течение нескольких поколений. Сновидения Тельцов, как правило, не стоит принимать в расчет, да ни их и запоминают достаточно редко. Зато три или четыре раза в жизни, накануне действительно важных событий или при появлении серьезной опасности, они видят воистину пророческие сны. В последние время многие Тельцы стали изучать эзотерику, психологию. Такие "тонкие" Тельцы обладают даром материализации - рассказанное им и ими становится почти осязаемым, а события, внезапно появившиеся в жизни после разговора с таким Тельцом, прямо ведут к желаемому. Продолжение тут: БЛИЗНЕЦЫ. Близнецы абсолютно не способны к магическим действия" поскольку хронически не способны долго концентрировать свое внимание и сознание. Все то, что находится за пределами их быстрого, живого, но несколько поверхностного разума, они считают ерундистикой. Однако при том они часто становятся жертвами различных приворотных зелий, магии и колдовства, оказываются "на крючке" даже не поняв, что же с ними произошло. Сновидения у Близнецов редко имеют какой-либо скрытый смысл, хотя сны могут быть яркими и захватывающими, как компьютерная игра. Впрочем, и среди этого знака встречаются люди, обладающие немалой целительной силой и оккультными способностями, не понимая происходящего могут распознать и даже иногда излечит болезнь, которая в традиционной медицине считается трудной или вообще неизлечимой. Как генераторы Идей, в том числе и оккультных, Близнецы не знают себе равных. РАК. Рак исключительно подвержен магическому воздействию. Это очень тонкие и ранимые натуры, глубоко чувствующие окружающую среду. Раки чаще других чувствуют себя плохо в помещениях, где когда-то было совершено преступление или где кто-то сильно и долго страдал. Сновидения Раков практически всегда несут серьезную информацию, которую, однако, этот знак далеко не всегда может прочесть. Если Рак серьезно начинает заниматься оккультизмом, он достигает огромных успехов, уступая в этом только Скорпионам. Причем если самой сильной стороной Скорпиона является "боевая магия", то есть защита от магических атак и (или) наоборот - нападения, то Раки более всего преуспевают в делах, связанных с любовью, деторождением и делами семейными, так как находятся под особым покровительством Луны, издревле воплощающей в себе женское начало. ЛЕВ. Лев, как представитель стихии Огня, находясь под покровительством Солнца, обладает изначально достаточной энергией для занятий оккультизмом. Но этот знак в первую очередь занят своей собственной персоной и ему просто некогда развивать способности в оккультизме, где необходимы сосредоточенность и самоограничения, из Львов редко получаются хорошие мистики и экстрасенсы. Но зато Львы обладают иной особенностью. Они практически полностью защищены от магических атак, заговоров и приставаний вампиров. Единственный, кому по силам оседлать Льва, так это только одному Скорпиону, но тут уж ничего не сделаешь. Однако как ни странно, Лев довольно восприимчив к любовной магии, если она не является агрессивной. Особый талант Львов проявляется при изготовлении всевозможных талисманов, особенно из янтаря. Львы любят трактовать собственные сны, но они редко называются пророческими, ясновидение этому знаку не свойственно. ДЕВА. Дева довольно суеверна, и в этом есть определенный смысл. Не очень высокая энергетика этого знака делает его достаточно уязвимым, а методичный ум Дев заставляет избегать возможных опасностей - отсюда интуитивное следование старинным правилам магической безопасности. Они довольно уязвимы для сглаза, но любовной магии поддаются с трудом. Дева - знак, которому, как никому другому, необходимы талисманы и амулеты, лучше всего из камня. Им также следует заботиться о безопасности своего жилища и особо опасаться разбитых и треснувших зеркал и склеенной посуды. К сожалению, одной из характерных черт Дев является патологическая бережливость, и, сохраняя никому не нужные черепки и осколки, они могут открыть дорогу в свой дом враждебным сущностям из тонкого мира. ВЕСЫ. Весы великолепно разбираются в любовной магии и охотно этим пользуются. Зато для чужих любовных чар они практически неуязвимы. Этому знаку часто приходится испытывать на себе атаки всевозможного вида астральных вампиров, привлеченных кажущейся беззащитностью Весов. Весам следует избегать различных ритуальных масок, которые могут принести им неприятности, вплоть до серьезной и трудноизлечимо болезни. Что до опасных (в оккультном смысле) предметов, то для Весов характерна способность извлекать пользу из того, что несет угрозу всем остальным (к примеру, этому знаку полезен камень опал). При желании Весы легко овладевают оккультными секретами, особенно преуспевая в искусстве лечения, но пророческий дар у них проявляется редко. Интересно, что среди Весов довольно часто встречаются спутники людей всерьез занимающихся оккультными науками. СКОРПИОН. Скорпионы изначально несут на себе сильнейший магических заряд, потому им нужно научиться управлять своим даром, иначе они будут представлять собой угрозу для окружающих. Этот знак должен воздерживаться от проклятий в адрес противников, так как в тонком мире он имеет очень сильных покровителей. Практически любая попытка навредить Скорпиону оккультным путем или просто разбивается о его невидимую защиту, или рикошетом ударяет по нападающим. В магии Скорпион настолько превосходит другие знаки, что ему следует быть если не великодушным, то хотя бы справедливым. По той же причине нужно воздерживаться от применения приворотных средств. А вот провидческим даром пренебрегать не стоит. Скорпионы не любители пророчествовать, но если они что-то говорят, им стоит верить. Скорпионы единственные маги, которые могут вернуть прошедшую любовь, совершенно ее преобразив. СТРЕЛЕЦ. Стрельцы, как творческие личности, не только увлекаются, но и могут глубоко овладеть основами магии, однако, как правило, редко применяют свои знания в жизни. Большинство магических ритуалов основаны на скрупулезной проработке деталей, а Стрельцы, хотя и любящие особенно вдаваться в детали и умеющие тщательно прорабатывать главное, стараются как можно реже использовать свои знания на практике поскольку хорошо представляют себе те последствия, которые могут возникнуть. Тем более что они всегда ответственно подходят к каждому делу. Именно из среды Стрельцов еще в далекие древние времена выходили крупнейшие религиозные деятели и властные жрецы, учителя и наставники оккультных школ, создатели основатели различных мистических учений, видные гуру, вожди, шейхи. У Стрельцов, за редким исключением, как правило природный провидческий дар, они могут толковать сны давать прогнозы и подавать обоснованные советы оккультного, и мистического характера. Их предвидения и предсказания обладают тайной реализации в действительности подтверждая тем самым их неординарные способности причастность к высшим духовным знаниям, высшим таинствам. В качестве объекта магической атаки и колдовства Стрельцы проявляют достаточную устойчивость и защищенность они успешно сопротивляются сглазу, наговорам, но в то время могут поддаваться любовным чарам. С привораживанием собственных любимых у них происходит дело сложнее и им часто приходится полагаться и на другие свои таланты главный из которых - необычное и сильное природное обаяние. Стрельцы, обладая мощной энергетикой, даром внушения магией личного обаяния, часто являются талантливыми пре подавателями, ораторами, политиками, крупными общественными деятелями, могущими увлечь за собой массы поклонников и последователей. Обладая природной интуицией, даром мистических откровений, Стрельцы много делают для утверждения торжества добра в борьбе со злом и, как правило, пользуются заслуженным авторитетом, уважением и почетом за свое бескорыстное служение. КОЗЕРОГ. Козероги и магия - вещи несовместные. С одной стороны это хорошо, так как этот знак наиболее устойчив к магическим атакам, его практически невозможно сглазить, он может долго без вреда для себя находиться в "грязном" с оккультной точки зрения помещении, общаться с энергетическими вампирами, "черными учителями" и так далее. Ho все имеет оборотную сторону, и Козероги, взявшиеся за преображение тонкой энергии, оказываются в положении слонов в посудной лавке, разрушающих все на своем пути. Любая попытка, к примеру, использовать самое плохонькое приворотное средство может привести к серьезным неприятностям и для объекта воздействия, и для самого Козерога. Счастье еще, что этот знак, как правило, отрицает все, что нельзя потрогать руками, и поэтому не увлекается магическими опытами. ВОДОЛЕЙ. Водолеи обладают тонким чутьем на все сверхъестественное и необъяснимое, очень часто видят пророческие сны и весьма успешно их толкуют. Могут преуспеть в искусстве гадания. Именно поэтому Водолеи, как никто, могут работать с картами Таро или Книгой перемен. Водолеи восприимчивы к сглазу. Но достаточно легко и быстро восстанавливают силы после магических атак. Иногда и сами становятся вампирами (последнее в большей степени относится к Водолеям-мужчинам). Для этого знака характерно чутье на людей с "черной аурой", в обществе которых Водолеи ощущают определенный дискомфорт. Приворожить же Водолея сложно, а удержать, используя различные приворотные средства, и вовсе невозможно, так как этот знак ориентирован на абсолютную свободу чувств. РЫБЫ. Рыбы - самый подходящий материал для магической атаки, они исключительно восприимчивы и практически беззащитны. При этом они обладают ярко выраженной тягой к оккультизму и очень часто оказываются в положении охотника, который "поймал медведя, только он меня не пускает". Этому знаку не рекомендуется заниматься оккультными экспериментами. Довольно беззащитные и уязвимые, Рыбы иногда пытаются решить свои проблемы или отомстить обидчикам с помощью магии, но в результате единственными пострадавшими оказываются они сами. Этот знак очень часто видит вещие сны, но очень редко может их правильно трактовать, то же относится и к пророческим озарениям, гаданиям и так далее. Если Рыба упрямо собирается заниматься оккультизмом, ей следует найти себе компаньона из числа Скорпионов или Тельцов и под их защитой штурмовать границы неведомого.
Николай Шальнов: тэги: о ничтожестве и горестях жизни, ролевые игры, издержки профессии Обломчик вышел с Бельтайном. Когда Рита уже упаковывала своё шмотьё в огромный рюкзак, выклянченный у преподавателя философии, звонит Рите её Миранда Пристли и сообщает, что на выходные есть работа. Впервые за три года - на выходных и именно накануне Бельтайна! =) Посмеялась Рита, напоминая себе Эмили из фильма "Дьявол носит "Prada", которая терпела и не ходила в туалет всё время до прихода Энди, так как не могла покинуть пост. Коротала Рита вечер за поеданием припасов к выезду. Жить можно, как говорится) Сердцем Рита всё равно с ролевым движением =) Ночью Рита всё равно бы околела там - погода в оренбургских степях коварна, так вышло и на этот раз: синоптики недаром вещали о штормовом предупреждении. Ролевику, конечно, ничего не страшно, но Рита никогда не высыпается нормально на выездах, поскольку не может согреться, во что бы ни заворачивалась.
Николай Шальнов: тэги: киномания Очень странно, что расклад с шедевром Дэвида Фрэнкела вышел только таким. Сколько бы раз Рита не пересматривала этот фильм, она бесконечно наслаждается игрой, режиссурой, операторской работой, работой костюмеров - в общем, всем, что в комплексе составило замечательную историю. Этот фильм не устаёшь смотреть и пересматривать, как бы странно это не звучало. Награды и номинации фильма "Дьявол носит "Prada" Игра актёров Стрип приняла осознанное решение своей игрой не создавать из Миранды Винтур, не делать на их сходстве акцента и изобразить Миранду скорее американкой, нежели британкой («Я чувствовала, что это сильно меня ограничит»). «Я думаю, она не хотела, чтобы люди путали экранную Миранду Пристли и Анну Винтур», — сказал Фрэнкел. — «Поэтому с самого начала съёмок она смотрела на Миранду совсем по-другому и в соответствии с этим играла в фильме». Фразы «это всё» и «пожалуйста, надоедайте кому-нибудь другому…» стали всеми узнаваемыми в её исполнении; манера Миранды кидать своё пальто на стол Андреа и отказ от стейка за ланчем были взяты из романа. Стрип готовилась к роли, читая протеже Винтур и мемуары легендарного редактора Vogue Дианы Вриленд. Она потеряла достаточно в весе, чтобы позволить себе одеваться во все те наряды, в которых она блистает в фильме. Работу Стрип оценили множество критиков, за эту роль она получила несколько наград и номинаций, включая номинацию на «Оскар» (14-ю в её личном списке) и премию «Золотой глобус» как лучшая актриса в кинокомедии или мюзикле. Хэтэуэй готовилась для роли, неделю работая вольнонаёмной ассистенткой в одном аукционном доме. Фрэнкел сказал, что она была «ужасно напугана» перед съёмками первой сцены со Стрип. Та, в свою очередь, начала знакомство с Хэтэуэй со слов: «Я думаю, Вы идеально подходите на эту роль, и я очень рада, что мы будем работать вместе». Сразу после этого Стрип добавила, что это была первая и единственная приятная фраза, которую Хэтэуэй от неё услышит. Стрип применила такой подход ко всем, держа всех членов съёмочной группы при обсуждении всех вопросов на расстоянии. Она также предложила снять незапланированную сцену, в которой Миранда проводит совещание с сотрудниками редакции — единственную в фильме, на которой не присутствует Энди. Также идея показать Миранду без косметики в сцене, где та рассказывает Энди о своих переживаниях по поводу того, как отразится на состоянии дочерей-двойняшек очередной её публичный развод, принадлежит Мерил.
Николай Шальнов: тэги: искусство вечно, ролевые игры Тоже лёгкая для чтения книга ( http://e-libra.ru/read/178342-chyornyj-orden.html ), Гермионе бы наверняка понравилась. Для тех, кто любит истории о наследии Гитлера, затарившихся в горах нацистах, ставящих опыты над людьми, разных там эзотерических символах, противоборстве науки и религии, тайных агентах и самоотверженных учёных. Читается быстро, как сериал смотришь, плюс захватывающий сюжет. Качество текста как у хорошего фанфика, вместо глав - географические точки с указанием времени действия. Так и хочется замутить словеску, вроде тех, ради которых Рита хаживала в гости к своему приятелю-мастеру: послушать электронщину, посидеть без света и полистать книжки про Третий рейх.
Николай Шальнов: тэги: юмор Позабавила зарисовка "Интеллигент", которую Рита не может сюда выложить из-за обилия нецензурной лексики: http://pikabu.ru/story/intelligent_1898485 Отчего-то соотнёсся персонаж "Интеллектуальный сноб" ( http://uaixblog.com/uploads/posts/thumbs/1198568631_5.jpg ) из категорий российского лурка с полюбившимся зрителям образом сноба Эмили из "Дьявол носит "Прада"
Николай Шальнов: тэги: искусство вечно Завет Любви Ты в час Любви глубоким, страстным стоном Мне сердце будишь, в сердце же твоём – Завет её, охваченный огнём. Ты расцветаешь в каждом вздохе томном, Как ладан пред её священным троном. Ни слова не сказав, ты ей во всём Послушна, и мы жизнь одну ведём, Ты шепчешь: "Я – твоя, так суждено нам!" Такая милость выше всех наград И лучший гимн Любви – ведь ты, бездонный Покинув рай, на берег сходишь сонный, Где волны с плачем катятся назад, И мне несёшь спасенье, и твой взгляд К душе твоей ведёт мой дух пленённый! *** Через Смерть к Любви Как пепел туч вокруг луны клубится И ветер поле снежное метёт, Как многоликих образов полёт Пронзает ночь, как молний вереница, Кусая море, яростно искрится, Так мы обличья Смерти узнаём За тусклым от дыхания стеклом – Там шельфов шёпот, вечности граница. Но к Смерти в отрицаньи одиноком Взлетает Сила – огненна, легка, Нежней голубки, звонче ручейка. Ты, сердце, не встречало ль ненароком Её и на гумне, и за порогом – Кто ангел тот? Любовь, наверняка? Д. Г. Россетти
Николай Шальнов: тэги: астрология, сказки о любви Когда синастрическая Венера попадает в 1-й дом, в отношениях может возникнуть любовь, причем более глубокие чувства будет, скорее всего, испытывать обладатель Венеры. Такое сочетание предвещает радость, счастье и взаимопонимание. Когда Венера попадает во 2-й дом гороскопа, обычно это сильно влияет на этические и нравственные ценности обладателя 2-го дома в лучшую сторону. Человек Венеры будет очень ценить его щедрость, а также финансовое и духовное богатство. Когда Венера попадает в 3-й дом другого гороскопа, романтические отношения не отличаются глубиной чувств и являются не очень устойчивыми. Ситуация не развивается дальше поверхностного общения. Если Венера оказывается в 4-м доме другого гороскопа , это может глубоко затронуть сердце его обладателя. Человек Венеры способен привнести в его жизнь любовь, смягчить внутренние противоречия, улучшить характер и открыть источник религиозных чувств. Лирические чувства обоих могут расцвести в домашней обстановке. Когда синастрическая Венера оказывается в 5-м доме, его владелец будет искренне восхищаться человеком Венеры, поддавшись его обаянию и привлекательности. Однако в действительности отношение обладателя 5-го дома к личности человека Венеры носит скорее показной характер и лишено искренности и глубины, о чем человек Венеры может и не догадываться, а в результате пострадать от разбитого сердца. Продолжение тут: Если Венера попадает в 6-й дом другого гороскопа, его обладатель будет стараться служить интересам человека Венеры. Однако о сильной взаимной страсти здесь говорить не приходится. Когда Венера оказывается в 7-м доме, между партнерами обычно возникают сильные чувства. Гармония в отношениях возможна, если человек Венеры будет очень деликатен с партнером. В случае, если Венера находится в 8-м доме другого гороскопа, между партнерами может вспыхнуть любовь, часто сопровождаемая приступами неистовой ревности. При этом если Венера принадлежит женщине, то мужчина будет тратить на нее очень много денег. Даже короткие отношения окажут значительное трансформирующее влияние на обоих. Если Венера попадает в 9-й дом, отношения, если они будут иметь место, окажутся очень «правильными», а .партнеры станут следовать моральным принципам; не исключено венчание в церкви и свадебное путешествие. Когда Венера оказывается в 10-м доме гороскопа партнера, одна из сторон может повысить свой социальный статус или прославиться за счет возможностей другой. Брак будет выгодным и престижным. Если Венера находится в 11-м доме, романтические отношения будут легкими и радостными, однако возможны ситуации в группе, связанной с этими партнерами, которые приведут к отчуждению. Венера, находящаяся в 12-м доме другого гороскопа, вызывает взаимную любовь с большим накалом чувств. В таких случаях зачастую можно говорить о «космической» любви, способной возбуждать религиозные переживания. Однако партнеры так глубоко погружаются в свои ощущения, что могут полностью потерять чувство реальности и способность мыслить трезво. А трезвый взгляд на вещи им весьма необходим. Таким образом, когда синастрическая Венера оказывается в 1-м, 4-м, 5-м, 7-м, 8-м или 12-м доме, между партнерами могут вспыхнуть яркие чувства либо установиться отношения, наполненные большой симпатией друг к другу. Самый мощный из перечисленных аспектов - размещение Венеры в 12-м доме. Если Венера находится в доме тригона трансформации (стихия воды), то есть в 4-м, 8-м или 12-м, обе стороны союза начнут далекоидущие внутренние преобразования в направлении самоулучшения и развития. Это будет особенно выражено, если речь идет о 8-м доме гороскопа.
Николай Шальнов: тэги: мыслевыброс Примечательный отрывок из биографии Геббельса ( http://www.nazireich.net/jozef-gebbels/biografii/73-44.html ) ...Но пропагандистская машина работала как точный механизм, главным колесом которого был Геббельс. Все исполнительные решения исходили лично от него. В этом была и его сила, но и слабость нацистской системы, основанной на "фюрер-принципе": никто не мог остановить Геббельса, когда он совершал ошибку. Но Геббельс был таков, что совершил всего одну ошибку. С его подачи пропаганда в начале войны взяла слишком оптимистический тон. Славные победы вермахта расписывались без заботы об их достоверности. Английский авианосец "Арк Ройял" был потоплен Геббельсом дважды за сентябрь 1939 года. Один раз посредством торпеды, другой - авиабомб. На министерском инструктаже б января 1943 г., после разгрома 6-й армии под Сталинградом, Геббельс заявил: " ...пропаганда с самого начала войны приняла следующее ошибочное развитие: 1-й год войны: Мы победили. 2-й год войны: Мы победим. 3-й год войны: Мы должны победить. 4-й год войны: Мы не можем оказаться побежденными. Такое развитие катастрофично и не должно продолжаться ни при каких обстоятельствах. Скорее до сознания немецкой общественности нужно довести, что мы не только хотим и обязаны победить, но в особенности также, что мы и можем победить". <...> Продолжение тут: Надвигающийся крах не мог привить ему волю к правде. Вплоть до последних минут существования рейха пропаганда, как мелодия гаммельнского дудочника, увлекала зомбированные массы навстречу гибели. В последней оставшейся у него газете - боевом листке "Панцербер", выпускаемом для защитников Большого Берлина, министр продолжал утверждать, что столица будет вызволена, большевиков отбросят и положение Германии изменится в лучшую сторону. 27 апреля Геббельс издал распоряжение о том, чтобы осажденный город был буквально забросан листовками. Берлинцы могли убедиться, что листовки эти предназначены для солдат армии Венка, а не для них. На самом же деле они были адресованы местным жителям - для поднятия их боевого духа. Геббельсу было отлично известно, что армии генерала Венка более не существует. Следует также отметить, что в последние годы войны Геббельс был единственным из нацистской верхушки, кто появлялся на публике. Он часто посещал раненых в госпиталях, бездомных на руинах их бывших домов. И везде, где бы он не появлялся он произносил пламенные речи, которые возвращали в уже было потерявшие силы сражаться людей фанатичную веру в силу немецкого оружия и гений фюрера, возвращали желание отдать себя за Великую Германию, за их детей и внуков, которые будут жить счастливо, когда закончится война, и в мире воцарится тысячелетний Рейх. В апреле 1945, верный своему чувству мистической самонадеянности, Геббельс посоветовал Гитлеру остаться в Берлине в фюрербункере и, если потребуется, встретить там ослепительные мистические "Сумерки богов" (Gotterdammerung). Только таким способом, убеждал Геббельс, может сохраниться легенда о великом Гитлере. Фюрер согласился. Когда 12 апреля 1945 скончался президент Франклин Рузвельт, Геббельс в состоянии эйфории, сравнил это событие с аналогичным в судьбе Фридриха Великого, когда скончалась Екатерина и война была выиграна. Душевное состояние Гитлера на некоторое время воспрянуло. В политическом завещании Гитлер назначил Геббельса своим преемником на посту рейхсканцлера. Сразу же после самоубийства Гитлера Геббельс и Борман предприняли последнюю попытку договориться с русскими. Когда стало ясно, что это невозможно, Геббельс решил покончить с собой. Магда Геббельс отравила шестерых своих детей и убила себя. Затем покончил с жизнью и Геббельс. Он мог прожить еще много лет, его не осудили бы на Нюрнбергском процессе, так как преступлений против человечества он не совершал, но, в отличие от других приближенных Гитлера, он нашел в себе силы пойти за фюрером до конца, хотя ему и предлагали сдаться западным союзникам. Геббельс остался в истории, как человек, который был в состоянии повести за собой миллионы людей. Фактически он является отцом-прародителем современной рекламы. Он прекрасно чувствовал настроения толпы, он знал что и когда говорить. В этом ему не было равных нигде. И в то же самое время он ненавидел эту тупую толпу, которой он научился управлять, которую он научил правильно думать, правильно поступать, а правильнее сказать, правильно жить. Он формировал общественные вкусы на литературу, кино, искусство в целом. Он создал такую систему, которая состояла из простых людей из толпы, которые являлись шестеренками этой гигантской пропагандистской машины, которая до конца войны так и не дала сбоя. Геббельс за свою карьеру проиграл только одну битву – битву за Берлин. Даже враги признавали его гений, пусть даже злой. Его работоспособность, интеллект и широта применения его талантов поражала всех. Он писал статьи в газеты и журналы, сочинял пьесы для театров и сценарии для пропагандистских кинофильмов, придумывал лозунги для плакатов и разрабатывал их концепцию (плакатов), успевая при этом успешно бороться со своими политическими врагами. Он был гений…
Николай Шальнов: тэги: астрология "Есть три вредные привычки: кофе, сигареты и выходы в астрал", - сказала как-то ритина знакомая, продавец эзотерического магазина. У Риты все эти три привычки заменила в одно время одна - составление натальных карт, синастрий и гамбургских расчётов на всех ритиных знакомых. Весёлое дело! Навострившись в этом, как некоторые другие ухитряются творить чудеса с фотошопом, Рита чувствовала себя иногда музыкантом, играющим на лирах чужих душ. Вот, например, самая классическая программа, в качестве приложения есть прекрасная библиотека интерпретационных текстов на все случаи жизни: http://astrozet.net/ Четыре качества астролога ( http://audioveda.ru/audios/3268 ) В Индии к астрологам предъявляются особые требования. Астрологи, это одна из брахманических профессий. Поэтому считается, что люди, занимающиеся ей должны обладать четырьмя важными качествами. Первое качество называется веда-гьйа, т.е. знание вед. Астролог должен обладать вед, знанием философских учений для того, чтобы понимать сущность жизни материального воплощения и сущность материальных законов. Только веда-гьйа может помочь избавиться от невежества. Астролог, которые не опирается на истинные знания о природе души, астролог, которые не верит в реинкарнацию или закон кармы, всегда будет блуждать в потемках невежества. Потому что это законы реально существующего материального мира. Можно не знать о законах физики, но тем не менее, они будут действовать на нас. Точно так же можно не знать о законах материального мира, но они будут действовать на нас. Поэтому самое главное качество для астролога — это веда-гьйа, знание вед. Второе качество — вритта-ван, хорошее образование и чистые действия. Астролог должен стремиться к чистой жизни, к чистому образу жизни. В Индии все астрологи являются вегетарианцами. Они не употребляют в пищу тяжелые продукты, которые вызывают кармические реакции. Кроме того, принцип, который исповедуют ведические астрологи, принцип ведической философии «ахимса», ненасилие. И он распространяется и на третье качество астролога. Продолжение тут: Это качество, пожалуй сейчас, самое актуальное в наше время. Это качество сатья-вача, говорить только правду. Астролог должен говорить только правду. Но что такое правда? И вот здесь принцип ахимсы дает о себе знать. В Бхагавад-Гите, основном священном писании вед сказано, что правда — это то, что благоприятно для развития человека. И астролог должен хорошо понимать это. Его речь должна быть благоприятная для человека. И это есть правда. Невежество астролога порой может очень ранить клиента. Однажды при мне один астролог давал предсказание двум молодым людям, которые собирались пожениться. Увидев их гороскопы, он сказал, зачем вам жениться, когда через два года вы должны развестись. Люди ушли от него в смятении. Они были ошеломлены таким известием, такой правдой. И когда я увидела это, я воскликнула: «Что же ты делаешь? Ты понимаешь, что за эти два года люди, они встретили неслучайно. Эта связь, которая идет из прошлых жизней. У них были определённые долги кармические. За эти два года они могли решить эти проблемы. Ты же их лишил этого шанса. Ты вмешался в их судьбу. Ты вмешался в их карму. Что теперь будет с их кармой?». На самом деле, астролог — это очень серьезная и ответственная работа. В Шримад-Бхагаватам сказано, что невежественный астролог, который работает ради прибыли и дает невежественные консультации, в следующей жизни рождается слепым. Так говорит Шримад-Бхагаватам, говорит священное писание Индии. Поэтому астролог всегда должен помнить об этих качествах и соизмерять своё поведение, свою жизнь со священными писаниями. Сатья-вача, говорить только правду. И это означает, что соблюдать аскетизм речи, состоящий в произнесении слов, которые правдивы, приятны и не беспокоят другого человека. Так говорит Бхагавад-Гита. Поэтому астролог должен очень хорошо понимать, что есть благо, что есть зло, что есть закон кармы, что есть закон перевоплощения. Астролог, который не верит в закон кармы, и считает, что мы живем один раз и должны прожить эту жизнь хорошо, чтобы получить все виды наслаждения, никогда не может дать предсказания. Он не может дать в силу того, что сам находится в иллюзии. Кроме того, четвертое качество астролога — это знание математики. Называется это качество ганида-пату. Астролог должен уметь сам производить вычисления и сам должен давать, делать правильные выводы из того знания, которое он имеет. Мы уже говорили о том, что астрономия в древности была частью астрологии. Поэтому астролог, он должен обязательно хорошо уметь сам рассчитывать гороскоп. Сейчас мы видим некую зависимость астрологов от компьютера, но в Индии, если мы приедем в Индию, обратимся к настоящим, подлинным астрологам, все вычисления, они производят в уме. Их ум настолько развит, что они помнят, когда были какие транзиты в том году, как проходили планеты в этом году и т.д. Это очень важно. Астролог должен быть независим от компьютера. К сожалению, сейчас этого остается все меньше и меньше. Но школы астрологии, древние школы астрологии, всегда опираются на эти четыре качества. Итак, четыре качества астролога: веда-гьйа, бритта-ван, чистая жизнь, знание вед, сатья-вача, говорить только правду и ганита-потом, знание математики. Вот этими качествами должен обладать астролог. Астролог может лишь предположить, как произойдут события, но кто кроме Абсолютной Истины может знать это наверняка. Именно поэтому цель джйотиша — это познать Абсолют. Потому что как говорится в Бхагавад-Гите, что если Абсолют захочет открыться, Он откроется человеку. И поэтому джйотиша имеет высшую цель — познание Бога. И этим она отличается и от других астрологических традиций. В Бхагавад-Гите сказано, цель всех вед — познать меня, говорит Кришна. И именно своей высокой целью джйотиша привлекает все больше и больше последователей.
Николай Шальнов: тэги: сказки обо всём Чем больше Рита погружала свой ум в историю нацизма, тем мерзостней на душе ей становилось. Семена зла и сегодня, как явствует из известных событий, дают свои всходы. К счастью, в нашей стране по большей части этот позор существования разлагается в атмосфере вечной памяти. Хотя вот эта передача на "National Geographic" ( http://voenhronika.ru/publ/vtoraja_mirovaja_vojna_velikobritanija/priznanija_nacistov_proslushka_armii_gitlera_velikobritanija_2007_god/33-1-0-3341 ) про пленённых нацистских генералов, за которыми англичане устроили слежку, расставив по дому, в котором их содержали, прослушивающие устройства - чудеса изобретательности для того времени - довольно интересна. Эти архивы вскрыли недавно и не были в своё время допущены для рассмотрения на Нюрнбергском процессе из-за давления английской разведки на Черчилля (они не хотели, чтобы их методы, столь успешно внедрённые, рассекретили раньше времени). И вот эта передача тоже хороша - про новейшие исследования "Титаника": http://zerx.co/53030-national-geographic-osushit-okean-titanik.html С помощью создания трёхмерной модели, которая визуально "осушает" Атлантический океан, разрешены многие подробности и загадки того, как тонул лайнер, загадки, которые долгое время не давали покоя исследователям. Представлены некоторые находки со дна - чашка, например, или трогательный флакон духов с сохранившимся содержимым, которое наверняка ещё хранит аромат ушедшего золотого века.
Николай Шальнов: тэги: искусство вечно, готика Шарль Бодлер Пляска смерти Гордясь, под стать живым, фигурой и походкой, В перчатках и с платком, держа в руках букет, Кокотка тощая, развязной сумасбродкой Она прикинулась - и выезжает в свет. Как талия тонка! Найдите-ка такую! Блистают роскошью наряды с плеч до ног, И крепко-накрепко сдавил ступню сухую Башмак с помпонами, похожий на цветок. Чтоб к мрачным прелестям не льнула шутка злая, Чтоб их не запятнал ничей бесстыдный взор, Вдоль высохших ключиц резвится рюш, играя, Как ласковый ручей среди скалистых гор. В глазницах пустота зияет бездной темной, И череп, весь в цветах, отломится вот-вот, На хрупких позвонках покачиваясь томно. О, как бредовый лоск небытию идет! Иные, может быть, пройдут с насмешкой мимо, От плоти опьянев, увидят ли они, Что стройный твой скелет красив неизъяснимо? Ты, царственный костяк, душе моей сродни. Пришла ли ты сюда, чтобы гримасой властной Веселие смутить? Желаньям ли порой Ты, легковерная, вновь отдаешься страстно, Влача на празднестве свой остов гробовой? Надеешься ли ты, что в этом светлом зале Отгонит музыка насмешливый кошмар, Что вихрем оргии упьешься ты на бале И в сердце у тебя остынет адский жар? О, перегонный куб, наполненный тоскою! О, кладезь глупости, соблазнов и скорбей! Твои бока торчат решеткою кривою. Под их защитою гнездится хищный змей. Пропало, кажется, твое кокетство даром. Твой величавый фарс - для смертных ли сердец? Лишь самый доблестный подвластен грозным чарам. Пьянеть от ужаса способен лишь храбрец. Усмешка вечная свела твой рот безгубый. От рвоты кавалер удержится едва, Когда увидит он, взглянув на эти зубы, Что у тебя во рту их ровно тридцать два. Но кто не танцевал ни разу со скелетом? Кто из живых людей - не вскормленник могил? Кто тленом брезгует и этим туалетом, Себя, наверное, красавцем возомнил. Скажи, безносая, танцорам слишком рьяным, Им, тем, кто морщится в присутствии твоем: "Признайтесь, гордые, что вопреки румянам Вы чувствуете смерть всем вашим существом. Вы тоже мертвецы - и свой азарт умерьте! Увядший Антиной и лысый Ловелас, Вы все захвачены вселенской пляской смерти. В неведомую даль она уводит вас. Беспечно веселясь над Гангом и над Сеной, Не видят смертные, что наступает срок, Что дулом гибельным нацелясь в глубь вселенной, Труба архангела пробила потолок. Потешный род людской! На всех широтах мира Кривляйся и пляши, но знай: в любом краю Примешивает смерть, надушенная миррой, К безумью твоему - иронию свою". перевод © В.Микушевича
Николай Шальнов: тэги: искусство вечно, меланхолия Шарль Бодлер Осенний сонет Читаю я в глазах, прозрачных, как хрусталь: «Скажи мне, странный друг, чем я тебя пленила?» - Бесхитростность зверька - последнее, что мило. Когда на страсть и ум нам тратить сердце жаль. Будь нежной и молчи, проклятую скрижаль Зловещих тайн моих душа похоронила, Чтоб ты не знала их, чтоб все спокойно было, Как песня рук твоих, покоящих печаль. Пусть Эрос, мрачный бог, и роковая сила Убийственных безумств грозят из-за угла - Попробуем любить, не потревожив зла... Спи, Маргарита, спи, уж осень наступила, Спи, маргаритки цвет, прохладна и бела... Ты, так же как и я, - осеннее светило.
Николай Шальнов: тэги: звезда в шоке, искусство вечно Сидит Рита за своим псевдоклавесином, наигрывает что-то... Что-то очень похоже на песенку Лазарева на "Евровидении", "You are the only one". А тут ещё по телеку показывают очередную утку Украины про то, как наши мышей им консервированных присылают, т. к. нам есть нечего. О, Господи! Нет, Рита никогда особо этим не увлекалась, украинской Санта-Барбарой пресытилась ещё в самом начале этой эпопеи, но всё же грустно иногда становится, когда даже те, кого Рита считает друзьями, говорят, что было бы лучше, если бы фашисты заняли Прагу, а мы такие сволочи, что её освободили. "Тогда, может, и Праги бы не было", - только и нашлась, что ответить Рита на подобное. Прага, может быть, и была бы, да нас точно не было бы. Почему-то часто вспоминается этот случай, да и некоторые другие. Вставлю сюда эту песенку, ибо ни разу ещё не слушала Рита её до конца. Да и гордость, какая-никакая. Которая из нас почти богов творит. А. Ахматова Не с теми я, кто бросил землю На растерзание врагам. Их грубой лести я не внемлю, Им песен я своих не дам. Но вечно жалок мне изгнанник, Как заключенный, как больной. Темна твоя дорога, странник, Полынью пахнет хлеб чужой. А здесь, в глухом чаду пожара Остаток юности губя, Мы ни единого удара Не отклонили от себя. И знаем, что в оценке поздней Оправдан будет каждый час; Но в мире нет людей бесслезней, Надменнее и проще нас. 1922
Николай Шальнов: тэги: легендариум К великому сожалению, хорошие диссертации вроде "Ролевое движение в России в 1990-2006 годы" или "Мифотворчество Дж. Р. Р. Толкина: "Сильмариллион" в контексте современной теории мифа" у нас можно приобрести только за кругленькую сумму, посему Рита весьма возрадовалась, когда ей выпала возможность поработать в нашей оренбургской библиотеке имени Крупской, где эти диссертации можно почитать и даже перепечатать из них кой-чего. Что Рита и сделала. Показавшиеся ей интересными отрывки из "Мифотворчества..." Потаповой О. С. Рита приводит здесь, может, кого и заинтересует. В литературе и философии интерес к музыке и переосмысления её значения берёт своё начало с эпохи романтизма и, в частности, с В. Г. Вакенродера, «Фантазии об искусстве» которого посвящены музыке, её неземной сущности. Можно найти сходство и с концепцией Вагнера, который говорил о родстве музыки и мифа; он считал, что Мировая Воля (заменяющая Бога) обнаруживает себя прежде всего в стихии музыки. Идеи Вагнера подхватил и разработал Ф. Ницше в своей теории о взаимодействии аполлоновского и дионисийского начал. По мысли Ницше, всё греческое искусство проникнуто стихией вечной музыки. Стихия музыки для него – в наивысшей степени обобщенный язык чувств, и именно поэтому она способна порождать миф. Для Ницше миф есть воплощенная музыка и воплощённая воля. О взаимосвязи музыки и слова Ницше пишет, что лирика столь же зависима от духа музыки, сколь сама музыка с своей полнейшей неограниченности не нуждается в образе и понятии, но лишь выносит их рядом с собой. Поэзия, лирика не может высказать ничего такого, что с безграничной всеобщностью и охватом не было бы уже заложено в той музыке, которая принудила бы поэта к образной речи. Продолжение тут: У Толкина идея музыки пронизывает весь «Сильмариллион», и в тексте можно найти немало примеров того, что действие музыки физически ощутимо (один из самых ярких примеров – состязание в песнях могущества Саурона и Фелагунда в истории о Берене и Лютиэн, но этот сюжет будет затронут позднее). Могущество музыки очень велико и, вполне возможно, что это отражение архаического мировоззрения – в древности огромное значение придавалось магии и сопутствующим ей заговорам, которые не произносились, а пелись. Особо следует отметить также тот факт, что образы, созданные Толкином, обладают большей силой, нежели боги традиционной мифологии. Последние, по сути, являются теми же людьми, с их недостатками и достоинствами, только более сильными, храбрыми и тому подобное, а валары претендуют на идеальность, что может быть объяснено либо влиянием христианской традиции, либо тем фактом, что валары по мысли Толкина являлись «божествам» прежде всего для эльфов, а не для людей. <...> Йаванна… Её имя означает Дарующая Плоды и восходит она к двум корням созданного фантазией Толкина эльфийского языка: yavё со значением плод, и аnnа со значением дар (это слово можно сравнить с именем еврейского происхождения Анна, которое означало благодать). <...> Как известно, в Древней Греции существовало несколько звуковых комплексов, эквивалентных русскому слово – эпос, логос и миф. Эпос указывает на звуковую оформленность слова, на сам процесс произнесения, эпос – слово о подвигах, повествование, рассказ. Логос связан прежде всего с развитием научного, аналитического мышления. Миф, по мнению А. А. Тахо-Годи, выражает обобщённо-смысловую наполненность слова в его целостности. И, следовательно, мифология – это упорядоченное единство существовавших первоначально в дифференцированном виде слов, обобщающих для древнего человека представление о том мире, в котором он живёт, и о силах, которые этим миром управляют. Таким образом, миф можно назвать словообобщением чувственного восприятия мира. <...> Толкиновское понимание соотношения слова (языка) и мифа сводилось к утверждению того, что язык порождает мифологию. И, соответственно, языкотворчество порождает мифотворчество. <...> Первые документально зафиксированные попытки создания автономного языка относятся к 11 веку. <...> Так или иначе, «Язык, для понимания простецов созданный» (Lingua Ignotis per Simplicem Prolata) аббатисы Хильдегарды Рупертсбергской более напоминал «словарь благозвучий», простой набор существительных и прилагательных для обозначения возвышенных понятий, изменявшихся в соответствии с системой латинского языка, или же вкраплявшийся в латинский текст, как это происходит в единственном образце применения Lingua Ignotis (не считая словаря) – «Молитве»: «O orzchis Ecclesia, armis divinis praecincta, et hyacinto orate, tu es caldemia stignmatum loifolum et urbs scientiarum. O, o tu es etiam crizanta in alto sono, et es chorzta gemma». <...> Толкин шёл к своему миру с самого рождения, вот что пишет он в одном из своих писем У. Х. Олдену: «Лингвистические структуры всегда действовали на меня, как музыка или цвет; я с детства полюбил растения и с детства же прикипел (не подберу иного слова) к тому, что называется нордическим характером и северной природой. Если человеку хочется написать что-нибудь в этом духе, он должен обратиться к своим корням; и тот, кто родом с Северо-запада, волей-неволей, подчиняясь велению сердца, передать дух этого края. безбрежное море бесчисленных поколений предков на Западе, бескрайние просторы (откуда обычно появляются враги) на Востоке. Кроме того, такой человек, пускай даже совершенно не знакомый с устной традицией, может вспомнить о молве, что идёт о Морском Народе…». Эти слова Толкина показывают, насколько глубоко прочувствован мир, создаваемый им в течение нескольких десятилетий. <...> Важен тот факт, что Толкин не столько изучал языки, сколько вникал в них и проникался ими, воспринимая не слова и конструкции, а тексты, по преимуществу поэтические, в их животрепещущей языковой насыщенности. С помощью текстов Толкин во всей целостности воспринимал картину мира, представленную в языке. тексты казались ему нотными записями. Ему не хватало наличной лексики языка, и он методом экстраполяции, с помощью чутья и воображения, создавал слова и обороты, которые могли быть, должны были быть. Собственно, и языков ему тоже не хватало, и он начинал изобретать новые, например, скрещивая древнеанглийский и уэльский на фоне финского. Изобретались и алфавиты. Можно было предвидеть, что раньше или позже для этих новоизобретенных праязыков понадобится изобретать тексты, а для текстов – праисторию и прамифологию. <...> Сам Толкин не мог отрицать и не отрицал связь между своими языковыми пристрастиями и вымышленными языками в своих произведениях, однако считал, что выяснить эту связь достаточно сложно из-за обилия языкового материала; вдобавок это ничего не даст читателю – «как ему нравились (или не нравились) диковинные имена и названия в тексте, так они и дальше будут нравиться (или не нравиться), вне зависимости от того, что он узнает о моих языковых вкусах», - так иронически Толкин показывал всю бесполезность глубоких лингвистических поисков. <...> Макс Мюллер считал, что миф – это болезнь языка и первоначальное значение слова (т. е. более раннее, домифическое) и связанной с ним мысли гораздо возвышеннее мифа. Толкин эту теорию резко критиковал: «Мифология вовсе не болезнь, хотя, как и всё человеческое, заболеть может. С таким же успехом можно сказать, что мышление – болезнь сознания». <...> Кассирер считал так же: общая структура мифического мышления тождественна первично-языковому сознанию. Мифический мир, по его мнению – это единственный мир, доступный доисторическому сознанию, и творчество языка или мифа есть только часть общего процесса осознания мира. Связь их настолько генетична, что языковые представления и звуковые комплексы рождаются одновременно с мифическим образом. А слово – не обозначение или наименование, не духовный символ бытия, а само является его реальной частью. Вся магия слова и имени основана на то, что мир вещей и мир имён представляют собой единую действительность. Язык и миф, следовательно, параллельны, и общая, рождающая их стихия, есть первобытное сознание. <...> А. А. Потебня считал, что поэтическая деятельность является прямым продолжением и аналогом деятельности языковой, а мифологическое сознание – это особый тип и особая стадия эволюции поэтического сознания, предшествовавшая стадии собственно поэтической. Для Потебни миф генетически – явление языка, и возникает он из слова и при помощи слова, для него немыслимо предположение о существовании мифа помимо слов. По его мнению, миф может казаться независимым от влияния языка только до тех пор, пока наблюдение ограничивается пределами одного или нескольких родственных языков, сравнительно-историческое изучение мифологии разных народов чётко обнаруживает, что характер их мифов в очень значительной степени зависит от характера, специфики их языков. Ф. Ницше считал, что именно язык устанавливает законы восприятия мира и закрепляет ценности культуры, в частности, понятие об истине и лжи, о добре и зле. Другими словами, можно сказать, что, управляя словом, человек управляет миром. Существенная и его мысль о том, что познать мир – это значит отобразить его в слове, и достаточно сотворить новые слова, оценки и вероятности, чтобы на долгое время сотворить «новые вещи». Дж. Р. Р. Толкин считал, что язык (как орудие мышления) и миф появились в нашем мире одновременно. Человеческое сознание, наделённое способностью обобщать и абстрагировать, воспринимает не только зелёную траву, отличая её от других объектов, но видит также, что, будучи травой, она ещё и зелена. Огромное значение в развитии мифа и мышления имело изобретение прилагательного. Это сильнейшее магическое средство, ведь любое заклинание можно рассматривать как разновидность прилагательного, как часть речи в грамматике мифа. Человеческое мышление, породившее такие слова как лёгкий, тяжёлый, серый, жёлтый, неподвижный, быстрый, породил и волшебство, которое способно превратить серый свинец в жёлтое золото, а неподвижную скалу в быстрый ручей. Отделяя признак предмета от реального объекта, мы можем затем придать этот признак совершенно иному предмету или живому существу и у нас может получиться мертвенно-зелёное лицо, синяя луна, лес с серебряной листвой или овцы, покрытые золотым руном.
Николай Шальнов: тэги: филологическая дева, легендариум "...Ещё один известнейший текст на эльфийском языке, данный рядом с английским вариантом... Нет необходимости подробно анализировать этот текст, так как его очарование и прелесть видны и филологу, и не филологу; нельзя не обратить внимание на его мелодичность, обусловленную огромным количеством соноров; на ряды однородных членов и однотипные синтаксические конструкции, которые задают тональность всему стихотворению. Предельно простой синтаксис и простая, но очень ёмкая и образная лексика играют не последнюю роль в ощущении, которое остаётся после этого стихотворения – ощущение древности и мифологической простоты и значимости". Перевод тут: Последний корабль Кто увидит белый челн, уходящий в никуда под стоны бледных призраков на борту, стоны горестные? Кто узреет этот призрачный челн в море кипучем, в море бурунном, в море пенистом, на крыльях парящий, на сверкающих крыльях в свете меркнущем? Кто услышит, как воет ветер, листва шелестит, как камни рычат под луной тоскливой, луной увядающей, луной умирающей, мертвенно-бледной; поджидающей бездны движение тяжкое? Кто увидит, как сгущаются тучи, как клонится небо к изможденным холмам; пучину вздыбленную, бездну разверстую, и тьму, нисходящую с вековечных небес на развалины башен? Кто узреет ладейный остов на зеленых камнях, блики тусклые на камнях белесых утром последним? Кто узреет закат последний? Oilima Markirya Man kiluva kirya ninqe oilima ailinello lúte, níve qímari ringa ambar ve maiwin qaine? Man tiruva kirya ninqe valkane wilwarindon lúnelinqe vear tinwelindon talalínen, vea falastane, falma pustane, rámali tíne, kalma histane? Man tenuva súru laustane taurelasselindon, ondoli losse karkane silda-ránar, minga-ránar, lanta-ránar, ve kaivo-kalma; húro ulmula, mandu túma? Man kiluva lómi sangane, telume lungane tollalinta ruste, vea qalume, mandu yáme, aira móre ala tinwi lante no lanta-mindon? Man tiruva rusta kirya laiqa ondolissen nu karne vaiya, úri nienaite híse píke assari silde óresse oilima? Hui oilima man kiluva, hui oilimaite?
Николай Шальнов: тэги: люди, сказки о дружбе, сказки о любви, моя шокирующая жизнь, киномания Как-то раз Ритина подруга Ольга К., муза её и модель, сказала: "Всё в жизни - дерьмо, и в институте, и на любовном фронте. Книжку какую-нибудь хорошую почитать, что ли?". Рита дала ей "Обрыв" Гончарова. Когда зашла спустя неделю к ней в спальню, которую сама же разукрасила плакатами с видом на Прагу и всеми прочими прелестями чёрно-белой фотографии, умилилась виду длинноногой роскошной блондинки, развалившейся на софе с печальным видом. "Ну, как тебе "Обрыв"?" - спрашивает Рита. "И тут - дерьмо!" - был ответ. Посмеялась тогда Рита, а вот иногда самой ей до ужаса как бывает хреново, особенно когда она привязывается к людям, а отвязаться может с трудом. "И давит, и давит", - по выражению той же Ольги. Наверное, всё дело в длинных волосах: порядком накопили ненужную энергетику. Завтра же пойду их состригать. Буду как Елизавета в известном фильме на видео.
Николай Шальнов: тэги: охотники за сновидениями, киберпанк Снился очень интересный сон, длинный, как всегда, Рита почти его не запомнила. Суть была в том, что она и её друг детства проходили посвящение во фракции «Дивергента», причём Рита повторяла путь Трис – из Альтруизма в Бесстрашие, а её друг – из Дружелюбия в Бесстрашие. Рита помнит, что очень не хотела оставаться в Альтруизме, и твердила себе всю дорогу, как Гарри Поттер: «Только не в Альтруизм, только не в Альтруизм!». В итоге с горем пополам, опоздав на священнодействие, она туда попала, за опоздание ей велели драться с какой-то толстухой, толстуха её избила, потом Рита всё-таки её повалила, удивив себя и всех присутствующих. Потом Рите и её приятелю жутко всё это надоело, и они сбегали с тренировок, обмениваясь куртками, чтобы хоть как-то сымитировать «обмен фракциями». Когда они на этом попались, Рита отнекивалась, да один из Бесстрашных сказал: «Не думал, что для встреч с другом нужно обмениваться куртками» (как в «Титанике»: «Не думал, что для спасения утопающей надо снимать ботинки», Рита вспомнила про этот эпизод во сне). В общем, было весело, даже ещё веселее, чем в каноне. В итоге Риту выперли из Бесстрашия и отправили в Дружелюбие, где она под руководством той негритянки из фильма упаковывала одеяла в пододеяльники, да и с этим путём не справилась, оттуда её тоже выперли. Вот так вот =)
Николай Шальнов: тэги: моя шокирующая жизнь Сказка о том, как Рита Скитер выбрила себе виски.
Николай Шальнов: тэги: астрология, юмор, демы Удобная страничка для расчёта совместимости партнёров в любви, дружбе и бизнесе: http://astrodaily.ru/synastry.php
Николай Шальнов: тэги: легендариум, искусство вечно Плач Галадриэль Ai! laurie lantar lassi surinen! Yeni unotime ve ramar aldaron, yeni ve linte yuldar vanier mi oromardi lisse-miruvoreva Andune pella Vardo tellumar nu luini yassen tintilar i eleni omaryo airetari-lirinen. Si man i yulma nin enquantuva? An si Tintalle Varda Oiolosseo ve fanyar maryat Elentari ortane ar ilye tier undulave lumbule, ar sindanoriello caita mornie i falmalinnar imbe met, ar hisie untupa Calaciryo miri oiale. Si vanwa na, Romello vanwa, Valimar! Namarie! Nai hiruvalye Valimar. Nai elye hiruva. Namarie! *** Ах! Подобно золоту, падают листья на ветру, Долгие годы, бесчисленные как крылья деревьев! Долгие годы прошли подобно быстрым потокам Медового нектара в высоких залах За Западом, под синими небесами Варды Где дрожат звезды В голосе ее песни, святой и царственной. Кто теперь наполнит чашу для меня? Для Зажигающей [звезды], Варды, с горы Вечно белой Подобно облакам поднимались руки Королевы Звезд И все пути утонули в глубокой тени И из серой страны темнота легла Между нами, как пена на волнах, И туман покрывает драгоценности Калакирии навсегда. Теперь потерянный, потерянный Восток - Валимар! Прощай! Может быть, ты найдешь Валимар! Может быть, даже ты найдешь его! Прощай!
Николай Шальнов: тэги: искусство вечно, светлые гении Но, если ум твой в безднах бродит, Ища обетованный рай, Скорбит, зовет и не находит, - Тогда... О, брат! Тогда читай И братским чувством сожаленья Откликнись на мои мученья!" Ш. Бодлер, "Эпиграф к одной осуждённой книге" "С другой стороны, воспитывавшийся в Англии, превосходно знавший английский язык, Бодлер и там нашел близкие ему творческие умы. Не говоря уже о Байроне, этом кумире французского (так же как и русского) романтизма, впрочем, подарившем Бодлеру лишь поверхностно воспринятые последним темы мятежа и гордого отчаянья, Томас де Куниели и Эдгар По, поэты потайные и в свое время мало оцененные, оказали на него большое влиянье. Они научили Бодлера особенности англо-саксонского воображенья, уменью соединять, не смешивая, ужасное с прекрасным, нежное с жестоким, райское с адским, как в поэме Мильтона. Это от них в поэзии Бодлера появились такие великолепные черные тона, счастье ужаса, блаженство отчаянья, радость неосуществимого желанья, и вторая их особенность, образность пышная, причудливая, пьяная, поддерживаемая парами опиума и алкоголя, столько же, сколько филологическим гурманством. Между этими двумя влияниями — французским, полным ясности чистоты линий и латинской гармонии, и английским, над которым еще бродят черные тучи Нибелунгов, поэзия Бодлера подобна закатному небу, где борьба света и тени порождает на мгновенье храмы и башни нашей истинной родины, лица тех, кого мы могли бы действительно полюбить, лиловые моря, в которых бы мы утонули, благословляя смерть. <...>" Бодлер является перед нами и значительным и совершенным. Он верит настолько горячо, что не может удерживаться от богохульства, истинный аристократ духа, он видит своих равных во всех обиженных жизнью, для него, знающего ослепительные вспышки красоты уже не отвратительно никакое безобразье, весь позор повседневных городских пейзажей у него озарен воспоминаньями о иных сказочных странах". Н. Гумилёв, "Поэзия Бодлера" Продолжение тут: *** "Бодлеровской поэзией дез Эссент восхищался беспредельно. Он считал, что до Бодлера писатели исследовали душу поверхностно или ограничивались проникновением в глубины, открытые для обозрения и хорошо освещенные, где находили залежи смертных грехов, и изучали их происхождение и развитие, как это делал, к примеру, Бальзак, живописуя изгиб души, одержимой какой-то одной страстью — тщеславием, скупостью, отцовским самодурством, старческой любовью. И процветали порок и добродетель, жили-поживали устроенные на один лад личности, царили усредненность, пошлость мысли и общих мест, безо всякого стремления к чему-то болезненному, тронутому порчей, потустороннему. Иными словами, литература остановилась на понимании добра и зла, данном церковью, — на простом исследовании, на наблюдении ботаника за самым обычным цветком, который распускается в самых обычных условиях. Бодлер пошел намного дальше. Он спустился в бездну бездонного рудника, проник в штольни, брошенные или неведомые, достиг тех пределов души, где кроются чудовищные цветы ума. Там, у рубежа, за которым открываются извращение, болезнь, странный паралич духа, угар разврата, брюшной тиф и желтая лихорадка, поэт под покровом скуки обрел целый мир идей и ощущений. Бодлер выявил психологию сумеречного ума, достигшего своей осени, перечислил симптомы болезни скорбящей души, которая отмечена, словно дарованием, сплином. Он показал загнивание чувств, угасание душевного жара и веры в молодых людях, поведал, как живучи в памяти былые невзгоды, унижения, обиды, удары нелепой судьбы. Поэт неотступно следил за всеми капризами сей плачевной осени жизни. Он вгляделся в человеческую природу, увидел, как легко человек ожесточается, как ловко учится плутовать, как быстро привыкает к самообману, чтобы сильнее терзать себя, чтобы копанием в себе и рефлексией заведомо лишить себя всякой радости. И не только увидел Бодлер, как нервическая чувствительность и ожесточенность самоанализа отвергают пылкую верность, порыв безудержного милосердия. Разглядел он, как постепенно души перестают любить и гореть и становятся хладными, супруги — пресыщенными, поцелуи — родственными, а ласки начинают походить на проявление сыновней или материнской нежности. В результате возникают, так сказать, странные угрызения совести по поводу участия в почти что кровосмесительной связи. Блистательными стихами описал Бодлер мутацию своих страстей, бессильных, но потому полных отчаяния. Открыл, как губителен обман дурманящих средств и зелий, которые зовет душа на помощь, чтобы смягчить страдание и развеять скуку. Во времена, когда литература уверяла, что вся боль жизни — лишь от несчастной любви, измены и ревности, Бодлер презрел эти детские объяснения, нашел язвы куда более глубокие, мучительные, страшные и показал, как пресыщенность, разочарование и гордость в подверженных распаду душах превращают действительность — в пытку, прошлое — в мерзость, будущее — в мрак и безнадежность. Чем больше дез Эссент читал Бодлера, тем сильнее чувствовал его несказанное очарование. Во времена, когда поэты были способны на описание лишь внешних сторон человека и мира, он сумел выразить невыразимое. Язык его был мускулист и крепок, благодаря чему Бодлер, как никто другой, смог найти удивительно ясные и чеканные выражения для фиксации самых неопределимых, самых неуловимых болезненных переживаний истощенного ума и скорбной души" Ж. К. Гюисманс, "Наоборот"
Николай Шальнов: тэги: киберпанк Мне бы такой костюмчик =)
Николай Шальнов: тэги: ономатология Интересное замечание об имени "Георгий" у Флоренского. На заметку 1919.III.6. Сергиев Посад. Георгий. В этом имени, в звуках его, есть что-то твердое, но не железно-твердое, а скорее деревянное, не устойчивость духовной деятельности, а устойчивость довольно случайно и не глубинно определившейся воли, - не устойчивость, а упорство, которое, впрочем, не настолько мелко, чтобы быть отождествлено с капризом. Георгий упорен, но это не неуклонность вожделеющей воли, не страстность воли, в которой открывается темная первооснова бытия (Павел) и не простое бессилие, выражающееся в капризности и причудливых переменах решений (Константин), а большой упор хочу и решил, большой, но не глубокий и не мощный, упор, в котором довольно много усилия и напряжения. Георгий в своем "хочу" довольно односторонен, он не видит других сторон дела, или скорее не хочет видеть в данный момент, ибо чувствует, что у него не хватит мощи преодолеть их, вобрать в себя и подчинить себе эти другие стороны, а не раствориться самому в них и не подчиниться им. Георгий не блестящ и в особенности не талантлив; но он умен, и умом, хитростью и настойчивостью добивается своего. Георгий не из тех, кому дается все легко; но тем не менее, дается, ибо он вынуждает, вымогает из недр творческих природы то, чего хочет. Он воистину, есть γεωργός, ηемледел, ибо он, натужившись, выпахивает почву действительности и, учтя коварство и причуды ее, хитростью и приемами, в которых однако больше привычки и эмпирически найденного метода, нежели вдохновения и умозрения, выращивает плоды, которых ждет. Георгий не вдохновен и не парит; но он и не погружен в корыстные расчеты: его практика имеет нечто космическое, более широкое, нежели простая корысть, как его мысль, никогда не огненная, не чистая, не самодовлеющая, не бывает вне практических задач и намерений. Ср. с "Николаем": "Этот ум не склонен к созерцательности. Он может подыматься высоко, в известных случаях, но он всегда остается помнящим о себе и потому не приходит в интеллектуальный экстаз. Он не парит. Его нельзя назвать корыстным: но в нем присутствуют какие-то элементы расчета и утилитарности"... "Дополнить и разъяснить: В нем есть чувство священности, хотя нет мистики. Это чувство священности относится к его вере, его попечению, его управлению. Это - не просто дело, а священное дело, своего рода помазанность его на дело. Поэтому он благоговеет пред ним. Поэтому же он склонен искать себе и всяческого поддержания чрезвычайно, торжественно, и поэтому может обращаться к людям, в дух<овный> совет которых он верит и доверяет и какового опыта в себе не знает".
Николай Шальнов: тэги: графомания, легендариум Препотешный бред из старой папки с историями про Эленве и Арагонда. Как бы это не читалось, история циклична, и спустя какое-то время Рита вновь возвращается к тем же размышлениям Эленве и мыльные шарики Эленве вернулся из города с подбитым глазом. Неизвестно, кто вышел победителем из драки, в которую вмешался Эленве, но тот, гордо просияв фонарём по всему трактиру, прошёл в нашу комнату и попросил меня отдать поручение заказать ванную: его светлая туника менестреля была вся в чьей-то крови. Я испугался, подумав поначалу, что это его кто-то долбанул, но выяснилось, что ему пришлось отбросить мысли о гуманности, когда пятеро довольно шустрых пьяных горожан прицепились к нему с неизвестными намерениями, а, если уж говорить начистоту - прицепились просто так. В то время, пока Эленве пускал мыльные пузыри и резвился в ванной со своей резиновой уточкой, с которой никогда не расставался, я пересматривал сборник переписанных им рунической вязью стихов тех поэтов, которых он считал своими учителями и которые в своё время освещали погружённый во тьму мир огнями дактилей и анакруз. Признаться, это было занимательное занятие, так что я даже не заметил, как мой эльф подкрался сзади и каким-то образом заключил мою голову в огромный мыльный пузырь. Я чихнул, и пузырь лопнул. Эленве рассмеялся. Когда я говорил с Эленве о любви, о человеческой любви (эта тема занимала его довольно долгое время после нашего знакомства, он даже посвятил ей целую главу в сборнике своих сказаний, в которые он при всякой удобной возможности вносил правки и пометки), то делал акцент на то, что я при всём своём скептическом отношении к удачам на амурных фронтах, губил всё тем, что изначально стремился к какому-то абстрактному любовному абсолюту. Эта тема одна способна была вывести обычно уравновешенного эльфа из себя. Он фыркал, тряс своей гривой и говорил, что если бы он был таким же пессимистом, как я, бессмертие оказалось бы для него пыткой и проклятьем, и он давным-давно сбросил бы его бремя, утопившись в одном из озёр, к которым мы ходили иногда кормить городских уток. - Мысли материальны, - увещевал он меня. - Только попробуй изменить направление её энергии, и ты сразу поймёшь, что все их корреляты всплывают вместе с ней на поверхность сознания, стоит лишь только привести её в действие малейшим умственным усилием. Мне, признаться, это не очень-то помогало. Не мог же я искусственно создавать положительные мыслеформы, в то время как печальные размышления окутывали мой мозг, точно вечерний туман - городскую речку! - Ничего ты не понимаешь, - отвечал я. А на самом деле прекрасно понимал, что, будь я даже эльфом, я оставался бы таким же нытиком, как сейчас. Мне часто казалось, что все мои начинания в отношениях стремится к своему закату уже тогда, когда я начинаю думать о них - этот фаталистический рок преследовал героев древних эльфийских легенд на протяжении всей их жизни, от самого рождения, точно заранее сплетая им из терновых ветвей сожаления венец печали и дорогу в вечность. - Угасший век, угасшие сердца! - повторил я строку одного из менестрелей, соперничавших в пении с Эленве. Тот факт, что он проиграл моему жизнерадостному спутнику, создавшему буквально из обрывков древней песни балладу удивительной красоты, моё сознание почему-то отталкивало. Эленве только покачал головой и выпустил в воздух ещё несколько радужных мыльных шариков.
Николай Шальнов: тэги: киномания, мыслевыброс Одна дама с «Фикбука» как-то так отозвалась о Ритиной «Златовласке»: «Работа увлекла интересным слогом, но к 21 главе, его стало слишком много. Девушка идеальна до оскомины в зубах, фуфуфу. Дети не развиваются во все стороны с невероятной скоростью как написано в вашей работе, в младшем их возрасте несколько другие интересы нежели наука и тому подобное. Слишком, слиишком много повествования от третьего лица, становиться скучно читать. Характеры хамски не выдержаны, как и описания. PS Я бы советовала вам получше изучить Потерианну». Конечно, миледи. Работа не претендует ни на какие лавры. Если уж говорить о некоторой её части, то это, скорее, не плод вдохновения, а выкидыш самодисциплины. И продумывать персонажа со всеми его душевными коллизиями не являлось целью Риты. Её целью было развлечь читателя и свою одногруппницу, создать что-то такое, что могло бы немного отвлечь от действительности, которая далеко не всегда столь хороша, чтобы черпать из неё характеры для персонажей. Конечно, Рита смотрит на мир через розовые очки. Может быть, это происходит потому, что Рита хотела бы видеть идеальное во всём – даже посреди пожаров и разрушительного ада войны. Может быть, именно поэтому Рита такая слабохарактерная, и каждое утро начинается у неё с горестных воплей «Эта сволочь испортила мне жизнь!» и «Господи, за что человечеству такие мытарства?!». Да, это показатель слабости характера. Рита надеется на своего Льва в 4 доме гороскопа, поскольку самое его возвышенное свойство – умение прощать. Хотя Лев – знак неподвижного креста, и память на иные вещи у Риты неплохая. Как она поняла, простить гораздо проще, чем забыть. Вот поэтому Рита решила до конца пересмотреть обе части фильма про королеву-девственницу с Кейт Бланшетт в главной роли. О женщине, о человеке, в первую очередь, которая сумела воспитать свой характер. Может быть, даже переступить через себя, что, наверное, не всегда есть хорошо. И эта драма, несмотря на то, что Рита драмы не любит (их и в жизни полно) нашла отклик в душе Риты. Рита и раньше любила этот фильм, но сейчас, сквозь призму времени, он совершенно по-другому воспринимается. История королевы, которая стала матерью своего народа. Королевы, которая научилась прощать, быть великодушной к своим врагам (великая добродетель!), научилась сохранять спокойствие даже тогда, когда её царству вот-вот должен был прийти конец. Чем пожертвовала она в борьбе и что получила? Такова судьба королей, кажется Рите. «Наш удел высок, и мы одиноки», - говорит Джадис в «Хрониках Нарнии». Рита по-новому посмотрела на это историческое лицо. Елизавету далеко не всегда выставляют таким положительным персонажем, как в фильме, и Рита искренне ей сопереживала. Ей и её неудавшейся личной жизни. В чём-то эта история напомнила историю Риты в иные годы. В общем, Рита целый день ходила под впечатлением. Может быть, потому, что давно не смотрела длинные фильмы, которые так любит снимать Голливуд. Фильмы, которые рассказывают полноценную историю. Костюмы шикарные к тому же.
Николай Шальнов: тэги: ролевые игры, авторитетные фигуры Лариса Бочарова устраивает ролевую игру по "Махабхарате": http://expellearmus.livejournal.com/516229.html
Николай Шальнов: тэги: сказки обо всём, культур-мультур Кодекс аристократа ( http://pbwm.ru/articles/kodeks-aristokrata ) Насколько сильно изменились правила поведения в английском свете со времен «красавчика Браммела» и героев, описанных Джейн Остин? Что входит в понятие хороших манер? Где лучше всего брать уроки этикета? Ирина Удянская выясняла, каким образом дети российских хайнетов могут органично влиться в британское высшее общество. С Джо Баттен и Хедди Смит из школы этикета Standing Tall (в переводе с английского – «с высоко поднятой головой») я познакомилась на English High Tea – традиционном английском чаепитии, посвященном презентации британских частных школ, в московском ресторане «Турандот». Cо своим коротким, но искрометным выступлением они стали героями вечера, затмив официальных участников. Standing Tall предоставляет консультации по этикету и мастер-классы, во время которых люди учатся эффективной самопрезентации и адекватному поведению в самых различных, зачастую стрессовых ситуациях. Среди клиентов компании – студенты 85 лучших учебных заведений Великобритании (включая Итон), банкиры из лондонского Сити, представители крупнейших международных фирм. «Standing Tall появилась 9 лет назад, – рассказывает директор по маркетингу и развитию бизнеса Джо Баттен. – Мы познакомились с Хедди, занимаясь организацией одного крупного благотворительного мероприятия. До этого момента у каждой из нас была своя жизнь, но мы поняли – если объединим наши знания и опыт, нам будет что предложить миру. Тем, кто хочет преуспеть в нашем сверхконкурентном обществе, недостаточно иметь хорошее образование. Навыки коммуникации, уверенность, этикет – все это жизненно важные умения, которые помогают людям выделиться из толпы». Хедди Смит, действительный член The British Association for Counselling and Psychotherapy, училась в Королевской академии танца, а потом четыре года занималась постановкой fashion-шоу на показах высокой моды по всей стране. Прошлое Джо Баттен тоже связано с модельным бизнесом, а также event-индустрией и благотворительностью. Неудивительно, что обе они владеют секретами того, как нравиться окружающим, выглядеть безупречно и производить самое благоприятное впечатление. Их уроки и мастер-классы соединяют особенности человеческой психологии и поведенческих реакций с искусной актерской игрой. У клиентов Standing Tall вырабатываются те же качества, что и у студентов театральных вузов на уроках сценической практики – уверенность в себе, хорошо поставленная речь, контроль над мимикой и жестами, умение импровизировать и комфортно чувствовать себя в любой обстановке. Тонкости подхода Рекламный слоган Standing Tall – «Уверенность. Харизма. Самообладание». Эти качества ценились в английском высшем свете еще в эпоху Регентства. Многим кажется, что они врожденные, как изящество и непринужденность манер английских денди, но на самом деле их можно сформировать. Известно, что тот же Джордж Браммел, законодатель мод и стиля XIX века, часами консультировался с портными и оттачивал у зеркала нужные приемы, фразы и выражения лица. А потом поражал завсегдатаев светских салонов элегантностью, тонкой иронией и шармом. Просто «работа над имиджем» во все времена оставалась за кадром. «Безусловно, есть люди, которым повезло обладать необходимыми для успеха качествами от природы, но, как показывают многочисленные психологические исследования, эти свойства можно развить в любом человеке, – подтверждает Джо. – Их легко выстроить путем анализа индивидуальных психологических характеристик, развитием самопознания, отработкой практических навыков и упражнениями. Среди отличительных черт подхода Standing Tall можно назвать использование практических и бихевиористских методик, опирающихся на результаты последних психологических исследований, наряду с юмором, интерактивностью, самоанализом и всесторонним знанием современного этикета». Продолжение тут: Конечно, большинство взрослых клиентов Standing Tall понимают, как вести себя во время ответственных мероприятий, деловых встреч, светских приемов и, в отличие от героини Джулии Робертс из фильма «Красотка», умеют пользоваться столовыми приборами, однако Джо отмечает, что стоит людям оказаться вне своей зоны комфорта – и они далеко не всегда будут абсолютно уверены в том, какой вилкой есть за ужином. Эксперты по этикету учат справляться с нервозностью и волнением в подобных случаях. «Мы полагаем, что уверенность и успешность основаны на абсолютном знании, и стараемся дать его нашим клиентам, – говорит Джо Баттен. – Наши занятия нацелены на то, чтобы помочь людям контролировать свою нервозность перед важными, но при этом эмоционально затратными мероприятиями, и в этой связи необходимо помнить, что при любом личном общении всегда присутствуют три элемента: на слова приходится всего 7% информации, на тембр голоса – 38%, а на язык тела 55%! Самообладание и умение произвести благоприятное впечатление совершенно необходимы, например, при знакомстве с директором своей новой школы, поступлении в университет или при заключении сделки. Во всех этих случаях вы будете иметь дело со множеством других, не менее образованных людей, и навыки, полученные благодаря Standing Tall, приобретут ключевое значение». Работа консультанта по этикету имеет немало общего с занятиями у психотерапевта. И обучение хорошим манерам, и психотерапевтические методы направлены на улучшение качества и результатов социальных и деловых взаимоотношений. В Standing Tall уверены, что только сочетание обоих этих подходов может привести к значительным достижениям. «Этикет работает от внешнего к внутреннему, а влияние психоанализа, напротив, идет изнутри, – отмечает Джо. – Действия тела сказываются на наших чувствах, и наоборот, так что если вы знаете, как управлять и тем и другим одновременно, это дает весьма впечатляющий результат. Важен еще и момент благорасположения. На начальном уровне знание этикета позволит вам быть адекватно воспринятым с самого начала, что послужит позитивным стартом. Если вы добавите к этому инсайтное видение себя и других людей, то создадите базу для успешного построения социальных и рабочих отношений». В английском стиле В последнее время все больше состоятельных людей, видя недостатки российской системы образования, отправляют своих детей учиться в Великобританию. Преподаватели английских школ отмечают, что академический уровень наших студентов достаточно высок. Основной трудностью для них становится как раз освоение норм и правил поведения в английском обществе, понимание особенностей характера англичан. Джо Баттен, которая специализируется на обычаях и ментальности жителей Туманного Альбиона, считает, что простого и быстрого пути в английское высшее общество не существует: «На протяжении веков оно было окутано ореолом таинственности, выработав при этом кодекс поведения, известный лишь избранным. Знание того, как вести себя, с уверенностью расшифровывая этот секретный код, и подарит вам доступ в высший свет». В XIX веке в Англии нормы светского поведения во многом устанавливали денди, придававшие огромное значение своему внешнему виду, элегантности, легкости и непринужденности общения, соблюдению чувства меры и особому ситуативному чутью, позволяющему остроумно шутить и вовремя подавать афористичные реплики. Хорошие манеры «достаточно трудно поддаются культурной реконструкции, но отлично читаются как показатель адекватности того или иного члена социальной группы», пишет известный критик и теоретик моды Ольга Вайнштейн в статье «Дендистские манеры: Из истории светского поведения». Норму легче всего выявить через факты ее нарушения. Вспомним, как тонкий знаток и летописец светских нравов XVIII столетия Луи-Себастьян Мерсье описывает возвращение Вольтера из Ферне, где тот провел двадцать семь лет: «Когда в 1778 году господин де Вольтер приехал в Париж, люди высшего света, опытные в этих делах, заметили, что за время своего отсутствия в столице знаменитый писатель утратил способность верно определять, когда нужно быть порывистым, когда сдержанным, когда сосредоточенным и когда веселым, нужно ли молчать или говорить, хвалить или шутить. Он потерял равновесие и то поднимался чересчур высоко, то опускался чересчур низко и при этом все время испытывал определенное желание казаться остроумным. В каждой его фразе чувствовалось усилие, и это усилие переходило в какую-то манию». Умение правильно вести себя в высшем свете во многом зависит именно от сохранения баланса: вы должны демонстрировать эрудицию, но не впадать при этом в занудный педантизм, проявлять очаровательную дерзость, но не опускаться до вульгарности. «На первый взгляд дендистское поведение – сплошная гладкая оболочка текучей вежливости, непринужденного изящества, расцвеченного вспышками остроумия, – пишет Вайнштейн. – Но на самом деле за внешним лоском скрывались тысячи нюансов, порой тонкие и неприятные намеки или скрытые подколки, порой истинно галантные жесты…» Виртуозы хороших манер создают у окружающих впечатление легкости и совершенства, но это дается ценой большой и тщательно скрываемой работы (в этом смысле показательно, что Джо Баттен отказалась дать контакты своих клиентов). Здесь до сих пор действует старинная формула, выведенная Овидием: ars est celare artem («искусство в том, чтобы скрывать искусство»). В беседе воспитанных англичан ценятся отточенная гладкость, профессиональное скольжение от одной темы к другой, гибкость переходов. Все это регламентируется достаточно изощренной системой правил поведения, которая складывалась веками. Так, традиционная британская сдержанность и невозмутимость – следствие одной из дендистских заповедей – nil admirari («ничему не удивляйся»). Второе правило: сохраняя бесстрастие, поражать неожиданностью. Если хочешь блистать в светском обществе, нужно уметь удивлять и запоминаться. Истинные денди (вроде Пелэма из классического романа Бульвер-Литтона) в совершенстве владеют и приемом эффектного исчезновения: оставайтесь в свете, пока вы не произвели впечатление; лишь только оно достигнуто, удалитесь. Впрочем, за годы своего существования тайный код великосветского этикета претерпел немало изменений. «Общество стало более эгалитарным, менее дифференцированным, границы между классами хотя все еще и существуют, но уже размыты, степень формальности общения стала ниже, – отмечает Джо Баттен. – Мы наблюдаем равенство полов. Роль женщины в обществе и ее ожидания разительно изменились. Но в то же время сходство с той эпохой в этикете и манере общения присутствует». Какие же качества делают англичан англичанами? Среди черт, характерных для нации в целом, Джо выделяет самоиронию, вежливость, позитивное и решительное поведение в кризисных ситуациях, деликатность, понимание того, что «большая сила означает большую ответственность» (если вы находитесь в привилегированном положении, то должны быть тактичными и внимательными по отношению к тем, у кого меньше преимуществ), толерантность, тонкое понимание культуры, чувство справедливости, либерализм и твердую веру в демократию, терпимость к любым проявлениям необычности и эксцентричности. Испытание этикетом Для российских студентов, оказавшихся в незнакомой стране, все эти негласные правила, предписания и обычаи зачастую представляют собой тайну за семью печатями. Поэтому об овладении искусством этикета, которое позволит очаровать преподавателей и наставников и приобрести в Англии новых друзей, стоит позаботиться в той же мере, что и о хорошей академической успеваемости. «Лучше начать с индивидуальной консультации в Standing Tall, которая поможет получить первоначальное представление об английском этикете, выявить различия в социальных взаимоотношениях и поупражняться в непринужденной атмосфере, – советует Джо Баттен. – Умение ориентироваться в социальной культуре, вкусах и излюбленных развлечениях, принятых в английском обществе, даст российским студентам уверенность и понимание того, как следует себя вести, чтобы добиться положительных результатов». Минимальная стоимость курса Standing Tall – 1500 фунтов стерлингов. Занятия проводятся в помещениях фирмы в Лондоне или Дорсете или по просьбе клиентов у них дома. В школах и офисах компаний формируются группы до 60 человек. Все программы Standing Tall адаптированы под нужды клиентов. При желании обучаться этикету можно и индивидуально. Что следует знать ребенку российского хайнета, стремящемуся быть принятым в английском обществе? «Не стоит выставлять богатство напоказ, но в то же время необходимо ознакомиться с традиционными развлечениями, принятыми в высшем свете, – катанием на лыжах, парусным спортом, верховой ездой (поло и охотой), стрельбой, – советует Джо Баттен. – Нужно с осторожностью относиться к нарядам, часто слишком вычурная одежда воспринимается гораздо хуже, чем недостаточно формальная. Обязательно знание некоторых базовых правил (как здороваться, держаться за столом), азов делового этикета. Не реагируйте слишком прямолинейно на поведение людей, с которыми вы недостаточно близко знакомы. Например, если кто-то надел неподходящее платье, не говорите: «Будь я на вашем месте, не стал бы так одеваться». Лучше сказать: «Это платье прелестно, но красное, в котором вы были в прошлый раз, смотрелось еще лучше». Джо Баттен рассказала о нескольких неловких ситуациях, в которые попадали в Англии российские студенты. На чаепитии в доме своего школьного друга один из учащихся посчитал возможным положить себе еду, не представляя, что признаком хороших манер было бы предложить ее сначала всем присутствующим. «Даже если тарелка с сандвичами стоит на столе прямо напротив вас, не важно, насколько вы голодны, правила вежливости предписывают предложить их всем сидящим вокруг и лишь потом положить себе, – комментирует Джо. – Вы должны быть последним в очереди, даже если это означает, что для вас лично сандвичей больше не останется! Сделав все наоборот, вы сразу продемонстрируете, что не принадлежите к высшему обществу, а следовательно, есть риск, что вас подвергнут остракизму». Другой студент решил, что может оставить на своей тарелке несъеденную еду. Хозяйку дома это привело в ужас. В Англии, и в высшем обществе особенно, считается признаком вежливости доесть все, что у вас на тарелке, и поблагодарить хозяйку, даже если еда была отвратительной! В дом этого юношу больше не приглашали… А еще один наш ученик благодаря игре в регби подружился с английским мальчиком и с восторгом принял приглашение провести выходные в доме его родителей. Приехав в гости, он поприветствовал их тем же способом, как и ребят на поле для регби, – обнял с пылким энтузиазмом. Отец, после того как к нему вернулось самообладание, крайне вежливо указал, что в Англии рукопожатие при встрече с новыми людьми является более приличным, чем иные формы физического контакта. Весь оставшийся уик-энд четырнадцатилетний мальчик провел, с ужасом гадая, каких еще подвохов ему следует ожидать. Как видите, в британском обществе очень просто приобрести репутацию плохо воспитанного человека. Самая незначительная ошибка способна негативно сказаться на вашем будущем: обучении в школе, налаживании полезных связей, дальнейшей карьере. Если же вы хотите избежать подобных провалов, попытайтесь овладеть всеми секретами такого тонкого и эфемерного искусства, как этикет.
Николай Шальнов: тэги: ролевые игры, сказки о дружбе Пожелание товарищу по ролевым играм на день рождения, когда он переехал жить в Питер. Жаль, Рита так и не увидела его в этом году. Говорят, Питер - это Путь. Пусть он будет Прямым, друг, даже если тебе и не суждено вернуться... (тьфу-тьфу, конечно, это Рита к тому, что теперь он живёт там, а не в Орене, так-то он сюда приезжает иногда) Путь Прямой, быть может, верен Для судьбы и для души: Будешь ты, как верный Берен, Внявший пению в тиши Лютиэн. Он, прославленный Возвращением из тьмы С Сильмариллом, стал бессмертным, В песнях, хоть и смертным был. Так и ты покинешь, может, Оренбургский Дориат - О тебе преданья сложат, Хоть пока они молчат. Путь Прямой, быть может, верен, И мечты не миновать - Будь ж всегда в себе уверен И здоров, как орков рать!
Николай Шальнов: тэги: сказки о любви Скорее бы уже зацвела та полянка в леске напротив, которая так похожа на поляну из "Сумерек", с фиолетовыми цветами... Кажется Рите, что цветы, сорванные там, в вазе стоят дольше в простой воде, чем любые другие, хранимые со всеми предосторожностями.
Николай Шальнов: тэги: сказки на ночь, вампириада, сказки о любви Мыльная вариация на известный сюжет The meadow Слышишь, Белла, этот трепет, Гул немолчный голосов, Видишь: это лето стелет Нам ковёр из трав и снов. Слышишь говор в отдаленье - Зов бегущего ручья, - Вековечное стремленье К дальним западным морям? Слышишь тонкие созвучья Расцветающих цветов? Их напоет эта туча И траву к земле прибьёт. Ты не видишь... Что ж, покуда Не изменит вечность нам, Ждать природные причуды Мы с тобою будем там, Где горит закатов вечных Полыхающий костёр, Где вздыхает трав беспечных Изумительный ковёр, Где слепят светила ночи В утомлённых небесах Нам всевидящие очи, Всё грядущее в мечтах Прозревающие... Странно Быть с тобою после лет Одиночества, обмана Размышлений и комет, Пробегающих по небу, Предрекающих судьбу Мне, что часто ищет, где бы В вековечную борьбу С тем, что всё равно сильнее, Страсть направить: может быть Эта битва будет злее, Чем все прежние... Забыть Трудно это, но возможно - Дышит красотой твой мир. Он сольётся непреложно С тем, который подарил Я тебе в часы рассвета, Может, статься, будет он Изумительней, чем лето, И прекраснее, чем звон Всех ручьёв, что напоили Мне мечтами душу... Знай: До тебя навеки стылым Мне казался этот рай.
Николай Шальнов: тэги: охотники за сновидениями Снится Рите интересный сон... В первом она в общаге со своим приятелем, который устроил в комнате жуткий беспорядок и развесил свои грязные трусы на краю ванной. Риту это жутко взбесило, она перессорилась с ним в пух и прах, в итоге её собственной голос сказал ей: "Ты же не терпишь, когда в раковине грязная посуда" (это правда), Рита взяла и перестирала всё это бельишко, после чего спокойно налила воды в ванную и залегла там, как черепаха Тортила. Во втором сне она беседует со своей преподавательницей латыни, Ларисой Евгеньевной, в кабинете Хогвартса, причём обстановка такая академическая, в воздухе будто бы развеян аромат научных тайн: везде астролябии, песочные часы и странные приборы, типа как у Дамблдора в кабинете. "Почему я плохо говорю на латыни?" - спрашивает Рита. "Потому что вы редко ходили ко мне на занятия", - отвечает Лариса Евгеньевна. "Не просто редко ходил, а жутко про***выл", - думает Рита. "Но мы потихоньку всё же её выучили", - пытается оправдаться Рита. "И всё же могли знать её и лучше", - тут латинянка поднимается с места, эффектно взмахивает полой мантии и направляется к выходу со словами "Я наведу здесь порядок!", затем идёт сквозь толпу учеников, где два парня целуются, их пытается одёрнуть девушка со словами: "Она идёт!", но не успевает: какое-то мощное заклинание из палочки Ларисы Евгеньевны растаскивает их в разные стороны и очень сильно, по ходу, шлёпает об стены. После этого Лариса Евгеньевна подходит к окну и садится на метлу. "Вы куда?" - спрашивает Рита. "В вечность", - отвечает та. Весело, как всегда. В коллекцию снов по "Гарри Поттеру".
Николай Шальнов: тэги: музыка, светлые гении Посидела вчера Рита за теорией музыки и, кажется, снова увлеклась. Даже в этом тёмном для Риты лесу есть много чего очень занимательного. Интересно, особенно описание характера ладов. Как в прошлом посте Риты, где она приводила в качестве примеров характеристики стихотворных размеров у античников. "Система восьми церковных ладов западноевропейского средневековья сложилась на основе профессиональной музыки того времени (григорианского хорала в первую очередь) и в известной опоре на теоретический опыт античности, впрочем не вполне точно освоенный. Как система древнегреческих, так и система средневековых церковных ладов в принципе связаны с одноголосным музыкальным складом, с монодией. Это с особенной ясностью обнаруживается, когда развитие многоголосия в Европе приводит сначала к нарушению системы, а затем и к отказу от нее. Теоретически восемь средневековых ладов обычно представляют в виде восьми диатонических звукорядов: I дорийский — эвтектический d — d1 II гиподорийский — плагальный А — а III фригийский — автентический е — е1 IV гипофригийский — плагальный Н — h V лидийский — автентический f — f1 VI гиполидийский — плагальный с — с1 VII миксолидийский — автентический g — g1 VIII гипомиксолидийский — плагальный d — d1 Любопытно, что средневековые теоретики ощущали характерную выразительность каждого из модальных ладов, причем их впечатления в значительной степени совпадали или по-своему неплохо дополнялись одно другим. Первый лад воспринимался как подвижный, ловкий, пригодный для всякого чувства. Второй — как серьезный и «плачевный», как глухо-торжественный, как жалобный. Третий казался стремительным, возбужденным, изобилующим скачками; строгим и негодующим, гневным и суровым; побуждающим к борьбе. Четвертый лад представлялся скромным или спокойным; льстивым; приятным и болтливым. Пятый оценивался то как скромный и радостный, то как распущенно-веселый. Шестой — то как страстный с мягкими скачками, то как «плачевный», печальный, трогательный, благочестивый. Характер седьмого лада определялся как болтливый из-за быстрых поворотов, как распутный и приятный; как юношеский. И наконец, восьмой лад был для современников ладом мудрецов, приятным и величественным ладом старцев, постоянно серьезным, величавым из-за малого количества скачков". Т. Ливанова, "История западноевропейской музыки".
Николай Шальнов: тэги: искусство вечно, светлые гении, сказки о дружбе, киберпанк, мыслевыброс Как-то преподша Риты по Отечественной литературе признавалась: «Вот когда надоедает мне копаться в Тургеневе и тановится трудным в него вникать, я и думаю: да я лучше почитаю роман какой-нибудь современный. Открываю этот ширпотреб – и понеслась душа в рай. Забывается сразу после прочтения, зато мозги отдыхают». Помнится, Рита тогда ещё пример привела современной литературы – что-то про серию «Сталкер» балакала, потом ещё и Глуховского приплела… «Что же вы читаете-то? – посетовала преподша. – Про людей безответственных…». Согласилась тогда Рита, а у самой кошки на душе скребли. Да не дай боже кому-то за то короткое время, что Тарковский отвёл на самые сложные психологические сцены «Сталкера» пережить всё то, что переживает иной раз человек, как в этом его фильме… Да хотя бы одержимый какой-то идеей… Человечество всегда тоскует по утраченному раю, весь ужас жизни в том, что нам не загасить в себе эту божественную искру, которая всегда порывается прорвать гарь и копоть облаков и устремиться к Предвечному (ср. "Книга Иова": "Не из праха выходит горе и не из земли вырастает беда, но человек рождается на страдание, как искры пламени, чтобы устремляться вверх"). Архетип Потерянного Рая проходит красной нитью через всю мировую литературу, европейскую, в частности. Да и книги из серии «Сталкер» оказались намного качественней, чем когда-то предполагала Рита. Два дня Рита не отрывалась от книженции Сергея Клочкова «Лунь» ( http://knizhnik.org/sergej-klochkov/lun/1 ) - как будто побывала Рита там, где её давно ждали, на её истинной Родине. Молодец Клочков, к миру подошёл очень бережно, с большим мастерством всё описывает, очень профессионально. Вот что Флоренский подразумевал, наверное, под «парением» ума. И проработка мелочей у него превосходная, всё учёл, всё очень грамотно. Рита как будто свежего воздуха глотнула, такого полного погружения с ней не бывало даже тогда, когда она читала «Сильмариллион». Клочков очень часто обращается к описаниям, к теме того, что тянет сталкера в Зону, в общем, к вечному. Очень, очень затягивает, все триста страниц пролетели на «ура!». Давно у Риты такого не было, обычно она дальше 50 страниц не уходит, начинают в голову лезть собственные мысли, которые Рита почему-то ценит больше, чем авторские. Наверное, потому ценит, что старик Шопенгауэр велел. Помимо прочего полистала Рита Бодлера. Почитала вслух. Мне кажется, чтобы читать его вслух, его надо понимать, особенно эту его особенность, уложенную в предисловии – понимать бодлеровскую задачу извлечь красоту из зла. Гумилёв очень хорошо выразил эту идею в парадоксальном эпитете «великолепных чёрных тонов». То, что кажется мрачным и пессимистичным – всего лишь великолепное обрамление «ослепительных вспышек красоты». Так, например, у Бодлера вторая часть «Осенней мелодии» - точно вышедшее из-за туч осеннее солнце, осветившее тот безрадостный мир, в котором он жил (первая часть). Он связал с образом «пышного светила» образ женщин, которые составили, возможно, редкие минуты счастья каждого человека в этом холодном мире, в кошмаре каждодневного существования. «Но ты люби меня, как нежная сестра, как мать, своей душой в прощении безмерной…». Где-то Рита даже список приводила того, сколько раз в его произведениях приводится образ солнца, часто осеннего. Здесь, в «Осенней мелодии», с солнцем сравнивается сердце – оно уподобляется светилу полярных стран, о которых он пишет и в других своих стихах («как солнца льдистый диск, так, сердце, ты замрёшь, ниспав в полярный ад громадою багровой…»). Сердце Бодлера не горячо, оно остыло и светит негреющим, мёртвым светом, как на севере… Но далее – «как пышной осени закатная игра» - в этой одной строке могла бы уместиться вся суть европейского декаданса… Не нравится моей матушке Бодлер. Может быть, потому, что она, аки прекраснодушный Платон, убеждена в том, что этот мир делаем нехорошим мы, а Рита, вопреки врождённому оптимизму и доводам рассудка, склоняется к тому, что мир несправедлив изначально, он – «худший из возможных». Так думал Шопенгауэр, но ведь после его открытий в философских областях перед удивлённым миром разверзнулись бездны бессознательного… Тот дед, что озвучил "Цветы зла", Рите не нравится. Не он, разумеется, а то, как он читает. Эту аллитерацию в первой строфе второй части надо читать с особенным выражением, а он будто на машинке печатает. Хорошо Рите, когда про сталкеров читает. Вспоминает своего приятеля, который её водил в первую ходку на заброшки. Хорошо хоть, что в недавнюю фотки сделала, чтобы не плакаться потом словами Розы из «Титаника», что у неё даже нет его фотографии… "Смешались в кучу кони, люди..."... Погружая свой ум в прошлое, вспомнила Рита про песенку "Прости", одна радость была в иные дни. Хорошо тогда выражала душевное состояние... Ш. Бодлер Осенняя мелодия I Мы скоро в сумраке потонем ледяном; Прости же, летний свет и краткий и печальный; Я слышу, как стучат поленья за окном, Их гулкий стук звучит мне песней погребальной. В моей душе - зима, и снова гнев и дрожь, И безотчетный страх, и снова труд суровый; Как солнца льдистый диск, так, сердце, ты замрешь, Ниспав в полярный ад громадою багровой! С тревогой каждый стук мой чуткий ловит слух; То - эшафота стук... Не знаю счета ранам, Как башня ветхая, и ты падешь, мой дух, Давно расшатанный безжалостным тараном. Тот монотонный гул вливает в душу сон, Мне снится черный гроб, гвоздей мне внятны звуки; Вчера был летний день, и вот сегодня - стон И слезы осени, предвестники разлуки. II Люблю ловить в твоих медлительных очах Луч нежно-тающий и сладостно-зеленый; Но нынче бросил я и ложе и очаг, В светило пышное и отблеск волн влюбленный. Но ты люби меня, как нежная сестра, Как мать, своей душой в прощении безмерной; Как пышной осени закатная игра, Согрей дыханьем грудь и лаской эфемерной: Последний долг пред тем, кого уж жаждет гроб! Дай мне, впивая луч осенний, пожелтелый, Мечтать, к твоим ногам прижав холодный лоб, И призрак летних дней оплакать знойно-белый.
Николай Шальнов: тэги: киберпанк, мыслевыброс Из книжки "Вектор Чернобыля". Один Бог знает, сколько подобных сводов раскидано по пространству Сети. "...Сталкер - это человек, который идет в Зону, не взирая на ее странности, опасности и специфику. Сталкер идет туда, пусть даже и преследуя некие личные цели, по Зову Зоны, идет потому, что не может не идти. Сталкер - это тот человек, который в силах понять самую суть Зоны, человек, способный привыкнуть к ее условиям, правилам и законам. Зоны бывают разные, соответственно, и сталкеры также бывают разные. Но сталкеров всех калибров и мастей объединяет не только Зона, но и своеобразный свод неписанных правил: - сталкер в любой ситуации остается человеком во всех смыслах этого слова - сталкер текуч и гибок: только такой сталкер выживет в текучей и непостоянной Зоне - сталкер уважает Зону: такой сталкер имеет больше всего шансов на успех Продолжение тут: - сталкер не бросает своих, если ситуация не вынуждает его сделать обратное - сталкер спокоен и холоден: спокойный сталкер менее всего подвержен «фокусам» Зоны - сталкеру привычна мысль о собственной смерти: такой сталкер не боится смерти, а ждет ее, ибо смерть является логическим продолжением жизни - сталкер чувствует Зону, так или иначе - сталкер суеверен: суеверный сталкер обезопасит себя от силы Зоны, называемой простыми людьми «законом подлости». Сталкер верит в приметы, ибо как уже было сказано, так сталкер обходит «закон подлости»: - сталкер, отправляясь в ходку, никогда не прощается: простившись, сталкер делает свою ходку последней, тем самым призывая смерть от руки Зоны - сталкер должен знать ровно столько, сколько ему необходимо знать: сталкер, который слишком много знает, как правило, долго не живет - сталкер не задает лишних вопросов: лишние вопросы вызывают раздражение, раздражение вызывает агрессию, агрессия ведет к разрушению, разрушение ведет к смерти - сталкер не должен желать зла, ибо зло обратно, а обратно возвращаясь, зло многократно усиливается - сталкер не полагается во всем на удачу: сталкеру, рассчитывающему только на себя и собственные силы, будет сопутствовать удача - сталкер не делит хабар, который еще не добыл: сталкер, заранее делящий недобытый хабар не только рискует остаться без хабара, но и погибнуть в наказание за чрезмерную уверенность - сталкер не шутит по поводу собственной смерти - Зона сделает так, что шутка его станет реальностью, причем в мельчайших подробностях и с невероятной изобретательностью - сталкер не хвастается своими успехами: хвастливого сталкера Зона не любит и наказывает жестоко - сталкер всегда осторожен: в текучей Зоне нет безопасных маршрутов - сталкер никогда не возвращается обратной дорогой: обратный путь расценивается Зоной, как последний, как отступление, как трусость - сталкер, прощаясь с погибшими, не скорбит по ним, а желает, чтобы им лежать было легко - сталкер не бросается словами: каждое слово Зона припомнит - сталкер не благодарит заранее. Настоящий сталкер придерживается некоторых правил: - Никогда не бери больше, чем нужно, никогда не бери меньше, чем нужно. Бери только то, что необходимо. - Болт всегда летит вперед. Прежде чем сделать шаг, проверь дорогу болтом - Можешь помочь - помоги. Потом также помогут тебе. - Не гонись за хабаром. Будь благодарен за то, что добыл - Лезть не в свое дело - не всегда лучшая стратегия - Назвался сталкером - полезай в Зону. Залез в Зону - сам и выбирайся. Выбрался - не радуйся, что жив. Жив - будь благодарен. Мертв - не сожалей. Калека - не отчаивайся. Беден - не сокрушайся. Богат - не зазнавайся - Идиота в Зоне Зона исправит. - Сталкер, забывший о смерти - беспечный сталкер. Беспечный сталкер - мертвый сталкер - В Зоне немаловажно найти правило, установить закономерность. И текучая Зона подчиняется определенным законам - Всегда проверяй окружающую обстановку на предмет нестыковок и неточностей: именно они помогут избежать ловушки и выбрать наиболее безопасный маршрут - Чувства проверяй интуицией, интуицию проверяй чувствами - Не доверяй никому до конца - Ночью не все артефакты серы - Зона зовет - иди. Но не дай Зоне возможности Призвать. Последний лист был оборван. Я сидел, держал в руках ветхие листы. Завыл где-то в ночи чернобылец, сверкнула вспышка, прокатился грохот. Началась гроза. Тугие капли забарабанили по ржавому фюзеляжу транспортного вертолета, служившего нам укрытием. А я все сидел. Сидел и переваривал информацию. Вроде бы ее немного, а смысл-то огромный. Взгляд сидевшего у костра потускнел. И вот же миг в нем появилось что-то новое… Сознание того, что сейчас с ним произошло. - Парень проникся, - просипел Сиплый. - Ну вот, в Зону пришел новый сталкер. Здравствуй, сталкер, - обратился ко мне Молчун. - Здравствуй, брат, - откликнулся я. - Здравствуй и ты, Зона".
Николай Шальнов: тэги: киберпанк, графомания Прости, Теннисон) Тени Ченобыля Мы вечно, мы всегда скитаемся по миру, Где лишь чутьё для нас закон, И мёртвый ветер только дует в наши спины, Навечно, до конца времён. Мы – тени темноты, мы слиты с ночью вечной, И смерть нам не страшна сама, Страшней покой, чреватый быстротечным Кошмаром утреннего сна. Нам дорог путь туда, откуда хода Дорогой той же долог час, И часто мы бредём вдоль берега, где воды Навек отравлены для нас. Там жизнь чужда, и все усилья духа Бессильны вызнать эту тьму, И часто нас ведёт лишь верная подруга – Отчаянье: встречать судьбу. Так странны небеса, где солнце лишь проглянет – И всё окутает морок, Где зов безмолвия порою прерывает Крик или выстрел – как зарок Блужданий долгих по земле бесплодной, Где блещет ядерная ночь, Где в сумраке - враги, где, иссиня-холодный, До плоти труп живой охоч. Опасность иль закон - забудь, пришлец, всё это: Теперь ты частый гость для нас, Весна ли, осень ли грядёт, иль лето – Для мира ты навек угас.
Николай Шальнов: тэги: искусство вечно, светлые гении На ТВ 3 Рита обнаружила передачу типа "Битвы экстрасенсов", где про жизнь Фатимы Хадуевой. "Дневник экстрасенса" называется: http://video.nur.kz/tvshou/5639-dnevnik-ekstrasensa-s-fatimoy-haduevoy/sezon-1-seria-1. Интересно так, достойная замена неснятому пока новому сезону "Битвы": Рита благодарна последней хотя бы за то, что она помогла в своё время в какой-то степени выявить в Рите лучшие качества Девы - высшую жертвенность и милосердие, ведь поневоле проникаешься состраданием ко всему живому, когда видишь беды, не сравнимые с собственными мелкими неурядицами. Открыла для себя Рита цикл стихотворений Теннисона, который некоторые называют одним из самых замечательных его произведений - "In Memoriam" "Поэтический цикл Альфреда Теннисона "In Memoriam" в русских переводах XIX - начала XX в.": http://vestnik-mgou.ru/Articles/Doc/3063 А. Теннисон In Memoriam Вот лунный луч блеснул на одеяле, И знаю: там, где предан ты земле, Над западными водами, во мгле, Бледно и дивно стены просияли. Там жизнь твою читает лунный свет: Как перст скользит серебряное пламя По мраморной доске твоей, во храме, По буквам имени и числам лет. И вот сиянье плавное слабеет; Вот на моей постели луч погас. Смежаю веки утомленных глаз И сплю, пока окно не посереет. Тогда земля туманом заревым Напоена от краю и до краю, — И там, во храме сумрачном, я знаю, Чуть брезжит мрамор с именем твоим.
Николай Шальнов: тэги: сказки о жизни, поттериана, сумасшедший дом для непослушных дев викторианской эпохи Ходила Рита с соседом-пикапером в магазин книжек, смотрела там всякие штуковины интересные типа дневника "Уничтожь меня" и его варианты. Там на каждом листке задания всякие, типа "переоденься в нищего и проси милостыню у метро" (тренирует смирение), "сядь на автобус и уедь в другой конец города, там пересядь на другой автобус неизвестного номера, сойди на неизвестной остановке и попробуй добраться домой без помощи карты на смартфоне" и т. п. Как бы развивает креативность и проч. Но если бы Рита следовала бы подобным советам, то сидеть ей не пересидеть в жёлтом доме во второй раз. Попутно видела издание "Гарри Поттера", в новых обложках. Если бы Рите брызнула в голову моча приобрести всю серию, она, безусловно, отдала бы предпочтение традиционным версиям, всё-таки уже классика. Но и эти вызвали ощущения сказочности, неплохо художники поработали: http://www.youloveit.ru/kino/kino_news/harrypotter_news/4867-novye-oblozhki-dlya-knig-pro-garri-pottera.html Не успела Рита добрести с пикапером до дома и выйти через пять минут на работу, как тот уже тащит очередную жертву - смазливую девицу - погулять, но Рита-то знает, чем это обычно заканчивается... Хех. А, покопавшись в натальной карте пикапера, Рита нашла вот это: "Детское отделение в больнице, полное игрушек". Доброта жизни в трагических испытаниях первых опытов самовозрождения. Принятие ответственности; или избежание ее. Ключ: обязанность общества обеспечить благосостояние и полное здоровье нового поколения. Социокультурный процесс должен смотреть не только в прошлое, но и в будущее. Если создадутся условия, которые могут повредить детям, оно должно исправить эти негативные условия любовью, как и физической заботой. В личной жизни индивидуум должен тщательно заботиться о новых интуициях и предвидениях будущего роста; часто это хрупкие создания, которые легко могут быть повреждены повседневной жизнью. Использование власти может породить условия, опасные для здоровья и духовного развития общества, в особенности детей. Поэтому нужна постоянная нежная забота и искусная нейтрализация деструктивных напряжений социальной жизни. (по С. Вронскому "Классическая астрология") 14° - 15° (284° - 285°) Сфера иллюзорности. Управители Сатурн и ретроградный Уран. Натура серьезная, терпеливая, добросовестная, доброжела-тельная, трудолюбивая, работоспособная. Хитрость, лукавство, двой-ственность, дипломатичность, умение приспосабливаться к кому угодно и к чему угодно. Дар внушения, умение расположить к себе людей. Способность чувствовать политическую атмосферу. При хо-рошей конфигурации с Венерой и Нептуном - любовь и успех в мире искусства: в музыке и вокальном искусстве. Почему-то с этим человеком у Риты прочно ассоциируется Седрик Диггори, может быть, потому, что она сразу так подумала, когда впервые его увидела. Не сказала бы, что он - "хрупкое существо". Когда зол, может и разодрать нафиг. На все эти размышления Риту подбило после того, как она пересматривала свои архивы. Обнаружила мотиватор, который висел у неё на прошлых хогвартских сезонах. Замечательная штуковина, и ведь ничем не заменимая!..
Николай Шальнов: тэги: графомания Написалось, когда вспомнились слова Лоры касательно Хогвартса как игрового пространства: "Это значит, что люди будут играть в Хогвартс, пока им не надоест. Когда им надоест, Хогвартс скроется в тумане" ( http://hp-ekb.ru/ ) Судьбы Хогвартса Разговор Вуда и Диггори Есть ли место в мире этом Лучше нашей школы, друг? Что бы стало с этим светом, Если б Хогвартс скрылся вдруг В сферах бледного тумана, Унеся с собой всё то, Что когда-то нас пленяло И пленяет до сих пор: Предказания, таблицы, Судьбы будущих миров, Дат и чисел вереницы, И загадки наших снов; Астролябии и свечи, Отделяющие час Тайной магии от речи С непонятным смыслом фраз; Звон рубинов, изумрудов – Награжденья за успех, Книг и свитков длинных груды, Ночь, столь милую для всех; Перемены, развлеченья, Радость встреч и блеск огней, И сердец предназначенья, Свежесть лёгких майских дней; Квиддич, Хогсмид и надежды На «авось и пронесёт», Страх зачётов, где невежды Ждут, когда их час пробьёт; Дни волнительных признаний, Встречи дружбы навсегда, Дни печальных расставаний На неверные года; Сны любви, которым время Только силу придаёт, Филча, что столь верно бремя Своё тяжкое несёт; Вечера, когда мы, рано Бросив прыткое перо, Завернёмся в одеяло И глядим десятый сон… Будет ль весело с рассветом, Если школа в тень уйдёт, Даже если в мире этом Зло навек с ней пропадёт?..
Николай Шальнов: тэги: астрология Интересный градус у знакомого-сталкера прямо на асценденте. Описывает личность, её проявления, жизненный потенциал, физическое тело, связь с бабушкой по материнской линии и проч., чего Рита уже не припомнит. Сильный ум плюс некоторые другие его недостижимые качества - этого было достаточно, чтобы Рита вписала сего сталкера в историю своей жизни, как вписывается в культурную историю образ национального героя (того, что в 25 градусе Девы, который на Солнце был у Елизаветы I Английской). Кажется, у Данте Россетти был на асценденте или на Солнце этот градус ( http://vervolf.blogspot.ru/2011/06/5_27.html ). "Рука, держащая факел во тьме". - Указывает на носителя света, чья миссия - направлять и помогать развитию других людей. И каким бы темным ни был путь, его присутствие всегда приносит людям ясность. Это сильный человек, и он сам знает, во имя чего он призван в наш мир, и именно этим он и занимается. Это символ Руководства. (по Д. Радьяр «Астрологическая мандала») "Белый голубь летит домой над бурными водами". Свобода в понимании; сила, основанная на обладании истинной миссией. Трансцендентная деятельность. Самоосвобождение. Ключ: духовная инспирация, приходящая к индивидууму после преодоления кризиса. Здесь мы также видим символ руководства. Голубь, летящий над водами, напоминает историю Ноя и радуги. Ной встретил свой (и общечеловеческий) кризис мужественно в полном повиновении Божественным повелениям. Когда испытания кончились, он получил знамение голубя. Это знамение Святого Духа, возвещающего новый Промысел. Эта символическая сцена может быть отнесена и к личному кризису, возникающему из-за эмоционального сдвига или вторжения бессознательных сил и импульсов в сознание, - если кризис был правильно встречен и предопределен. Контраст этого символа с предыдущим в том, что он не является продуктом культуры, "книгой"; это - ритм космических, предопределенных Богом циклов, обнаруживающих свой заключительный такт в живом и конкретно-значимом символе - награда верному.
Николай Шальнов: тэги: киберпанк, демы Сляпано после заключения о том, что Рита в Зоне не протянула бы больше получаса.
Николай Шальнов: тэги: киберпанк, моя шокирующая жизнь Живописные виды с места массового паломничества оренбургских индустриальщиков. Бутылка с пивом примечательна тем, что её содержимое замёрзло уже на подходе к объекту:
Николай Шальнов: тэги: филологическая дева, охотники за сновидениями, мои университеты, астрология Как всегда бывает с Ритой в переходные приоды её жизни, ей снова снится заброшенный подземный завод с кучей зомбяков, только на этот раз Рита расшугала их... латинскими поговорками. Весело было. А вообще очень странно себя чувствуешь, когда в памяти периодически всплывают всякие положения и мидпойнты из нат. карт знакомых, типа "усилия в древнем языке" (у Той-Которую-Нельзя-Называть, интересно, зачем только), "работа над красотой речи" (у того сталкера, о котором писано постом выше), "неожиданные языковые преимущества" (у самой Риты)... На видео лекция о влиянии латыни на языки, интересный преподаватель, Рита слушала его лекции, когда учила linqua latina в универе. Зачем нужно изучать латинский язык? 1. Латинский язык лег в основу большинства европейских языков, и его изучение позволяет нам легче и быстрее понять грамматику, фонетику и лексику новых языков. 2. Изучение латинского языка развивает грамматическое мышление, учит видеть структуру языка, что способствует усвоению грамматики и совершенствованию навыков перевода. 3. Латинский язык оказал огромное влияние на формирование лексики современных языков. Например, во французском, итальянском, испанском, румынском языках 89% слов имеют латинское происхождение. В английском, немецком 65%. Поэтому, изучая латынь, мы улучшаем наш лексический запас и облегчаем процесс заучивания новых слов. 4. Латинский алфавит является фонетической основой для международной транскрипции всех иностранных языков. 5. Латинский язык имеет отношение и к современному русскому языку. В русском языке имеется несколько десятков тысяч слов, пришедших из латинского языка без изменений, либо содержащих латинские основы. 6. Латинский язык является одной из основных дисциплин «классического образования», основанного на изучении наследия античности, древних (прежде всего латыни и древнегреческого) и новых языков, чтении и комментировании классических авторов. 7. Латинский язык школьный предмет уже в течение нескольких тысячелетий. Изучение латыни это не только изучение языка, но всего наследия мировой культуры, искусства и истории. 8. Латинский язык развивает память, логику, мышление. Согласно проведенным в Европе исследованиям, ученики, изучающие латынь, усваивают любые другие предметы на 50% легче и быстрее. 9. Латинский язык - это первый шаг к будущей профессии. Античное наследие, и латинский язык в частности, оказали огромное влияние на формирование науки и искусства. Филология, лингвистика, литература, история, философия, медицина, юриспруденция, биология, физика, химия, математика, геометрия, фармацевтика, политика, искусство, живопись, архитектура - вот далеко не полный список тех областей в которых латынь играет немаловажную роль. 10. Изучение латинского языка даёт фундаментальное образование, открывает доступ к более адекватному восприятию как европейской, так и русской культуры.
Николай Шальнов: тэги: искусство вечно, эстетические категории Сколько невыразимого изящества в фигуре рыцаря на белом снегу и в образе неуловимой дамы его сердца слева... Редко встречаются картины, исполненные такого дивного очарования. Работа Генриха Лефлера (1863-1919).
Николай Шальнов: тэги: эстетические категории, мыслевыброс Заметила Рита за собой странную особенность. Эта особенность её существа просматривается и в том, что среди множества картин она обратила внимание на ту, что разместила постом выше. Поняла она, в чём её кавай. Жёсткость образа рыцаря, символизирующего силу, там смягчает снег, который отчего-то, особенно если это первый снег, вызывает у Риты какие-то очень глубокие и трепетные чувства. Здесь, на картине, этот контраст можно уподобить мягкой, женской силе с VIII аркана ТАРО, и прирученного женщиной льва: http://www.demeterclarc.com/wp-content/uploads/images/2010/08/STRENGTH-8.jpg Снег всегда, наверное, был тем, что скрывал своим покровом грязь и тяжесть прошлого, как бы давал природе разумный отдых от трудов. В такие минуты Рите становится легче от пессимистических размышлений касательно того, что, даже если космический цикл эволюции и увенчает в итоге сон Махапралайи (так оккультная доктрина в Индии величает время великого растворения вселенной, сон Брахмы, равный по протяжённости времени её проявления в объективном мире и активной её деятельности), всё же трудно смириться с мыслью, что это будет достойной наградой за многие миллионы лет борьбы и страданий в перевоплощениях. И чем мы будем заниматься в нирване, в этом трижды блаженнейшем состоянии, невыразимом никакими человеческими словами - настолько оно совершенно в духе, что на нашем этапе эволюции говорить о нём не пристало, чему и Будда учил?.. Наверное, будем исследовать весь прошлый опыт во всех его модусах, аспектах и проекциях... Ну да не буду говорить о том, как и завещал Великий Проветлённый. Интересно, что сказал бы по этому поводу старик Шопенгауэр, хотя в его печальное время на момент состояния науки того периода нирвана рассматривалась лишь как угасание, угасание деятельности и сознания вообще, а не как состояние абсолютной сознательности...
Николай Шальнов: тэги: сказки о любви, искусство вечно Одна из тех новелл, что трогают до глубины души. Короткая, но очень романтичная и бесконечно печальная. Блистает в моей памяти, как потир из бодлеровской "Гармонии вечера", как образы Уайльда из "Кентервильского привидения" и "Дня рождения Инфанты". "На свете всегда будет существовать романтика для того, кто её достоин". Андре Моруа Фиалки по средам — О Женни, останьтесь! За обедом Женни Сорбье была ослепительна. Она обрушила на гостей неистощимый поток всевозможных историй и анекдотов, которые рассказывала с подлинным актёрским мастерством и вдохновением прирождённого писателя. Гостям Леона Лорана — очарованным, восхищённым и покорённым — время, проведённое в её обществе, показалось одним волшебным мгновением. — Нет, уже почти четыре часа, а ведь сегодня среда… Вы же знаете, Леон, в этот день я всегда отношу фиалки моему другу… — Как жаль! — произнёс Леон своим неподражаемым раскатистым голосом, составившим ему немалую славу на сцене. — Впрочем, ваше постоянство всем известно… Я не стану вас удерживать. Женни расцеловалась с дамами, мужчины почтительно поцеловали ей руку, и она ушла. Как только за ней закрылась дверь, гости наперебой принялись расточать ей восторженные похвалы. — Она и впрямь восхитительна! Сколько лет ей, Леон? — Что-то около восьмидесяти. Когда в детстве мать водила меня на классические утренники Комеди Франсез, Женни, помнится, уже блистала в роли Селимены. А ведь я тоже не молод. — Талант не знает старости, — вздохнула Клер Менетрие. — А что это за история с фиалками? — О, да тут целый роман… Она как-то поведала мне его, однако никогда об этом не писала… Но я просто не рискую выступать в роли рассказчика после неё. Сравнение будет для меня опасным. — Да, сравнение вообще опасно. Но ведь мы у вас в гостях, и ваш долг — развлекать нас. Вы просто обязаны заменить Женни, раз уж она нас покинула. — Ну что ж! Я попытаюсь рассказать вам историю фиалок по средам… Боюсь только, как бы она не показалась слишком сентиментальной по нынешним временам… — Не бойтесь, — произнёс Бертран Шмит. — Наше время жаждет нежности и любви. Под напускным цинизмом оно прячет тоску по настоящим чувствам. — Вы так думаете?.. Что ж… Если так, я постараюсь утолить эту жажду… Все вы, здесь сидящие, слишком молоды, чтобы помнить, как хороша была Женни в годы высшего расцвета своей славы. Огненно-рыжие волосы свободно падали на её восхитительные плечи, лукавые раскосые глаза, звучный, почти резкий голос, в котором вдруг прорывалось чувственное волнение, — всё это ещё больше подчёркивало её яркую и гордую красоту. — А вы красноречивы, Леон! Продолжение тут: — Боюсь, что моё красноречие несколько старомодно. Но всё же благодарю… Женни окончила консерваторию в 1895 году с первой премией и сразу же была приглашена в Комеди Франсез. Увы, я по собственному опыту знаю, как тяжело приходится новичку в труппе этого знаменитого театра. На каждое амплуа имеется актёр с именем, ревниво оберегающий свои роли. Самая восхитительная из субреток может лет десять дожидаться выигрышной роли в пьесах Мариво и Мольера. Чаровница Женни столкнулась с властными, цепкими королевами сцены. Всякая другая на её месте смирилась бы со своей участью или, промаявшись год-два, перебралась бы в один из театров бульвара Мадлен. Но не такова была наша Женни. Она ринулась в бой, пустив в ход всё, что у неё было: талант актрисы и блестящую образованность, всё своё обаяние и свои восхитительные волосы. Очень скоро она стала одной из ведущих актрис театра. Директор в ней души не чаял. Драматурги наперебой требовали, чтобы она играла созданные ими трудные роли, уверяя, что никто, кроме неё, не сумеет донести их до публики. Критики с небывалым постоянством пели ей дифирамбы. Сам грозный Сарсэ, и тот писал о ней: «Один поворот её головы, один звук её голоса способен очаровать даже крокодила». Мои отец, который в те годы был с ней знаком, рассказывал, что она страстно любила своё ремесло, судила о нём с умом и неустанно отыскивала новые, волнующие актёрские приёмы. В ту пору в театре увлекались реализмом довольно наивного толка. Если роль предписывала Женни умереть в какой-то пьесе от яда, она всякий раз перед спектаклем отправлялась в больницу — взглянуть на мучения тех, кто погибал от отравы. Борьбу человеческих чувств она изучала на самой себе. Служа искусству, она выказывала то же полное отсутствие щепетильности, которым отличался Бальзак, описавший в одном из своих романов собственные страсти и чувства любимой им женщины. Вы, конечно, догадываетесь, что у девушки двадцати двух лет, ослепительно прекрасной и молниеносно завоевавшей громкую славу, должно было появиться множество поклонников. Приятели по театру, драматурги, банкиры — все пытались завоевать её расположение. Она избрала банкира Анри Сталь. Не потому, что он был богат, — Женни жила вместе с родными и ни в чём не нуждалась. А потому, что он, как и она, обладал редким обаянием, и главное — предлагал ей законный брак. Вы, возможно, знаете, что брак этот состоялся не сразу, — родители Сталя долго не давали своего согласия. Анри и Женни поженились лишь спустя три года, но вскоре разошлись — Женни с её независимым характером не в силах была подчиниться семейному рабству. Но это уже другая история. А сейчас вернёмся к Комеди Франсез, к дебюту нашей Женни и… к фиалкам. Представьте себе артистическое фойе в тот самый вечер, когда Женни вновь появилась в «Принцессе Багдадской» Дюма-сына. Пьеса эта не лишена недостатков. И даже у меня, склонного восхищаться такими добротно сделанными пьесами, как «Полусвет», «Друг женщин», «Франсийон», капризы Дюма в «Чужестранке» и «Принцессе Багдадской» вызывают улыбку. Однако все, кто видел Женни в главной роли, писали, что она сумела создать правдоподобный образ. Мы часто говорим с ней о тех временах. Как ни странно, Женни сама верила тому, что играла. «В свои юные годы, — призналась она мне, — я рассуждала почти так же, как какая-нибудь героиня Дюма-сына, и до чего же удивительно было играть на залитой светом сцене то, что зрело во мне, в самых тайниках моей души». Добавьте ещё, что эта роль позволяла ей прибегнуть к эффектному приёму: она распускала свои чудесные волосы, которые падали на прекрасные обнажённые плечи. Одним словом, Женни была великолепна. В антракте, после овации, которую устроила ей публика, она вышла в артистическое фойе. Все тотчас столпились вокруг неё. Женни опустилась на диван, рядом с Анри Сталем. Она весело болтала с ним, вся во власти того радостного возбуждения, которое даёт победа. — Ах, мой милый Анри!.. Вот я снова выплыла на поверхность! Наконец-то я дышу полной грудью… Вы сами видели, как я играла три дня назад… Правда, ведь я никуда не годилась?.. Фу! Мне казалось, что я барахтаюсь на самом дне. Я задыхалась. И вот наконец — сегодняшний вечер. Сильный .рывок — и опять я на поверхности! Послушайте, Анри; а что, если я провалюсь в последнем акте? Что, если у меня недостанет сил доплыть до конца? О боже, боже! Вошедший капельдинер вручил ей цветы. — От кого бы это? А, от Сен-Лу… От вашего соперника, Анри… Отнесите букет в мою уборную. — И ещё письмо, мадемуазель, — сказал капельдинер. Распечатав послание, Женни звонко рассмеялась: — Записка от лицеиста. Он пишет, что они создали в лицее «Клуб поклонников Женни». — Весь «Жокей-клуб» ныне превратился в клуб ваших поклонников… — Меня больше трогают лицеисты… А это послание к тому же заканчивается стихами… Послушайте, дорогой мой… Скромные строки: «Я вас люблю» — Не судите и не отвергайте, И бедного автора — нежно молю — Директору не выдавайте. — Ну, разве не прелесть? — Вы ответите ему? — Конечно, нет. Таких писем я получаю ежедневно не меньше десятка… Если я начну на них отвечать, я пропала… Но письма меня радуют… Эти шестнадцатилетние поклонники ещё долго будут мне верны… — Как знать… В тридцать лет они уже будут нотариусами. — А почему бы нотариусам не быть моими поклонниками? — Вот ещё просили вам передать, мадемуазель, — сказал подошедший снова капельдинер. И он протянул Женни букетик фиалок за два су. — О, как это мило, поглядите, Анри! А записки нет? — Нет, мадемуазель. Швейцар сказал мне, что фиалки принёс какой-то студент Политехнической школы. — Дорогая, — воскликнул Анри Сталь. — Позвольте вас поздравить! Право, потрясти этих «икс-игреков» не так-то просто. Женни глубоко вдохнула запах фиалок. — Какой дивный аромат! Только такие знаки внимания и радуют меня. Терпеть не могу солидную, довольную собой публику, ту, что является поглазеть, как я буду умирать, в полночь, точно так же, как в полдень спешит в Пале-Рояль — послушать, как стреляет пушка. — Зрители — садисты, — ответил Анри Сталь. — Они всегда такими были. Вспомните бои гладиаторов… Каким успехом пользовалась бы актриса, вздумавшая проглотить набор иголок! Женни рассмеялась: — А если какая-нибудь актриса вздумала бы проглотить швейную машину, слава её достигла бы апогея! Послышался возглас: «На сцену!» Женни встала: — Ну что ж, до скорого… Пойду глотать иголки!.. Вот так, по рассказу Женни, и началась вся эта история. В следующую среду во время последнего антракта улыбающийся капельдинер снова принёс Женни букетик фиалок. — Вот как! — воскликнула она. — Неужто опять тот же студент? — Да, мадемуазель. — А каков он из себя? — Не знаю, мадемуазель. Хотите, спрошу у швейцара? — Нет, не стоит, какая разница… В среду на следующей неделе спектакля не было, но когда в четверг Женни пришла на репетицию, букетик фиалок, на сей раз немного увядший, уже лежал в её уборной. Покидая театр, она заглянула в каморку швейцара. — Скажите-ка, Бернар, фиалки принёс… всё тот же молодой человек? — Да, мадемуазель… В третий раз. — А каков он из себя, этот студент? — Он славный мальчик, очень славный… Пожалуй, немного худощав, щёки у него впалые и глаза печальные, небольшие чёрные усики и лорнет… Лорнет и сабля на боку — это, конечно, смешно… Право, мадемуазель, юноша, видимо, влюблён не на шутку… Всякий раз он протягивает мне свои фиалки со словами: «Для мадемуазель Женни Сорбье» — и заливается краской… — Отчего он всегда приходит по средам? — А вы разве не знаете, мадемуазель? В среду у студентов Политехнической школы нет занятий. В этот день они заполняют весь партер и галёрку… Каждый приводит с собой барышню… — И у моего есть барышня? — Да, мадемуазель, да только это его сестра… Они так похожи друг на друга, просто диву даёшься… — Бедный мальчик! Будь у меня сердце, Бернар, я бы попросила вас хоть разочек пропустить его за кулисы, чтобы он мог сам вручить мне свои фиалки. — Не советую, мадемуазель, никак не советую… Пока этих театральных воздыхателей почти не замечают, они не опасны. Они восхищаются актрисами издали, и это вполне их удовлетворяет… Но стоит показать им малейший знак внимания, как они сразу начнут докучать вам, и это становится ужасным… Протянешь им мизинец, они ладонь захватят… Протянешь ладонь — руку захватят. Смейтесь, смейтесь, мадемуазель, да только я-то знаю, как это бывает. Двадцать лет служу в этом театре! Уж сколько влюблённых барышень я повидал на своём веку в этой каморке… И свихнувшихся молодых людей… И стариков… Я всегда принимал цветы и записки, но никогда не пропускал никого из них наверх. Чего нельзя, того нельзя! — Вы правы, Бернар. Что ж, будем холодны, осмотрительны и жестоки! — Какая тут жестокость, мадемуазель, просто здравый смысл… Прошли недели. Каждую среду Женни получала свой букетик фиалок за два су. Весь театр прослышал об этом. Однажды одна из актрис сказала Женни: — Видела я твоего студента… Он очарователен, такая романтическая внешность… Прямо создан, чтобы играть в «Подсвечнике» или «Любовью не шутят». — Откуда ты знаешь, что это мой студент? — Я случайно заглянула к швейцару в ту самую минуту, когда он принёс цветы и робко попросил: «Пожалуйста, передайте мадемуазель Женни Сорбье…» Это была трогательная картина. Видно, юноша умён и не хотел казаться смешным, но всё же он не мог скрыть волнения… Я даже на минуту пожалела, что он не мне носит фиалки, уж я отблагодарила бы его и утешила… Заметь, он ничего не просил, даже не добивался разрешения увидеть тебя… Но будь я на твоём месте… — Ты бы приняла его? — Конечно, и уделила бы ему несколько минут. Ведь он так давно ходит сюда. К тому же и каникулы подоспели. Ты уедешь, так что нечего опасаться, что он начнёт тебе досаждать… — Ты права, — сказала Женни. — Сущее безумие пренебрегать поклонниками, когда они молоды и им нет числа, а потом гоняться за ними спустя тридцать лет, когда их останется совсем немного и все они обзаведутся лысиной… Выходя в этот вечер из театра, она сказала швейцару: — Бернар, в среду, когда студент опять принесёт фиалки, скажите ему, чтобы он сам вручил их мне после третьего акта… Я играю в «Мизантропе». По роли я переодеваюсь всего один раз. Я поднимусь в свою уборную и там приму его… Нет, лучше я подожду его в коридоре, у лестницы или, может быть, в фойе. — Хорошо. Вы не боитесь, мадемуазель, что… — Чего мне бояться? Через десять дней я уеду на гастроли, а этот мальчик прикован к своей Политехнической школе. — Хорошо, мадемуазель… А всё же, на мой взгляд… В следующую среду Женни играла Селимену с особым блеском, вся во власти горячего желания понравиться незнакомцу. Когда наступил антракт, она ощутила острое любопытство, почти тревогу. Она устроилась в фойе и стала ждать. Вокруг неё сновали завсегдатаи театра. Директор о чём-то беседовал с Бланш Пьерсон, слывшей в те времена соперницей Женни. Но нигде не было видно чёрного мундира. Охваченная нетерпением, взволнованная, Женни отправилась искать капельдинера. — Никто меня не спрашивал? — Нет, мадемуазель. — Сегодня среда, а фиалок моих нет как нет. Может быть, Бернар забыл передать их… Или тут какое-нибудь недоразумение? — Недоразумение, мадемуазель? Какое недоразумение? Если угодно, я схожу к швейцару? — Да, пожалуйста… Впрочем, нет, не стоит. Я сама расспрошу Бернара, когда пойду домой. Она посмеялась над собой: «Странные мы создания, — подумала она, — в течение шести месяцев я едва замечала робкую преданность этого юноши. И вдруг сейчас только потому, что мне недостаёт этих знаков внимания, которыми я всегда пренебрегала, я волнуюсь, словно жду любовника… “Ах, Селимена, как сильно пожалеешь ты об Альцесте, когда он покинет тебя, охваченный нестерпимым горем!”» После спектакля она заглянула к швейцару. — Ну как, Бернар, где мой поклонник? Вы не прислали его ко мне? — Мадемуазель, как назло, сегодня он не приходил… В первый раз за полгода он не явился в театр — именно в тот самый день, когда мадемуазель согласилась его принять. — Странно. Может быть, кто-нибудь предупредил его и он испугался? — Нет, мадемуазель, что вы… Никто и не знал об этом, кроме вас и меня… Вы никому не сказали? Нет? Ну и я тоже молчал… Я даже жене ничего не говорил… — Так как же вы всё это объясните? — А никак не объясню, мадемуазель… Может быть, случайно так совпало. А может быть, ему наскучило всё это… Может быть, он захворал… Поглядим в следующую среду… Но и в следующую среду опять не было ни студента, ни фиалок. — Что же теперь делать, Бернар?.. Как выдумаете, может быть, приятели его помогут нам разыскать юношу? А, может быть, обратиться к директору Политехнической школы? — Но как мы это сделаем, мадемуазель? Мы ведь даже не знаем его имени. — И то правда, Бернар. Как всё это грустно! Не везёт мне, Бернар. — Полно, мадемуазель. Вы с таким блеском провели этот сезон. Скоро вы уедете на гастроли, где вас ждут новые успехи… Разве не грех говорить, будто вам не везёт! — Вы правы, Бернар! Я просто неблагодарное существо… Да только уж очень я привыкла к своим фиалкам. На следующий день Женни покинула Париж. Анри Сталь сопровождал её в этой поездке. В какой бы гостинице ни остановилась Женни, её комната всегда утопала в розах. Когда она возвратилась в Париж, она уже позабыла о романтическом студенте. Спустя год она получила письмо от некоего полковника Женеврьер, который просил принять его по личному делу. Письмо было написано, очень корректно, с большим достоинством, и не было никакой причины отказывать в свидании. Женни предложила полковнику навестить её в один из субботних вечеров. Он пришёл, одетый в чёрное штатское платье. Женни встретила его с той очаровательной непосредственностью, которой её наделила природа и научила сцена. Но во всём её поведении, естественно, проскальзывал немой вопрос: что нужно от неё этому незнакомцу? Она терпеливо ждала объяснений. — Благодарю вас, мадемуазель, за то, что вы согласились принять меня. Я не мог объяснить в письме цель своего визита. И если я позволил себе просить вас о свидании, то, поверьте, не мужская дерзость тому причиной, а родительские чувства… Вы видите, я одет во всё чёрное. Я ношу траур по сыну, лейтенанту Андре де Женеврьер, убитому на Мадагаскаре два месяца назад. Женни сделала невольное движение, словно желая сказать: «Сочувствую вам от всего сердца, но только…» — Вы не знали моего сына, мадемуазель, мне это известно… Но зато он знал вас и восхищался вами. Вам покажется это невероятным, а между тем всё, что я расскажу вам сейчас, — чистейшая правда. Он любил и боготворил вас больше всех на свете… — Кажется, я начинаю понимать, полковник. Он сам поведал вам об этом?.. — Мне? Нет. Он рассказал обо всём сестре, которая была поверенной его тайны. Всё началось в тот день, когда он пошёл вместе с ней смотреть «Игру любви и случая». Возвратившись домой из театра, дети мои с восхищением отзывались о вас: «Сколько тонкости и чистоты в её игре, сколько волнующей поэзии!..» Они говорили ещё много такого, что наверняка было справедливо, я в этом не сомневаюсь… И всё же страстность, присущая молодости, её готовность идеализировать… Мой бедный мальчик был мечтателем, романтиком. — Боже мой, — воскликнула Женни, — так значит, это он… — Да, мадемуазель, тот самый студент Политехнической школы, который из месяца в месяц каждую среду приносил вам букетик фиалок, был мой сын — Андре… Это я тоже узнал от своей дочери. Надеюсь, подобное ребячество, наивный знак восхищения не рассердил вас?.. Он ведь так сильно любил вас или, быть может, тот созданный его воображением образ, который он носил в своём сердце… Стены его комнаты были увешаны вашими портретами… Сколько усилий стоило его сестре раздобыть у ваших фотографов какой-нибудь новый портрет!.. В Политехнической школе приятели посмеивались над его страстью. «Напиши ей обо всём!» — говорили они. — Жаль, что он этого не сделал… — Сделал, мадемуазель! Я принёс вам целую пачку писем, которые так и не были отправлены. Мы нашли их после его смерти. Достав из кармана пакет, полковник вручил его Женни. Однажды она показала мне эти письма — почерк тонкий, стремительный, неразборчивый. Почерк математика, зато стиль поэта. — Сохраните эти письма, мадемуазель. Они принадлежат вам. И простите меня за необычный визит… Мне казалось, что я обязан сделать это в память о сыне… В чувстве, которое вы ему внушали, не было ничего непочтительного, легкомысленного… Он считал вас олицетворением красоты и совершенства… Уверяю вас, Андре был достоин своей великой любви. — Но отчего же он не пытался увидеть меня? Отчего я сама не постаралась встретиться с ним?.. Ах, как я ненавижу себя за это, как ненавижу… — Не корите себя, мадемуазель… Вы же не могли знать… Тотчас после окончания Политехнической школы Андре попросил направить его на Мадагаскар… Не скрою, причиной этого решения были вы… Да, он говорил сестре: «Одно из двух: или разлука излечит меня от этой безнадёжной страсти, или же я совершу какой-нибудь подвиг и тогда…» — Разве скромность, постоянство и благородство не лучше всякого подвига? — со вздохом произнесла Женни. Заметив, что полковник собирается уходить, она порывисто схватила его за руки. — Кажется, я не совершила ничего дурного, — сказала она, — и всё же… И всё же сдаётся мне, что и у меня есть долг по отношению к покойному, не успевшему вкусить радости жизни… Послушайте, полковник, скажите мне, где похоронен ваш сын… Клянусь вам: пока я жива, я каждую среду буду приносить букетик фиалок на его могилу. — Вот почему, — закончил свой рассказ Леон Лоран, — вот почему наша Женни, которую многие считают женщиной скептической, сухой, даже циничной, неизменно каждую среду покидает друзей, работу и порой любимого человека и идёт одна на кладбище Монпарнас, к могиле незнакомого ей лейтенанта… Ну вот, теперь вы и сами видите, что я был прав, — история эта слишком сентиментальна для нынешних времён. Наступило молчание. Затем Бертран Шмит сказал: — На свете всегда будет существовать романтика для того, кто её достоин.
Николай Шальнов: тэги: мои милые старушки, светлые гении Прямо-таки на злобу ритиного дня. Как же иначе отделаться от Той-Которую-Нельзя-Называть?.. Иногда мне кажется, что в парадоксах - гений духа, об этом и Пушкин говорил.
Николай Шальнов: тэги: нарциссизм, графомания В такие минуты чувствуешь себя древним средневековым комментатором, который обобщает всё нажитое прежде в своих картуляриях... Хотя тут нажитого - кот наплакал, и всё же пусть будет. На память. Маленький сборник моих стихотворений по миру Зоны, рассыпанных по этому дневу, обложка и второй лист. Сборник тут: http://file.qip.ru/?from=forum#/. Так и называется, "Сталкер. Дальше в Зону - ближе к небу". Можно скачать, текстовый файл. "Счастья для всех даром, и пусть никто не уйдёт обиженным", как говорилось в "Пикнике...", ахха))
Николай Шальнов: тэги: о ничтожестве и горестях жизни, ономатология Размышляя о специфике имён, Рита убедилась на досуге в некоторых очень верных замечаниях Флоренского касательно Дмитрия, когда этот ритин приятель забрёл к ней на огонёк, и Рита показала ему про «Титаник», там, где виртуальное осушение океана. Интересно исследовать специфическую логику мышления этого человека. «А, я-то думал, они реально океан осушили! - исторг Димитрий разочарованный вздох, когда выяснилось, что всё это сделано на компе. – Так неинтересно!». «А как ты хотел-то?» – поинтересовалась Рита, вспомнив о детском мышлении, когда, например, у ребёнка спросят, почему плывёт кораблик, тот может вполне спокойно ответить: «Потому что он мой». Были и другие случаи, когда мышление этого человека, который явно умнее Риты в некоторых вопросах, казалось ей весьма инфантильным, нешаблонным и – более того – артистичным. У Флоренского: «Действительно, в Дмитрии весьма определенно сказывается его связь с землею, и чрез землю - с Землею-Матерью. Но насколько первая очевидна и выражена, настолько же вторая живет в нем, как тончайший привкус, и преимущественно в детстве. Скорее даже, материнство Земли вьется около Дмитрия и самим им смутно чается, как заветная и дорогая, но почти утраченная святыня детства. Это - тайная и скрываемая не только от сторонних взоров, но почти что и от своих собственных, надежда: ласка, тишина и кроткая умиренность, сияющие как один небесный образ из глубины собственного существа, до которой нет доступа, о которой не скажешь, так темно там все, кроме этой заветной звездочки, но которая однако есть на самом деле, и, - придет время, - окажется всем. Но для этого надо спуститься к ней, в бездонность себя самого, se ipsum transendere, - а возможно последнее не иначе, как кончиной. И вот, до того времени благоразумно молчать о материнстве земли, затаив это знание в себе, а жить и действовать другим - землею, как стихиею». Забавно всё это. Среди имён, по-видимому, только Александр – самое гармоничное, хотя и оно тоже… Печаль. «Живые и веселые с поверхности, внутри они питают струйку пессимизма. Несмотря на успехи, несмотря на всеобщее признание, они не удовлетворены: все чего-то, главного, не хватает». У Дмитрия тоже печаль: «Это - натура с могучими задатками, но крайне несогласованными между собою, негармоничная, с резкими углами и всяческими неожиданностями. В неустойчивости Константина есть капризность и прихотливая случайность воды, меняющей свой цвет и поверхность от самых легких внешних причин: так, глубокие озера, окруженные горами, мирные и лазурные, вдруг, почти без уловимой причины, темнеют, покрываются барашками и топят доверившуюся им лодку, чтобы через полчаса снова заискриться золотыми блестками». А в Константине и того грустнее: «Константин обычно не умеет и не хочет взрастить в тишине посаженное им семя. Когда оно стало признанным, ему кажется недостаточно изысканным разделять общую мысль, и он соперничает с самим собой, стараясь прибавить к правильной своей угадке еще другие, но уже вымученные и дешевые. Он может начать украшать подлинно живой росток, им посаженный и украшения эти, надеваемые на него в избытке и невдумчиво, часто бывают безвкусны, заставляя даже сомневаться в подлинности того, что они украшают… Неровный в своих мыслях и оценках, Константин неровен и в отношениях к людям. При своей чуткости, он временами, чтобы не сказать минутами, может очень близко подходить к людям, угадывая их душевное состояние; когда хочет он, а точнее - когда ему захочется, он бывает добр и отзывчив. Но тут же может найти другой стих; Константин сделается угрюмым без какой-либо уловимой причины. И это не от того, чтобы он хотел причинять зло за что-нибудь; он кусает ногти, злясь на открывшуюся ему собственную пустоту и чувствуя свое бессилие выйти из нее». Про другие имена вообще молчу.
Николай Шальнов: тэги: демы, светлые гении Не помню такого у Великого Пессимиста, решил оформить.
Николай Шальнов: тэги: демы, светлые гении
Николай Шальнов: тэги: светлые гении, искусство вечно Есть вещи, которые входят в плоть и кровь так, что их потом не избыть. Такие вещи, как "Грозовой перевал", например, или "Тамерлан" Эдгара По, или "Вкушающие лотос" Теннисона. "Мне снились в жизни сны, которые потом оставались со мной навсегда и меняли мой образ мыслей: они входили в меня постепенно, проникая насквозь, как смешивается вода с вином, и меняли цвет моих мыслей". Кадр из фильма "Лотофаги". 1 Есть музыка, чей вздох нежнее упадает, Чем лепестки отцветших роз, Нежнее, чем роса, когда она блистает, Роняя слезы на утес; Нежней, чем падает на землю свет зарницы, Когда за морем спит гроза, Нежней, чем падают усталые ресницы На утомленные глаза; Есть музыка, чей вздох - как сладкая дремота, Что сходит с неба в тихий час, Есть мшистая постель, где крепче спит забота И где никто не будит нас; Там дышит гладь реки в согретом полумраке, Цветы баюкает волна, И с выступов глядя, к земле склонились маки В объятьях нежащего сна. 2 Зачем душа болит, чужда отдохновенья, Неразлучимая с тоской, Меж тем как для всего нисходит миг забвенья, Всему даруется покой? Зачем одни лишь мы в пучине горя тонем, Одни лишь мы - венец всего, Из тьмы идя во тьму, зачем так скорбно стонем В терзаньи сердца своего? И вечно и всегда трепещут наши крылья, И нет скитаниям конца, И дух целебных снов не сгонит тень усилья С печально-бледного лица? И чужды нам слова чуть слышного завета: "В одном покое - торжество". Зачем же только мы томимся без привета, Одни лишь мы - венец всего? Продолжение тут: 3 Вон там, в глуши лесной, на ветку ветер дышит, Из почки вышел нежный лист, И ветер, проносясь, едва его колышет, И он прозрачен и душист. Под солнцем он горит игрою позолоты, Росой мерцает под луной, Желтеет, падает, не ведая заботы, И спит, объятый тишиной. Вон там, согрет огнем любви, тепла и света, Растет медовый сочный плод, Созреет - и с концом зиждительного лета На землю мирно упадет. Всему есть мера дней: взлелеянный весною, Цветок не ведает труда, Он вянет, он цветет, с землей своей родною Не разлучаясь никогда. 4 Враждебен небосвод, холодный, темно-синий, Над темно-синею волной, И смерть - предел всего, и мы идем пустыней, Живя тревогою земной. Что может длиться здесь? Едва пройдет мгновенье - Умолкнут бледные уста. Оставьте нас одних в тиши отдохновенья, Земля для нас навек пуста. Мы лишены всего. Нам ничего не надо. Все тонет в сумрачном Былом. Оставьте нас одних. Какая нам отрада - Вести борьбу с упорным злом? Что нужды восходить в стремленьи бесконечном По восходящей ввысь волне? Все падает, мелькнув, как тень мечты бессильной, Как чуть плеснувшая волна. О, дайте нам покой, хоть черный, хоть могильный, О, дайте смерти или сна. 5 Глаза полузакрыв, как сладко слушать шепот Едва звенящего ручья И в вечном полусне внимать невнятный ропот Изжитой сказки бытия. И грезить, и дремать, и грезить в неге сонной, Как тот янтарный мягкий свет, Что медлит в высоте над миррой благовонной Как будто много-много лет. Отдавшись ласковой и сладостной печали, Вкушая лотос день за днем, Следить, как ластится волна в лазурной дали, Курчавясь пеной и огнем. И видеть в памяти утраченные лица, Как сон, как образ неживой, - Навек поблекшие, как стертая гробница, Полузаросшая травой. 6 Нам память дорога о нашей брачной жизни, О нежной ласке наших жен; Но все меняется - и наш очаг в отчизне Холодным прахом занесен. Там есть наследники; и наши взоры странны; Мы потревожили бы всех, Как привидения, мы не были б желанны Среди пиров, где дышит смех. Быть может, мы едва живем в мечте народа, И вся Троянская война, Все громкие дела - теперь лишь гимн рапсода, Времен ушедших старина. Там смута, может быть; но если безрассудно Забыл народ завет веков, Пусть будет то, что есть: умилостивить трудно Всегда взыскательных богов. Другая смута есть, что хуже смерти черной, - Тоска пред новою борьбой; До старости седой - борьбу и труд упорный Везде встречать перед собой, - Мучение для тех, в чьих помыслах туманно, Кто видел вечную беду, Чей взор полуослеп, взирая неустанно На путеводную звезду. А. Теннисон
Николай Шальнов: тэги: авторитетные фигуры, ономатология, светлые гении Написала Рита Сергею Клочкову, автору книги «Лунь», выразила своё восхищение его творением… Вот и ещё одна авторитетная фигура, ради которой стоит жить. Не так-то уж их и много у Риты: из прошлых лет – Бах, Шопенгауэр, Толкин, Флоренский, Бодлер, из настоящего – Лора Бочарова, Эвелина Хромченко, Александр Васильев, Урсула Ле Гуин… Все они очень замечательные, и у каждого есть свои недостижимые качества, которые Рита всё ещё надеется когда-нибудь переплюнуть. Вот, например, в умении Лоры ставить масштабные полигонки. Да вот тут другой вопрос: Лора-то приносит другим счастье, а не только руководит всем этим процессом, а, быть может, ей просто нравится этот образ жизни… Или Хромченко: научиться бы говорить так, как она! Кто-то метко заметил, что "когда говорит Эвелина Хромченко, замолкают птицы на Останкинской телебашне". Вообще титанов Рите не понять. Рита ещё, увы, не такая выдающаяся индивидуальность, чтобы мыслить независимо (ср. у Шопенгауэра: «Самостоятельность суждений - привилегия немногих; остальными руководят авторитет и пример», кстати, неплохо бы сюда приплести категории имён из Флоренского, касательно безграничной слабости человеческой природы: «Только что проявив тончайший вкус и огромную независимость своих оценок и проницательность своей угадки, Константин тут же может смазать все сделанное им; и испортить всю свою работу, не от недостатка вкуса и не от трусости мышления, а от боязни не быть достаточно тонким, из какого-то панического страха быть постоянным и потому, как ему кажется, однообразным, хотя бы предметом постоянств было не что иное, как собственное его, и притом весьма своеобразное, открытие»), поэтому лучше бы иметь живые примеры перед глазами. Может быть, счастье в том, чтобы вечно приближаться к совершенству, для этого и рождены эти светочи. Как-то приятель Риты, с Юпитером в 10 доме, сказал: «Да кому я нужен-то, нищеброд», Рита не нашлась, как его утешить, а на языке так и вертелось: «Ну для меня-то ты всегда будешь столпом общества, что бы там не говорили» (характеристика данного положения Юпитера). А ради чего вообще жить-то, если не ради авторитетных фигур? Если бы Рита училась в Хогвартсе, то жила бы ради профессора Снейпа и ещё ради кой-кого. Вообще Рита рада тем моментам, когда выявляет в себе умение восхищаться. Значит, в ней ещё живо непосредственное чувство прекрасного, и ничто человеческое ей не нужно чуждо. Великий ум этот Шопенгауэр. Несмотря на весь его не самый, может быть, притягательный облик как пессимиста-женоненавстника, он выявил в свою эпоху всё, что от него требовало время, подарив миру свою удивительную философию, как Бодлер – «новый трепет» своими стихами. Вот тут некоторые его интересные цитаты: http://quote-citation.com/topic/artur-shopengauer
Николай Шальнов: тэги: звезда в шоке Даниил Белых, двоюродный брат двоюродной сестры батюшки Риты, обожаемой ею тётушки Ларисы, тоже Владимировны, как и Лора Бочарова, оказывается, сыграл Максима в "Сватах". Нет, Рита много слышала про него, что он актёр известный, но чтобы в "Сватах"... Вот это да, вот это "благороднейшее и древнейшее семейство Блэков", блин... Надо срочно добавить его в родословное древо. Чистота крови навек! Пыщщ! =)))
Николай Шальнов: тэги: юмор, поттериана Вот уже вторую неделю подряд Рита предупреждает гостей об осторожности обращения с конфетами "Виски", которые внутри заполнены чем-то жидким, стреляющим и трудноотмазывающимся, особенно с одежды. Наверное, виски там ни на йух, какое там виски в конфетах за 270 руб., зато понтов!.. У всех, кто ведётся на безобидный вид конфекты и не предпринимает мер, портится настроение: шоколадная лягушка имеет свойство марать всё, к чему не притронется. Именно с шоколадной лягушкой пришло сегодня сравнение этих конфет: вспомнила Рита, как увидела впервые у одноклассника плакат первой части "Гарри Поттера", с МакГонагалл, Хагридом и Хогвартсом, и совой, и Гарриком, помнится, про замок подумала: "Вот ведь какой классный замок, нарисовала бы именно такой, если бы умела рисовать!" (именно таким Рита и представляла себе настоящий волшебный замок). А потом вспомнила эти чудесные минуты погружения в параллельную реальность, когда твои сверстники мчатся на волшебном поезде в школу колдовства, и тут ещё эти лягушки с вкладышами... И про то, как читала по три раза эти книги, выпрашивая их в очередном порядке у одноклассников... Етишкин свет, такая ностальгия взяла!.. В общем, как Рита понимает тех, кто живёт прошлым...
Николай Шальнов: тэги: поттериана, ностальжи
Николай Шальнов: тэги: графомания, поттериана Всегда волновал этот образ... Нравился, особенно тогда, когда он ответил Гермионе, когда та спршивала про Тайную Комнату, что вместо исследования неподтверждённых выдумок лучше опираться на твёрдые, проверенные факты. Наверное, самый основательный преподаватель в школе волшебства. Профессор Бинс Ты любишь историю магии, друг, Знаком ли тебе её трепет? Знакомы ль минуты, когда всё вокруг Пространство попятно измерят Вдруг чаши клепсидры, такой роковой В минуты полночных свиданий С томами событий и с болью былой, С бессменною стражей печалей?.. Что было когда-то, бывает, порой Сквозь годы так выступит явно, Что, кажется, как за ведущей звездой Идёшь ты за истиной к славным Открытиям: всё, что горело давно Иным временам и народам, Проглянет луны слабо-светлым лучом В окно моей древней каморы. Связать воедино события все, Когда-то историю мира Кроивших так странно, при этой луне Порою бывает не стыдно Виньеткой изящной, хоть кажется, что Всю правду нельзя обнажить мне, Как ты ни копай, не ищи - всё не то, Догадка – лишь ей можно жить вне Полёта высокого мысли, что знать Так страстно мечтает о прошлом, Что только когда начинает светать, Схожу я к прохладному ложу. И спать не хочу, не могу, не привык: Я умер, не зная, что стало Со мной: я, истории вещий родник, Пришёл привиденьем на пары.
Николай Шальнов: тэги: графомания, легендариум Ночь над Средиземьем Мир уставший засыпает, На закате гаснет свет Солнца – скоро тихо станет, Как в преддверье мрачных лет. Всё на время остывает, Лишь светило томный луч Бросит на прощанье с края Утомлённых бегом туч. В море обновленья ищет Ариэн: в седых волнах Лик её прощаньем дышит К смертным, что питают страх К власти тьмы, что сердце часто Холодит, как Иллуин - Дни эпох начальных, властно В бурях изменивших мир. Отголоски предрассветных, Ранних лет в сердцах у нас Навсегда – ведь в днях бессветных Только звёздный свет не гас. Пенье струй и водопадов Души бередит опять, Но мы вряд ли бы когда-то Повернули время вспять - На пути через столетья К непонятным снам мечты, К блеску радостей бессмертья И беспечной красоты. Нам дороже сумрак мира, Тот, что в памяти у нас Звонче, чем любая лира Воскрешает нежность фраз, Радость глаз и зов предвечный Моря, неба и земли, Из которой вековечный Вознесла Таникветиль Шпиль к небесным сферам, дальним, Как ушедшие года… Зри: на них супруга Манвэ Звёзды первые зажгла.
Николай Шальнов: тэги: юмор, моя шокирующая жизнь, музыка Три вещи Рита может напевать вечно: мелодию из "Гарри Поттера", "The winner takes it all" "Аббы" и "Безопасный секс" Леры Леры, которую Рита услышала как-то ночью в такси после концерта в рок-баре. Вспомнилась эта мелодия, когда у Риты всплыл в памяти разговор со знакомым, который сетовал на то, сколько же детей пропадает, когда умирают ненужные сперматозоиды. Жесть. А ведь действительно: сколько стихов пропало попусту просто потому, что Рита не записала строчки, из которых они могли бы родиться. Стихотворение из прежнего поста родилось из двух строчек: "на небе Варда звёзды первые зажгла", Рита догадалась записать эти пришедшие на ум слова в напоминалку телефона.
Николай Шальнов: тэги: музыка, старые мастера, светлые гении Красивый концерт И. С. Баха, BWV 596
Николай Шальнов: тэги: размышления, мыслевыброс Как жаль, что всё гениально-парадоксальное так часто бывает лишено этической составляющей. Вот например, Шопенгауэр: "Прощать и забывать - значит бросать за окно сделанные драгоценные опыты". Весело, да не очень... Прогулка по кладбищу неподалёку от родового гнезда вышла смазанно - от комаров было не продохнуть, а несчастный древний памятник, заваленный обычно окурками и битым стеклом, и вовсе оказался погребённым под спиленными ветвями. Хотя во всём остальном Рита довольна - те же "вересковые пустоши", те же закаты и ясно-лунная ночь, спокойное течение помыслов и всё, чем когда-то дышала Рита - воспоминания и образы, и красота мира. Очень точная фраза внизу.
Николай Шальнов: тэги: графомания, сказки о дружбе Кризис двадцатилетия Дмитрию Д. Слово «лень» тебе привычно Как куренье перед сном, Было б странно, если б лично Тебе не было бы в лом Отправляться в магазины, Заболтавшись ни о чём, Потеряв в такси мобилу (за проезд отдав её). Было б странно, если ты бы До полуночи уснул, Не смотрел свои страшилы Про вампиров и акул, Утром встал бы на работу Или книжку прочитал, Или вдруг в одну субботу Ты без N. один гулял. Было б странно, если б «Сталкер» Был не пройден вдруг тобой, Что там «Сталкер»… Все стрелялки Перестрелены – так в бой Мчался Марс, зазря Венерой Успокоенный на миг (был б странно, если меру Знал бы бог военных лиг). Было бы странно, если б деньги Не просил ты у меня, Зная, что я сам по стенке Без бабла сползаю, мля. Так странны твои поступки, Не понять их мне… Судьба Перетёрла в своей ступке Твои юные года… Странный ты, страннее нету, Может, разве только я. Двадцать лет! И кризис этот, Друг, настиг теперь тебя.
Николай Шальнов: тэги: графомания, нарциссизм, легендариум Рита разбила свой "Цвет симбельмейна", посвящённый Толкину, на две части: "Цвет Лаурелин" и "Цвет Тельпериона" - по аналогии с Древами Валинора из "Сильмариллиона" - для того, чтобы части сборника можно было хотя бы согнуть пополам при распечатке (сборник постоянно пополняется). Неизвестно, дойдёт ли до этого когда-нибудь дело, ибо последний раз дама, которая мне всё это дело делала, обнаружила, что с трудом вспоминает технику печати и извела впустую кучу бумаги, а в издательстве за это возьмут большую деньгу, это неверняка. Врочем, Рита ни на что такое не надеется, в попытках изжить тщеславие, просто сделала это по старой привычке. Теперь в каждом томе около 20 стихотворений, может быть, легче будет обращаться с книгой, если у кого и возникнет интерес. Вот тут ссылка на скачать: http://file.qip.ru/?from=forum#/Два Древа/ (в папке "Два Древа" оба тома сборника, там же и шрифт "Aniron" (обозначен цифрами), которым напечатан весь текст. Без него будет много неровностей и потеряется эстетика). Вечная память тебе, глубокоуважаемый Профессор Толкин!
Николай Шальнов: тэги: графомания, киномания Обнаружила Рита у себя в архивах одну милоту... Старая графомания на тему "Мерлина". Очень мало она по нему писала, хотя этот фандом был у неё одним из любимых. Может быть, потому, что фильм печально закончился. Матушка, помнится, плакала (Рита-то не плакала, так как читала "Смерть Артура" и знала исход вещей, но в каноне-то Артуру было уже порядком лет, а в сериале он совсем молодым умирает, даже ещё не все подвиги рыцарей совершены!..). Как в детстве, когда она читала Рите из ирландского фольклора, где про бой Кухулина с Фердиадом: "В забавах и играх мы были рядом, пока у брода не встретил ты смерть..." - читает, а сама слезами заливается... Европейская древность прекрасна и печальна, наверное, это свойство любого возвышенного - вызывать печаль... Уроки греческого Вечерело. Над Камелотом сгущались тучи, и, по-видимому, гроза мимо проходить не собиралась. Служанка оставила окно в покоях Артура открытым, чтобы проветрить помещение, и теперь по ним гулял ветер. Занавесь, скрывающая окно, отодвинулась в сторону, и было видно, как на площади Камелота торопливо расходились по домам жители города. Воздух был свежим, наэлектризованным, и Мерлин ждал, что вот-вот, и сверкнёт молния, которых он в детстве побаивался, а теперь, втайне от Гаюса, научился вызывать сам, правда. не большие, а совсем маленькие, такие, чтобы можно было осветить книгу, когда свет зажигать было нельзя. Искрясь, точно маленькие змейки, они освещали страницы древних книг достаточным светом, чтобы можно было разучить пару-тройку новых заклинаний, соответствующих растущему могуществу волшебника. А оно ощущалось как нечто, распирающее Мерлина изнутри, как глоток чистого горного воздуха, который хотелось вдыхать снова и снова. Мерлин знал, что ему необходимо было беречь себя и свой дар, но иногда ему просто хотелось славно развлечься, сбросив с себя те путы и ограничения, которые на него налагало время и указания старого лекаря. Только Великий Дракон, казалось, был солидарен с ним: если раньше Мерлин во снах слышал его голос, призывающего его следовать своей судьбе, то теперь он смотрел на него блестящими зрачками своих огромных драконьих глаз и не говорил ничего, только выпускал из ноздрей тонкие струйки пара, от которых юному волшебнику едва удавалось уворачиваться. Хранить такую силу было очень трудно, особенно Мерлину, не обладавшему ни выдержкой, ни выносливостью чародеев древности. Он и сам не знал, откуда в нём бралась эта сила воли, эта цепкость за пространство, в котором он жил, и жизнелюбие. Возможно, как впоследствии он сам будет вспоминать, Камелот стал для него вторым домом, где он сумел, наконец-таки, обрести своих настоящих друзей, среди которых был и Артур - его судьба и вторая половинка золотой медали, первой из которых был он, Мерлин. Продолжение тут: - Эй, Мерлин, сходи-ка на кухню, возьми у Гертруды поднос с олениной, да по пути заскочи к оружейнику, забери у него мои наручи - он должен был их подправить - и начисть их как следует. - Мясо отдать оружейнику? - наивно поинтересовался волшебник. - Да нет же... Мерлин, ты точно идиот. Мясо принеси мне. А Гертруде скажи, чтобы она присыпала его специями вроде тех, какими угощала вчера Моргану. - Не думает ли мой принц, что эти специи - травы, которые Гаюс приписал госпоже для того, чтобы прогнать её кошмары? - Мерлин искренне беспокоился за принца. - Мой самый страшный кошмар - это ты, Мерлин, и если ты сейчас же не пойдёшь на кухню, то я велю поджарить тебя. Мерлину ничего не оставалось, как закрыть за собой дверь. Однако он, шутки ради, погасил факела, которыми была освещена комната Артура - ветер, который всё ещё продувал насквозь комнату наследника Камелота, был сильный, и никто не потрудился закрыть окно. Когда Гаюс покинул короля и его слугу, вручив им старинный том, Мерлин как ни в чём ни бывало принялся за уборку в кабинете лекаря: он расставлял чашки, колбы и ступки по местам, поднимал с полу упавшие книги, подмёл с пола рассыпавшийся истолчённый порошок фиолетового цвета... Артур молча наблюдал за всем этим, лихо посвистывая, и полистывая страницы древней книги. - Ну что, есть там что-нибудь интересненькое? - спросил Мерлин принца Камелота. На самом деле, ему всё было интересно, он просто хотел немного пошевелить Артура, который не всегда с пылом принимался за интеллектуальные занятия. - Для тебя - не думаю, - точно услышав едва уловимую иронию в голосе Мерлина, ответил Артур. Впрочем, он мог её и услышать, хотя Мерлин старался говорить негромко. Может, потому, что знал все оттенки его голоса, а, может, догадался о том, что имел в виду юный маг. - Наверное, Гаюс хочет испробовать наши таланты врачевателей, если уж посылает нас в далёкие путешествия, - задумчиво произнёс Мерлин, сам не особенно любивший отправляться куда-либо дальше леса вокруг Камелота и памятующий о тех испытаниях, которых им однажды довелось пережить с принцем Артуром, когда судьба закидывала их в самое преддверие преисподней для того, чтобы в очередной раз спасти чью-то жизнь. Артур захлопнул книгу, и ему пришлось срочно чихнуть из-за клуба пыли, которая обволокла его. - Боги... Книга-то явно не нашего века... - Гаюс не дурак. Он не стал бы предлагать нам современные побасенки о героях, - ответил Мерлин. - Он наверняка разузнал что-то стародавнее, то, на чём уже поставили крест, чтобы опробовать наши совместные силы, - маг сделал едва заметный акцент на слове "совместные". - Кажется, в предыдущие наши вылазки мне приходилось защищать тебя, - среагировал принц, но тотчас поправился. - А, прости... Ты же тоже спас мне жизнь дважды. Но я уже отплатил тебе, выручив тебя в прошлый раз у Серебряной Расселины, помнишь? Мерлин улыбнулся и кивнул головой. Да, конечно, Артуру осталось только махнуть пару раз мечом, чтобы прорваться из окружения никудышных воинов королевы Меб. То, что Мерлин своими чарами рассеял морок, посланный на них королевой-чародейкой, волшебнику пришлось утаить. Но он знал, что когда-нибудь Артур узнает об этом, непременно узнает! То-то будет смеху, ведь тогда Мерлин расплатиться за все колкости, отпущенные в его адрес! Артур был сосредоточен. Обычно он заставлял своего слугу читать вслух то, что Гаюс задавал им на вечер, и к полуночи у Мерлина, мягко сказать, отсыхал язык от труднопроизносимых слов и выражений, которых, к тому же, приходилось заучивать наизусть. Гаюс успокаивал его: - Не мучайся особенно над формальной стороной. Раньше учили думать, а не запоминать, так что если ты поймёшь суть того, что требовалось от почтенного гражданина нашего времени, всё остальное приложится. Мерлин невольно проникся уважением к тому времени, суровому и мрачному, но строгому и гораздо более нравственному и порядочному, нежели то, в которое он жил. Один Утер чего стоил, несмотря на все достижения, которыми гордился Камелот. Король был безжалостен ко всем магам, и подозрительно косился даже на заезжих шарлатанов-фокусников, не говоря уже о самых простых видах бытовой магии. Однажды Мерлину едва удалось спасти одного мальчика, в котором внезапно открылся колдовской дар. Ему пришлось срочно уехать из столицы под видом путешествия к знакомой Гаюса - известной врачевательнице Элдреде, навсегда, поскольку оставаться в Камелоте парню с необузданной магической энергией было опасно для жизни. *** - Отцом Зевса был Кронос, - продолжал свой урок греческого Мерлин. - Узнав о том, что Зевс захватит его власть, он приказал сообщить ему о рождении сына, чтобы съесть его. - Вот осёл! - сказал Артур. Мерлин рассмеялся. Да, по гречески "осёл" всё равно что урезанный "Кронос" - "onos". С тех пор, когда юный волшебник начал заниматься с Артуром древними философами, он не переставал удивляться находчивости Артура. Было забавно наблюдать за тем, как коронованный отпрыск исследует одну идею за другой, отбрасывая всё несущественное из огромных томов, которые Гаюс хранил в своей библиотеке. Они часто заканчивали свои занятия, когда за окнами уже брезжил рассвет. Гаюс улыбался, когда видел слугу и его господина посапывающими, лежащими чуть ли не друг на друге. Книги лежали раскрытыми рядом, и когда Гаюс просматривал страницы, на которых остановились его подопечные, он от души радовался прогрессу, которого достигли Артур с Мерлином, ведь он помнил наставление его учителя: "Уча других, мы учимся сами". А Мерлину сейчас как раз была большая необходимость научиться чему-то новому, ввиду возрастания его способностей, которые проявлялись всё чаще и часто без контроля со стороны юного мага, а это было очень опасно. Для того, чтобы уберечь сына Хуниты от лишних подозрений, Гаюс предложил правителю собственноручно составленное им методическое пособие, которое должно было привить королевскому отпрыску любовь к научным изысканиям и некоторые хорошие манеры, которые раньше изучались всеми членами королевской семьи, а теперь были незаслуженно забыты. Этот строгий придворный этикет иногда соблюдался Утером по прибытию особо важных гостей, и королю Камелота хотелось, чтобы Артур не ударил в грязь лицом, случись ему оказаться участником древней церемонии, а после того, как старший Пендрагон уйдёт на покой - занять место правителя. Впрочем, Артур без особого труда усваивал некоторые особо солёные шутки и острословия, на которых богата была древность, и, что не говори, Мерлин, который оказался подходящей мишенью для отработки колкостей в светском обхождении, был прекрасным учителем. Артур заинтересовался даже травами и минералами, которые Гаюс использовал в своей лечебной практике. - Вы будете прекрасным королём, если у вас есть склонность к занятиям медициной, - сказал как-то Гаюс, видя, с каким усердием Артур перетирал в ступке морозную соль, которую когда-то давно была добыта Мерлином с риском для жизни. - Великие правители древности славились тем, что умели исцелять одним своим прикосновением. - Думаю, я недостаточно хорошо знаю свойства всего, что у тебя здесь есть, - ответил Артур, оглядывая лабораторию придворного лекаря, всю уставленную склянками и колбами с различными ингредиентами. - Было бы здорово, если бы ты как-нибудь объяснил мне свойства некоторых растений, хотя бы тех, что растут в окрестностях нашего замка. Признаться честно, я не особо доверяю Мерлину: он в таких же летах, как и я. - Поверь, Артур, этот мальчик очень способный, я убедился в этом в первый же день его поступления на службу. Он видит суть вещей, а это важнее, чем просто знать наизусть состав и применение природных даров. Мерлин понимает аналогии, а эти законы приближают нас к истине, сокрытой в растениях и минералах больше, чем многолетняя практика. Вопреки расхожему представлению об умственных способностях слуг, Мерлин обладает тонким интуитивным умом, думаю, ты скоро в этом сам убедишься. Хотя на Артура это заявление Гаюса не произвело особого впечатления, он всё же стал чаще проводить свободное время на опушках и лугах, окружающих замок, и вскоре даже вылечил своего первого больного - крестьянку, заболевшую оспой. - Спасибо вам, ваше величество, я обязана вам жизнью! - кланялась женщина, покидая апартаменты Гаюса. Мерлину было приятно за Артура, сам же молодой король расплылся в улыбке, которую тщетно пытался скрыть за обычной маской суровости. - Поздравляю, юный король, - сказал Мерлин, едва лишь за крестьянкой затворилась дверь. Теперь вы можете считать себя полноправным практикантом. Скоро вам можно будет доверить самому осматривать королевских лошадей. Улыбка сползла с лица принца, и он запустил в мага связкой болотного лука. - Помолчал бы, а то заставлю тебя чистить мне мои охотничьи сапоги. Впрочем, их так и так надо почистить, примись-ка за это дело сегодня вечером, Мерлин. - Не разбейте мне тут только ничего, - увернулся от летящего лука Гаюс, вышедший из спальни со старинным томом, покрытым слоем пыли. - Поглядите-ка лучше вот сюда. Это как раз то, чем я хотел вас занять на досуге. Артур скривился. На досуге он хотел потренироваться на мечах со своими бойцами, но, по-видимому, придётся отложить это дело до завтра: отцовские указания приходилось выполнять беспрекословно. - Это что, опять показания к житейскому обхождению для наших прадедов? - спросил он у Гаюса. - Нет, это гораздо интереснее. Это сборник утраченных большинством современных лекарей рецептов, которых мой предшественник собрал, путешествуя по самым опасным и отдалённым уголкам Альбиона. Чтобы разобраться в них, в своё время мне пришлось приложить немало усилий, но вы ведь и не на такое способны, верно? - Гаюс, я не книжный червь, и не библиотекарь, зачем мне это? - заныл будущий король Камелота. - Пусть Мерлин сам разберётся, а потом мне объяснит, что к чему. Я голову себе сверну, меня воротит уже от одной только латыни... - Это не совсем то, о чём ты подумал, мой господин, - заговорщически прищурился лекарь. - Всё, что предложено здесь для изучения, когда-то составило славу не только народной медицине, но и многим известным в истории мужам, путешествующим в поисках славы и ради богоугодных дел. Они совершили немало подвигов, но многие из них не вернулись живыми... Впрочем, я не прошу вас повторять их путь, но если вы устали от однообразия камелотских будней, пара-тройка историй отсюда будет вам интересна. Думаю, Мерлин составит вам компанию, если вы вознамеритесь отправиться в небольшое путешествие по нашим провинциям...
Николай Шальнов: тэги: искусство вечно, светлые гении, музыка Изумительной красоты музыка "...Расширение общих композиционных рамок при расчленении на ряд развитых, внутренне завершенных номеров очевидно уже на примере большой кантаты, возникшей в 1714 году, «Ich hatte viel Bekümmernis» («Я много страдал», № 21). Она состоит из двух частей и включает 11 номеров: вступительную Sinfonia, 4 хора, 3 арии, дуэт и 2 речитатива. Оркестр — из самых богатых (для кантат Баха): в нем партии 2 скрипок, альта, гобоя, фагота, 4 труб, 4 тромбонов, литавр, органа и basso continuo. Между тем и эта чудесная кантата не содержит последовательного противопоставления частей. Она снова ведет развитие образов и чувств от страстной скорби, одиночества, отчаяния к успокоению, радости и свету, от лирической экспрессии к победной праздничности. Только путь этот становится обширнее и сами образы углубляются в своем эмоциональном напряжении. Глубоко своеобразно инструментальное вступление к кантате: не торжественная увертюра, а скорее камерная прелюдия, медленная, небольшая, исполненная лирического вдохновения. Концертирующие гобой и скрипка ведут как бы свободный диалог, мелодия субъективно-выразительна и драматична, в характерном для Баха импровизационно-патетическом стиле. Патетика бесконечно развертывающихся сольных мелодий сдерживается мерной поступью баса. Драматический пафос все же нарастает к концу, где достигается общая мелодическая вершина вступления и обостряется гармония (ряд уменьшенных септаккордов). Начальный хор состоит из двух контрастирующих разделов. Его первый раздел (на слова «Я много страдал») выражает скорбное чувство в своеобразной, неиндивидуализированной форме: в полифоническом хоровом изложении проходит тема, отчасти родственная мелодиям речитативного склада (речитация на одном звуке) и близкая теме одной из баховских ор-ганных фуг (№541), но, в отличие от нее, в миноре. Второй, краткий раздел хора, собственно его заключение, носит совсем иной характер — оживленный, энергичный, с блестящими пассажами во всех партиях (на слова «Твои утешения укрепили мою душу»). Все это вместе — инструментальная Sinfonia и первый хор — по своей функции образует как бы большую увертюру к кантате, вводит в ее содержание. Продолжение тут: Первая ария остается в той же тональности, что и предыдущие номера (c-moll). Написанная для сопрано с солирующим гобоем, она носит по изложению мерно-прелюдийный ха-рактер и дает концентрированное воплощение одного образа, поистине трагичного. Широкая волнообразная тема развертывается в инструментальном вступлении (7 тактов), ее ведет гобой Все дальнейшее развитие подчинено ей и вытекает из нее. «Вздохи, слезы, горе, нужда» — эти слова воплощены в музыке с пронзающей сердце скорбью. По интонационному строю, в частности «говорящим» вздохам в мелодии, ария близка тому, что уже звучало в кантатах № 131 и 106. Но в ней по-новому сконцентрированы сильные и острые средства выразительности, словно в сгустке трагической экспрессии. Тра-гизм этот в высокой степени характерен для Баха и сопряжен у него с применением принципа единовременного контраста, то есть с развитием музыкальной мысли не через действенную борьбу различных контрастных образов (как у Бетховена), а с раскрытием, развертыванием одного внутренне контрастного образа. В арии «Вздохи, слезы» одни выразительные средства служат обострению эмоции, росту драматического напряжения, патетической силы, другие же одновременно сдерживают, внут-ренне тормозят развитие чувства-страсти, уравновешивая целое. В итоге возникает впечатление не безудержного бурного драматизма, не внешней смелой действенности, а особого скованного трагизма, сосредоточенного в себе и по-своему необыкновенно сильного. Наряду со многими другими шедеврами Баха (арией «Erbarme dich» из «Страстей по Матфею» или Хроматической фантазией, хором «Crucifixus» из мессы h-moll или медленными частями некоторых органных сонат) ария «Вздохи, слезы» дает свое, индивидуальное выражение принципа единовременного контраста. Силы драматического напряжения, «побуждающие», импульсивные, заключены здесь в смелом сочетании «говорящих» вздохов с инструментальной ломанностью, гибкостью мелодической линии, с ее частыми регистровыми контрастами, а также в острой гармонизации (которую Бах обозначил цифровкой с особой тщательностью), в сгущении этих выразительных средств в узких пределах (частая смена гармоний и регистров, мелкие фазы движения, насыщенность мелодии интонациями вздохов). Факторы же сдерживающие выражены последовательно мерным движением (однотипно-прелюдийным), медленным темпом, уравновешенной структурой целого, распределением кульминаций. Подобный тип внутреннего драматизма, достигающего трагических высот, был подготовлен в ариях lamento XVII века у Монтеверди и других оперных мастеров и проявился затем у Генделя. Но никто из предшественников и современников Баха не дал столь высокого выражения трагизма в музыке на основе принципа единовременного контраста. Никто даже и не приблизился к этому. Вся первая часть кантаты выдержана в миноре (c-moll — c-moll — c-moll — f-moll — c-moll) и не выходит из круга скорбных чувств. Вторая ария (Largo, для тенора со струнными и фаготом) акцентирует одну сторону образа («Ручьи горючих слез») — и соответственно весь ее интонационный строй выведен из беспрестанных «вздохов» в вокальной партии, поддержанных аккордами, и таких же интонаций у струнных инструментов. Большой заключительный хор первой части (с эпизодами соло) все еще драматичен по началу, но пытается успокоить душу и выражает надежду на просветление. Вторая часть кантаты от мольбы о помощи и призывов к душевному умиротворению (речитатив — дуэт — хор) приводит к выражению простодушной радости (курантообразная ария тенора с органом в F-dur) и благодарственных «победных» эмоций (в героическом хоре C-dur), построенном по типу французской увертюры: Grave — Allegro). Особой силой воздействия обладают у Баха и другие скорб-ные, в частности горестно-покаянные, произведения, исполнен-ные строгого, порою трагического, скованного чувства. Таковы кантаты № 13 («Мои вздохи, мои слезы»), 55 («Я несчастный человек» для тенора соло), 58 («О боже, как много сердечных мук»), 82 («С меня довольно» для баса соло). Однако все они отнюдь не пессимистичны и свидетельствуют о силе духа, о стойкости и внутреннем мужестве, побеждающих скорбь". Т. Ливанова, "История западноевропейской музыки"
Николай Шальнов: тэги: графомания Сиквел к фанфику про Мерлина Мерлин Мы так часто привыкли скрывать свой таинственный дар, Что порой забываем о том, как он теплится в нас, Забываем на время, как этот пылающий жар Растекается ночью по жилам – ведь он не угас. Утром, только лишь мы, поглощенные грудой забот, Преклоняем пред сильными мира колени свои, В недрах духа рождаем всё то, чей могучий полёт Лишь в мечтах расправляет крыла и несётся в ночи Вдаль от стен, зачарованных магией, хоть и не знал Камелот о чудесном, хранящим покои его. Жаль, что рок королевства надолго полог разверстал Над столицей, что ждёт так давно короля своего. Так печально мне знать, что великий и доблестный принц, С чьей душой я в аду - точно Данте с Вергилием – шёл, Засыпает, усталый, под отблеск неверных денниц, И не знает о том, кто опасность от мира отвёл. Нет, не надо наград мне, не надо мне славы слепой, Только бременем лести венчающей душу… Как ты, Мой король, свой венец ещё терпишь, холодный и злой, Безразличный к страданьям носящего? Так же пусты Бездны сердца к тому, что творится под бременем снов В утомлённом сознании мага, таящего власть Над стихиями, морем, землёю и волшебством языков, Что способно и время само обратить без усилия вспять. Ты не ведаешь… Жаль… Может, время ещё не пришло, Когда с магией меч твой, из камня добытый, в поход За великою славой пойдёт и стяжает добро, Явит миру в боях и величье, и нового царства исход.
Николай Шальнов: тэги: ностальжи, киномания, окно в спальню Известный кадр из "Головы в облаках". В юности стойко ассоциировался с романтикой ^^ Если бы фраза не была такой длинной, Рита сляпала бы дем: "На свете всегда будет существовать романтика для того, кто её достоин" (с) Андре Моруа.
Николай Шальнов: тэги: астрология Сколько бы Рита не изучала совместимость Дев, всё чаще она приходит к выводу, что выходить Девам лучше за Дев же и по расчёту. Как правило, люди оказываются правы в своих ожиданиях, если расчёт оказывается верен. В дружбе двух Дев при отсутствии логики начинается невообразимый кавардак, а так обычно их размеренное сосуществование напоминает двух средневековых схоластов, оттачивающих друг на друге свои аналитические способности и способности к коммуникации - разбор понятий, раскладывание всего и вся по полочкам... Если общего языка найти не получается, возникают большие проблемы, даже хуже, чем у Дев с Рыбами. Дева и Овен Союз тяжелый. Дева будет изводить жену критикой, пользоваться ее откровенностью, припоминать обиды, пытаться обуздать ее, загнать в рамки. Причина — эмоциональная скованность Девы, которая не выдерживает страстности, резкости, импульсивности Овна. Брак обычно длится недолго и расторгается по инициативе Овна, которая потом и не вспоминает о бывшем супруге. Дева и Телец Сочетание удачное. Дева и Телец — две родственные натуры, оба домоседы, хорошие семьянины, практичные, трезвые, рациональные. Однако Тельца не устраивает эмоциональная сдержанность Девы. Обиды будут накапливаться. Все зависит от того, насколько терпелив Телец. Если Дева не будет контролировать себя, женщину-Тельца не остановят ни дети, ни чувство дома, ни ответственность — она все разрушит и построит новую жизнь, но уже без Девы. Дева и Близнецы Дева и Близнецы могут вступить в брак только по молодости или при нетипичности знаков. Близнецам нужен партнер, от которого она могла бы совершать свои «заплывы» в сторону, беготню по друзьям-подругам и магазинам. Деве же нужно, чтобы жена занималась хозяйством; он не потерпит ее постоянных отлучек, начнет подозревать в изменах, критиковать. Все это будет нервировать Близнецов. Брак развалится очень быстро. Дева и Рак Это союз двух неродственных душ, и тем не менее он прочен. Рака будут раздражать критика и нападки Девы. Но она сильнее Девы, хорошо чувствует его натуру и сможет в конце концов подчинить его. Союз держится на взаимном терпении. Сексуальной совместимости нет. Дева и Лев Союз тяжелый, с разногласиями, затяжными конфликтами и беспардонными выпадами Девы в адрес своей половины. Какое-то время Львица будет терпеть, но в конечном итоге уйдет. Сексуальная совместимость неплохая. Продолжение тут: Дева и Дева Эти двое живут одними интересами, одними проблемами, одними заботами и удовлетворяют друг друга как в эмоциональном, так и в сексуальном плане. Если это две типичные Девы, то совместная жизнь сложится удачно. Дева и Весы Средний союз. Дев восхищают женщины-Весы. Весы же от Дев не в восторге. Им нравится лишь умение вести себя в обществе. Весы не любят, чтобы в их жизнь бесцеремонно вмешивались, а Дева это делать будет, что и приведет к разногласиям. Дева и Скорпион Прекрасный союз. Скорпион — единственная женщина, к которой Дева будет стремиться, потому что будет бояться ее. Их брак подобен отношениям мухи и паука: Скорпион — единственный знак, способный управлять Девой, не прикладывая к этому никаких усилий. Дева не сможет противостоять жене, и уйти от нее он тоже никогда не сможет. В сексуальном отношении они довольны друг другом. Дева и Стрелец Союз неудачен. В нем встречаются два совершенно разных человека — трезвый, практичный мужчина-Дева и энергичная идеалистка-Стрелец, которой надо много и сразу. Деву будут пугать напористость и страстность Стрельца, а также ее большие запросы. Брак разваливается потому, что потребности Стрельца наталкиваются на стойкое сопротивление Девы. Стрелец — знак щедрый, экономность ему непонятна и не свойственна. Мелкие поначалу противоречия разрастутся до невозможности жить вместе, и Стрелец, не выдержав, уйдет. Стрелец — единственный знак, к которому Дева никогда не найдет подхода. Сексуальная совместимость хорошая. Дева и Козерог Союз не очень интересный, но Деву он устроит. Сексуальной совместимости нет: Козерог кажется Деве однообразной, пресной, а он ей — бесчувственным. Каждый будет смотреть в свою сторону, но совместная жизнь протекает спокойно. Дева в этом союзе становится послушным исполнителем воли жены. Дева и Водолей Яркая странная женщина-Водолей перевернет размеренный образ жизни Девы с ног на голову. Однако брак неплохой и будет держаться. Сексуальная совместимость средняя. Дева и Рыбы Тяжелый и немыслимый для Девы союз. Холодная натура Девы не способна вникнуть в тонкости переживаний Рыбы. Рыба, в свою очередь, не понимает его позиции по многим вопросам. Ей нужна широкая спина, за которой можно спрятаться от ударов жизни. Вкусы и пристрастия Рыбы будут осуждаться Девой, и наоборот. Этих людей могут связывать только секс и дети.
Николай Шальнов: тэги: ненависть, светлые гении, охотники за сновидениями «Возвращайся к своим Джастину Тимберлейку и домашним заданиям, конформистская *опа, ты не знаешь, что такое боль», - говорил Пит, гот из Саус-Парка, Кайлу, пришедшему спасать Стэна из болота готического образа жизни. Увидела недавно Рита клип с Тимберлейком, почему-то сравнила Джастина с Егором Кридом, чем-то эти оба похожи: Это пока единственное, что Рита помимо передачи про археологические находки времён Второй Мировой выудила из долбанного ящика. Снилось ночью Рите, будто она бухает с Паркинсон и Оливером Вудом на полянке за Хогсмидом… Просыпается Рита, включает по привычке телек – и понеслось… То эти футбольные фанаты, то долбанная олимпийская комиссия в Бразилии, отставившая всех российских спортсменов из-за кого-то в команде, кто допинг принял… Так и расхочешь ехать в Бразилию – Рита всю жизнь мечтала посмотреть на бразильский карнавал… А потом удивляемся: откуда в мире столько пессимизма. Рита сама – жуткая пессимистка, но ведь поневоле стнешь ею, когда постоянно показывают всякую хрень… Нет уж, мои сны про Хогвартс гораздо лучше. Хотелось бы процитировать эту фразу Риты, одну из любимых из романа Уайльда: иногда, действительно, Рита очень хотела бы услышать по телеку, что на земле воцарился вечный мир и рай: «Кто из нас не просыпался порой до рассвета после сна без сновидений, столь сладкого, что нам становился почти желанным вечный сон смерти, или после ночи ужаса и извращенной радости, когда в клетках мозга возникают видения страшнее самой действительности, живые и яркие, как всякая фантастика, исполненные той властной силы, которая делает таким живучим готическое искусство, как будто созданное для тех, кто болен мечтательностью? Всем памятны эти пробуждения. Постепенно белые пальцы рассвета пробираются сквозь занавески, и кажется, будто занавески дрожат. Черные причудливые тени бесшумно уползли в углы комнаты и притаились там. а за окном среди листвы уже шумят птицы, на улице слышны шаги идущих на работу людей, порой вздохи и завывания ветра, который налетает с холмов и долго бродит вокруг безмолвного дома, словно боясь разбудить спящих, но все же вынужден прогнать сон из его пурпурного убежища. Одна за другой поднимаются легкие, как вуаль, завесы мрака, все вокруг медленно обретает прежние формы и краски, и на ваших глазах рассвет возвещает окружающему миру его обычный вид. Тусклые зеркала снова начинают жить своей отраженной жизнью. Потушенные свечи стоят там, где их оставили накануне, а рядом - не до конца разрезанная книга, которую вчера читали, или увядший цветок, вчера вечером на балу украшавший вашу петлицу, или письмо, которое вы боялись прочесть или перечитывали слишком часто. Ничто как будто не изменилось. Из призрачных теней ночи снова встает знакомая действительность. Надо продолжать жизнь с того, на чем она вчера остановилась, и мы с болью сознаем, что обречены непрерывно тратить силы, вертясь все в том же утомительном кругу привычных стереотипных занятий. Иногда мы в эти минуты испытываем страстное желание, открыв глаза, увидеть новый мир, преобразившийся за ночь, нам на радость, мир, в котором все приняло новые формы и оделось живыми, светлыми красками, мир, полный перемен и новых тайн, мир, где прошлому нет места или отведено место весьма скромное, и если это прошлое еще живо, то, во всяком случае, не в виде обязательств или сожалений, ибо даже в воспоминании о счастье есть своя горечь, а память о минувших наслаждениях причиняет боль» Но пока хватает только на двухминутку ненависти из Оруэлла: «Ненависть началась каких-нибудь тридцать секунд назад, а половина зрителей уже не могла сдержать яростных восклицаний. Невыносимо было видеть это самодовольное овечье лицо и за ним — устрашающую мощь евразийских войск; кроме того, при виде Голдстейна и даже при мысли о нем страх и гнев возникали рефлекторно. Ненависть к нему была постояннее, чем к Евразии и Остазии, ибо когда Океания воевала с одной из них, с другой она обыкновенно заключала мир. Но вот что удивительно: хотя Голдстейна ненавидели и презирали все, хотя каждый день, по тысяче раз на дню, его учение опровергали, громили, уничтожали, высмеивали как жалкий вздор, влияние его нисколько не убывало. Все время находились новые простофили, только и дожидавшиеся, чтобы он их совратил. Не проходило и дня без того, чтобы полиция мыслей не разоблачала шпионов и вредителей, действовавших по его указке. Он командовал огромной подпольной армией, сетью заговорщиков, стремящихся к свержению строя. Предполагалось, что она называется Братство. Поговаривали шепотом и об ужасной книге, своде всех ересей — автором ее был Голдстейн, и распространялась она нелегально. Заглавия у книги не было. В разговорах о ней упоминали — если упоминали вообще — просто как о книге. Но о таких вещах было известно только по неясным слухам. Член партии по возможности старался не говорить ни о Братстве, ни о книге. Ко второй минуте ненависть перешла в исступление. Люди вскакивали с мест и кричали во все горло, чтобы заглушить непереносимый блеющий голос Голдстейна. Маленькая женщина с рыжеватыми волосами стала пунцовой и разевала рот, как рыба на суше. Тяжелое лицо О’Брайена тоже побагровело. Он сидел выпрямившись, и его мощная грудь вздымалась и содрогалась, словно в нее бил прибой. Темноволосая девица позади Уинстона закричала: «Подлец! Подлец! Подлец!» — а потом схватила тяжелый словарь новояза и запустила им в телекран. Словарь угодил Голдстейну в нос и отлетел. Но голос был неистребим. В какой-то миг просветления Уинстон осознал, что сам кричит вместе с остальными и яростно лягает перекладину стула. Ужасным в двухминутке ненависти было не то, что ты должен разыгрывать роль, а то, что ты просто не мог остаться в стороне. Какие-нибудь тридцать секунд — и притворяться тебе уже не надо. Словно от электрического разряда, нападали на все собрание гнусные корчи страха и мстительности, исступленное желание убивать, терзать, крушить лица молотом: люди гримасничали и вопили, превращались в сумасшедших. При этом ярость была абстрактной и ненацеленной, ее можно было повернуть в любую сторону, как пламя паяльной лампы. И вдруг оказывалось, что ненависть Уинстона обращена вовсе не на Голдстейна, а наоборот, на Старшего Брата, на партию, на полицию мыслей; в такие мгновения сердцем он был с этим одиноким осмеянным еретиком, единственным хранителем здравомыслия и правды в мире лжи. А через секунду он был уже заодно с остальными, и правдой ему казалось все, что говорят о Голдстейне. Тогда тайное отвращение к Старшему Брату превращалось в обожание, и Старший Брат возносился над всеми — неуязвимый, бесстрашный защитник, скалою вставший перед азийскими ордами, а Голдстейн, несмотря на его изгойство и беспомощность, несмотря на сомнения в том, что он вообще еще жив, представлялся зловещим колдуном, способным одной только силой голоса разрушить здание цивилизации. А иногда можно было, напрягшись, сознательно обратить свою ненависть на тот или иной предмет. Каким-то бешеным усилием воли, как отрываешь голову от подушки во время кошмара, Уинстон переключил ненависть с экранного лица на темноволосую девицу позади. В воображении замелькали прекрасные отчетливые картины. Он забьет ее резиновой дубинкой. Голую привяжет к столбу, истычет стрелами, как святого Себастьяна. Изнасилует и в последних судорогах перережет глотку. И яснее, чем прежде, он понял, за что ее ненавидит. За то, что молодая, красивая и бесполая; за то, что он хочет с ней спать и никогда этого не добьется; за то, что на нежной тонкой талии, будто созданной для того, чтобы ее обнимали, — не его рука, а этот алый кушак, воинствующий символ непорочности. Ненависть кончалась в судорогах. Речь Голдстейна превратилась в натуральное блеяние, а его лицо на миг вытеснила овечья морда. Потом морда растворилась в евразийском солдате: огромный и ужасный, он шел на них, паля из автомата, грозя прорвать поверхность экрана, — так что многие отпрянули на своих стульях. Но тут же с облегчением вздохнули: фигуру врага заслонила наплывом голова Старшего Брата, черноволосая, черноусая, полная силы и таинственного спокойствия, такая огромная, что заняла почти весь экран. Что говорит Старший Брат, никто не расслышал. Всего несколько слов ободрения, вроде тех, которые произносит вождь в громе битвы, — сами по себе пускай невнятные, они вселяют уверенность одним тем, что их произнесли. Потом лицо Старшего Брата потускнело, и выступила четкая крупная надпись — три партийных лозунга: ... ВОЙНА — ЭТО МИР СВОБОДА — ЭТО РАБСТВО НЕЗНАНИЕ — СИЛА Но еще несколько мгновений лицо Старшего Брата как бы держалось на экране: так ярок был отпечаток, оставленный им в глазу, что не мог стереться сразу. Маленькая женщина с рыжеватыми волосами навалилась на спинку переднего стула. Всхлипывающим шепотом она произнесла что-то вроде: «Спаситель мой!» — и простерла руки к телекрану. Потом закрыла лицо ладонями. По-видимому, она молилась. Тут все собрание принялось медленно, мерно, низкими голосами скандировать: «ЭС-БЭ!.. ЭС-БЭ!.. ЭС-БЭ!» — снова и снова, врастяжку, с долгой паузой между «ЭС» и «БЭ», и было в этом тяжелом волнообразном звуке что-то странно первобытное — мерещился за ним топот босых ног и рокот больших барабанов. Продолжалось это с полминуты. Вообще такое нередко происходило в те мгновения, когда чувства достигали особенного накала. Отчасти это был гимн величию и мудрости Старшего Брата, но в большей степени самогипноз — люди топили свои разум в ритмическом шуме. Уинстон ощутил холод в животе. На двухминутках ненависти он не мог не отдаваться всеобщему безумию, но этот дикарский клич «ЭС-БЭ!.. ЭС-БЭ!» всегда внушал ему ужас. Конечно, он скандировал с остальными, иначе было нельзя»
Николай Шальнов: тэги: музыка, искусство вечно, старые мастера Фридрих Шиллер Лаура у клавесина Чуть коснёшься ты струны послушной — Чудо! — то, как статуя, бездушный, То бесплотный, молча я стою. Смертью, жизнью — всем ты завладела. Словно Филадельфиа, из тела Душу исторгаешь ты мою. Мир, как будто зачарован, К звукам сладостным прикован. Обрывая дней полёт, Полноту блаженства пьёт. Самый воздух, замирая, Чутко внемлет песням рая. Как меня твой дивный взор — Всё пленяет звуков хор. Вот они, как в сладострастной буре, Гимном счастью вознеслись, — Так новорождённые, в лазури, Ангелы стремятся ввысь, Так из тьмы, где Хаоса владенья, В грозовую ночь миротворенья Роем огненных шаров Извергались тысячи миров. Звуки льются, то журча украдкой, Словно ключ по гальке гладкой, То сильны, как бурный вал, Бьющий в твердь гранитных скал; Грозны, как гром, что в оркестр урагана Мощно врывается гулом органа, Смутны, как ветер весной В липовой чаще, Дышащий негой ночной, Томный, пьянящий. Горестны, как полный грустных пеней Ропот сожалений в той ночи, где тени Бродят, плача, где Коцит Волны слёз в глухую даль стремит. Дева, молви! Не сошла ль ты с неба, Вестница возвышенная Феба? Не в Элизии ль возник Твой божественный язык?
Николай Шальнов: тэги: светлые гении Старик по-своему прав. "Потребность в помощи и поддержке человек стремится утолить созданием воображаемого мира в виде тысячи суеверий, расточая на них силы и время вместо того, чтобы устранять реальные опасности и несчастья. Тщетно взывает мученик к своим богам, моля их о помощи: он безжалостно предоставлен своей судьбе. Вот почему все лучшее, благородное и мудрое с трудом пролагает себе путь. Вот почему история жизни отдельного человека - история страданий, непрерывный ряд крупных и мелких несчастий, так что в конце этой жизни умный и честный человек не захочет еще раз прожить ее и скорее предпочтет полное небытие. Не случайно Данте не смог описать небо и небесное блаженство; он столкнулся с непреодолимыми трудностями, так как "этот лучший из миров" не дает материала. Оптимизм представляется Шопенгауэру "не только абсурдным, но и поистине гнусным воззрением, горьким издевательством над неизреченными страданиями человечества" (73. С. 426). Таково радикальное отрицание счастья, представленное в первом томе главного труда Шопенгауэра "Мир как воля и представление". Как видим, Шопенгауэр не расходился с библейским представлением о мире как юдоли страстей и печалей - следствии первородного греха. В одной из ранних дневниковых записей мы встречаем горькое сомнение в том, что человечество живет в лучшем из миров; если мир прекрасен, писал он, и все страдания оправданы, кто может принять такой мир? Противостоять злу можно лишь доброй волей, но где она? Противостоять злой воле можно лишь случайно. Каков выход? Отказ от воли (см.: 134. Bd. 1. S. 96). В главном его труде тема отказа от воли, призыв к покою, аскетизму, в идеале - к нирване, доступной немногим, - звучали во весь голос. В преклонные годы, когда Шопенгауэр готовил второй том своего труда, в его взглядах ничего не изменилось; он по-прежнему призывал видеть смысл жизни не в благе и счастье, но в скорби; глубокий смысл жизни он видел в признании тщеты человеческих стремлений и ничтожности существования. Страдание открывает путь к очищению, поэтому наше спасение и освобождение больше зависит от того, что мы выстрадали, чем от того, что сделали. В старости отмирание жизни выражается в отмирании воли: самое страстное воление, причиняющее столько страданий, - половой импульс, с возрастом угасает, что приводит человека в состояние, сходное с невинностью; самые желанные блага представляются иллюзорными; себялюбие вытесняется любовью к детям; это процесс эвтаназии воли. Так естественным образом осуществляется обращение воли к очищению, искуплению жизненных страстей и страданий. Шопенгауэру видится и иной путь к спасению, реализуемый путем одного только познания и приобщения к страданиям мира. Это - узкая тропа избранных, святых и гениев. В финале процесса очищения предшествовавшие ему безнравственность и зло остаются в виде шлака и наступает успокоение". И. С. Андреева, А. В. Гулыга. "Шопенгауэр" ( http://lib.ru/FILOSOF/SHOPENGAUER/zhzl_shopengauyer.txt )
Николай Шальнов: тэги: светлые гении http://lib.ru/FILOSOF/SHOPENGAUER/zhzl_shopengauyer.txt Андреева И. С, Гулыга А. В. Шопенгауэр. - М.: Мол. гвардия, 2003. - 367[1]с: ил. - (Жизнь замечат. людей: Сер. биогр.; Вып. 846). ISBN 5-235-02551-2 Это первая в нашей стране подробная биография немецкого философа Артура Шопенгауэра, современника и соперника Гегеля, собеседника Гете, свидетеля Наполеоновских войн и революций. Судьба его учения складывалась не просто. Его не признавали при жизни, а в нашей стране в советское время его имя упоминалось лишь в негативном смысле, сопровождаемое упреками в субъективизме, пессимизме, иррационализме, волюнтаризме, реакционности, враждебности к революционным преобразованиям мира и прочих смертных грехах. Этот одинокий угрюмый человек, считавший оптимизм "гнусным воззрением", неотступно думавший о человеческом счастье и изучавший восточную философию, создал собственное учение, в котором человек и природа едины, и обогатил человечество рядом замечательных догадок, далеко опередивших его время. Биография Шопенгауэра - последняя работа, которую начал писать для "ЖЗЛ" Арсений Владимирович Гулыга (автор биографий Канта, Гегеля, Шеллинга) и которую завершила его супруга и соавтор Искра Степановна Андреева.
Николай Шальнов: тэги: светлые гении Библиотека Шопенгауэра. "Шопенгауэр, как и многие другие философы, много времени проводил за чтением книг: «Не будь на свете книг, я давно пришёл бы в отчаяние…». В его библиотеке было 1375 книг. Однако Шопенгауэр весьма критически относился к чтению — в своём произведении «Parerga und Paralipomena» он писал, что чрезмерное чтение не только бесполезно, так как читатель в процессе чтения заимствует чужие мысли и хуже их усваивает, чем если бы додумался до них сам, но и вредно для разума, поскольку ослабляет его и приучает черпать идеи из внешних источников, а не из собственной головы. Шопенгауэр с презрением относился к «философам» и «учёным», деятельность которых в основном состоит из цитирования и исследования книг (чем, например, известна схоластическая философия) — он выступает за самостоятельное мышление. Из книг у Шопенгауэра наибольшей любовью пользовались Упанишады в переводе с санскрита на латынь. ( https://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%A8%D0%BE%D0%BF%D0%B5%D0%BD%D0%B3%D0%B0%D1%83%D1%8D%D1%80,_%D0%90%D1%80%D1%82%D1%83%D1%80 )
Николай Шальнов: тэги: мыслевыброс, размышления Помимо поголовного переезда в обе столицы, Ритины знакомые имеют удивительную тенденцию рано рожать. Рита с интересом расспрашивает их об этом. Одна при родах звала полицию, другой говорит, что это не сравнимое ни с чем чувство (не рожать, конечно, а смотреть в глаза новорождённого). Думает иногда Рита: а каково это вообще, что это за неясное, странное и далёкое от мира Риты, привыкшей плескаться лишь в океанах творчества, ощущение? Впрочем, даже если ей это и не дано будет узнать об этом, она не будет разочарована. Экстаз творчества не сравним ни с чем другим. Подобное, наверное, испытал Данте, созерцая Бога, и получивший мощный импульс жить и работать по-другому, сотворив лучшее из того, что он мог вообще сотворить. Лучшим выражением этого состояния, наверное, послужит "Сотворение Адама" Микеланджелло, та часть фрески, где Господь дарит Адаму импульс жизни. Может быть, и прав был лорд Веруламский в свох размышлениях касательно значимости побуждения: "Несомненно, что самые лучшие начинания, принесшие наибольшую пользу обществу, исходили от неженатых и бездетных людей"... [состоящими в брачном союзе лишь со своей публикой, которой они подарили и все свои чувства, и всё своё наследие].
Николай Шальнов: тэги: светлые гении, мыслевыброс Примечательно, что Шопенгауэр почти вплотную приблизился к некоторым оккультным принципам, правда, не в полной мере - ввиду особенностей эпохи и неполноты явленного тогда миру оккультного знания - их обрисовал. Красной нитью через "Голос безмолвия" - мистический трактат, обнародованный Блаватской, и её же "Свет на пути" проходит мысль об уничтожении желания жить и отречении адепта от нирваны для того, чтобы стать "абсолютным состраданием" для смертных: http://www.theosophy.ru/lib/golos.htm "Человеческой деятельностью руководят три главных мотива: злоба, эгоизм и сострадание. Из них только последний есть мотив моральный. Представим себе двух молодых людей A и B, из которых каждый хочет и может безнаказанно убить соперника в любви, но затем оба отказываются от убийства; A мотивирует свой отказ предписаниями этики Канта, Фихте, Хатчесона, Адама Смита, Спинозы, B же просто тем, что пожалел противника. По мнению Шопенгауэра, более нравственными и чистыми были побуждения В. Признание сострадания единственным мотивом моральной деятельности Шопенгауэр обосновывает психологически и метафизически. Раз счастье — химера, то и эгоизм, как стремление к призрачному благу, сопряжённое с утверждением воли к жизни, не может быть моральным двигателем. Раз мир во зле лежит, и человеческая жизнь преисполнена страданий, остаётся лишь стремиться к облегчению этих страданий путём сострадания. Но и с метафизической точки зрения сострадание есть единственный моральный мотив поведения. В деятельном сострадании, приводящем нас к самоотречению, к забвению о себе и своём благополучии во имя чужого блага, мы как бы снимаем эмпирические границы между своим и чужим «я». Глядя на другого, мы как бы говорим: «Ведь это ты же сам». В акте сострадания мы мистическим образом прозреваем в единую сущность мира, в одну волю, лежащую в основе призрачной множественности сознаний. По поводу первого соображения Шопенгауэра следует заметить, что, говоря о сострадании как моральном принципе, он отвергает сорадование как психологическую невозможность: если радость иллюзорна, естественно, что и сорадование немыслимо. Поэтому, говоря о деятельной любви, Шопенгауэр всегда разумеет любовь в односторонней форме сострадания, между тем как фактически это гораздо более сложное явление. С указанием на сострадание как на путь к отрицанию воли к жизни Шопенгауэр соединяет проповедь аскезы. Аскеза, то есть пренебрежение всем, привязывающим нас к плотскому, земному, приводит человека к святости. Христианство постольку истинно, поскольку оно есть учение об отречении от мира. Протестантизм — «выродившееся христианство», это «религия любящих комфорт женатых и просвещённых лютеранских пасторов». Святость подготовляет нас к полному уничтожению в виде плотской индивидуальности. По мнению Шопенгауэра, однако, простое самоубийство ещё не есть истинное моральное отрицание воли к жизни. Очень часто, наоборот, самоубийство бывает конвульсивным выражением жадного, но не удовлетворённого утверждения воли к жизни. В этом смысле оно недостаточно для подготовки нас к блаженству погружения в небытие. Конечный пункт системы Шопенгауэра — учение о Нирване — небытии воли, отрёкшейся от жизни. Это небытие не есть голое отрицание бытия, это — какое-то «claire-obscure» между бытием и небытием. Возвратившаяся в своё лоно воля — это «царство благодати». В нём, сверх того, Шопенгауэр считает не невозможным сохранить и тень индивидуальной воли, какой-то суррогат бессмертия не сознания индивидуума, но его потенции, его умопостигаемого характера, как некоторого оттенка в единой воле. Отсюда видно, что введение единой воли, как вещи в себе, с логической необходимостью порождает в системе Шопенгауэра цепь противоречий. Иррационализм проходит по всем разделам философии Шопенгауэра от метафизики до философии религии. В этом смысле весьма характерно его заявление, что ему симпатичнее в религии «супернатуралисты», чем «рационалисты» — эти «честные люди», но «плоские ребята»
Николай Шальнов: тэги: графомания Ещё одна вариация на "Мерлина" Песенка Мерлина Из дальних мест явился ты Со славой на щите. Вновь то, чем полны мои сны, Таить в печали мне. И ты, что время вновь убьёшь От скуки, весельчак, Знай, что мне трудно прятать ложь, Что я-то не простак. Встречать предславьем по ночам Твой подвиг, господин, Придётся мне, и банный чан, Налить, и кубок вин Подать я должен первым. Тот, Кто ждал тебя домой, Молил печаль твоих невзгод У судеб, мой герой, Забрать себе, как может тот, Чей рок похож на мой. И девы замка Камелот Сравнятся ли со мной В терпении? Скажи-ка, друг, Иль брат, иль… Как назвать Того, с кем парками я вдруг Сплетён навек? Как знать, Кто может так любить тебя, Как я, и сотня слуг Так славить могут ль короля? Да что там слуги! Мук Таких бы тот не стал терпеть, Кто вынужден тебя От бедствий охранять и впредь - Твой ангел. Он, как я, Хранит тебя огнём молитв И тайной волшебства, Две стороны медали слив В одну – так та листва, Сияет в парке под луной: Её особый свет Заметен только в час ночной, Когда людей уж нет. Пусть Камелот спокойно спит, Как ты, Артур, сейчас, А я начищу сапоги В глухой полночный час.
Николай Шальнов: тэги: сказки о дружбе Вытащил-таки Риту Седрик Диггори (сосед-пикапер) на стадион, сбылась мечта идиотки... Или двух идиотов... В общем, Рите до Седрика в спортивном отношении далеко как до Китая. Что же, есть, с чего брать пример. Довольно забавный Рита провела анализ соотношений десятых домов в наталках обоих. Это очень весело, особенно в интерпретации Авессалома Подводного. Вот здесь немного о десятом доме. Десятый дом - эта та часть моей внешней жизни, которая проявляется для меня очень отчетливо, часто даже слишком отчетливо - обстоятельства могут оказаться сложнее, чем мне кажется. Вообще десятый дом управляет моментами практических решений, внешнего выбора - но фоном к нему всегда ощущается четвертый дом жизненных позиций и фундаментальных установок, которые, конечно же, оказывают существенное влияние на мой выбор. Говоря более абстрактно, десятый дом символизирует любую иерархию, в которой я нахожусь; чаще всего астрологи говорят о служебной иерархии, но здесь также актуализируются отношения практического духовного учительства, в котором учитель интересуется конкретными обстоятельствами жизни ученика и вмешивается в его жизненные выборы. Продолжение тут: Синастрические планеты десятого дома ориентируют меня на практическое и серьезное восприятие партнера, часто в роли начальника, от которого я должен получить каверзное задание, или же подчиненного, которому я должен дать поручение, но в чьих исполнительных способностях я сомневаюсь. Однако подобное ролевое распределение не обязательно; вполне может случиться, что само по себе присутствие партнера в моей жизни поставит меня перед вполне конкретным и практическим выбором, который скорее всего имеет также и духовный смысл, но какой именно, я могу понять много позже. Атмосфера десятого дома суховата (Луна в заточении) и особенной интимностью не отличается. Здесь у меня могут проявляться обостренное чувство долга и многочисленные зажимы и комплексы, связанные с неудачами в социальном и профессиональном продвижении, а также нерешенными духовными проблемами, коренящимися в несоответствии моего практического поведения моим главным жизненным принципам. Все это может не иметь никакого отношения к партнеру, и, тем не менее, сознательно или подсознательно на него проецироваться, как будто он является непосредственным источником всех моих несчастий и фрустраций. Проработка здесь трудна, в частности, может потребовать извлечения на свет Божий моих вытесненных глубоко в подсознание фундаментальных жизненных принципов и сверки их с реальной этикой моего поведения. Главным результатом проработки будет умение воспринимать партнера как практического духовного учителя, а иногда - как ученика, которому мне, как ни странно, есть что сказать. Если у меня сильный десятый дом, я не обязательно стану министром - может быть, просто директором крупного завода, домохозяйкой или карточной гадалкой. Но если даже у меня десятый дом слаб, синастрические планеты партнера вполне могут поставить меня в одну из этих ролей, и придется соответствовать! Названия аспектов десятого дома покажут, в каком образе подсознательно представляется мне партнер, когда дает советы в трудных для меня ситуациях выбора.
Николай Шальнов: тэги: графомания, мыслевыброс Создание "Златовласки" развлекает Риту тем, что она может подметить то, что в детстве ей очень хотелось развить. В этом большое преимущество фанфикшна. Всякие мелочи, к которым чувствительно пространство Хогвартса, обретают в ней если не совершенное (о, далеко не совершенное) воплощение в развёртывании, то, по крайней мере, очертания. У Флоренского писано, что предел мечтаний в области мысли у Николая - "французская отчётливость", и Рита долго думала, что же это за зверь и с чем его едят. Ну, понятно, что "отчётливость" - это высшая степень ясности, другие синонимы - "внятность, резкость, приметность, понятность, точность, выразительность, вразумительность, отчетистость, доходчивость, ясность, членораздельность, общепонятность, чеканность, четкость, отчеканенность, удобоваримость, явственность, лапидарность, толковость, рельефность, доступность, определенность, разборчивость, раздельность, явность". Но что есть "французская отчётливость"? Может быть, к этому определению приближены размышления Гумилева о влиянии на Бодлера некоторых мэтров, научивших его "особенностям англосаксонского воображения" ("Между этими двумя влияниями — французским, полным ясности чистоты линий и латинской гармонии...") или выкладки Поля Валери о поэзии Франции: "Французские поэты, вообще говоря, мало известны и мало ценимы за рубежом. Нам охотнее отводят преимущества прозы; но могущество поэтическое признают за нами скупо и трудно. Порядок и своего рода суровость, царящие в нашем языке с XVII века, наша своеобразная акцентуация, наша неукоснительная просодия, наш вкус к упрощению и непосредственной ясности, наша боязнь преувеличений и странностей, некое целомудрие выразительности и отвлеченная направленность нашего ума создали у нас поэзию, довольно непохожую на то, что есть у других наций, и чаще всего для них неуловимую. Лафонтен кажется иностранцам бесцветным. Расин для них недоступен. Гармонии его слишком тонки, его рисунок слишком чист, его речь слишком блистательна и слишком нюансирована, чтобы дать себя ощутить тем, у кого нет интимного и подлинного знания нашего языка". Жил бы Флоренский, спросил бы его. Из главы 139 ...Её раздумья прервал дикий вопль, а после этого их обоих окатило затхлой ледяной водой. Кто-то с диким хохотом промчался над их головами и исчез в темноте внизу. Демиан, казалось, изрядно трухнул. Он уже собирался броситься наутёк вниз по лестнице, но Алиса удержала его. - Тише ты! Будет только больше шума. Это Пивз. Вот тебе первая и самая запоминающаяся достопримечательность Хогвартса. Привидение-пугало, привидение-шут и самое кошмарное создание, которое только могла сотворить природа. - Это точно, - досадливо поморщился Демиан, счищая палочкой с одежды налипшую тину. - Где только воду-то такую нашёл… В какой-нибудь затхлой лужице близ Озера, наверное, - Алиса осушила их обоих заклинанием. - А я читал, что в Большом Озере вода кристально чистая, - сказал Демиан. Продолжение тут: - Ну, может, раньше так оно и было, - ответила Алиса. – Сейчас всё по-другому… Ну, вообще-то то, что ты говоришь – правда… Пивз, по ходу, не поленился залететь подальше в Запретный Лес, где Озеро превращается в болото. Хватило ведь терпения оттуда нести эти помои… Говорят, туда как-то забрёл один ученик и утонул. Теперь туда запрещено ходить, так как ученик не исчез, а остался жить в виде привидения, и теперь заманивает туда живущих. Кстати, тебе говорили, что в Запретный Лес ходить нельзя? Даже подходить к нему не советую. - Говорили что-то, - отозвался парень. – Но почему – так и не объяснили. - С какого-то времени там чёрт знает что творится. Лучше не суйся, это я тебе как опытный человек говорю. - А что, ты там бывала? – воодушевился Демиан. - Даже не думай! – сурово осадила его Алиса. – Там погибнуть можно. Мои друзья тебе расскажут, если хочешь, расспроси их, только чтобы никто не слышал посторонний. Мне даже вспоминать об этом страшно. - Тебе – страшно? – шармбатонец, казалось, искренне удивился. – А мне показалось, что ты ничего не боишься. - Ничего не боятся только сумасшедшие и святые, - ответила Алиса. - Ну, знаешь… Я вот мало чего боюсь. - Надеюсь, после наших экскурсий копилка твоих страхов не пополнится. - Ты интригуешь. Мне уже интересно… Страх – это слабость. А разве может быть в мире что-то хуже слабости? - Ты говоришь как Сам-Знаешь-Кто, - Алиса внезапно разозлилась, и причины этого раздражения оказались для неё непонятными. Немного успокоившись, она добавила: - Не хотела бы я, чтобы ты так думал. В мире есть множество других сил, о которых мы и не ведаем. А те, о которых мы знаем – сострадание и любовь, милосердие и справедливость – вот то, на чём держится наш мир. - Слизеринцы считают по-другому, - гнул своё Демиан. - Больше слушай… Хотя, знаешь, не буду навязывать тебе своего мнения. Жизнь, как правило, всё расставляет по своим местам, - Алиса чувствовала себя Гермионой, сочиняющей очередной назидательный пассаж в сочинении по истории магии для Рона. Подруга делала это обычно с большим пылом, чтобы оно сошло за творческую работу парня, искренне пытающегося понять мировой исторический процесс и оставить свой след в истории магии. Тем временем лестница завершила свой бег, и друзья оказались на большой площадке для занятий Астрономией. Большие астролябии и телескопы поблёскивали в ночном свете, огромная луна заливала всё вокруг ледяным мерцанием. Сотни звёзд высыпали на небо, и Алисе нравилось сознавать, как нравилось ей и бывать здесь, что отсюда звёзды хоть ненамного, но ближе. У Демиана вырвался возглас восхищения. Он замер на минуту, рассматривая великолепную панораму Млечного Пути, протянувшегося у них над головами. - Вот так, стажёр, - усмехнулась Алиса. – Знай наших. Долго эту башню возводили, дольше других. А то, что ты здесь обнаружишь, может быть использовано для написания любой диссертации по Астрономии, Астрологии и другим смежным дисциплинам. Некоторые особо упорные волшебники жили здесь, не покидая площадку, многими месяцами, вооружившись только приборами и перьями, и совершали удивительные открытия… Я вижу, тебе понравилось, - она улыбнулась. - Ещё бы! С ума сойти! Не мешают никакие земные огни… Это волшебно… От рассмотрения звёздного неба Демиан перешёл к изучению старинных приборов. Его изумлению и восторгу не было предела. Как выяснилось, он состоял во французском обществе магов-любителей Астрономии, и теперь, казалось, возможностей для насыщения своей любознательности у него было вдосталь. Он ходил между столами и партами, перебирал инструменты, которые в беспорядке были разложены между огромными картами звёздного неба и свитками с бесконечными описаниями движения планет, и вслух рассуждал о чём-то, что было далеким от Алисы, но она была рада, что сумела доставить парню такое удовольствие. «Чем богаты, тем и рады», - думала она про себя, поймав себя на мысли, что было бы неплохо верить в человечка на луне, как в детстве, которое не знало треволнений и страхов, накопившихся у Алисы за последнее время немало.
Николай Шальнов: тэги: астрология Одна из самых интересных статей про знак Весы. Предатели и эстеты, они всё-таки зачем-то нужны. Человек Весов Представляя воздух в зоне оформления, Весы хорошо осознают свою стихию и на мелочи размениваться не станут. В отличие от Близнецов, они не станут знакомить кого угодно с кем попало и передавать информацию, не определив своего отношения к ней. Для Весов характерна несколько отстраненная холодноватая красота и эстетически-равновесный взгляд, подход ко всем вопросам, а особенно к социальным Близнецы гораздо демократичнее. Яркий пример Весов - это эстет-интеллигент из высших кругов общества, сторонник концепции "искусства для искусства" и точки зрения, что каждый специальный слой потребляет (и производит) свою культуру, недоступную и ненужную остальным. Разумеется, оставаясь кардинальным знаком воздуха, Весы (если захотят и сочтут необходимым) легко могут перейти в чужой социальный слой и прекрасно воспринять все там происходящее, но они сами и окружающие все время будут ощущать чужеродность Весов. Весам чрезвычайно свойственен интеллектуальный и эстетический снобизм (глубокое его основание имеется - близость к Абсолюту, - но вряд ли Весы формулируют это именно таким способом), который является для них эффективным средством защиты от ощущения своей поверхности. Дело в том, что Весам не дано того непосредственного (сущностного) ощущения жизни, которое есть у женских знаков (особенно у знаков Земли); Весы рассчитаны на исключительно тонкое восприятие мира, и если они этой тонкости не проявляют, они начинают ощущать себя плоскими, вторичными и неоригинальными. Там, где толстокожий Телец давно уже (существенное для себя) понял, Весы должны еще долго настраиваться, колебаться, смотреть и оценивать с разных сторон, пока не ощутят определенной тонкой гармонии данной ситуации (которая среднему Тельцу может быть совершенно недоступной, и только тогда они почувствуют себя уверенно на месте. Если же этого не произойдет, Весы вынуждены на что-то ориентироваться в своих оценках (чаще всего это общественное подсознание их социального слоя, выраженное устами достаточно авторитетного для данных видов лица) и становятся вторичными Весами, чье личное чувство красоты, справедливости и гармонии заменено общественным. Продолжение тут: Весы - наиболее тонкий прибор из всех знаков Зодиака и должны эксплуатироваться только в определенных условиях; иначе говоря, гири не должны быть слишком тяжелыми, чтобы не погнулась стрелка, а иногда желателен даже стеклянный колпак. Эти условия в первую очередь относятся к тому социальному слою, в котором находятся Весы: и ели он чужероден, Весы могут сломаться. Зато если Весы на месте, они становятся в обществе главным авторитетом, судьей и законодателем мод. Весы - знак равновесия и мудрости; их основное кармическое назначение заключается в том, чтобы нести во все ситуации, в которые они попадают, красоту и гармонию; однако это следует правильно понимать. Во-первых, каждая ситуация с самой высшей точки зрения уже гармонична, но это обычно недоступно участникам, которые думают иначе. Во-вторых, каждая ситуация имеет некоторое внутреннее содержание и внутреннюю логику развития, которые Весам следует понять до того, как у них сработает их чувство равновесия и гармонии. Именно это внутреннее содержание ситуации должно быть воспринято тонкими Весами, после чего они увидят ее истинную (на уровне участников) дисгармонию ее тонкой балансировки и гармонизации. Обычный путь воздействия Весов - через умственную деятельность или перестройку структуры. На первый взгляд кажется очень странным, что Весы это мужской и к тому же кардинальный знак. Эти характеристики в Весах проявляются в том, что они склонны (и должны) постоянно проявлять инициативу и воздействовать активно на все ситуации, в которых оказываются; трудность здесь заключается в том, что перед тем, как воздействовать, им нужно включиться в ситуацию и тщательно все оценить и взвесить. Управление Венеры дает Весам прекрасные способности восприятия социума и эстетической оценки реальности. Эстетические критерии Весы берут непосредственно из того эгрегора, которому служат; средние Весы воплощают в себе эстетику своего круга. Эстетика для Весов означает несравненно больше, чем для прочих зодиакальных знаков, она в значительной мере определяет их этику, т.е. Весы считают хорошим и правильным то, что им кажется красивым, и плохим и безнравственным то, что им представляется уродливым. Венера в некоторой мере компенсирует холодность Весов их способностью ко вниманию и красотой выражения (а часто и красотой внешней); типичные Весы средней октавы представлены изысканно-красивой и внешне блестящей воспитанно-приветливой, но внутренне холодной и равнодушной хозяйкой модного салона, для которой человек ценен в той мере, в какой он будет украшением ее дома (но эту величину она знает очень точно, несмотря на скачки моды). Управление Венеры дает Весам большую реальную власть, которая часто недооценивается - власть красоты и равновесия, удерживающего структуру. Трудно отказать, когда вас просит красивая женщина (или мужчина). Но еще труднее идти против общественного мнения, выражаемого вроде бы ненавязчивыми словами "так не принято", "так не поступают". Однако эти выражения символизируют определенное статическое состояние, с трудом достигнутое данным обществом или социальным кругом в процессе его создания (оформления эгрегора) и очень устойчивое - здесь равновесие Весов следует представлять не в виде неустойчивых аптекарских чашечек, а в виде шарика в нижней точке глубокой лунки: стоит его чуть сдвинуть в сторону, он тут же возвращается обратно. Когда Весы настроены на это равновесие, они становятся уже совсем другими: грубыми, мощными и тяжелыми, но тем не менее достаточно тонко отслеживающими существенные для общества моменты - и только их. Такова машина правосудия, и даже цензура, бдительно следящая за соотношением горя и радости в лирических стихах поэтов, живущих в эпоху процветания данного общества. Власть развитых Весов заключается в том, что они смогут сбалансировать самую трудную, напряженную и противоречивую ситуацию, пользуясь очень глубоким и точным ее восприятием (которым они во многом обязаны Венере) и легкими воздействиями, выполненными с венерианской границей и непринужденностью; точно исполненная венерианская улыбка может сделать больше, чем кажется вообще мыслимым более прямолинейным планетам и знакам. Заточение Марса дает Венере внутреннюю энергию и активность, но одновременно ставит проблему адекватного выражения этих стремлений. Трудность заключается в том, что Марс дает Весам очень острое чувство несправедливости, которое требует немедленного выражения; однако для того, чтобы восстановить справедливость и создать гармонию, требуется сначала очень тонко ощутить ситуацию (что всегда требует времени и сил), и лишь после этого искать адекватных и часто довольно деликатных способов влияния на нее; и то, и другое трудом дается нетерпеливому и прямолинейному Марсу. Поэтому при плохой проработке Весы приобретают негибкость и агрессивность, и вместо того, чтобы восстановить равновесие, его грубо нарушают, и через некоторое время по закону отражения получают возвратный удар, и возникает ситуация еще более дисгармоничная, чем исходная. В то же время следует помнить, что Весы - воздушный знак, и здесь марсианская грубость и агрессия наносят скорее ментально-коммуникативный характер; Весы не станут прибегать к кулакам, а их ругань будет несколько абстрактной. Кульминирующий Сатурн символизирует стержень развитых Весов, который придает им устойчивость и одновременно мудрость в решении проблемы достижения гармонии в конкретных ситуациях. Сатурн буквально материализует слишком воздушные Весы, обращая их к более практическому взгляду на вещи и сокращая размах их колебаний в идеальных ментальных областях, к чему они в своей высшей октаве очень склонны. Непроработанные Весы могут вызвать сильное раздражение, уходя от решения конкретной проблемы путем рассмотрения ее с бесконечного числа различных точек зрения, никак не связанных с существом дела. Проработанный Сатурн дает Весам мудрость царя Соломона и его методы решения тяжб, иногда слишком все-таки мудрые в ущерб Марсу, который при проявлении Сатурна может уйти в окончательное заточение; только в высшей октаве Весов достигается полное согласованное развитие принципов этих планет; это истинные дипломаты, юристы и законодатели-практики, тонко чувствующие свой народ и его способ интерпретации системы законов, судов и тюрем. Падение Солнца дает Весам низшей октавы (правильную) крайнюю неуверенность в себе и сильную ориентацию на общественное мнение своего круга, которое (часто искренне) выдается за свое. Убеждения и инициативы неустойчивы, личная воля слаба, но легко настраивается на коллектив, и тогда уж человека трудно переключить и переубедить, а главное - это бессмысленное занятие, поскольку низшие Весы своего личностного мнения и воли все-таки не имеют. Однако при проработке (в данном случае это трудно) Весы начинают понимать, что слабость личной воли означает для них просто необходимость (и сравнительную легкость) тщательной настройки на свой кармический эгрегор (а не на ситуацию или социальный слой, как у низших и средних Весов), который (насколько возможно) точно скажет, что и как в данной ситуации нужно делать и где границы свободы воли. Здесь так же, как в Овне, проработка символического Солнца означает осознание личной воли как способности чистого внимания, а свободы как свободы выбора направления этого внимания; падение Солнца делает эту задачу для Весов более легкой, чем для Овна, где Солнце кульминирует. Ситуация Весов часто имеет в качестве ключевого слова "справедливость" или ее поиски. Это часто суд, семейный совет, анализ результатов расследования. Для ситуации Весов характерно отвлечение от эмоций, многосторонность рассмотрения, разнообразие критериев выбора и оценки. Эстетический вариант ситуации Весов это, например, состояние художника, уточняющего решение картины путем поиска равновесия расположенных на ней форм и красок. Ситуация Весов в действительности возникает довольно часто, но в силу своей тонкости по большей части не осознается ее участниками как нечто обособленное, т.е. отдельное событие. Иными словами, оценка ситуации и ее решение сточки зрения эстетики и гармонии весьма распространены, но с трудом формализуются и потому редко осознаются. В то же время возможность оценки ситуации по количественным показателям (скажем, средний прирост веса пионера в лагере за месяц) редка, но отчетлива для сознания, и потому заслоняет предыдущий тип; она относится скорее к Меркурию и Деве. Низшая октава ситуации Весов представлена предвзятым судом в тоталитарном государстве; ее высшая октава сознанию человека практически недоступна, поскольку относится к закону кармы, чьи проявления мы видим лишь на несовершенных моделях. Здесь следует понимать, что высшая справедливость и высший суд осуществляются постоянно, но для того, чтобы увидеть, нужно иметь широкое сознание и освободиться от эгоистического и личностного взгляда на мир. Высшая октава ситуации Весов это мир, видимый Буддой.
Николай Шальнов: тэги: графомания, сказки о дружбе Листать архивы относительной недавности - поднимать настроение. Пробивает на дикий ржач. А ведь писалось всё это от души. Это, вероятно, моя Летающая Лягушка в Марсе, которая вечно чего-то ищет и никак не может найти, вечное доверие мнимым поровителям etc, а потом - шмяк в своё болото, в свою собственную лужу... Чашечки весов Ритиной Паллады в Весах часто стремятся к перевесу в сторону предельной идеализации объектов и усмотрения в них высшего потенциала вопреки логике здравой рассудительности. "Здесь, в этом маленьком эссе, мне хотелось бы сказать несколько слов о том, кто по праву мог бы быть гордостью для своей родины, но чьё имя, как мне кажется, недостаточно хорошо, если не описано, то, по крайней мере, не поставлено на должную планку почитания. Быть может, это субъективизм моей натуры, периодически пытающейся разложить по категориям события моей жизни, а заодно и людей, так или иначе в неё вошедших, но без этого небольшого отступления моя внутренняя вселенная была бы незавершённой, как "Афинская школа" Рафаэля без Платона или Аристотеля, или обоих вместе. Если говорить о значимом для моей вселенной - выдуманной или реальной, только лишь скрытой для огромного большинства людей, со мной не знакомых - явления, получившего название "...", то в хрониках этой моей потаёной страны сказано следующее. Познакомились мы с N. тогда, когда я поступил на первый курс историко-архивоведческого отделения исторического факультета. Это было время первых неожиданностей, необычных встреч и приключений, юношеских мечтаний о заоблачных странах и первые попытки критически осмыслить мир через то наследие, что донесла до нас наука и история, методами которой я часто руководствался, придавая своей вселенной тот вид, в котором я знаю её сейчас. К слову, моя вселенная - это, скорее, свойство памяти, нежели то описаний земель, городов, островов и проч., чем славится героическая фантастика. Моя память хранит множество миров, и если действие моих набросков, эскизов, а то и пустых мечтаний, которым, возможно, никогда и не придётся быть напечатанными, спокойно разворачивается на разных планетах и планетарных системах этой вселенной, то и, соответственно, различные жители этих планет, претерпевающие мои над ними надругательства, воспринимают великий коллапс под названием "..." по-своему: для кого-то это - Армагеддон, для кого-то - Великое Свёртывание миров, но за этим в Священных Писаниях различных рас и народов всегда следует оговорка. Состоящая в том, что за этой знаменательной датой, которую многие поджидают уже не одно столетие, которую боятся и которую календари древних народов обозначили как конечную для всякой цивилизации вообще - нет КОНЦА. Это волнующая, обновляющая сила, это Дыхание Жизни, нечто вроде сигаретного дыма в университетском туалете, в котором шлифовались понятия, вычленялись термины для последующей выработки тех систем и универсальных категорий, которыми мыслили все ближайшие мне наделённые разумом существа. Обделённые разумом тоже не остались в стороне: их коснулось время, которое было, как мне тогда казалось, неразрывно связано с N.. Именно с появлением в моей жизни этого чуда я начал снова мерить историю своих выдуманных цивилизаций эпохами, как когда-то мерил свою жизнь эрами жизни души. Появляясь тайно, и, как Йормунгард или какой-нибудь другой Великий Змей, вновь уходя в своё странное царство, где, как мне казалось, рождалось его мировосприятие, столь отчётливое и столь неразгаданное всеми, кто соприкасался с его внутренним миром (сколько бы не было таких людей, что бы ни говорили они о нём, я всё-таки уверен, что он остался для своего времени нелёгкой загадкой, которой даже самые учёные звездочёты не смогли дать толкового объяснения), он заставлял все нас задуматься над чем-то очень необходимом. В мелочах ли, в глобальных вопросах - он был твёрд, как кости земли, которыми скреплены были основания всякой разумности, и, может быть, метеорологи одной из планет в далёком от подобия Земли скоплении дали название этому явлению - ... - иное название, более благозвучное. Ведь оно проявлялось у них порой, как весенний ветер над покрытыми снегом полями, как ароматы дикорастущей цветущей сливы или сакуры, доносимые тёплым ветром из-за речного пригорка... Да и субстанцию мечты не формировала эта фигура, так неоднозначно оценённая скрытой историей человечества, если она и была когда-нибудь дожным образом оценена? Если говорить о тайной, эзотерической истории, потаёные скрижали которой медленно покрываются невидимыми знаками, указывая истинное назначение каждого из нас в этой холодной галактике, то наверняка когда-нибудь, в других жизнях, если меня сочтут достойным и дадут дозволение изучать эти хроники, я непременно обращусь к одной глыбе, выточенной из цельного куска метеорита, ворвавшегося как-то в атмосферу остывающей Земли (люди, разумеется, уже переселятся с неё на другие обитаемые планеты) и поставленной на месте существовавшего когда-то завода резиново-технических изделий. Хрусталь и цинк, и другие, возможно, редчайшие менералы и сплавы, прожилками блестящие в прозрачной глубине этого куска вселенской жизни, поведают мне о том, кем был N. в действительности, какова его судьба и какова его миссия на этой Земле. Чем он жил, какие печали грызли его, наподобие могильных червей, которые давным-давно превратили в прах его труп, какие радости он испытывал, глядя на поднимающуюся Луну, теперь сияющую во всей своей обнажённой красоте (на Земле к тому времени уже не останется, наверное, атмосферы в том виде, в котором знали её мы), на рассвет, поднимающийся над излучиной Урала, близ которого он, наверное, любил бродить во времена своей юности... Тогда, запасясь старомодными чернилами и бумагой, я, наверное, напишу пространные размышления о том, кто был одарённым сенсеем своего времени, или пару-тройку романов о скитаниях этой странной души, невесть каким образом оказавшейся среди нас, и преобразившей нас, и давшей нам понять, что есть такая жизнь, по сравнению с которой наше существование - лишь отражённый свет луны в потемневшем зеркале. И рассветный ветер донесёт до меня ароматы сакуры, и я вздохну, зная, что теперь его солнце светит какой-то иной планете среди бесчисленных мириадов рассыпанных по поднебесью звёзд. Но я буду счастлив признаться себе, что теперь о нём узнает вся моя вселенная. В какой-то степени я могу сказать про N. то же, что сказал Толкин о Клайве Льюисе: "Мой неоплатный долг по отношению к нему состоит не в том, что обычно понимается под словом "влияние", а в том, что он просто подбадривал меня. Долгое время он был моим единственным слушателем. Он единственный подал мне мысль о том, что мои "побасенки" могут стать чем–то большим, чем личное хобби".
Николай Шальнов: тэги: музыка Эти двое хорошо смотрятся вместе, были бы отличной парой) Хорошая песня, давно Рита таких не слушала. "Любовь - это искусство" =)
Николай Шальнов: тэги: астрология, звезда в шоке, юмор Ещё один пример того, как можно себя развлечь – применить «Синастрическую астрологию» Авессалома Подводного для составления совместимости друзей одного пола. Подводный, по ходу, и не подозревал, что кто-то может (подумать только, какое кощунство!) применить его статьи для расчёта перспективы дружеских и деловых отношений. Да, если мне хочется узнать, как человек изменился за время, стоит ли ему доверять и вообще иметь с ним дело, и чем всё закончится, и куча других вопросов? Вот и получаются забавные моменты, если воспользоваться идеально выверенной, блестящей ироничностью системой этого знаменитого астролога. Рита в положении её венерианских энергий в пикаперском 10 доме оказывается «молодой особой», и её используют (впрочем, как это часто бывает с чрезмерно доверчивой лохушкой Ритой) на полную катушку. И другая моя знакомая оказывается "пажом", в то время как я - "королевой", хотя вроде должно быть наоборот, очень странно. Может быть, Авессалом имел в виду просто более высокое социальное положение?.. Понять его сложно, но, говорят, плоды пышные. Зато пикапер, действительно бывает страшной занудой, пускается в невообразимо отвлечённые рассуждения, даже Рита себе такого не позволяет, хотя тоже любит языком почесать иной раз. Его размышления касательно того, что ножом можно убить, а можно и приготовить салат, вошли в легенды, типа, нож сам по себе нейтрален, а применить его можно по-всякому. Сколько стёба было вокруг этого, смех сквозь слёзы... Квадратура Луна - Меркурий - 95.6* Ваш партнёр руководствуется рациональными интеллектуальными представлениями, в то время как Вы больше доверяете интуиции и эмоциональному настрою. Это и является основной причиной ваших постоянных разногласий. Партнёр "обвиняет" Вас в сверхчувствительности, иррациональной лености, ненадежности, что, естественно, вызывает ответные "обвинения" в излишней критичности, чистоплюйстве и бесчувственности. Партнёр считает Вас скучной, сугубо материалистической, зацикленной на прошлом опыте личностью, а Вы, в свою очередь, считаете его заумным и категоричным. *** Если я женюсь на молодой особе, чья Венера попадет мне в десятый дом, я всю жизнь буду смотреть на нее как паж на королеву... по крайней мере она будет этого от меня ожидать. Однако на низком уровне этот аспект сильно отдает браком по расчету (с моей стороны), поскольку у меня будет искушение использовать красоту и социальное положение партнера в узкокорыстных целях. В интерпретации многое зависит от относительной силы Венеры и десятого дома и общего энергетического и социального баланса в наших отношениях: например, превосходство партнера и его сильная Венера создают ситуацию, в которой партнер покажется мне стоящим на недосягаемой вершине, и я могу очень сильно страдать от уязвленного самолюбия; если партнер моложе меня и стоит ниже на социальной лестнице, я могу принять близко к сердцу его судьбу, и начать руководить его социальным продвижением; если он склонен слушать мои советы, а я не слишком корыстен, то они могут принести ему много пользы, по крайней мере, в моем понимании. При слабом десятом доме, но сильной Венере партнер может на короткое время меня вдохновить, и я впервые в жизни поступлю по совести или сочиню стихотворение, ему посвященное - но вряд ли этот импульс будет устойчивым. Вообще партнеру может показаться холодноватой моя реакция на его чары и улыбки, но если он попытается форсировать свое обаяние, я скорее приступлю к решительным действиям, чем растаю и расслаблюсь.
Николай Шальнов: тэги: светлые гении, мои университеты Рита интересовалась Возрождением в одном из своих университетов, наверное, поэтому получила в дар флешку с кучей инфы по гуманистам: слабая компенсация от альма-матер, попившей крови больше, чем любое другое заведение. Однако вот этот так и не прочитанный по каким-то причинам реферат довольно интересен. Эстетические взгляды возрожденцев: http://bukvasha.ru/referat/23755 "Правила построения различных многогранников проиллюстрированы в трактате Луки Пачоли рисунками Леонардо да Винчи, которые придали идеям Пачоли еще большую конкретность и художественную выразительность. Следует отметить огромную популярность трактата Луки Пачоли, его большое влияние на практику и теорию искусства Возрождения. В частности, это влияние мы ощущаем и в эстетике Леонардо да Винчи (1452–1519), который был связан с Пачоли узами дружбы и был хорошо знаком с его сочинениями. Эстетические взгляды Леонардо не были систематизированы им самим. Они складываются из многочисленных разрозненных и фрагментарных заметок, содержащихся в письмах, записных книжках, набросках. И, тем не менее, несмотря на отрывочность и фрагментарность, все эти высказывания дают довольно полное представление о своеобразии воззрений Леонардо по вопросам искусства и эстетики. Эстетика Леонардо тесно связана с его представлениями о мире и природе. На природу Леонардо смотрит глазами ученого-естествоиспытателя, для которого за игрой случайностей открывается железный закон необходимости и всеобщей связи вещей. "Необходимость – наставница и пестунья природы. Необходимость – тема и изобретательница природы, и узда, и вечный закон". Человек, по мысли Леонардо, также включен во всеобщую связь явлений в мире. "Жизнь нашу создаем, мы смертью других. В мертвой вещи остается бессознательная жизнь, которая, вновь попадая в желудок живых, вновь обретает жизнь чувствующую и разумную". Человеческое познание должно следовать указаниям природы. Оно по природе своей носит опытный характер. Только опыт является основой истины. "Опыт не ошибается, ошибаются только суждения наши... ". Следовательно, основой наших знаний являются ощущения и свидетельства чувств. Среди чувств человека наибольшим значением обладает зрение. Продолжение тут: Мир, о котором говорит Леонардо, зримый, видимый мир, мир глаза. С этим связано постоянное прославление зрения как высшего из человеческих чувств. Глаз – "окно человеческого тела, через него душа созерцает красоту мира и ею наслаждается...". Зрение, по мнению Леонардо, не пассивное созерцание. Оно источник всех наук и искусств. "Разве не видишь ты, что глаз обнимает красоту всего мира? Он является начальником астрологии; он создает космографию, он советует всем человеческим искусствам и исправляет их, движет человека в различные части мира; он является государем математических наук, его науки – достовернейшие; он измерил высоту и величину звезд, он нашел элементы и их места. Он породил архитектуру и перспективу, он породил божественную живопись". Таким образом, визуальное познание Леонардо ставит на первое место, признавая приоритет зрения над слухом. В связи с этим он строит и классификацию искусства, в которой первое место занимает живопись, а уже вслед за нею – музыка и поэзия. "Музыку, – говорит Леонардо, – нельзя назвать иначе, как сестрою живописи, так как она является объектом слуха, второго чувства после глаза... ". Что же касается поэзии, то живопись ценнее ее, так как она "служит лучшему и более благородному чувству, чем поэзия". Признавая высокое значение живописи, Леонардо называет ее наукой. "Живопись – наука и законная дочь природы". Вместе с тем живопись отличается от науки, потому что она обращается не только к разуму, но и к фантазии. Именно благодаря фантазии живопись может не только подражать природе, но и соревноваться и спорить с нею. Она создает даже и то, что не существует. Говоря о природе и назначении живописи, Леонардо уподобляет живописца зеркалу. Такое сравнение не означает, что живописец должен быть таким же бесстрастным копиистом окружающего мира, как зеркало: "Живописец, бессмысленно срисовывающий; руководствуясь практикой и суждением глаза, подобен зеркалу, которое подражает в себе всем противопоставленным ему предметам, не обладая знанием их". Художник подобен зеркалу в своей способности универсального отражения мира. Быть зеркалом в этом смысле – значит быть способным отражать вид и качества всех предметов природы. "Ум живописца должен быть подобен зеркалу, которое всегда превращается в цвет того предмета, который оно имеет в качестве объекта, и наполняется столькими образами, сколько существует предметов, ему противопоставленных... Ты не можешь быть хорошим живописцем, если ты не являешься универсальным мастером в подражании своим искусством всем качествам форм, производимых природой... ". По мнению Леонардо, зеркало должно быть для художника учителем, оно должно служить ему критерием художественности его произведений. "Если ты хочешь видеть, соответствует ли твоя картина вся в целом предмету, срисованному с натуры, то возьми зеркало, отрази в нем живой предмет и сравни отраженный предмет со своей картиной и как следует, рассмотри, согласуются ли друг с другом то и другое подобие предмета. Зеркало и картина показывают образы предметов, окруженные тенью и светом. Если ты умеешь хорошо скомпоновать их друг с другом, твоя картина будет тоже казаться природной вещью, видимой в большое зеркало". Каждый вид искусства характеризуется своеобразием гармонии. Леонардо говорит о гармонии в живописи, музыке, поэзии. В музыке, например, гармония строится "сочетанием своих пропорциональных частей, создаваемых в одно и то же время и принужденных родиться и умирать в одном или более гармонических ритмах; эти ритмы обнимают пропорциональность отдельных членов, из которых эта гармония складывается, не иначе, как общий контур обнимает отдельные члены, из чего порождается человеческая красота". Гармония в живописи складывается из пропорционального сочетания фигур, красок, из разнообразия движений и положений. Леонардо обращал много внимания на выразительность различных поз, движений, выражение лиц, иллюстрируя свои суждения различными рисунками. В понимании прекрасного Леонардо исходил из того, что прекрасное представляет собой нечто более значительное и содержательное, чем внешняя красивость. Прекрасное в искусстве предполагает наличие не только красоты, но и всей гаммы эстетических ценностей: прекрасного и безобразного, возвышенного и низменного. По словам Леонардо, от взаимного контраста выразительность и значение этих качеств возрастают. Красота и безобразие кажутся более могущественными рядом друг с другом. Истинный художник в состоянии создавать не только прекрасные, но и уродливые или смешные образы. "Если живописец пожелает увидеть прекрасные вещи, внушающие ему любовь, то в его власти породить их, а если он пожелает увидеть уродливые вещи, которые устрашают, или шутовские и смешные, или поистине жалкие, то и над ними он властелин и бог". Принцип контраста Леонардо широко разрабатывал применительно к живописи. Так, при изображении исторических сюжетов Леонардо советовал художникам "смешивать по соседству прямые противоположности, чтобы в сопоставлении усилить одно другим, и тем больше, чем они будут ближе, то есть безобразный по соседству с прекрасным, большой с малым, старый с молодым, сильный со слабым, и так следует разнообразить, насколько это только возможно и как можно ближе [одно от другого]". В эстетических высказываниях Леонардо да Винчи большое место занимают исследования пропорций. По его мнению, пропорции имеют относительное значение, они изменяются в зависимости от фигуры или условий восприятия: "Меры человека изменяются в каждом члене тела, поскольку он больше или меньше сгибается, и видим с разных точек зрения; они в нем уменьшаются или увеличиваются настолько больше или меньше с одной стороны, насколько они увеличиваются или уменьшаются с противоположной стороны". Эти пропорции меняются в зависимости от возраста, поэтому у детей они иные, чем у взрослых. "У человека в первом младенчестве ширина плеч равна длине лица и пространству от плеча до локтя, если рука согнута. Но когда человек достиг своей предельной высоты, то каждый вышеназванный промежуток удваивает свою длину, за исключением длины лица". Кроме того, пропорции меняются в соответствии с движением частей тела. Длина вытянутой руки не равна длине согнутой руки. "Рука увеличивается и уменьшается от своего полного растяжения до сгибания на восьмую часть своей длины". Также меняются пропорции от положения тела, поз и т.п. Леонардо не систематизировал свои многочисленные заметки по вопросам искусства и эстетики, но его суждения в этой области играют большую роль, в том числе и для понимания его собственного творчества".
Николай Шальнов: тэги: астрология Рита разобралась касательно своих чувств, рождающихся в процессе изучения астрологии. Положительного мало взникает при изучении наталок - больно уж тяжки судьбы человеческие, а протест Риты против ничтожеств и горестей жизни выражается в том, что она испытывает сильную неприязнь к тому, что хотела бы иметь у себя. Странное чувство. Может быть, это потому, что мир во зле лежит, и что прав был Агустин насчёт Земного Града, и что идиот Достоевского - это тип человека с проработанным XII домом, когда греховный мир считает безумием милосердие и другие высшие качества. Можно это проиллюстрировать отрывком из известного фильма.
Николай Шальнов: тэги: о ничтожестве и горестях жизни Одно из любимых у Бодлера Шарль Бодлер Отречение святого Петра А Бог - не сердится, что гул богохулений В благую высь идет из наших грешных стран? Он, как пресыщенный, упившийся тиран, Спокойно спит под шум проклятий и молений. Для сладострастника симфоний лучших нет, Чем стон замученных и корчащихся в пытке, А кровью, пролитой и льющейся в избытке, Он все еще не сыт за столько тысяч лет. - Ты помнишь, Иисус, тот сад, где в смертной муке Молил ты, ниц упав, доверчив, как дитя, Того, кто над тобой смеялся день спустя, Когда палач гвоздем пробил святые руки, И подлый сброд плевал в божественность твою, И жгучим тернием твое чело венчалось, Где Человечество великое вмещалось, Мечтавшее людей сплотить в одну семью, И тяжесть мертвая истерзанного тела Томила рамена, и, затекая в рот, Вдоль помертвелых щек струились кровь и пот А чернь, уже глумясь, на казнь твою глядела Ужель не вспомнил ты, как за тобою вслед, Ликуя, толпы шли, когда к своей столице По вайям ехал ты на благостной ослице - Свершить начертанный пророками завет, Как торгашей бичом из храма гнал когда-то И вел людей к добру, бесстрашен и велик? Не обожгло тебя Раскаянье в тот миг, Опередив копье наемного солдата? - Я больше не могу! О, если б, меч подняв Я от меча погиб! Но жить - чего же ради В том мире, где мечта и действие в разладе! От Иисуса Петр отрекся... Он был прав.
Николай Шальнов: тэги: искусство вечно, старые мастера Экстаз святой Терезы То, что мы видим в скульптурной композиции Бернини, принято называть «трансверберацией» – мистический опыт святой Терезы: ангел пронзает ей сердце золотым копьем. Вот как она его описывает: «Слева подле себя я видела ангела в телесном облике. Такое со мной если и бывает, то очень редко. Хотя меня подчас и посещают видения ангелов, я всегда их вижу духовным видением, о котором я упоминала. Между тем Господь наш иногда желает, чтобы я видела ангела в телесном облике. Этот ангел не велик, а скорее мал и очень красив – его лицо пылает, словно он принадлежит к высшим ангелам, которые представляются нам огненными и называются у нас херувимами... В руке у него я вижу длинное золотое копье, на острие которого, кажется, блистает огонь. Этот ангел иногда является, чтобы вонзать свое копье мне в сердце, проникая им в самые мои внутренности. Когда он затем извлекает копье, мне кажется, что он извлекает вместе с ним и внутренности и оставляет меня пылать великой любовью к Богу. Боль при этом так велика, что я не могу сдерживать стоны, однако она столь сладостна, что я не могу желать, чтобы она покинула меня. Душа моя не удовлетворяется ничем, кроме Бога, и поэтому боль моя не телесна, а духовна, хотя тело тоже участвует в ней, и в значительной мере. Эти любовные ласки души и Бога так сладостны, что я молю Бога, чтобы Он по доброте Своей дал их испытать всем, кто думает, что я лгу» (Vida, cap. XXIX, §§16, 17). Продолжение тут: Предельная экспрессия и динамика стиля барокко выражают это мироощущение. Создавая группу «Экстаз святой Терезы», люби-мое свое произведение, Лоренцо Бернини, наибо-лее яркий представитель барочной скульптуры, вдохновлялся письмами Терезы, испанской мо-нахини, жившей в XVI веке и после ее смерти объявленной святой. Возможно, тема была предложена кардиналом Корнаро, заказчиком, на чьи средства строились капелла и алтарь, где была установлена группа. Описанные святой Терезой чудесные видения, якобы посещавшие ее, были популярным чтением, всячески поощряемым духовенством. Эту болезненную галлю-цинацию Бернини взялся воплотить в камне. Кажется, что скульптурная группа, помещенная в глубокой нише на фоне золотых лучей, парит с над полом капеллы. Мрамор потерял тяжесть камня, как бы преобразившись в податливую, меняющуюся на глазах массу. Свет, льющийся из купольного пространства, соскальзывает по золотым струнам и выхватывает из теплого полумрака взвихренные складки одежд святой Терезы, ее исступленное бледное лицо, полуприкрытые тяжелые веки, приподнятое в нервном движении левое плечо. Обессилевшую в сладкой муке фигуру юной монахини, ее душевную экспрессию оттеняют хрупкие формы торса ангела, мелкие, как бы вьющиеся складки его одеяния, контрастирующие с мощной пластикой драпировок Терезы. В его миловидном лице смешались любовь и насмешка, ощущение превосходства над слабой жертвой могучего бога и ребячливая беспечность. Изысканным сверх меры жестом небесный посланец держит стрелу. Левой рукой он придерживает плащ на груди святой, как бы прикрывая кровоточащую рану. Композиция группы построена на резком, диссонирующем контрасте. Никнет в обмороке тело Терезы; трепетно-гибким силуэтом поднимается над ней ангел. Обе фигуры будто откачнулись друг от друга. И вместе с тем сложная игра динамических ритмов связывает их в нерасторжимое единство. «Мне бы хотелось — пусть бы эта боль длилась вечно» — так оканчивает святая Тереза описание своего видения. Несмотря на то, что Бернини буквально цитирует святую Терезу языком скульптуры, произведение все же представляется чем-то большим, чем простая иллюстрация. Принимая на себя рефлексы от цветных мраморных стен ниши, формы скульптуры под резцом Бернини превратились в подвижные струи волн, то вздымающиеся крупными складками, то робко звенящие, как весенние ручейки, на тончайших одеждах ангела и наконец замирающие в отполированной поверхности лиц и рук. Формы борются с формами, настигают и поглощают друг друга, растворяясь в тени складок и вспыхивая цветом в рефлексах. Их многообразная пластическая жизнь наделяет скульптуру временной жизнью, превращает мгновение в вечность и вечность в миг. Кажется, что событие это, запечатленное Бернини 300 лет тому назад, свершается сейчас, на наших глазах, когда мы приблизились к нише. В золотом воздухе, окутывающем группу, борются между собой «теперь» и «всегда». В скульптуре Бернини, отказавшегося от тектонической устойчивости ренессансной пластики, в подвижности мраморных масс, организованных в сложный ритмический узор, в создании действительно волшебной атмосферы события, в которой оживает скульптура, как бы насыщая окутывающий ее воздух отголосками своего великолепия, — во всем этом воплотились лучшие возможности барочной европейской пластики. С необычайной силой страсти сумел скульптор чисто пластическими средствами выразить внутренний и внешний драматизм образа; трудно найти в мировом искусстве другой пример такого эмоционального напряжения, такого поистине могучего голоса человеческой страсти. Живая правда чувства полностью затмила здесь религиозную основу изображенного эмоционального взрыва
Николай Шальнов: тэги: сказки обо всём Как выяснилось, вполне возможно, что гравитационные волны - фикция, порождённая недостаточной полнотой исследований. А виновата во всём космическая пыль. Лёгкий для восприятия документальный фильм: http://rutube.ru/video/00e9631de38d714e08e28b8d0078e107/ Лора Бочарова, помнится, сбежала от расслабленного деда, которому вздумалось поговорить с ней о физике, хех)) Гравитацио́нные во́лны — возмущения метрики пространства-времени, отрывающиеся от источника и распространяющиеся подобно волнам (так называемая «рябь пространства-времени». В общей теории относительности и в большинстве других современных теорий гравитации гравитационные волны порождаются движением массивных тел с переменным ускорением. Гравитационные волны свободно распространяются в пространстве со скоростью света. Ввиду относительной слабости гравитационных сил (по сравнению с прочими) эти волны имеют весьма малую величину, с трудом поддающуюся регистрации. Гравитационные волны предсказываются общей теорией относительности (ОТО), многими другими теориями гравитации. Впервые они были непосредственно обнаружены в сентябре 2015 года двумя детекторами-близнецами обсерватории LIGO, на которых были зарегистрированы гравитационные волны, возникшие, вероятно, в результате слияния двух чёрных дыр и образования одной более массивной вращающейся чёрной дыры. Косвенные свидетельства их существования были известны с 1970-х годов — ОТО предсказывает совпадающие с наблюдениями темпы сближения тесных систем двойных звёзд за счёт потери энергии на излучение гравитационных волн. Прямая регистрация гравитационных волн и их использование для определения параметров астрофизических процессов является важной задачей современной физики и астрономии. В рамках ОТО гравитационные волны описываются решениями уравнений Эйнштейна волнового типа, представляющими собой движущееся со скоростью света (в линейном приближении) возмущение метрики пространства-времени. Проявлением этого возмущения должно быть, в частности, периодическое изменение расстояния между двумя свободно падающими (то есть не испытывающими влияния никаких сил) пробными массами. Амплитудой h гравитационной волны является безразмерная величина — относительное изменение расстояния. Предсказываемые максимальные амплитуды гравитационных волн от астрофизических объектов (например, компактных двойных систем) и явлений (взрывов сверхновых, слияний нейтронных звёзд, захватов звёзд чёрными дырами и т. п.) при измерениях в Солнечной системе весьма малы (h=10−18—10−23). Слабая (линейная) гравитационная волна согласно общей теории относительности переносит энергию и импульс, двигается со скоростью света, является поперечной, квадрупольной и описывается двумя независимыми компонентами, расположенными под углом 45° друг к другу (имеет два направления поляризации). Различные теории по-разному предсказывают скорость распространения гравитационных волн. В общей теории относительности она равна скорости света (в линейном приближении). В других теориях гравитации она может принимать любые значения, в том числе до бесконечности. По данным первой регистрации гравитационных волн их дисперсия оказалась совместимой с безмассовым гравитоном, а скорость оценена как равная скорости света.
Николай Шальнов: тэги: искусство вечно, эстетические категории Рита нашла на мусорке прекрасную раму, в которую впендюрила этот изумительный шедевр Миллеса, который всегда восхищал Риту цветопередачей и настроением. На стене выглядит шикарно. Меланхоличное, почти готическое настроение подойдёт к мироощущению Риты в последнее время. «Осенние листья» (англ. Autumn Leaves) — одна из наиболее известных картин художника, созданная в 1856 году и в том же году выставленная в Королевской Академии художеств. Эту картину можно считать первой попыткой Милле отойти от ставших привычными для него повествовательных и исторических сюжетов. В ноябре 1854 года он задумал написать полотно, которое станет пробуждать философские мысли о быстротечности жизни, о времени. В ту пору художник гостил у своего друга, поэта Теннисона. Однажды вечером он помогал ему собирать и сжигать опавшие листья. Воспоминания Милле о тех осенних сумерках оказались настолько сильными, что подтолкнули его к созданию этого грустного полотна. Композиция картины проста: желто-красные листья, дымок, поднимающийся от костра, и фигуры молодых девушек. Милле писал в Шотландии, в саду дома, где они с женой жили первое время после свадьбы. Четыре девушки - это младшие сестры Эффи, Алиса и Софи Грей, и местные жительницы. Критики отмечают, что во время написания этой картины Милле был увлечен поэмой Альфреда Теннисона «Принцесса» (англ. The Princess, 1847). Особенно его привлекли следующие строки: "Слезы, напрасные слезы, не вижу в них смысла. Слезы из глубины какого-то священного отчаяния устремляются к глазам, рождаясь в сердце, Когда я смотрю на счастливые осенние поля и думаю о давно ушедших днях". У этой картины есть грустное очарование. Я бы эпиграфом к ней написала "Все проходит" ( http://blog.i.ua/community/1952/735560/ ) При паденьи листов Знаешь ли ты при паденьи листов Эту томительность долгой печали? Скорби сплетают, давно уж сплетали, Сердцу могильный покров, Спят утешения слов При паденьи осенних листов. Стынут главнейшие мысли напрасно, Стынут главнейшие мысли ума. Осень, и падают листья, ненастно, - Знаешь ты это? Все в жизни напрасно, На все налегла полутьма. Знаешь ли ты ощущение жатвы При падении долгом осенних листов? Ощущенье скользящих серпов? Ты молчишь, как святыня забытая клятвы, Ты молчишь, как скучающий сноп меж снопов, При паденьи осенних листов. Д. Г. Россетти
Николай Шальнов: тэги: музыка Необыкновенно красивая симфоническая тема из "Скайрима". Автор - Jeremy Soule.
Николай Шальнов: тэги: графомания Ритины потуги в области графомании по различным фандомам замечательно выражает вот эта картинка: Даже по "Скайриму" ухитрилась настрочить когда-то. Качество, конечно, оставляет желать лучшего. Проклятье Красноглазого Глава 1. Небо над городом было затянуто унылой пеленой серых свинцовых туч. Настроение у меня было подстать небу: на сердце лежал тяжкий груз воспоминаний, которые захлестнули меня с утра, когда я проснулся в гостиничном номере, весь разбитый от вчерашней попойки в трактире "Виноградная лоза". Кажется, я запустил кого-то кружкой и, судя по воплю одного кретина, который по пьяне полез на меня с кинжалом, удачно попал. Завязалась драка. Я врезал кому-то из верзил, с воплем замахнувшегося на меня табуреткой, прямо в живот, и того шатнуло в сторону. Правда, затем кто-то вырубил меня, и утром я каким-то чудом я оказался наверху, целый и невридимый. Первым делом я опохмелился медовухой, и головная боль немного отступила. Расспросив о том, что произошло вчера, у хозяина, я узнал, что в трактир ворвались имперцы в тот самый момент, когда на меня замахнулся секирой полоумный гном, решивший встрять в драку без видимых на то причин, и если бы не стражи порядка, пришлось бы мне туго. Правда, напоследок один из верзил ухитрился-таки стукнуть меня по затылку чем-то тяжёлым (кажется, это была оплетённая бутыль из-под вина), и я потерял сознание. Зная о моей относительной порядочности, хозяин бара вместе со своим слугой отнёс меня в мою комнату, предоставив вышибале вместе с имперцами расправляться с моими недоброжелателями. Продолжение тут: Бар был заполнен матроснёй с какого-то крупного торгового судна, они горланили свои морские песни, хвастались утренним уловом и пытались завлечь официанток в свои объятия. Зрелище было не самое интересное, и вскоре я вернулся в свою комнату, чтобы продолжить изучать старинный том, который достался мне от моего наставника, старенького хранителя губернаторской печати. Этому пронырливому старикашке, казалось, было ведомо всё на свете, и вот теперь, разбираясь в событиях невероятной давности, мне казалось, что то, что ещё недавно будоражило умы городской аристократии своей неординарностью, вырисовывается теперь со всей ясностью, как парус корабля на чистом, не затемнённом облаками горизонте. В одной из глав книги говорилось, что издавна в городской черте существует орден Чёрных Некромантов, которые когда-то подняли восстание мертвецов, едва не уничтожившее весь город. Академия магии, расположенная тут же, в Вайсексе, едва справилась с ордой бредущих в ночи трупов, призвав объединённые силы огня и воздуха. "Смрад после чистки, - писалось историком, - стоял невыносимый". Но даже не в этом суть. После этой неудачной попытки совершить переворот власти объявили и без того считавшийся подозрительным Орден Чёрной Руки вне закона, и устроили облаву на его представителей во главе с имперской ищейкой Вайраном Цепкоруким. В результате этого мероприятия были преданы суду и сосланы на далёкие рудники главные виновники произошедшего, а магистр ордена, которого все, в том числе и многие горожане, обращавшиеся к нему с целью связаться с духами умерших родственников, звали просто Красноглазым, приговорён к сожжению на костре. Рассказывают, что перед смертью Красноглазый проклял город, и крикнул в толпу, что не видать покоя Вайсексу до те пор, пока не погибнут один за другим представители семи поколений правящей городской династии Виссексов. Этот древний клан осел в качестве наместников в городе давным-давно, ещё когда императрица Присцилла раздавала хартии относительной вольности пэрам и соуправителям гигантской Империи Оэдра. И вот, кажется, проклятье начало сбываться. Без каких-либо признаков насильственной смерти нашли в своей кровати в ночь перед самым днём своего рождения семилетнюю дочь герцога Виссекса Аурэлию мёртвой, хотя и прекрасной, как все девочки этого рода. А через неделю умер и её младший брат, как выявили придвоные медики, от удушья, но ничего, что портило бы белоснежную шею наследника герцога - следов от удавки, пальцев или чего-нибудь другого - не было. По-видимому, была замешана магия, но ни один из представителей Академии не мог сказать ничего вразумительного. Только от старого Мастера Однорукого сумели добиться упоминания о том, что подобного рода колдовство практиковалось на островах Аэндорского архипелага, на далёком западе от континента, где он побывал когда-то, будучи совсем юным, только что выпустившимся из Ниирской Школы магических ремёсел. Школа эта, кстати говоря, была признана лучшей школой магии во всём известном мире, и выходцы из неё знали и умели подчас больше, чем некоторые представители прославленной Академии, распустившей свои отростки по всем крупным городам Империи. Стало быть, магу-выходцу из этой школы, а тем более дослужившемуся до звания Мастера, можно было доверять. Но, выслушав на этот раз учёного мужа, герцогская семья пришла только к большему разочарованию. Ни объяснения, ни, тем более, средств возвращения пострадавших от чародейства к жизни Однорукий не знал. Он лишь с сожалением провёл пальцами единственной руки по шее, прощупав, по-видимому, пульс, и удостоверившись, что его нет, вздохнул и, поклонившись, отошёл в сторону своих коллег. Императрица была в отчаянии. Как рассказывали горничные, она устроила в покоях императора истерику, обвиняя своего супруга, герцога Виссекса, в недальновидности, а герцог только молчал и поглаживал свою козлиную бородку, понимая, по-видимому, что совершил большой промах, приговорив Красноглазого к смерти. Репутация этого бесовского ордена была самая тёмная, и не стоило связываться с ними, зная, какую пакость они могут откинуть перед смертью, а то и после неё. И вот теперь он остался без своих любимых детей, и сердце его, казалось, билось медленнее от горя. С потемневшим лицом и запавшими глазами расхаживал Виссекс из угла в угол своей опочивальни, изредка отдавая распоряжения слугам, пришедшими с новостями из столицы. Герцог разослал во все концы империи вестников, дабы те разузнали о лиходейских чарах Красноглазого побольше, но новостей всё не было, и Виссексу казалось, что в скрипе половиц он слышит злорадное бормотание наставника Некромантов. После этого случая, который так и остался без объяснения (разве что Мастер Однорукий послал одного из своих учеников на Аэндорские острова изучить этот неизвестный способ колдовства, да ученик пропал, и никто не знает, что с ним сталось), Виссекс прожил ещё сорок лет, родив одного сына, который, по счастью или по несчастью ли, дожил до тридцати, после чего случайно во время купания в городской речке напоролся на тростник и от этого умер. Благо что он оставил наследницу, пятилетнюю Квариллу, которая к настоящему моменту стала герцогиней Виссекс, удельной правительницей Вайсекса и прилегающих к нему областей. На этом раздел, посвящённый истории Вайсекса, окончился. Впрочем, действие, описанное в "Истории Вайсекса", окончилось в самом недалёком прошлом: от назначения императорским указом Квариллы на пост главы города до настоящего момента прошло всего три года. Но сейчас герцогиня на время передала дела в руки городскому Совету <Совету Десяти Старейшин>, а сама одела траур по случаю безвременной кончины своего годовалого сына, скончавшегося от какой-то неизвестной болезни. Одни обвиняли кормилицу: дескать, её молоко нечисто, а иначе кто мог укокошить младенца, не оставив никаких следов? Но это обвинение с неё скоро сняли, хотя бы по заступничеству Квариллы, которую выкормила эта же женщина. Придворный лекарь, назначенный нанедавно на должность и искушённый в чародействе, хотя и ещё сравнительно молодой человек, вообще не мог найти причины, почему цветущий, розовый младенец исчах буквально за два дня, оставив после себя отощавшее, сморщенное и посиневшее тельце, которое с почестями должны были отнести в усыпальницу Виссексов этой ночью. По городу уже ползли слухи (во всяком случае, один из таких слухов я услышал из уст одной кухарки, работающей во дворце герцогини и заглянувшей к трактирщику "Виноградной лозы"), что Кварилла опустила руки и ожидает своей скорой кончины, памятуя о каком-то родовом проклятье. Теперь мне стало ясно, что бояться ей было чего. В этот момент в дверь моей комнаты постучали. Глава 2. продолжение полетело
Николай Шальнов: тэги: острожно, слэш! охотники за сновидениями В детстве Рита иногда мечтала стать корректором, не понимая, что эта работёнка не самая простая. Записалась Рита в беты к одному челу с «Фикбука», тому самому, что заверял, что «гомосятины в моих работах не будет никогда»: понравились Рите его сочинения, да и по размеру они небольшие («значит, бетство много времени не займёт», - думает Рита). И нравственность шаткая Риты не пострадает, судя по вышеобозначенному пункту. А то Рита как-то чуть со стула не свалилась, когда искала фик по вселенной «Сталкера», а наткнулась на такое… Чувство, что посягнули на святое. Впрочем, Рита сама не без греха: недавно с приятельницей вспоминали забавный эпизод, когда Рита принесла ей лет в 16 фанфик слэшный по Драко, Люциусу и Гарри, «Почувствовать» называется, кажется, это был первый прочитанный Ритой фанфик, превосходно написанный, вот Рита и решила поделиться впечатлениями. Подруга тоже думала, что там всё прилично, а оказалось… В общем, прошла Рита фикбуковский тест на грамотность – не очень, могло быть и лучше, всего 75%. Зато опыт беты расставил всё по своим местам: затруднительных для Риты мест было мама не горюй, а Рите к тому же хотелось сохранить то первозданное очарование, которым дышала работа того чела, но дело это оказалось очень непростым, в итоге после того, как Рита этот фик отделала на своё усмотрение, на душе осталось очень странное чувство, несмотря на то, что все формальности, которые она хотела соблюсти, были вроде как соблюдены. Но всё там не очень-то и просто (или Рита слишком тупа), и наверняка, ошибок там незамеченных ещё очень много. Рита сама никогда себя особо не утруждала вычиткой, этот грех тяготит её душу с юных лет. Сама работа приобрела относительно благообразный вид, Рита постаралась сохранить некоторые варианты того, что она сочла авторским произволом, хотя так и не поняла, зачем выравнивать диалоги по центру. Сочинение интересное, будем ждать продолжение. Про зомби, апокалипсис, трупы и проч. проч., что так часто фигурирует у Риты в снах. Хотя в сегодняшнем сне Хогвартс перенесли в какое-то заброшенное многоэтажное здание, где за Ритой всю ночь гонялся Малфой с попытками заавадить, а МакГонагалл упражнялась в трансфигурации колготок в памперсы.
Николай Шальнов: тэги: графомания Ответ на великолепный бодлеровский "Парижский сон": http://www.stihi-xix-xx-vekov.ru/bodler112.html Пробуждение Стон печальный пробужденья, Горький утренний рассвет, Радость светлого виденья В блеске утренних планет Растворяются навеки, Нам лишь только вспоминать Вновь сомкнувши в неге веки, Остаётся: время вспять Повернуть Морфей не в праве, Лишь иллюзию он нам Бесконечности подарит, Лишь на ночь, не навсегда. Зол с похмелья день, встречает Злобным криком тех, кто спит, От бессмертья пробуждает Он блаженных, и спешит Колесница сна умчаться В даль заоблачных миров, И до вечера скитаться Будем мы: закон суров – Весь экстаз святых созвучий, Нежность песен райских, звон Лир божественно-певучих И небесный окоём Лишь на время душу может Напоить святой водой, Чтобы то, что душу гложет, Отступило в угол свой. Чем возвышенней виденье, Чем прекрасней зримый край, Тем печальней пробужденье: Удалён от мира рай. Мимолётные прозренья - Дуновения мечты - Разрушительное время В вихри грустной суеты Возвращает, и в печали Мы свой крест на спину вновь Поднимаем, чтобы стали Наши дни, как та Любовь, Что вращает сферы мира, - Призывающими ночь, В одеянии эфира Прогоняющую прочь Мысли мрачные о жизни, О бессмысленности дней, Проведённые на тризне По душе во зле скорбей.
Николай Шальнов: тэги: эстетические категории Интересненько. "Динамика восприятия прекрасного в западноевропейской культуре": http://topref.ru/referat/79755.html <...> Был, однако, в средневековую эпоху и иной не вполне согласующийся с христианским мировоззрением аспект эстетического переживания. Это любовь. В обществе, где ценились, прежде всего мужественность и воинственность, как это было в собственно феодальную эпоху, большая изысканность отношений между полами граничила с отношением дружбы между мужчинами. Вслед за этим появилась куртуазная любовь. То, что она была антиматримониальна - очевидно. Брак же был главным полем сражения за революционизацию не только нравов, но и всего мира эмоций. Требование самоценности чувства, претензия на то, что между полами могут существовать иные отношения, кроме тех, которые диктуются инстинктом и силой, было подлинным обновлением. Куртуазная любовь смогла найти удивительное равновесие души и тела, сердца и ума, влечения пола и чувства. В средневековой культуре наряду с доминирующим религиозным идеалом, начиная с X века, утвердился рыцарский идеал красоты. Хотя рыцарское движение формировалось вокруг выполнения военной функции (защита синьора, война за веру), однако помимо культивирования духа воинственности, силы, мужества, самопожертвования, презрения к смерти в новом менталитете откристаллизовывались такие общезначимые устремления, как преданное служение прекрасной даме, культ естественной любви, право на земное счастье, благородство, обострённое чувство личного достоинства, прямодушие. В рыцарском мировосприятии фактически игнорировалась жизнь, насыщенная мистическими мотивами, религиозным экстазом. Так, автор “Тристана и Изольды”, как одного из наиболее ярких художественных явлений куртуазной поэзии, рассказывает волнующую и трагическую историю о пылкой любви. В его понимании любовь двух молодых людей не адское наваждение, не опасная болезнь, а великое чувство, возвышающее человека. Трагизм взаимного притяжения рыцаря Тристана и жены корнуэльского короля Изольды кроется не в греховной природе человека, не в плотских желаниях, которые третировала церковь, но в консервативности феодального устройства, отсталых обычаях и предрассудках. Жак Ле Гофф писал о чувствах этих и подобных им героев: «Как бы то ни было, но куртуазная любовь, поднявшись над протестом и бунтом, смогла найти изумительное равновесие души и тела, сердца и ума, влечения пола и чувства. Возвысившись над словесной мишурой и ритуалом, делавшим ее феноменом эпохи, поднявшись над манерностью и заблуждениями куртуазной схоластики...- она остается нетленным даром». В своём романе Готфрид Страсбургский любуется женской красотой, нарядными одеждами, живописует чувственное великолепие цветущей природы. Он чутко прислушивается к живому биению простых человеческих сердец, блаженное слияние которых и означает любовь. Продолжение тут: Рыцарская любовь сумела впитать в себя гармонию телесного и духовного. Христианство, настраивая человека на глубокую нравственную работу, не могло не оказать воздействия на усиление роли душевной привязанности, и выткало трогательно-сентиментальный покров любви. В этот период общество достигло такого уровня самосознания, когда сопоставление человеческой жизни с Абсолютом побуждало к совершенствованию всех личностных способностей, к синтезу духовного и телесного, что наглядно отразилось в рыцарском мировосприятии. Поэзия трубадуров, труверов, миннезингеров, менестрелей - это, по преимуществу, поэзия лирическая, где эротический мотив приобретает особое значение, ибо основные события разворачиваются вокруг любовных сюжетов. Вместе с тем, любовь к женщине определялась как источник совершенства, чистоты, благородства и добра. Главным считалось не богатство дамы, не её знатность, а гармония внешней и внутренней красоты. Именно это счастливое совпадение более всего вдохновляло представителей рыцарской культуры, становилось их идеалом, которому они поклонялись. Рыцарская любовь способствовала процессу духовного самоуглубления. В беседах и литературе важное место отводилось проблемам этического взаимоотношения между рыцарем и его возлюбленной, происходило осмысление нравственных основ любви. Так, например, обсуждалась тема неверности дамы по отношению к рыцарю или вариант измены самого рыцаря, когда он, оставив свою возлюбленную, устремлялся к более богатой даме. Анализировались нравственные последствия ситуации, когда дама отдавала своё сердце сразу двум поклонникам, рассматривались даже вопросы на предмет того, какая из потерпевших заслуживает большего сострадания: у которой умер возлюбленный, или та, чей поклонник оказался неверным. Земная любовь вплеталась разноцветными нитями в человеческое бытие. Из-за неразделённого чувства постригались в монахи, расставались с жизнью, во имя любви совершали подвиги. Средневековая жизнь знала немало примеров трагической любви шекспировского размаха, она давала возможность для высочайшего взлёта чувств, доходящего порой до безумия. Такова история рыцаря Гильема де ла Тора, который взял себе в жёны похищенную юную и прекрасную девушку, воспевая её достоинства. Но случилась беда и возлюбленная умерла. Рыцарь от сильнейшего переживания впал в безумие, вообразив, будто молодая жена не мертва и десять дней не выходил из склепа, умоляя её хоть что-то сказать. Он так никогда и не смог примириться с этой жестокой потерей, вызывая до конца жизни насмешки и злые шутки со стороны окружающих. Следовательно, множество интимных, трогательных и трагичных историй свидетельствуют о том, что любовь чувственная наряду с глубоким интересом к метафизическому миру была одним из важнейших элементов средневековой культуры. Человек стремился ценить различные форм красоты, доверять искреннему проявлению чувств. Хотя героини лирики трубадуров были лишены конкретных черт, индивидуализации, их образы идеализировались и воспринимались нередко “телесными очами”. Чаще всего упоминались белокурые волосы, молодое ласковое тело, руки с длинными пальцами, прекрасная улыбка и т.д. Этот очевидный недостаток можно отнести на счёт довольно сложной задачи, стоящей перед влюблённым рыцарем, который боготворил свою даму и должен был воспеть её красоту с помощью слова, воплотить переполняющие его чувства в совершенное произведение. Однако как рыцарская, так и карнавальная эстетика носила ограниченный, периферийный характер, вкрапляясь в монолитное тело религиозной культуры.
Николай Шальнов: тэги: размышления, мыслевыброс Долгое время Риту волновал вопрос о месте героизма в нашем мире. Матушка верит в героев, Рита сомневается. Главным аргументом в свою пользу приводит описание имени Той-Которой-Нельзя-Называть у Флоренского, в своё время Рита довольно долго занималась интерпретацией понятия "героя" в этом имени, в итоге больше запуталась, чем что-то поняла. Основной вывод - люди часто возлагают слишком большие ожидания на "героев", может быть, тех, кто совершил единожды героический поступок. Но люди - слабы, человеческое в нас - это самая величайшая слабость. Человек не может быть героем во всём, по большей части он из себя его строит. Когда у одного профессора из МГУ спросили насчёт тёзки Той-Которой-Нельзя-Называть, о той, что в Иран шахидкой завербовали, мол, "что же так, учится на таком престижном факультете [философии], и вышло вот что?", он ответил, что "общество получает то, что хочет". Типа "заказало общество подобный тип "мыслителя" - общество получило соответствующий продукт". Да и фабрику грёз питают образы героев - та самая конфекта, которой так не хватает в обыденности. Кстати, Меркурий в Водолее питает иронию по отношению к героике, у Той-Которой-Нальзя-Называть как раз это положение, и, хотя Меркурий - самая малая планета в раскрытии структуры импринта, оскверняет человека то, что из него выходит, т. е. зачастую то, что он говорит. "Человек не может быть спасен никакой внешней силой - это вечный закон. Будь это возможно, какой-нибудь ангел мог бы уже давно посетить землю, изречь небесные истины и, продемонстрировав возможности духовной природы, доказать сознанию человека сотни фактов, о которых тот и не ведает", - писала Блаватская. Сочинение 1: «В жизни всегда есть место подвигам». ( http://4egena100.ru/sochinenie/sochinenie-ege-35.html ) Во время воин и испытаний народных люди часто совершают героические, самоотверженные поступки, которые мы называем подвигами. В мирное время тоже есть место подвигам. Я считаю, что люди, работающие с инвалидами, и сами инвалиды совершают подвиги каждый день. К сожалению, жизнь инвалидов в наше время очень трудна. Такие проблемы, как недостаток спецприспособлений для передвижения, сложность получения образования, недостаток рабочих мест, небольшие денежные пособия, лишают инвалидов возможности вести полноценный образ жизни и изолируют их от общества, оставляя один на один со своим несчастьем. Каждый день эти люди сталкиваются с множеством проблем, с непониманием, и они преодолевают их. Это уже можно считать подвигом. Также я думаю, что героем можно назвать мать-одиночку, которая каждый день совершает подвиг: справляется со всеми трудностями, поднимает себя с постели в 6 утра и работает на двух работах, чтобы прокормить своего ребенка. Продолжение тут: Или врачей, которые каждый день спасают людям жизни. Подвиг - это мужество, ответственность, умение постоять за себя, за любимых людей и за страну. Настоящие герои - это ветераны Великой Отечественной войны. Подвиг - это когда родители не отказываются от безнадёжно больного ребёнка. Когда люди берут из приюта совершенно чужого малыша, растят, заботятся, любят его как родного. Когда увидев на улице грязного замерзшего котенка не оставляете его там, а берете его себе. Человек жив памятью – пока есть память, есть жизнь на Земле. И в этой жизни есть место высокому и низменному, добру и злу, предательству и подвигу. И как утверждал наш великий писатель А.М.Горький: « в жизни всегда есть место подвигу». И наиболее часто место это находится в самое трудное время, в лихую годину испытаний. Но есть множество примеров мужества и отваги самых различных людей и в наше время. Судите сами. Михаил Макарец, военный из Кемеровской области, спас двоих детей на пожаре. Евгений Павлов, полицейский из Приморского края, спас утопающего. Михаил Котогаров, школьник Тульской области, спас братьев на пожаре. И этот список можно долго продолжать. География подобных подвигов, а именно так я могу назвать поведение людей, велика. Кто-то может сказать, что обязанность полицейских и пожарных – спасать людей. Но ведь обязанности есть почти у всех, но каждый ли человек, выполняя их, рискует жизнью? В Древней Греции героем считали «доблестного мужа, предводителя». Он должен был быть человеком исключительной смелости и доблести. В Спарте даже проводили «отбор» сильных новорождённых. Времена изменились, и сейчас героем может оказаться человек, который совсем себя не мыслит таким. Ему просто бывает некогда осознать, совершит он подвиг или нет. 28 марта 2012 года во время учений солдат в Приамурье, 19-летний рядовой неудачно бросил гранату. Боеприпас попал в край бруствера, и отлетел в сторну, где стояли другие солдаты. Майор Сергей Солнечников мгновенно осознал произошедшее, оттолкнул растерявшегося солдата и накрыл собой гранату. Через полтора часа майор скончался на операционном столе от полученных ранений. Может кто-то и не считает его героем, но родители спасённых ребят, я уверен, всю оставшуюся жизнь будут молиться Богу за душу этого человека, а будущие дети будут помнить Солнечникова и называть героем. Наша жизнь не стоит на месте, а несётся вперёд. Но и в ней есть место подвигу. Героем может стать каждый, кто совершает хорошие поступки от чистого сердца. Ведь большой героизм рождается из маленьких поступков. Сочинение 2: "Есть ли место героизму в наши дни?" Можно стать героем и в простых, будничных делах, не только во время войны. Выдающиеся мыслители говорили: «Нередко отвага людская больше познается в малом, нежели в великом», «Храбрость нужна не только в битвах, но и в простых житейских делах». Не всякий смелый поступок можно назвать героическим. Например, на глазах у прохожих перебежать улицу в опасном, неположенном месте на красный свет — это не героизм, а глупость, которая может очень плохо кончиться для «героя». Смелым можно назвать поступок, когда он совершается во имя благородной цели. Например, если человек, рискуя жизнью, спасает утопающего — это героизм. Есть героизм особого рода — он в том, чтобы никогда, ни при каких обстоятельствах не изменять правилам чести, порядочности, дружбы, человеколюбия. Это героизм духа. Яркий пример такого героизма — в судьбах людей, которые в нечеловеческих условиях ленинградской блокады, гитлеровских и сталинских лагерей и других подобных испытаниях сохраняли в себе достоинство, мужество, доброжелательность, — словом, все истинно человеческие качества. В истории каждого народа есть примеры замечательного героизма. Много героев было и в истории нашего народа. Возможно, вы слышали об Иване Сусанине. Этот костромской крестьянин завел в дремучий лес отряд врагов. Он знал, что они убьют его, лишь только обнаружат обман. И все-таки он шел, чтобы спасти других русских людей. В годы Великой Отечественной войны героизм проявляли и дети, которым было лишь по 10—14 лет. Они, как и взрослые, делали для победы всё, что могли. Героями становятся и в мирной жизни. Жарким летом 1972 г. восемнадцатилетний рязанский тракторист Анатолий Мерзлов работал на пшеничном поле. От случайной искры загорелся хлеб. Анатолий на растерялся и вступил в борьбу со стихией. Спасая урожай и свой трактор, юноша погиб. Он рисковал жизнью потому, что хотел спасти, народное добро. Есть много героев и в истории науки. Это, например, полярники, подолгу находящиеся в бескрайних льдах. А норвежский ученый Тур Хейердал на легком плоту из бревен переплыл Тихий океан. Известны людям и герои-врачи, нарочно заражавшие себя опасными болезнями, чтобы научиться лечить их. А герои космоса или подводного мира? Кто знает, не подстерегает ли на этот раз их непредвиденное? И всё же они уходят на задание, чтобы открыть человечеству новые тайны. Дела и подвиги героев помнят и высоко чтят, на их примере учатся жить, бороться и побеждать.
Николай Шальнов: тэги: искусство вечно А. Ахматова Сон во сне (из поэмы "Энума Элиш") X.: И ты придешь не в черный час беды, а когда жизнь, побежденная и усмиренная, будет стлаться мне под ноги ковром, и сам ты будешь как две капли воды - похож на счастье... Г о л о с: Ты спишь? X. (очень, спокойно): Вот этого я боялась всю жизнь. Это ты будешь за поворотом. Г о л о с: Будь ты трижды ангелов прелестней, Будь родной сестрой заречных ив, Я убью тебя своею песней, Кровь твою на землю не пролив. Я рукой своей тебя не трону, Не взглянув [спокойно] ни разу - разлюблю, [К смертному] Но твоим невероятным стоном Жажду, наконец, я утолю. Ту, что до меня блуждала в мире, Льда суровей, огненней огня, Ту, что вкруг меня стоит в эфире. От нее освободишь меня. Дай мне талисман, чтоб я нашел тебя. X. (покорно): Слушай. [Только - "Sois Ьоп, sois doux"]*. Г о л о с: А ты простишь? X.: Ты не будешь просить прощения. Г о л о с: Я сейчас прошу. Никого нет в мире бесприютней И бездомное, наверно, нет. Для тебя я словно голос лютни Сквозь загробный, призрачный рассвет. Ты с собой научишься бороться, Ты, проникший в мой последний сон. Проклинай же снова скрип колодца, Шорох сосен, черный [крик] грай ворон, Землю, по которой я ступала, Желтую звезду в моем окне, То, чем я была и чем я стала, И тот час, когда тебе сказала, Что ты, кажется, приснился мне. ____________ * Будь добрым, будь нежным (фр.}. [И] Но в дыхании твоих проклятий Мне иные чудятся слова, Те, что туже и хмельней объятий, И нежны, как первая трава. (Какое-то замешательство. Железный занавес.) <40>X.: Мне нечего прощать. Ты был, есть и будешь тем, чего я больше всего боялась в жизни и без чего я не могла жить. Ты был - вдохновеньем. В чистом единственном и беспримерном виде. Никто в этом не виноват - ни ты, ни я. [Ты, не давший мне ни одной минуты покоя, радости или простого земного веселья... ] Да что там. Ты все знаешь. Г о л о с: Нет, узнаю когда-нибудь. [Прощай.] Они сейчас убьют тебя - а та, которую я встречу, будет и ты, и не ты, и я буду то любить ее, то ненавидеть и губить.
Николай Шальнов: тэги: моя шокирующая жизнь, мои милые старушки, светлые гении, авторитетные фигуры, сумасшедший дом для непослушных дев викторианской эпохи На свете нет уж мне веселья... Святыни миром осеня, Пусть примет сумрачная келья, Как гроб, заранее меня... Лермонтов Риту снова тянет на кладбище. Что-то как-то грустно ей, особенно когда она вспомнила разговор с пикапером, который, отстаивая своё представление о том, что человек имеет происхождение из животного царства, как-то сказал в очередном диспуте: «Ну человек-то всё равно животное!», и прозвучало это так тоскливо, что Рите самой захотелось повеситься. Однако Лора Бочарова писала: «Я не боюсь демонов, скрытых внутри людей, потому что верю в божественную природу человека», и Рита склонна ей верить. Помнится, долгое время этот соседушка пытался убедить Риту в том, что у животных есть разум, - этот вопрос встал ребром на заседаниях того, что Рита обзывала иронически «философским кружком». Некоторые научные факты доказывают наличие у некоторых видов животных примитивные зачатки рассудка, но ведь это нельзя в полной степени назвать интеллектуальными способностями и, тем более, разумом. В общем, вопрос остался открытым. А когда Рита на днях завалилась в обитель пикапера и его друзей, один из них, Рыба, кстати, посетовал, что, дескать, странно это, что Рита не пьёт, не курит и не принимает участие в их оргиях. «Непорядок!». Со стороны выглядело это очень уморительно, по ходу, чтобы был порядок, нужно всё это делать. А ещё один вопрос, который беспокоит Риту, связан с биографией Шопенгауэра, там, где он «избил старушку» по выражению одного Ритиного знакомого с филфака. И неясно: по одним сведениям, Шопенгауэр написал знаменитое «Obit anus, abit onus» (баба с возу — кобыле легче) после того, как умерла спущенная им с лестницы соседка, но была ли она старушкой – это ещё точно не подтверждено. Ясно только одно: Рита обязательно выцарапает это на надгробии Той-Которой-Нельзя-Называть, за все мучения и страдания, а, главное, за психическое нездоровье, приобретённое по её вине, и за все радости сумасшедшего дома для непослушных дев викторианской эпохи.
Николай Шальнов: тэги: астрология Изучая пикаперскую карту, в частности, ментально-коммуникативные способности этого человека (Меркурий), Рита обнаружила этот поэтичный символ. Животная образность не такая уж и поэтичная, но тоже ничего, интересно. Вот почему он так любит потрещать. "В сельском домике девушка трудится за прялкой, сидя у окошка, через которое виден милый садик, где пчелы кружатся среди цветов". - Указывает на того, кто от природы наделен радостным характером, терпением и умением тяжело трудиться, выдерживая испытания временем. Работы такого человека будут изящными и дорогими, а жизненный опыт разовьет его душу и научит его истине, каковую он любит как спутницу красоты. Это символ Настойчивости. Синица, которую лучше иметь, как вы понимаете, в руке, чем какого-то журавля в небе. Человек очень хорошо знает себе цену, очень ловкий, изворотливый, умеет работать, быстрый; никогда не будет лезть, куда его не просят; всегда будет на своем месте. Все умеет организовать и сделать, при этом не лезет во власть, потому что ему этого не надо. Довольно скромный человек, но быстрый, шустрый, очень прожорливый, везде пытается успеть. Вырывает куски, где бы они не находились. Всегда найдет, где прокормиться, никогда не пропадает. Никогда не унывает, оптимист. Пронырливость. Всегда рядом с властью, суетятся, все организовывают. (по Д. Радьяр "Астрологическая мандала") "Два ангела покровительствуют семейству в пустыне". (Два ангела-стража). Божественная гарантия, что все нужды человека будут удовлетворены. Божественная помощь, когда человеческих усилии недостаточно. Бессознательное чувство силы.
Николай Шальнов: тэги: искусство вечно, ностальжи Шикарная подборка иллюстраций Бёрдслея к "Смерти Артура": http://seanconneryfan.ru/str2/statia74-6.html Понятно, почему прерафаэлиты так благоговели перед Средневековьем: в нём столько непосредственной простоты и чистоты, которой так не хватает в жизни!.. Может, поэтому Рита в своё время читала и перечитывала туеву хучу фэнтези, Перумова в частности, сейчас читает "Крестоносцев", очень милое произведение Сенкевича. Перумов, как выяснилось, живёт в США. Помнится, он благословил Риту на писанину, да что-то пока не пишется. Рита горда этим, не каждый день получаешь наставления от мастеров высокого фэнтези. Кое в чём Юпитер в 4 доме радует, хотя бы порой удаётся перекинуться парой слов со знаменитыми писателями. Наверное, менее всего на свете Рита желает славы - эта ржа на имени развращает дух. Вот эта картина у Россетти зело прекрасна. Восхитительное чудо. Творчество прерафаэлитов было тесно связано с литературой: с произведениями итальянского поэта эпохи Возрождения Данте Алигьери, английских поэтов Уильяма Шекспира и Джона Мильтона, давно забытыми средневековыми легендами и балладами с благородным поклонением прекрасной даме, самоотверженным мужеством рыцарей и мудростью волшебников. Многие из этих сюжетов нашли отражение на полотнах молодых художников. Наиболее тонкое и своеобразное воплощение эти темы получили у Данте Габриэла Россетти (названного в честь Данте Алигьери). В 1855— 1860 гг. он создал в технике акварели ряд работ, лучшей из которых стала «Свадьба Святого Георгия и принцессы Сабры» (1857 г.). Георгий обнимает возлюбленную, его волосы и доспехи отливают золотом. Сабра, приникнув к плечу рыцаря, отрезает золотыми ножницами локон своих волос. Влюблённых окружают кусты роз. За ними стоят ангелы, ударяющие золотыми молоточками в золотые колокольчики. Данте Габриэл Россетти создал прекрасную сказку о вечной и всепобеждающей любви.
Николай Шальнов: тэги: графомания Сонгфик-графомания на "Мерлина". Вдохновила песенка "Мне трудно говорить..." Артур - Мерлину Больше знаешь, чем я знаю, Это видно по глазам, Даже если я признаю, Что ты вдруг понятней стал. Ты неловок, но, бывает, Жизнь моя в твоих руках, Меч острот больнее ранит, Приготовьте потроха: Мой слуга остёр бывает На язык, пожалуй, зря Доверял ему печали: Шут и рядом не стоял. Закидайте его луком, Помидорами… О, чернь! Ты не знаешь эту муку Жить с ним рядом… Ну, проверь, Обложи его делами - Совесть явит свой укор... Догадайтесь, други, сами, Почему я до сих пор С ним брожу по тропкам леса, Окружившем Камелот? Парень – тот ещё повеса, С ним как будто бы готов Я пойти в любую битву, Хоть слабак на деле он. Но под утро даст мне бритву, Разведёт он мне костёр Иль расскажет мне про звёзды, Песнь споёт про древний мир, Скажет перед сонной грёзой: «Вам покойной ночи, сир!». Будто легче стало… Странно, Всё прощаю я ему, С ним как будто всё вдруг стало Мне понятней. Почему? Кем он был мне в жизни прошлой, Кем он в этой стал? Зачем Я терплю его, хоть тошно Мне терпеть загоны все. Странный парень, кто ты? Трудно Мне сказать себе о том, Кем ты станешь, раз уж, чудо, Снова лезешь напролом В гущу леса батьки прежде, Меня, то есть… Знай, чудак, Нам, видать, горит надежда, Пока вместе мы, и мрак Отступает до рассвета Только ли перед мечом?.. Будешь жить, пока до лета, Думать, Мерлин, что-то в лом…
Николай Шальнов: тэги: искусство вечно В густой траве лежишь ты недвижимо, Полупрозрачны пальцы, как цветы, В глазах - бездонность синей высоты, Где над полями, словно клочья дыма, Кочуют тучи. Даль необозрима: Поля, дороги, редкие кусты, И время, как течение воды, Беззвучно, но реально ощутимо. Меж лютиков трепещет стрекоза На нитях, уходящих в небеса, Где скупо отмеряются мгновенья. Сплетём же руки и уста сольём: Господень дар - прекрасный миг вдвоём, Когда всё наше - страсть и вдохновенье! Д. Г. Россетти
Николай Шальнов: тэги: демы В копилку демов по "Мерлину"
Николай Шальнов: тэги: моя шокирующая жизнь, артуриана Если сплетни, дошедшие до Риты, правдивы, то из Клуба Холостяков выбывает былой источник Ритиного вдохновения - Антоша, ахах. Типа жениться собрался. Что же, Рита счастлива за него, в своё время он был для Риты неплохим примером. Есть у него в астрологии одно красивое положение: Секстиль Венера - Плутон Интенсивная эмоциональная жизнь, дифференциация восприятий. Знание преобразующей силы любви. Умение убедить других в необходимости поднять отношения на более высокий уровень. Оригинальная творческая сила, проявляемая в изобразительном искусстве или музыке. Часто брак предопределен с самого начала. Интуитивное понимание законов гармонии и равновесия, основанное на творческих принципах. Иногда это понимание могут ясно выразить словами. При сильном Меркурии, Сатурне, Уране - научные способности. Ну реально он чем-то очень смахивает на Артура
Николай Шальнов: тэги: светлые гении
Николай Шальнов: тэги: юмор, прыткое перо Рита визжала вчера... Тётя Риты - редактор газеты, и как-то поступает ей звонок от другого редактора. Оказывается, другая газета плохо вычитала текст, и того, кого надо поздравить с юбилеем, обрамили похоронкой и помянули, а того, по кому надо траур справлять, поздравили с юбилеем. Или другой случай: поздравление с юбилеем в траурной рамке с начальными словами "Помяните добрым словом"... И смех, и грех. История не нова, но слушается всегда очень смешно =)
Николай Шальнов: тэги: моя шокирующая жизнь, киномания Если бы Рита выбирала образ ребёнка в себе, она бы выбрала юного Индиану Джонса. Просто диву далась, насколько она похоже вела себя в детстве. Эх, были времена ^^ А сериальчик очень клёвый, и ребятёнок играет блестяще, Рита, помнится, до безумия жалела, что не могла смотреть его, так как училась во вторую смену: http://onlainfilm.ucoz.ua/load/prikljuchenija_molodogo_indiany_dzhonsa_1_2_3_sezon_smotret_onlajn/11-1-0-16727
Николай Шальнов: тэги: графомания Индиана Джонс Здравствуй, Инди, тебя Рад я видеть: стезя Твоя снова скрестилась с моей. Ты откуда плывёшь, И кого же ты ждёшь, На краю одиноких морей? В дальних странствиях стал Ты бесстрашен, как сам Одиссей, бороздивший моря. Твой удел - край мечты, Хоть, подумавши, ты Вряд ли взял бы с собою меня. Озарил кругозор, Умудрённый твой взор, Ты постигнул начала начал, Так напомнив меня: Пред тобою земля, Ты, как я, о бессменном мечтал. Что ты скажешь в ответ?.. Ты объехал весь свет, Но нашёл ли ты свой идеал? Есть ли он, где искать То, что может нам стать Совершенным и светлым навек? Может, нам не дано Знать покой и всё то, Что достигнет земной человек? Инди, Инди, плыви К блеску вечной зари, Может, как-нибудь встретимся вновь. Хоть пути разошлись, Песнь моя рвётся ввысь, И бурлит в жажде вечности кровь.
Николай Шальнов: тэги: светлые гении Прекраснодушные размышления Философа о дружбе, которой у него посвящена вся восьмая книга "Этики" ( http://bookap.info/okolopsy/aristotel_nikomahova_etika/gl8.shtm ). Нейтральная логика Риты просто парит от счастья. Есть три [основания], по которым питают дружескую приязнь, но о дружеском чувстве (philesis) к неодушевленным предметам не говорят как о «дружбе», потому что здесь невозможно ни ответное дружеское чувство, ни желание блага для другого (наверное, смешно желать блага вину, но если и [говорить о таком пожелании], то это желание быть ему в сохранности, чтобы иметь его самому); между тем говорят: другу надо желать благ вообще ради него самого. Желающих вообще благ именно таким образом называют расположенными (eynoi), если то же самое желание не возникает и у другой стороны, потому что при взаимном расположении (eynoia) возникает дружба. Может быть, уточнить: «при не тайном [расположении]»? Многие ведь бывают расположены к тем, кого не видели, полагая, что те добрые люди или полезные [для других]; и то же самое может испытать один из таких людей к данному человеку. Тогда эти люди кажутся расположенными друг к другу, но как назвать их друзьями, если для них тайна, как к ним самим относятся? Следовательно, [чтобы быть друзьями], нужно иметь расположение друг к другу и желать друг другу благ вообще, причем так, чтобы это не оставалось в тайне, и по какому-то одному из названных выше [оснований]. 3(III). Эти [основания для возникновения дружбы] отличны друг от друга по роду, а значит, отличаются и дружеские чувства и сами дружбы. Продолжение тут: Существуют, стало быть, три вида дружбы — по числу предметов дружеской приязни; в каждом случае имеется ответное дружеское чувство (antiphilesis), не тайное; а люди, питающие друг к другу дружбу, желают друг другу благ вообще постольку, поскольку питают дружбу. Поэтому, кто питают друг к другу дружбу за полезность, питают ее не к самим по себе друзьям, а постольку, поскольку получают друг от друга известное благо. Так и те, кто питают дружбу за удовольствие; например, они восхищаются остроумными не как таковыми, а потому, что они доставляют друзьям удовольствие. Итак, кто питает дружбу за полезность, те любят за блага для них самих, и кто за удовольствие — за удовольствие, доставляемое им самим, и не за то, что собой представляет человек, к которому питают дружбу, а за то, что он полезный или доставляет удовольствие. Таким образом, это дружба постольку поскольку, ибо не тем, что он именно таков, каков есть, вызывает дружбу к себе тот, к кому ее питают, но в одном случае тем, что он доставляет какое-нибудь благо, и в другом — из-за удовольствия. Конечно, такие дружбы легко расторгаются, так как стороны не постоянны [в расположении друг к другу]. Действительно, когда они больше не находят друг в друге ни удовольствия, ни пользы, они перестают и питать дружбу. Между том полезность не является постоянной, но всякий раз состоит в другом. Таким образом, по уничтожении былой основы дружбы расторгается и дружба как существующая с оглядкой на [удовольствие и пользу]. Считается, что такая дружба бывает в основном между стариками (люди такого возраста ищут, конечно, не удовольствий, а помощи); а среди людей во цвете лет и среди молодежи — у тех, кто ищет выгоды. Такие друзья, кстати сказать, вовсе не обязательно ведут жизнь сообща, ведь иногда они даже доставляют друг другу неудовольствие, и, разумеется, они не нуждаются в соответствующем общении, кроме тех случаев, когда оказывают поддержку, ведь эти друзья доставляют удовольствие [ровно] настолько, сколько имеют надежд на [получение] блага [друг от друга]. К этим дружбам относят и [отношения] гостеприимства. А между юношами дружба, как принято считать, существует ради удовольствия, ибо юноши живут, повинуясь страсти (kata pathos), и прежде всего ищут удовольствий для себя и в настоящий миг. С изменением возраста и удовольствия делаются иными. Вот почему юноши вдруг и становятся друзьями, и перестают ими быть, ведь дружбы изменяются вместе с тем, что доставляет удовольствие, а у такого удовольствия перемена не заставит себя ждать, Кроме того, юноши влюбчивы (erotikoi), а ведь любовная дружба в основном подвластна страсти и [движима] удовольствием. Недаром [юноши легко начинают] питать дружбу и скоро прекращают, переменяясь часто за один день. Но они желают проводить дни вместе и жить сообща, ибо так они получают то, что для них и соответствует дружбе. 4. Совершенная же дружба бывает между людьми добродетельными и по добродетели друг другу подобными, ибо они одинаково желают друг для друга собственно блага постольку, поскольку добродетельны, а добродетельны они сами по себе. А те, кто желают друзьям блага ради них, друзья по преимуществу. Действительно, они относятся так друг к другу благодаря самим себе и не в силу посторонних обстоятельств, потому и дружба их остается постоянной, покуда они добродетельны, добродетель же — это нечто постоянное. И каждый из друзей добродетелен как безотносительно, так и в отношении к своему другу, ибо добродетельные как безотносительно добродетельны, так и друг для друга помощники. В соответствии с этим они доставляют удовольствие, ибо добродетельные доставляют его и безотносительно, и друг другу, ведь каждому в удовольствие поступки, внутренне ему присущие (oikeiai) и подобные этим, а у добродетельных и поступки одинаковые или похожие. Вполне понятно, что такая дружба постоянна, ведь в ней все, что должно быть у друзей, соединяется вместе. Действительно, всякая дружба существует или ради блага, или ради удовольствия, [причем и то и другое] — или в безотносительном смысле, или для того, кто питает дружбу, т. е. благодаря известному сходству. А в совершенной дружбе имеется все, о чем было сказано, благодаря самим по себе [друзьям]; в ней ведь друзья подобны друг другу и остальное — благо и удовольствие в безотносительном смысле — присутствует в ней. Это главным образом и вызывает дружбу: так что «дружат» прежде всего такие люди, и дружба у них наилучшая.
Николай Шальнов: тэги: астрология, анимэ, мыслевыброс Что есть "покрытое тайной детство"? Рита задавалась этим вопросом, когда изучала этот градус Водолея. У Аристотеля по Солнцу, а Рита Аристотеля уважает: трудолюбивый был мужик. Романтизируя главного героя "Стальной тревоги", Рита думала, что он был бы как раз замечательным примером подобного персонажа - детство, проведённое в военных условиях, прекрасно бы сгодилось для такого определения. 23 градус Водолея. Активность и большая вера в себя. Градус падения Плутона. Градус астрологов. Один из лучших градусов в Зодиаке. Очень водолейский градус: артистичность, активность, постоянство, неутомимость развития, развитие по прямой, верность в дружбе. Градус талантов, способностей, неожиданного раскрытия их. В худшем случае дает несколько неприятных перемен в жизни. (Аристотель по Солнцу, Цицерон, И. Кант, Платон, Ю. Андропов). Энергичность, трудолюбие; неприятная перемена в жизни. Градус Гагары. Почему-то Алексей Максимович Горький назвал гагару глупой, хотя они не глупые. "Гагары тоже стонут..." Хотя на самом деле это не так. Гагары были названы психопомпами, т.е. водителями душ в царство мертвых. Градус таинственности и странности, загадочности и артистизма, таланта и неожиданного раскрытия способностей. Некоторая вычурность, неестественность и фальшивость. Им действительно, не хватает собственной энергетики. Поэтому они восходят на гребне волны. В этом градусе падает Плутон, не забывайте. Среднего роста, длинная шея, несколько утиный нос, небольшие глаза. Хорошая такая, аристократическая внешность. "Музыкант, играющий на старинном инструменте, похожем на орган. На переднем плане - большой крест св. Андрея, одна часть которого сделана из темного дымчатого материала, а другая - из белого". - Указывает на человека оригинального ума, неортодоксального и артистичного. Его детство покрыто тайной. Его каким-то странным образом трогает красота и грация, в которых соединяются красота форм с чарующей неосязаемостью приятных звуков. Находясь в самой гуще напряженных событий, он может быть втянут в водоворот противоборствующих направлений. Здесь зло пересекается с добром, и сам дьявол начинает состязаться с человеком. Это символ Противоречия. "Большой дрессированный медведь играет, сидя на стуле" ("Большой медведь, сидящий и покачивающий всеми четырьмя лапами"). Необходимость создать подходящий конкретный носитель космической силы. Действование, выходящее за пределы врожденных возможностей. Стремление к равновесию. Самодисциплина, приходящая в результате развития способностей и регулярного упражнения. Трудолюбие. Ключ: самодисциплина, возникшая в результате интеллектуального развития индивидуальных способностей и правильного упражнения. В чем состоит правильное обучение детей или дрессировка зверей - сложная и много дискутируемая проблема. Символ, по-видимому, показывает просто, что мощные жизненные энергии могут быть воспитываемы, при условии опоры на понимание и силу самодисциплины. Мы постоянно сталкиваемся с ситуациями, которые, сознаем мы это или нет, являются учебными; Бог или Душа учат нас. Многое зависит от нашего отношения, проявляемого в таких ситуациях.
Николай Шальнов: тэги: филологичкая дева При чтении этого акафиста и ему подобных вспоминаются слова Паустовского: "Не употребляйте иностранных слов: наш язык так богат и разнообразен, что нам незачем брать у тех, кто беднее нас". Церковнославянский по глубине и оттенкам, многозначности смыслов - один из самых красивых языков. Акафист тут: Акафист святителю Николаю Чудотворцу Кондак 1 Возбранный Чудотворче и изрядный угодниче Христов, миру всему источаяй многоценное милости миро и неисчерпаемое чудес море, восхваляю тя любовию, Святителю Николае; ты же, яко имеяй дерзновение ко Господу, от всяких мя бед свободи, да зову ти: Радуйся, Николае, великий Чудотворче. Икос 1 Ангела образом, земнаго суща естеством яви тебе всея твари Создатель; благоплодную бо доброту души твоея провидев, преблаженне Николае, научи всех вопити тебе сице: Радуйся, от утробы матерния очищенный; радуйся, даже до конца освященный. Радуйся, рождением своим родителей удививый; радуйся, силу душевную абие по рождестве явивый. Радуйся, саде земли обетования; радуйся, цвете Божественнаго саждения. Радуйся, лозо добродетельная винограда Христова; радуйся, древо чудоточное рая Иисусова. Радуйся, крине райскаго прозябения; радуйся, миро Христова благоухания. Радуйся, яко тобою отгонится рыдание; радуйся, яко тобою приносится радование. Радуйся, Николае, великий Чудотворче. Кондак 2 Видяще твоих мир излияние, богомудре, просвещаемся душами и телесы, дивнаго тя мироточца живоносна, Николае, разумеюще: чудесы бо яко водами, благодатию Божиею изливающимися, напаяеши верно вопиющих к Богу: Аллилуиа. Икос 2 Разум неуразуменный вразумляя о Святей Троице, был еси в Никеи со святыми отцы поборник исповедания православныя веры: равна бо Отцу Сына исповедал еси, соприсносущна и сопрестольна, Ариа же безумнаго обличил еси. Сего ради вернии научишася воспевати тебе: Радуйся, великий благочестия столпе; радуйся, верных прибежища граде. Радуйся, твердое Православия укрепление; радуйся, честное Пресвятыя Троицы носило и похваление. Радуйся, Отцу равночестна Сына проповедавый; радуйся, Ариа возбесившагося от Собора святых отгнавый. Радуйся, отче, отцев славная красото; радуйся, всех богомудрых премудрая доброто. Радуйся, огненная словеса испущаяй; радуйся, добре стадо свое наставляяй. Радуйся, яко тобою вера утверждается; радуйся, яко тобою ересь низлагается. Радуйся, Николае, великий Чудотворче. Кондак 3 Силою, данною ти свыше, слезу всяку отъял еси от лица люте страждущих, богоносе отче Николае: алчущим бо явился еси кормитель, в лучине морстей сущим изрядный правитель, недугующим исцеление и всем всяк помощник показался еси, вопиющим Богу: Аллилуиа. Икос 3 Имеяше воистинну, отче Николае, с Небесе песнь тебе воспеваема быти, а не от земли: како бо кто от человек возможет твоея святыни величия проповедати? Но мы, любовию твоею побеждаеми, вопием ти сице: Радуйся, образе агнцев и пастырей; радуйся, святое очистилище нравов. Радуйся, добродетелей великих вместилище; радуйся, святыни чистое и честное жилище. Радуйся, светильниче всесветлый и вселюбимый; радуйся, свете златозарный и непорочный. Радуйся, достойный Ангелов собеседниче; радуйся, добрый человеков наставниче. Радуйся, правило веры благочестивыя; радуйся, образе кротости духовныя. Радуйся, яко тобою от страстей телесных избавляемся; радуйся, яко тобою сладостей духовных исполняемся. Радуйся, Николае, великий Чудотворче. Кондак 4 Буря недоумения смущает ми ум, како достойно есть пети чудеса твоя, блаженне Николае; никтоже бо может я исчести, аще бы и многи языки имел и глаголати восхотел; но мы дивно Богу, в тебе прославляющемуся, дерзаем воспевати: Аллилуиа. Икос 4 Слышаша, богомудре Николае, ближнии и дальнии величие чудес твоих, яко по воздуху легкими благодатными крилами навыкл еси сущих в бедах предваряти, скоро от тех избавляя всех, вопиющих к тебе таковая: Радуйся, избавление от печали; радуйся, подаяние благодати. Радуйся, нечаемых зол прогонителю; радуйся, желаемых благих насадителю. Радуйся, скорый утешителю в беде сущих; радуйся, страшный наказателю обидящих. Радуйся, чудес пучино, Богом излиянная; радуйся, закона Христова скрижали, Богописанныя. Радуйся, крепкое падающих возведение; радуйся, право стоящих утверждение. Радуйся, яко тобою всякая лесть обнажается; радуйся, яко тобою всякая истина сбывается. Радуйся, Николае, великий Чудотворче. Кондак 5 Боготечная звезда явился еси, наставляя по морю плавающих люте, имже смерть предстояще вскоре иногда, аще не бы ты предстал еси призывающим тя в помощь, Чудотворче святый Николае; уже бо нестыдно бесом летающим и погрузити корабли хотящим запретив, отгнал еси их, верныя же научил еси спасающему тобою Богу взывати: Аллилуиа. Икос 5 Видеша отроковицы, на брак скверный нищеты ради уготованныя, великое твое к нищим милосердие, преблаженне отче Николае, егда старцу родителю их нощию узельцы три злата таяся подал еси, самаго со дщерьми избавляя от падения греховнаго. Того ради слышиши от всех се: Радуйся, милости превеликия сокровище; радуйся, промышления о людех приятелище. Радуйся, пище и отрадо к тебе прибегающих; радуйся, хлебе неснедаемый алчущих. Радуйся, богатство, бедне живущим на земли Богом данное; радуйся, воздвижение скорое убогих. Радуйся, быстрое нищих услышание; радуйся, скорбящих приятное попечение. Радуйся, триех дев непорочный невестителю; радуйся, чистоты усердный хранителю. Радуйся, ненадежных надеяние; радуйся, всего мира наслаждение. Радуйся, Николае, великий Чудотворче. Кондак 6 Проповедует мир весь тебе, преблаженне Николае, скораго в бедах заступника, яко многажды во едином часе по земли путешествующим и по морю плавающим, предваряя, пособствуеши, купно всех от злых сохраняя, вопиющих к Богу: Аллилуиа. Икос 6 Возсиял еси свет животный, избавление нося воеводам, неправедную смерть прияти имущим, тебе, добрый пастырю Николае, призывающим, егда вскоре явлься во сне цареви, устрашил еси его, сих же неврежденных отпустити повелел еси. Сего ради с ними купно и мы благодарственно вопием ти: Радуйся, усердно призывающим тя помогаяй; радуйся, от неправеднаго убиения избавляяй. Радуйся, от лестныя сохраняяй клеветы; радуйся, неправедныя разрушаяй советы. Радуйся, растерзаяй лжу яко паучину; радуйся, возношаяй славно истину. Радуйся, неповинных от уз разрешение; радуйся, и мертвецев оживление. Радуйся, проявителю правды; радуйся, помрачителю неправды. Радуйся, яко тобою неповиннии избавлены от меча; радуйся, яко тобою насладишася света. Радуйся, Николае, великий Чудотворче. Кондак 7 Хотя богохульное еретическое отгнати злосмрадие, миро воистинну благовонное, таинственное явился еси, Николае; люди мирейския упасл еси и весь мир своим благодатным миром исполнил еси. И от нас убо богомерзкое греховное злосмрадие отжени, да благоприятно Богу вопием: Аллилуиа. Икос 7 Новаго тя Ноя, наставника ковчега спасительнаго разумеем, отче святый Николае, бурю всех лютых разгоняющаго направлением своим, тишину же Божественную приносящаго вопиющим таковая: Радуйся, обуреваемых тихое пристанище; радуйся, утопающих известное хранилище. Радуйся, плавающих посреде пучин добрый кормчий; радуйся, треволнения морская уставляющий. Радуйся, превождение сущих в вихрех; радуйся, согреяние сущих во мразех. Радуйся, сияние, скорбный мрак разгоняющее; радуйся, светило, вся концы земли просвещающее. Радуйся, от бездны греховныя человеки избавляяй; радуйся, в бездну адскую сатану ввергаяй. Радуйся, яко тобою дерзновенно бездну милосердия Божия призываем; радуйся, яко тобою от потопа гнева избавльшеся, мир с Богом обретаем. Радуйся, Николае, великий Чудотворче. Кондак 8 Странное чудо является притекающим к тебе, блаженне Николае, священная твоя церковь: в ней бо и малое моление приносяще, велиих недугов приемлем исцеление, аще токмо по Бозе упование на тя возложим, верно вопиюще: Аллилуиа. Икос 8 Весь еси всем воистинну помощник, богоносе Николае, и собрал еси вкупе вся прибегающия к тебе, яко свободителъ, питатель и врач скорый всем земным, на похвалу всех подвизая вопити к тебе сице: Радуйся, всяких исцелений источниче; радуйся, люте страждущим помощниче. Радуйся, заре, сияющая в нощи греховной блуждающим; радуйся, росо неботочная в знои трудов сущим. Радуйся, подаваяй требующим благостроение; радуйся, уготовляяй просящим изобилие. Радуйся, многажды прошение предваряяй; радуйся, старым сединам силу обновляяй. Радуйся, многих заблуждших от пути истиннаго обличителю; радуйся, таин Божиих верный служителю. Радуйся, яко тобою зависть попираем; радуйся, яко тобою благонравное житие исправляем. Радуйся, Николае, великий Чудотворче. Кондак 9 Всякия утоли болезни, великий наш заступниче Николае, растворяя благодатная врачевания, услаждающая души наша, сердца же веселящая всех усердно к помощи твоей притекающих, Богу же вопиющих: Аллилуиа. Икос 9 Ветия суемудренныя нечестивых видим тобою посрамленныя, богомудре отче Николае: Ариа бо хульника, разделяюща Божество, и Савеллиа, смешающа Святую Троицу, препрел, нас же во Православии укрепил еси. Сего ради вопием ти сице: Радуйся, щите, защищаяй благочестие; радуйся, мечу, посекаяй злочестие. Радуйся, учителю Божественных велений; радуйся, губителю богопротивных учений. Радуйся, лествице, Богом утвержденная, еюже восходим к небеси; радуйся, покрове, Богом зданный, имже покрываются мнози. Радуйся, немудрых умудривый твоими словесы; радуйся, ленивых подвигнувый твоими нравы. Радуйся, светлосте заповедей Божиих неугасимая; радуйся, луче оправданий Господних пресветлая. Радуйся, яко учением твоим сокрушаются еретическия главы; радуйся, яко тобою вернии сподобляются славы. Радуйся, Николае, великий Чудотворче. Кондак 10 Спасти хотя душу, плоть твою духови покорил еси воистинну, отче наш Николае: молчаньми бо прежде и бореньми с помыслы, деянию богомыслие приложил еси, богомыслием же разум совершен стяжал еси, имже дерзновенно с Богом и Ангелы беседовал еси, всегда вопиющи: Аллилуиа. Икос 10 Стена еси похваляющим, преблаженне, чудеса твоя и всем к заступлению твоему прибегающим; темже и нас, в добродетели убогих, от нищеты, напасти, недугов и нужд различных свобождай, вопиющих ти с любовию таковая: Радуйся, от убожества вечнаго изымаяй; радуйся, богатство нетленное подаваяй. Радуйся, брашно негиблющее алчущим правды; радуйся, питие неисчерпаемое жаждущим жизни. Радуйся, от мятежа и брани соблюдаяй; радуйся, от уз и пленения свобождаяй. Радуйся, преславный в бедах заступниче; радуйся, превеликий в напастех защитниче. Радуйся, многих от погибели исхитивый; радуйся, безчисленных неврежденно сохранивый. Радуйся, яко тобою лютыя смерти грешнии избегают; радуйся, яко тобою Жизнь Вечную кающиися получают. Радуйся, Николае, великий Чудотворче. Кондак 11 Пение Пресвятей Троице паче иных принесл еси, преблаженне Николае, умом, словом и делом: многим бо испытанием правоверная повеления уяснил еси, верою, надеждою и любовию наставляя нас в Троице Единому Богу воспевати: Аллилуиа. Икос 11 Светозарную лучу во мраце жития сущим неугасимую видим тя, Богом избрание отче Николае: с невещественными бо ангельскими светы беседуеши о несозданном Троическом свете, верных же души просвещавши, вопиющих ти таковая: Радуйся, озарение Трисолнечнаго света; радуйся, деннице незаходимаго солнца. Радуйся, свеще, Божественным пламенем возжженная; радуйся, яко угасил еси бесовский пламень нечестия. Радуйся, светлое правоверия проповедание; радуйся, доброзрачное света евангельскаго сияние. Радуйся, молние, ереси пожигающая; радуйся, громе, устрашающий соблазняющия. Радуйся, истиннаго научителю разума; радуйся, таинственнаго изъявителю ума. Радуйся, яко тобою попрася поклонение твари; радуйся, яко тобою научихомся поклонятися Творцу в Троице. Радуйся, Николае, великий Чудотворче. Кондак 12 Благодать, данную ти от Бога, сведущии, радующеся твою память празднуем по долгу, преславный отче Николае, и к чудному заступлению твоему вседушно притекаем; преславных же твоих деяний, яко песка морскаго и множества звезднаго исчести не могуще, недоумением объяти бывше, вопием к Богу: Аллилуиа. Икос 12 Поюще твоя чудеса, восхваляем тя, всехвальне Николае: в тебе бо Бог, в Троице прославляемый, дивно прославися. Но аще и попремногу составленныя от души псалмы и песни приносим ти, Чудотворче святый, ничтоже творим равно дарованию чудес твоих, имже удивляющеся, вопием к тебе таковая: Радуйся, Царя царствующих и Господа господствующих служителю; радуйся, служителей Его небесных сожителю. Радуйся, людем верным поможение; радуйся, рода христианскаго возвышение. Радуйся, победы тезоименитый; радуйся, венченосче нарочитый. Радуйся, всех добродетелей зерцало; радуйся, всех притекающих к тебе крепкое забрало. Радуйся, по Бозе и Богородице все наше упование; радуйся, телес наших здравие и душ спасение. Радуйся, яко тобою от вечныя смерти свобождаемся; радуйся, яко тобою безконечныя жизни сподобляемся. Радуйся, Николае, великий Чудотворче. Кондак 13 О пресвятый и пречудный отче Николае, утешение всех скорбящих, нынешнее наше приими приношение и от геенны избавитися нам Господа умоли богоприятным твоим ходатайством, да с тобою воспеваем: Аллилуиа. (Этот кондак читается трижды, затем икос 1 и кондак 1)
Николай Шальнов: тэги: ономатология, мыслевыброс Про Андреек-батареек =) Поразмышляла тут Рита над одним положением у Флоренского… «Положительное имя, т. е. без внутренних надломов и осложнений, но и без вдохновения – Андрей». Этого имени, как часто сетует Рита, нет в его «Именах», однако что понимать «без вдохновения»? Разумеется, не человек без вдохновения, а имя, т. е. сам по себе Андрей наверняка может вдохновляться и вдохновлять. Однако качество этого вдохновения… Например, один из Ритиных знакомых с трином Луна-Сатурн ( http://volnium.ru/interpretation/aspect?asp=natal_tri_moon_saturn ) с этим именем даже народное искусство сумел приспособить для собственной выгоды, а Плутон в 5 доме говорит о его ненависти к идее творчества (на первых стадиях проработки). Может быть, Дмитрий, который для Риты – источник вдохновения самим фактом своего существования, потому и источник, что, в отличие от отсутствия «надломов и осложнений» у Андрея, в этом имени (Дмитрия) «неровности… совсем в ином роде, они зависят от ещё менее уловимых, но внутренних причин и напоминают, скорее, землетрясения вулканической местности и извержения нежданно прорвавшегося вулкана. Это – какая-то Исландия, где в любом месте может рассесться каменная почва, выброситься струя пара или излиться огненным потоком расплавленная лава. Тут нет покойного места, потому что всё содрогается внутренними усилиями, впрочем, не имеющими определённой цели и задерживающими друг друга, - отчего напряжение делается ещё больше». Наверное, под отсутствием вдохновения в Андрее понимается даже не скучность, а та гармоническая нота, подобная той, что есть в Александре, и которая делает последнее имя «не самым глубоким, но самым гармоничным и внутри себя пропорциональным», и эта ровность в Андрее, быть может, проистекает непосредственно из сути имени – «мужественный». Тут можно вспомнить характеристику Екатерины, носящей в себе «преувеличенные качества среднего человека»: «Имя Екатерина имеет в корне своём значение чистоты, назапятнанности. Такое значение имени и само по себе слишком ответственно, чтобы осуществляться легко и свободно. Но это имя имеет вдобавок ещё усугубляющее определение чистоты, провозглашаемой сутью данного характера: это именно слог е, получившийся через сокращение греческого άεί, что значит «присно», «вечно». Ясное дело, присная чистота есть свойство слишком небесное, чтобы можно было высказывать его девизом даже про себя, не то что всенародно. Такой девиз так чрезмерно много требует от взявшего его себе или получившего от других, и невольно возбуждает в окружающих такие неумеренные надежды, что Екатерина попадает в положение неестественное». Так же и имя это – Андрей – может требовать от носителя слишком большой правильности (м. б. мужских качеств), чтобы можно было бы приписывать и без того тяжкий груз вдохновенности, который присущ некоторым людям, от природы имени обладающим иными чертами и иной ономатологической миссией.
Николай Шальнов: тэги: музыка "Закончила универ. Буду злой училкой", - писала приятельница. Вот в этом клипе "Басты", занявшем первую строчку хит-парада, только монолог пьяной училки и понравился.
Николай Шальнов: тэги: киберпанк, о ничтожестве и горестях жизни Когда Рита пересматривает "Голодные игры", ей овладевает стойкое отвращение к тому, что может породить массовая культура, отражая, по сути, сознание человечества. Если подобное возникает, следовательно, это вызвано чем-то, в частности, потребностью в подобных зрелищах - то, чем страдал древний Рим, то, что, возможно, стало косвенной причиной его падения. Если подобные извращения вообще возможно породить человеческим гением (ну, если не гением, то, во всяком случае, чем-то вроде таланта, раз написано), до каких же пределов может пасть его дух? Из всех антиутопий эта - наиболее мрачная. "Герой увлекательной книги, которая оказала на Дориана столь большое влияние, тоже был одержим такой фантазией. В седьмой главе он рассказывает, как он в обличье Тиберия, увенчанный лаврами, предохраняющими от молнии, сиживал в саду на Капри и читал бесстыдные книги Элефантиды, а вокруг него важно прохаживались павлины и карлики, и флейтист дразнил кадильщика фимиама. Он был и Калигулой, бражничал в конюшнях с наездниками в зеленых туниках и ужинал из яслей слоновой кости вместе со своей лошадью, украшенной бриллиантовой повязкой на лбу. Он был Домицианом и, бродя по коридору, облицованному плитами полированного мрамора, угасшим взором искал в них отражения кинжала, которому суждено пресечь его дни, и томился тоской, taedium vitae, страшным недугом тех, кому жизнь ни в чем не отказывала. Сидя в цирке, он сквозь прозрачный изумруд любовался кровавой резней на арене, а потом на носилках, украшенных жемчугом и пурпуром, влекомых мулами с серебряными подковами, возвращался в свой Золотой дворец Гранатовой аллеей, провожаемый криками толпы, проклинавшей его, цезаря Нерона. Он был и Гелиогабалом, который, раскрасив себе лицо, сидел за прялкой вместе с женщинами и приказал доставить богиню Луны из Карфагена, чтобы сочетать ее мистическим браком с Солнцем. Вновь и вновь перечитывал Дориан эту фантастическую главу и две следующих, в которых, как на каких-то удивительных гобеленах или эмалях искусной работы, запечатлены были прекрасные и жуткие лики тех, кого Пресыщенность, Порок и Кровожадность превратили в чудовищ или безумцев. Филиппе, герцог Миланский, который убил свою жену и намазал ей губы алым ядом, чтобы ее любовник вкусил смерть с мертвых уст той, кого он ласкал. Венецианский Пьетро Барби, известный под именем Павла Второго и в своем тщеславии добившийся, чтобы его величали «Формозус», то есть «Прекрасный»; его тиара, стоившая двести тысяч флоринов, была приобретена ценой страшного преступления. Джан Мария Висконти, травивший людей собаками; когда он был убит, труп его усыпала розами любившая его гетера. Цезарь Борджиа на белом коне — с ним рядом скакало братоубийство, и на плаще его была кровь Перотто. Молодой кардинал, архиепископ Флоренции, сын и фаворит папы Сикста Четвертого, Пьетро Риарио, чья красота равнялась только его развращенности; он принимал Леонору Арагонскую в шатре из белого и алого шелка, украшенном нимфами и кентаврами, и велел позолотить мальчика, который должен был на пиру изображать Ганимеда или Гиласа. Эзелин, чью меланхолию рассеивало только зрелище смерти, — он был одержим страстью к крови, как другие одержимы страстью к красному вину; по преданию, он был сыном дьявола и обманул своего отца, играя с ним в кости на собственную душу. Джанбаттиста Чибо, в насмешку именовавший себя Невинным, тот Чибо, в чья истощенные жилы еврей-лекарь влил кровь трех юношей. Сиджизмондо Малатеста, любовник Изотты и сюзеренный властитель Римини, который задушил салфеткой Поликсену, а Джиневре д'Эсте поднес яд в изумрудном кубке; он для культа постыдной страсти воздвиг языческий храм, где совершались христианские богослужения. Изображение этого врага бога и людей сожгли в Риме. Карл Шестой, который так страстно любил жену брата, что один прокаженный предсказал ему безумие от любви; когда ум его помутился, его успокаивали только сарацинские карты с изображениями Любви, Смерти и Безумия. И, наконец, Грифонетто Бальони в нарядном камзоле и усаженной алмазами шляпе на акантоподобных кудрях, убийца Асторре и его невесты, а также Симонетто и его пажа, столь прекрасный, что, когда он умирал на желтой пьяцце Перуджии, даже ненавидевшие его не могли удержаться от слез, а проклявшая его Аталанта благословила его. Все они таили в себе какую-то страшную притягательную силу. Они снились Дориану по ночам, тревожили его воображение днем. Эпоха Возрождения знала необычайные способы отравления: отравляла с помощью шлема или зажженного факела, вышитой перчатки или драгоценного веера, раззолоченных мускусных шариков и янтарного ожерелья..." "Портрет Дориана Грея"
Николай Шальнов: тэги: сказки о любви, сказки о жизни, мыслевыброс Эти отношения Китнисс и Пита так хороши, так милы… Столько романтики на фоне всех этих ужасов… Всё это очень здорово. Может быть, Рита говорит так, что у самой романтики в жизни маловато, а в любовных отношениях - столько расчета и здравомыслия, что любое непосредственное чувство и живое ощущение проживает очень недолго. И очень жаль. Вообще же Рита пришла к выводу, что причиной всех её бед и неприятностей – Та-Которую-Нельзя-Называть, вернее, тот нечеловеческий блеск сумасшествия, которым она Риту наградила. От этого мертвящего влияния очень трудно избавиться, хотя Рита и утешает себя тем, что, пока та крутила романы, эксплуатируя силы и надежды Риты, дух Риты закалился в испытаниях: огонь её сердца был юн, и она не сломалась, хотя было, от чего. Конечно, первую половину рабочего дня Рита вынашивает планы мести, вторую половину – замаливает этот грех, пытаясь хоть как-то вытравить Госпожу Потаскушку из памяти. Это не так-то просто, но прогресс есть. Говорят, что пересуды и жестокость – это грехи против любви, а как пишет Мартин Шульман о ретроградной Венере, «Он [натив] вынужден понять человеческую слабость, так как на совершенство любви, хотя оно и является идеалом, к которому мы все стремимся, не следует рассчитывать как на реальность в человеческих условиях. Именно в этой третьей фазе индивидуум вопрошает, почему ни одно из его прошлых отношений не удовлетворяло его потребности. А как раз эта структура мышления — «заставить любовь работать» — удерживает индивидуума от выяснения того, что же такое реально переживание любви». Может быть, он прав и дальше, указывая в соединениях Венер в синастрии «прекраснейший аспект для продолжительных взаимоотношений: оба партнёра имеют одинаковое представление о любви». Рита, наверное, окончательно закрыла для себя вопрос, придя к консенсусу с одной дамой, у которой с Ритой это положение, что «представление о любви гораздо прекрасней самой любви». И всё же… Прощение шлю я тебе, Та-Которую-Нельзя-Называть, на лёгких барашках облаков. Может, оно щёлкнет тебя по носу, и всё пройдёт, как говаривал Соломон.
Николай Шальнов: тэги: графомания Виньетка на "Голодные игры" Двенадцатый дистрикт На руинах встречусь старых Я с тобой, присядь у стен: Гаснет свет закатов алых, Гаснет окнами Панем. Мы забыли, как блистают Звёзды в дальних небесах, Как закаты обещают Новый день и новый страх, Как порой дожди смывают Кровь с утоптанных дорог, Будто радость предвещают После стольких лет тревог. Мы забыли, как порою Величавый блеск зари Освещает мир, стеною Окружённый: посмотри В небеса, что ранят часто Светом измождённый дух. Трудно говорить бесстрастно, Ты скажи, и я пойму. Было ль время, что дарило Нам дни смеха и тепла? Мнится мне, что стало мирно На недолгие года… Что-то будет… Бойня снова Наш разрушит хрупкий сон, Дни печали, что сурово Увенчали нам чело Цветом смерти, припадают К ранам нашим, как вампир... Спит Панем, не испугает Он не изменивших мир.
Николай Шальнов: тэги: эстетические категории, астрология, киномания Рита до сих пор под впечатлением от "Голодных игр". Отчего-то в этот раз, когда Рита посмотрела их полностью, эффект совсем другой. После первого фильма состояние очень тяжёлое, смутное, что позволило Рите бросить очередной камень в огород оптимистов: в этой антиутопии доведены до крайности ничтожества того, что мы называем "цивилизацией", её мнимые прелести. Особенно зацепила та жидкость, которую гости на вечеринке в Капитолии пьют, чтобы вызвать рвоту и попробовать все предложенные блюда в то время, когда в других дистриктах умирают от голода. В общем, Рита своего мнения об этой франшизе не изменила, только признала, что автор хорошо выразила состояние нашего мира, это просто замечательно, когда произведение искусства трудно отличить от мира, в котором мы живём, несмотря на то, что время классических антиутопий типа оруэлловского "1984" отошло в прошлое вместе с тоталитарными государствами. Такое было у Толкина: "Средиземье - это наш мир", как писал Муравьёв, в этом невыразимое очарование творчества Профессора. А "Голодные игры"... Рите вспомнилось из "Ключа к теософии": "А мы, теософы, говорим, что ваши хвалёные прогресс и цивилизация — не более чем скопление блуждающих огоньков, которые мерцают над болотом, выделяющим ядовитые, смертоносные испарения, поскольку видим, что эгоизм, преступность, безнравственность, и все из зол, которые только можно представить, обрушиваются на несчастное человечество из того ящика Пандоры, который вы называете веком прогресса, возрастая по мере развития вашей материальной цивилизации. Чем платить такую цену, уж лучше смириться с инертностью и бездеятельностью буддийских стран, которая является всего-навсего следствием веков политического рабства". Актриса, сыгравшая Китнисс, очень зацепила, она была прекрасна, особенно в драматических эпизодах, у неё большой талант. Вяжется образ Китнисс с другой лучницей - со Сьюзан Пэвенси из "Хроник Нарнии", которую сыграла Анна Поплуэлл. А парень, сыгравший Пита, недаром показался Рите знакомым: он сыграл главного героя в "Мосте в Террабитию", эту сказку Рита очень любит с 16 лет. Пит напомнил Рите друга детства. Почему-то этот образ зацепил, может быть, потому, что он всё оставил ради Китнесс, хорошо, что они потом вместе остались. Помимо всего прочего Рита обнаружила очень интересное описание своей Паллады в Весах, раньше такого не встречала. Про аутсайдерство в спортивном отношении - это точно. Паллада в Весах - человек постоянно вынужден учитывать интересы других людей, обычно жертвуя собственными, если Паллада существенно поражена. При отсутствии поражения Паллада в Весах свидетельствует в пользу партнерского бизнеса, необходимости иметь компаньона. Аспекты в VII Дом или связь с его управителем может уже недвусмысленно намекать на консультирование, оказание услуг клиентам, посредническую или дипломатическую миссию. Интересные эффекты оказывает такая Паллада у спортсменов, фактически делая их аутсайдерами. Весы — армейский знак, об этом не следует забывать при описании человеку его профессионального предназначения.
Николай Шальнов: тэги: охотники за сновидениями, поттериана Снилось сегодня очень интересное… Турнир Трёх Волшебников в Хогвартсе, который проводят в несколько ином формате – это первый сон. Там Гермиона так влюбляется в Крама, что не может нормально произнести приветственную речь, которую ей поручила МакГонагалл, всё время сбивается, а потом тайком сливает несколько этих розовых жидкостей, вроде как любовных зелий из лавки Уизли в один чан, и получается нечто очень возбуждающее. Половину этого сна Рита играла в какую-то компьютерную игру, причём за банши, вроде так развлекаются все участники Турнира, потом лицезрела то, что необходимо было продемонстрировать чемпионам: каждый в отдельной комнате проявлял свой лучший навык, Рита помнит то, что Гарри выбрасывает из помещения в луже, в которую превратился боггарт, принявший вид дементора, у Крама тоже были впечатляющие результаты, но Рита этого не запомнила. Потом Рита в компании гриффиндорцев вышла встречать карету Шармбатона, да та как-то так резко опустилась, что её протащило по земле ещё метром двадцать, попутно прихватило Риту и чудом не разбило о стены замка. Или разбило, судя по тому, что первый сон перетёк в другой. Красивый сон, очень насыщенный, особенно интересно было рассматривать вблизи кубки, родословные, написанные, к удивлению для Риты, на русском языке и древние книги с непонятными заклинаниями и терминологией. Всё очень натурально было. Второй сон ещё более удивителен. Жизнь вообще прекрасна и удивительна, скорее даже удивительна, чем прекрасна. Рита открывает какую-то книгу, чтобы почитать, это была, как ей казалось, «A rebous» Гюисманса, но наткнулась она там на то, что было написано языком прекрасной французской прозы, чем-то напомнившей ей лучшие страницы «Отверженных», там, где про Гавроша, Козетту и других из бедноты. На удивление Рита запомнила содержание книги, которая частью читалась, частью показывалась как фильм. Мальчик, которого Рита сначала приняла за дез Эссента, гюисманоского героя, приходит к одному богатому чиновнику, и, пока стоит в очереди к нему, получает тычки и подзатыльники от швейцаров и оскорбления от какой-то чёрствой старухи. Мальчика никто не хочет принимать, полагая, что он – очередной попрошайка. Однако когда швейцар получает приказ от того, к кому мальчик пришёл, он сразу же становится таким любезным, каким обычно бывают подобные типчики в американских фильмах, и, по приказу хозяина, выносит ему две тарелки супа. Мальчик из жалости к старухе отдаёт суп ей, а сам бежит на верхние этажи, где захлёбывается рыданиями от сознания своей безысходности. Как выясняется из этой части сна, родители мальчика – очень известные и состоятельные люди. Рита переверчивает страницу и читает в другой главе, там, где про его родителей, которые его потеряли, прямо как в другом французском романе, «Без семьи» Гектора Мало, по которому ещё анимэшку «Реми» сняли, очень классная, посмотрите. Родители – аристократы, у них есть дочь, сестра мальчика, известная актриса и балерина. Рита долго читала описание внешности матери, написанное превосходным языком, из этого описания Рита запомнила только одну фразу, если правильно она её воспроизвела, она звучит так: «Усталость былых кровей, которая была славой имён вещей». Как-то так, общий смысл был таков, что когда-то её молодость была веком великих людей, когда вещи только-только появлялись и получали свои первые имена. Есть сродство с тем, как эльфы Толкина начали давать имена вещам, этот архетипический сюжет имянаречения, после акта которого вещь начинает приобретать самостоятельное бытие, существовать в полном смысле этого слова. Вот так вот. Записала Рита последний сон, чтобы, может, использовать этот сюжет, если когда-нибудь задумает написать свою «Человеческую комедию».
Николай Шальнов: тэги: ономатология Интересно проследить борьбу противоположностей Флоренского в его "Именах". "И тело Бельбо, подвешенного на маятнике, воплотило собой чертёж дерева Сефирот, наметив в своём последнем странствии десять этапов бескровного дуновения, все фазы нисхождения божественного в мир". Так в "Константине": "Этимологическое значение имени Константин, как и других родственных: Констанц, Констанций и прочих, признается насквозь прозрачным и вполне бесспорным; сравнительно мало имен столь ясных в этимологическом отношении. А именно, своим корнем это имя указывает на постоянство, устойчивость, определенность. Но если где справедливо словопроизводство lucus a non lucendo, то именно в отношении разбираемого имени: Constantinus propter inconstantiam, Константином зовут за непостоянство. В языке хорошо известны антилогизмы, когда вещь или лицо называются прямо противоположно мыслимой при этом оценке их. Таковы бесчисленные ласковые, родственные и почтительные названия лихорадок, смерти, у многих народов - диких зверей, когда они представляют действительную опасность; таковы же добрые эпитеты злых божеств и враждебных явлений природы. Таково, в частности, древнее название Черного моря - "Гостеприимным" - Πόντος Εύ̓ξεινος, υотя его, за постоянные бури, считали особенно опасным, особенно неприязненным. Таково же название Beneventum, т. е. "Благой Исход", хотя его на самом деле признавали несчастливым, Maleventum, "Дурным Исходом". Благими богинями именовались в древности Черные Керы, Смерти". И в Дмитрии: Дмитрий отторгается от Земли и попирает ее, исполненный мощи, с напором которой не знает, что делать. Сын Земли - он живет, как сын праха. Отходя от Матери, он лишается ее кротости, ее мира, ее благостности, потому что не имеет ее цельности; все это, как сказано, уходит в глубокие подземелья его души и живет там тайным воспоминанием о потерянном рае своего детства и сладостною надеждою, что рано или поздно, после всех бунтов и скитаний, он вернется к покорности. Но, Дмитрий, не имея цельности Земли, и в восстании своем сохраняет стихийную основу Матери и несет в себе ее силы, но без ее нравственного облика, без той цельности, которою эти силы уравновешиваются и приводятся в гармонию. Он - сын Земли и сам земля, в буйстве несоразмеренных и противоборствующих друг другу влечений. <...> Он страстен, и страсти его - не поверхностные влечения и увлечения, без которых бывает довольно легко представить себе того или другого человека, а - глубокие, коренящиеся в неисследимых ему самому слоях его личности, откуда находят себе выход они в сознание, как вполне готовые и безусловные. Однако, несмотря на страстность, от которой в обычном сознании неотделима пламенность и тот или иной блеск, - Дмитрию огненное начало в высшей мере чуждо; и если говорить о жгучести его влечений, то это - темный жар, без пламени и света, некий черный огонь, разрушительный, но кажущийся чернее окружающей тьмы. Страсти Дмитрия - не радостные и не сладостные, хотя бы и кратковременно; это - тяжелые и принудительные влечения, слепо идущие по своему пути, как исходят из кратера продукты извержения. В этих страстях нет и признака не только легкости, но и легкомыслия; их хочется сравнить скорее с мучительными судорогами. И самая личность Дмитрия напоминает картину бывшего извержения, с громоздящимися застывшими потоками черной лавы, набросанными вулканическими бомбами или зыбучим вулканическим пеплом; не материнство, а судороги земной коры".
Николай Шальнов: тэги: графомания Понравившемуся герою голодных игрищ. Пит на страже Китнисс. Пит Мелларк Так нечасто звёзд свеченье В чистоте ночного сна. Чёрствый хлеб и чай с печеньем - Чаю, вечность чтит меня. Чувствуй времени теченье: Час молчанья утончён, Челн плывёт без назначенья, Лик твой чисто очерчён, Отличённый от венчанья Личиной различных дней Величавою вуалью, Частой сменою свечей. Чёрным чувством расставанья, Чередой печальных снов Разлучён наш изначальный Дух с предвечным естеством. В чудном мареве беззвучном Чертит чёрточку болид. Я с тобою неотлучно, Только Червь так чутко спит, Что честнее стража чувство Только честь лишь сторожит. Всё к чертям послать бы: грустно, Волчьим воем выть бы... Мчит Ветром песни часового - Как смычком по нервам. Чар Этих песен чернозвонных Не смолчит сердечный жар. Млечный Путь венчает небо, Чувству трудно отличить Чистый звон любви от бреда Страха с мрачной жаждой жить.
Николай Шальнов: тэги: размышления "Понимание справедливости и гармоничное выражение гнева и недовольства".
Николай Шальнов: тэги: мыслевыброс, киберпанк, эстетические категории Чудесные статьи Ритиной землячки - критика "Сумеречной саги". Очень интересно написаны, чувствуется оригинальный ум: https://ficbook.net/authors/610738 Размышляя над образом Пита Мелларка, в частности над тем, стоит ли рассматривать его как достойного изображения персонажа, Рита в процессе изучения вопроса натыкалась на множество самых противоречивых откликов о нём. Некоторые считают его размазнёй, некоторые – жертвой, некоторые, напротив, считают, что он отличный чел. Вообще трудно судить людей, которых волею судеб (Рита бы уточнила: шопенгауэрской волей к жизни) запихнуло в мир, где человеческому нет места. Унылый пессимизм антиутопий происходит из определившего сознание бытия персонажей. Китнисс, безусловно, сильный характер, благородный, однако не лишённый неровностей. Пит – тоже сильный характер, и я бы не сказал, что позиция жертвы и жертва вообще есть признак слабости. Достаточно вспомнить Аслана: в этой сказке он пожертвовал собой ради ближнего, ради людей (аллегория Христа) и воскрес, несмотря на то, что Джадис сочла его поступок явным поражением. В подобных мрачных мирах, где неизвестно, во что верить, человеческие черты и представления о чести, достоинстве и благородстве изменяются до неузнавания, подобные миры – замечательная арена для разгула принципа относительности в этических категориях. Трудно осудить любовь, мы не знаем всех форм, которые она может принять и всех масок, которые может примерить ненависть. Пит любил Китнисс, силы этой любви нельзя недооценивать, ему тоже пришлось многим пожертвовать и много горя хлебнуть. Этическая область лишена того, что может ожидать ясных и безотносительных выводов. Может быть, вся слабость характера (не Пита, вообще человека) заключается в его постоянных сомнениях касательно правильности избранного пути. Пит и Китнисс – товарищи по несчастью. В этом необыкновенная красота их отношений, развернувшихся на поле бойни. Мне, честно говоря, менее разработанным показался характер другого её дружка. Если бы можно было сравнить героев разных эпопей, Рита бы приравняла образ Пита к образу Эдмунда, столь ей когда-то нравившемуся.
Николай Шальнов: тэги: графомания Говорят, что Пит "обладает возможностью превратить свою боль в слова, которые изменят людей". Morituri te salutant Видишь то, что нам мерцало В череде ушедших лет? Ты, быть может, раньше знала То, что я увижу свет, Хоть и он - заката рана, Угасающий привет. Песня Сойки обещала Радость там, где света нет. Там, где мрамором вознёсся Капитолий над землёй, Чревоточиной разросся Чёрных зол побег густой. Ясно сказано, что можно Переплавить страх немой В то, что исцеленьем должно Пасть росой на мир земной. Солнце тонет в грязной луже, Мнится: гаснет сердца пыл. Во дворцах бывает хуже - Состраданья дух остыл Вместе с днём ушедшим: пламя Освещает мёртвый бал, Только где-то ткётся знамя И пылает гнева жар. Брошу в лица на трибунах Я привет прощальный свой: "Не на смерть иду, паскуды, Вы - на смерть, а я - на бой".
Николай Шальнов: тэги: размышления, музыка Нас ежечасно перемены ждут: Краснеет мак, а рядом первоцвет Уж отцветает: был цветок - и нет. Увы нам! Перемены там и тут! Как чётки в час молитвы, отпадут Все страсти - новая за старою вослед. Д. Г. Россетти Хорошая музыка не может не волновать, как бы Рита не старалась удержать прежние впечатления.
Николай Шальнов: тэги: музыка Джироламо Фрескоба́льди (итал. Girolamo Frescobaldi, сентябрь 1583, Феррара — 1 марта 1643, Рим) — итальянский композитор, органист и клавесинист. Один из наиболее известных и значительных представителей музыкального барокко. Фрескобальди больше всего известен как автор сочинений для органа и клавесина во всех практиковавшихся в его эпоху жанрах. В его наследии токкаты, партиты, ричеркары, фантазии, «канцоны во французском стиле» (итал. canzona francese), каприччио, куранты, пассакалии, чаконы, баллетто, обработки песнопений оффиция и мессы (магнификаты, Kyrie, гимны). Границы между отдельными инструментальными жанрами (в соответствии с барочной традицией) нечёткие. Инструментальные пьесы Фрескобальди объединял в нотные сборники, которые издавал на протяжении жизни (некоторые сборники вышли посмертно). Хотя принцип составления сборника часто заявлялся в заголовке как жанровый, в действительности в сборник включались пьесы различных жанров. Так, сборник под заглавием «Токкаты в партитуре для клавесина и органа. Книга I» (Toccate d'intavolatura di cimbalo et organo, 1637) включал кроме 12 токкат также 4 партиты, 4 куранты, 3 баллетто, 3 каприччио и др. пьесы. Тематические заголовки сборников произвольны и метафоричны.
Николай Шальнов: тэги: астрология И есть бессмертие - путь растворения, белый лик смерти, вечное путешествие... Эту смерть избрали Агасфер и Мерлин, и многие, оставившие после себя в гробнице лишь благоухание. Кто смог пройти белым путем, тот уже не оставляет за собой трупа. Он возносит земную материю в духовные небеса и там растворяет ее. Это путь сияния и серебра. Лора Бочарова "Всякое рождение — это новый божественный акт, но почва, в которую брошено зерно, и сама субстанция этого зерна несут на себе отпечаток прошлого. В этом процессе не являются новой ни почва, ни субстанция семени, а только сила создавать новое, данная Богом новорожденному человеку, исходя из условий прошлого. Эту силу воплощает асцендент. Это — реальная целостная сущность человека, которую он стремится достичь в процессе индивидуации. Она определяет мистическое имя новорожденного. ... Одной из характеристик западной цивилизации является отречение ее от мышления и чувствования в соответствии с циклами природы. Это отречение может быть связано с решением Константинопольского собора в V веке н.э., запретившего веру в перевоплощение и во все подобные циклические процессы, но также, возможно, это связано с особенностями западного общества и его основной ролью в историческом развитии человечества, выраженной в окончательном разрыве со всеми традициями. Наша цивилизация всегда стремилась, часто с трагическими последствиями, к развитию в человеке способности превзойти свою биопсихическую природу, связанную с доминированием всех инстинктивных и родо-племенных форм общественного строя, особенно земледельческих и скотоводческих, путем интеллектуального анализа и ментальной абстракции. Христианство как вера в одну единственную жизнь на пути к духовному совершенству стало его союзником в этом усилии превзойти свои витальные, находящиеся под управлением ритмов природы, функции. Всего лишь одна короткая жизнь для столь великой цели! Это значит, что в каждый ее миг человек должен стремиться к осуществлению этой трудной задачи, ни одна минута не должна быть потеряна, ни одно усилие не должно пройти даром. Чтобы добиться успеха, нужно неустанно контролировать энергию своей внутренней природы так же, как саму эту природу в целом. Все это неизбежно привело к воззрению на смерть как на величайшую трагедию, от которой нет спасения. Смерть и жизнь — две неразрывные части единого природного циклического процесса, но если разум и воля человека в состоянии более или менее управлять жизнью, то они оказываются бессильными перед лицом смерти. Смерть должна быть отсрочена любой ценой, даже ценой гибели других людей. Это конечная цель черной магии и войн, которые ведутся сегодня не только против людей и наций, но и против природы и ее экологического равновесия. Если не бояться смерти и признать веру во множество жизней на пути ступенчатого развития «души», или монады, то можно рассматривать жизнь как процесс сознательной подготовки к смерти, которая является конечным этапом всякой жизни. Жизнь и смерть — два противоположных полюса, подобных Инь и Ян, когда полюс «жизнь» слабеет, полюс «смерть» берет верх. Это время подготовки к осмысленной, спокойной и благородной смерти. Именно это является самым позитивным и глубоким смыслом двенадцатого дома. Он олицетворяет опыт, связанный с задачей приведения процесса деятельности к значимому, спокойному и полностью сознательному завершению без искусственного и бесполезного продления, задачей, трудной не только по отношению к смерти, а и во всяком деле, которое требуется довести до логического конца. Душа — это амбар, где накапливается урожай наших жизненных циклов; этот урожай является субстанцией возможного бессмертия человека в духовном теле. Когда амбар полон, человек достигает личного бессмертия. Он продлевает смерть, не отрицая ее, а научившись умирать со смыслом, подобно растению, несущему в себе семена грядущего плодородия. Смерть лишь тогда бывает трагедией, когда приходит к человеку, находящемуся в состоянии усталости и тоски, то есть в период духовного краха". Д. Редьяр
Николай Шальнов: тэги: музыка, старые мастера Рита дорвалась. Изумительная музыка
Николай Шальнов: тэги: люди, поттериана, мыслевыброс Любовь к людям - характерная черта наивной Риты. Вот недавно она пополнила копилку героев поттерианы в жизни Виктором Крамом, и поняла, отчего у неё в вышеописанном сне появился этот персонаж. Её знакомый Дима, тот, что проживает с пикапером двумя этажами ниже, демонстрировал недавно чудеса ловкости на брусьях, что очень напомнило Рите кадры из четвёртой части "Поттерианы", где Крам тренируется на берегу Большого Озера. Напомним, что у Риты в копилке уже есть Малфой, Джинни, Седрик Диггори, Гермиона и Невилл Долгопупс. Родился сей молодчик 19 марта. Просто удивительно, как мудро природа распределила характеры по дням рождения. Вот хотя бы для сравнения из описания дня рождения этого прирождённого тренера: "Такие особы воспринимаются как инфантильные фантазёры, но они сами создают такой образ, пряча за ними рациональность и целеустремлённость. Их никто не воспринимает всерьёз, а, значит, и не чинит препятствий, не выдвигает высоких требований" и из "Дмитрия" Флоренского: "Скорее даже, материнство Земли вьется около Дмитрия и самим им смутно чается, как заветная и дорогая, но почти утраченная святыня детства... Правда, эта сложность его внутреннего строения, где страсти подпираются страстями и влечения сталкиваются с влечениями, делает Дмитрия до известной степени более терпимым в обществе и избавляет его как от высоких должностей и положений, так и от тюрьмы... Он умен, хотя ум его более склонен разлагать, нежели строить". Подобный анализ, кстати, прокатывает почти во всех случаях сравнения ономатологических выкладок с астрологическими.
Николай Шальнов: тэги: графомания Это словечко "Зачем?" Рита задолбалась оттирать со стены лифта. Этим словом весь город исписан. Радуйтесь, писаки, Рита действительно часто задавалась этим вопросом после ваших художеств. Даже увековечила его. Размышления Пита Глядит во тьму разбитый околоток, Оскал луны, светящий серебром... Мне кажется, что были мы до срока С тобой за пазухой у Бога своего. Теперь с другим – иль с Молохом, иль с Керой, Иль с Морриган мы ищем своего… Мне кажется, что в нашем мире с верой Исчезнут боги все до одного. Мы ищем смерть и прокляли надежду, И за громадой города горит Кровавый лик светила – как прилежно Оно листву на водах сторожит! Застыл увядший лист на перепутье Течений. Мы похожи на него, Но нам – на дно, на дно озёрной мути, И нам доплыть к закату не дано. Исписаны проклятиями стены, Одно – «Зачем?» - мозолит мне глаза. Зачем, действительно? Ты вспомни про Елену, И про всё то, что Трое столько зла Нежданно причинило. И вопросы Так множились, когда Пергам горел… Давно так было это… Если спросят, Откуда знаю я про грека, что напел Мотив про град Приама, не отвечу: Забыто то, откуда мы пришли. Зачем я зажигаю эти свечи, Когда в душе погасли все огни?..
Николай Шальнов: тэги: музыка, старые мастера Любит Рита этот концерт
Николай Шальнов: тэги: графомания Признание Часто, Китнисс, так бывает, Что, когда вперёд идти Трудно, нам пинча подарят Те, кто рвутся позади В бой озлобленных трибутов, Слава, смерть – не всё ль равно? Вечной ночью будет утро, То, что вряд ли бы взошло. Я любил тебя? Поверить Остаётся лишь тебе, Это чувство сложно мерить Словом этих сволочей. Развернём на поле брани Страсть – как будто напоказ. Кто ж узнает, как на грани Чувство расцветает в нас? Эта страсть сильнее смерти, Глубже моря, ярче звёзд, И нежней всего на свете, И свежее майских гроз. И могло ль такое статься, Что узнала б тайну ты Парня дистрикта двенадцать, Если б не было войны?..
Николай Шальнов: тэги: киномания Эффи Тринкет (в русском переводе - Эффи Бряк: trinket - побрякушка, брелок, так и вспоминается Аластор Муди-Грюм, ахха) - идеал женственности. Чем-то напомнила Красную Королеву из "Алисы".
Николай Шальнов: тэги: юмор Жесть вообще xxx Было дело так жили были Король и Королева в своем дворце и у них была прислуга король поросил прислугу налить воды себе и королеве . . воду принесли король с залпа выпил воду а королева мила медлено и сканчалась внемание вопрос ? Почему Николай ох, ну и загадка xxx А король остался жиф )) Николай Не знаю даже/ Может, королева пыталась опохмелиться и вот так неудачно вышло? xxx Ну падумай хорошо ответ прям возле тебя если посмотреть под углом хихи ответ будет ясен ))) Николай Захлебнулась она, что ле? xxx Я. Честно тоже тупил потом дошло ) Нет как она могла захлебнуться если она медлено пила Николай Прислуга решила отравить королеву? В стакан королевы был добавлен яд, и, как бы она не пила, она всё равно бы скончалась? Она пила так медленно, что этот процесс растянулся на долгие годы? До тех пор, пока она не умерла естественной смертью? xxx Да яд это так а как же король у него все хорошо а у королевы нет есть ... Подсказка в стаканах был ))) л Николай лёд, что ле? И когда он растаял, королева умерла от перепития воды? xxx Да лед вольду был яд и когда он растаел она ушла а король остался жиф молодец разгадал ))
Николай Шальнов: тэги: графомания К этой графомании прилеплю опять картинку с Питом и Китнисс, уж больно она мне нравится. Два часа до рассвета Дальний шум Панема слышен В тишине ночного сна. Ясен путь во тьму. Ты дышишь Так, что хочется утра Поскорей дождаться: лишний В этой песне только я, Может, ты меня запишешь В свои лучшие друзья? Давит тишь на перепонки, Жаль, что глуше только смерть, Жаль что нам нельзя, девчонка, Просто взять и умереть. Слышен гул столицы мира, Мыслей ход нарушит тишь. Только мысль может сирых Обогреть. Мы жаждем лишь То, что, может быть, обрушит Гром оваций новым днём На трибутов, и закружит Нас – на время хоть – вдвоём. Ты прислушайся к затишью Перед битвой насмерть: жить Нам недолго. Ты услышишь Звёзд послание в тиши. Полумрак напишет строки На шершавых сколах плит О любви, которой сроки – Час предутренней зари.
Николай Шальнов: тэги: мыслевыброс По ходу, Рита слишком часто перечитывала Екклезиаст. В итоге пришла к выводу, что не стоит жаловаться на процесс индивидуации, куда от него деваться. Две цитаты вспомнились ей, когда она размышляла над своим асцендентом: "Хранит Господь простодушных: я изнемог, и он помог мне" (Пс. 114 - 6) и "Слава Тебе, что Ты вдохнул в нас неудовлетворённость земным". Интересная передача про блаженную Матрону, это вторая часть. О той, что "стезёю скорби и печалей шествующи, Богу угодила еси". "Когда я обратил сердце мое на то, чтобы постигнуть мудрость и обозреть дела, которые делаются на земле, и среди которых человек ни днем ни ночью не знает сна, - тогда я увидел все дела Божий и нашел, что человек не может постигнуть дел, который делаются под солнцем. Сколько бы человек ни трудился в исследовании, он все-таки не постигнет этого, и если бы какой мудрец сказал, что он знает, - он не может постигнуть этого". Екклезиаст, 8:16-17. Тяжек и страден жизненный путь человека! Нет в мире земли никого, кто бы мог назвать себя счастливым вполне. Вглядываясь в жизнь других людей, невольно начинаешь изумляться тому, как бесконечно разнообразны страдания, как многоразличны удары, наносимые судьбой; с каждым часом становится все непонятнее, откуда у человека берется сила и мощь противостоять этим ударам; воистину можно сказать: "терпи все, потому что это ничто по сравнению с тем, что человек перенести может".
Николай Шальнов: тэги: мыслевыброс, размышления Как Рита грешна, как грешна! Говорят, что Дева «все остальные знаки сильно презирает, считая их недоделанными копиями себя». Ну, может, не так категорично, но долгое время Рита посмеивалась над нарциссизмом соединения Солнца и Венеры у многих своих знакомых и радовалась, что нарциссизма не имеет, начисто игнонируя тот факт, что, если уж тебя вытянуло на этих людей, то, наверняка, подобное бревно в глазу окажется и у Риты. Так и выяснилось, особенно при изучении некоторых других астрологических положений в Ритиной наталке. Размышляя таким образом, Рита пришла к интересным соображениям касательно предполагаемой «идеальной совместимости» имён Николай и Анна. Нет, не обязательно в возвышенной, романтической или страстной любви, просто даже по жизни и в общении. Последняя Анна, которую помнит Рита – это замечательная виртуозка, которая своим талантом в музыке воодушевила Риту на высокие помыслы, и которая, по собственному признанию, «любит петь просто так и не испытывает утомления». Очень интересно сравнить деятельный разум Николая и «ленивый разум» Анны (ignavo ratio): «Нельзя сказать, чтобы разум был в Анне не острым; даже напротив, он обладает этою остротою. Но каков бы он ни был сам по себе, его значительно превосходят по развитию более глубокие силы, коренящиеся в подсознательном. Разум не может поспеть за ними, а может быть, и не хочет утомлять себя постоянною необходимостью какой-то спешки; и потому он относится к интуитивной глубине личности пассивно, предоставляя ей увлекать себя за нею. Поэтому он вообще не получает систематического роста и не усвояет себе привычки к сознательной и самодеятельной работе. Такой ум, может быть, по малой нужности, склонен опускаться и распускаться; это - ignava ratio: ему естественно сделаться наивным, по крайней мере до той поры, пока не будет ему внешней встряски, которая своим толчком не заставит Анну взяться за ум и преодолеть свою бездеятельность». У Николая: «Этот ум не склонен к созерцательности…». Сравнить, например, сознательное «Я» Анны с непомерно раздутым эго Николая: «Так или иначе, а Я, малое Я Анны, т. е. сознательный слой личности, оказывается обособленным подсознательным, и потому личность ее, более богатая, нежели многие другие, оценивается ею самою, а нередко и многими другими, как бедная, даже тогда, когда это богатство личности, право или неправо пробивается в творчестве уже явном и бесспорном, и даже когда Анна сама оценивает его высоко, в случае же смешения благодатного со стихийным - и чрезвычайно высоко. Все-таки себе самой, сознательному Я она придает малую цену, потому что переносит это свое творчество в объективное бытие и рассматривает его - как дар, как откровение, как самопроявление того, объективного бытия, - не как свою самодеятельность. И, следовательно, это творчество, даже оно, не обогащает в ее глазах ее самое». Или далее, где речь идёт о том, что «самовоспитание кажется Анне чем-то искусственным…» и, самое интересное, о том, что Николай, по-видимому, нуждается в том, чтобы услышать музыку бытия, т. к. он её не слышит, следовательно, возникает вопрос: соотносил ли Флоренский музыку, которой «у Анны уже сколько угодно, притом без труда» с музыкой бытия и вообще что он под последним понимал? Во всяком случае, музыка, которой была полна Анна Бероева, в своё время заменила Рите музыку бытия, но не было ли это подобием бытия, ибо искусство лишь подражает природе?.. В частности, с другой Анной, хотя соблазны Нептуна велики, лучше не брать у него взяток: Меркурий женщины в соединении с Нептуном мужчины Этот аспект символизирует сочетание разума и интуиции, так как мужчина помогает женщине обрести веру в свои идеи. Он имеет вдохновение и видение. Она обладает способностью анализировать и понимать. Взаимоотношения символизируют послание на волнах духа, так как женщина придумывает свои идеи, а затем мужчина показывает божественное вдохновение в них. Чувство сострадания может сделать этот аспект прекрасной комбинацией для партнерства, если мужчина понимает все, что должен дать ему Нептун.
Николай Шальнов: тэги: астрология Господа, решившие заниматься астрологией: приготовьтесь к серьёзным разочарованиям из-за недостижимости идеала и баланса во взаимоотношениях с людьми. Как говорится, отношения между людьми редко бывают человеческими. Расчёт совместимости с одним знакомым. С другими тоже как-то не очень весело. Неудачный выбор партнёров, это, увы, недостаток Плутона, по шестому дому проходящему. Тем более что это - Рыбы, брр... С ними нереально трудно. Квадратура Меркурий - Плутон - 87.1** При данном аспекте Ваш партнёр старается доминировать интеллектуально над Вашим мировоззрением, а Вы, со своей стороны, начинаете рассматривать его как невыносимую и склонную к диктаторским замашкам персону. Ваш партнёр видит Вас как поверхностно мыслящую и несерьезную натуру. Подозрительность, недоверие и желание узнать секреты друг друга проникают в Ваши взаимоотношения, а посему Вы не в состоянии конструктивно и спокойно в открытую обсудить какой-либо серьезный вопрос, касающийся вашей совместной жизнедеятельности. Кроме того, между партнерами нет должного взаимопонимания и в духовном мировоззрении. Все это, дополненное бесконечными пустыми спорами и дебатами, отнюдь не способствует формированию сколь-либо надежных и продолжительных взаимоотношений ни в одной из сфер жизни. Квадратура Венера - Плутон - 86.1* Ваш партнёр старается всячески контролировать Вас и доминировать в чувственно-эмоциональном плане. Вы считаете его натуру излишне агрессивной, нетактичной и требовательной, а он, со своей стороны, считает Вас поверхностной, фривольной в поведении, потакающей своим слабостям личностью. Между партнерами постоянно будут возникать разногласия и конфликты. Продолжение тут: Оппозиция Марс - Солнце - 178.5**** Данный аспект подразумевает возникновение между людьми таких взаимоотношений, когда их несовместимость постепенно перерастает в споры, разборки и даже физические столкновения. Ваш партнёр никак не может смириться с Вашей импульсивностью и агрессивностью, а Вы, со своей стороны, не желаете терпеть его авторитаризма и попыток занять лидирующие позиции во всех отношениях. В принципе, такие партнеры, тем не менее, могут весьма эффективно взаимодействовать друг с другом в любой обоюдоприемлемой сфере деятельности, объединив свои энергетические созидательные потенциалы. Но это возможно лишь при их достаточной психологической зрелости, позволяющей добиться взаимоуважения, свободного волеизъявления и, естественно, при позитивности остальных факторов гороскопа. Квадратура Сатурн - Венера - 89.4**** При данной комбинации между людьми формируются взаимоотношения, характеризуемые недружественными, прохладными тонами, приводящими ко многим трудностям взаимопонимания. В большинстве случаев личности встречаются впервые совершенно неожиданно через знакомых, в условиях совместной деятельности, образования и т.п. Ваш партнёр видит Вас как грубую, обременительную, холодную, негативно настроенную и несимпатичную персону, а Вы, со своей стороны, считаете его личностью ленивой, поверхностной, злоупотребляющей вседозволенностью и не обладающей самодисциплиной и серьезностью. Оппозиция Сатурн - Юпитер - 177.4*** Данный аспект формирует такие взаимоотношения между людьми, которые никак нельзя назвать успешными, пожалуй, ни в одной из сфер жизнедеятельности. Вы считаете партнёра слишком либеральной персоной, а он, со своей стороны, естественно, считает Вас слишком консервативной личностью. А какое может быть согласие между консерваторами и либералами? Он считает Вашу натуру негативной и несимпатичной, а Вы рассматриваете его как нереалистичную, непрактическую и гипокритичную персону. При данной комбинации говорить о какой-либо позитивности во взаимоотношениях сторон не приходится, ибо стороны никогда и нигде не найдут общего языка - ни в труде, ни в быту. Квадратура Уран - Меркурий - 93.8* При данном аспекте формируются взаимоотношения, которые отличаются своей непредсказуемостью и нестабильностью. Ваш партнёр может считать Вас чрезмерно эксцентричной и ненадежной личностью, а Вы, со своей стороны, рассматриваете его как мелочную и неспособную интуитивно мыслить персону. Проявляя явное нетерпение в отношении друг друга и ставя, порой, перед собой явно нереальные задачи, эти люди совершенно перестают находить взаимопонимание и даже начинают откровенно избегать общения друг с другом. Вполне очевидно проявление различий интеллектуального уровня в процессе взаимоотношений. Вы отличаетесь непостоянством поведения и мышления, что, естественно, нарушает планы партнёра, вызывая недовольство, раздражение и негодование с его стороны. Обе индивидуальности могут здорово "потрепать" друг другу нервы. Квадратура Нептун - Меркурий - 89.6***** При этом аспекте Вы кажетесь партнёру непрактичной, колеблющейся, подверженной смене настроений и нерешительной натурой, в то время как он выглядит для Вас приземленной, прозаичной, заумной и бесчувственной персоной, неспособной к интуитивному мышлению. Он считает, что Вы постоянно "витаете в облаках", а посему между вами не возникает должного взаимопонимания ни по каким вопросам бытия. Более того, такие люди довольно часто провоцируют друг друга на уход от реальности, впадая в пустые мечтания и откровенное ничегонеделание. Вы относитесь к партнёру с подозрением, недоверием, уклончивостью, а ему очень трудно понять Ваши эмоциональные всплески, рождаемые на уровне подсознания и постоянно проявляемые в отношении него. Он не может по достоинству оценить Ваши интуитивные и эстетические особенности, возможности и таланты. Вряд ли можно говорить о конструктивно-созидательном характере взаимоотношений между такими людьми.
Николай Шальнов: тэги: ономатология, сказки о дружбе Рите доставляет колоссальное удовлетворение общение с человеком по имени Александр, со своим старым приятелем. Вообще Рита заметила, что многие Александры таковы. Там, где из Дмитрия не вытянешь и слова, а под капризы Константина трудно подстроиться, Александры - свежие и приятные собеседники. Вообще очень странно: в одном месте народная ономатология вещает, что "общение - это трудная сторона Дмитриев", однако "Дмитрий легко продвигается по службе там, где требуется общение с людьми". Верно, это то, что Флоренский обозвал "тяжёлым" и "лёгким" весом Дмитриев, и, хотя умы Дмитриев весьма оригинальны, с некоторыми Рита даже мыслит по-разному. Флоренский отмечает недостатки Александров, но стоит ли всё намеренно усложнять? Из "Александра": "Впрочем, гениальность ли, или жизненная неприлаженность, но и то, и другое, как свойство монады, ведет к внутреннему одиночеству. Приятели и любимые товарищи, ценные собеседники и охотно встречаемые гости в отношении всех и вообще, Александры не могут и не хотят делаться таковыми в частности и в отношении единственных лиц: такая единственность вторгалась бы требовательно в их гармонический мирок и распахивала бы окна, которые должны быть в нем закрыты. Лучшие, какие могут существовать приятели, Александры, не суть лучшие други, именно потому не суть, что они, как круглые, катятся ко всем, ни в кого не втыкаясь острым ребром, но и ни за кого не зацепляясь. Может быть, дружбе, как цемент, нужны страдания, и там, где все гладко, нет почвы и для разрывающего монадные оболочки объединения. Приятность Александров вообще не дает им быть до конца близкими и до конца открытыми в частности: такая близость всегда сопровождается звучанием трагическим, а трагизм и дионисство неотделимы друг от друга. Александры же не хотят дионисства, как прямо противоположного их уже данной цельности. Близость до конца кажется Александрам и стеснительной, и несправедливой, а кроме того - аффектированной. Достойно внимания, <что> Александры признают настоящую аффектацию в стиле французских трагедий, когда она сознательна, и боятся, как аффектированных, избытков жизни, когда они стихийны, - боятся греческой трагедии". У себя же Рита обнаружила положение "Иногда в характере преобладает созерцательность: нет интереса к светским успехам". Что же, может быть, это и у лучшему, если уж продолжать сравнивать с Александром, то "живые и веселые с поверхности, внутри они питают струйку пессимизма. Несмотря на успехи, несмотря на всеобщее признание, они не удовлетворены: все чего-то, главного, не хватает. Но этот пессимизм их не есть ни теоретическое убеждение, которое, напротив, скорее оптимистично, ни органическая боль, а нечто вторичное и производное, хотя и необходимое: неразлучная с ними тень их самодовлеемости". Хотя и Рита, как и Александр, часто питает не только струйку пессимизма, а пессимистка по жизни (может быть, из-за сродства свойства её имени с Александром: эти имена оформляются и образовываются земными стихиями)
Николай Шальнов: тэги: сказки о любви, мои университеты Будучи студенткой филфака, Рита обильно уснащала свою переписку цитатами из эпистолярного наследия этой знаменитой пары. "Больше, чем любовь" ( http://tvkultura.ru/video/show/brand_id/20883/episode_id/293045/ ) Когда Париж был маленьким, под сводами собора Нотр-Дам случилась история, которая по накалу страстей превосходит шекспировские. Любовь преподавателя и ученицы, монаха и монахини, мужа и жены – этапы отношений Абеляра и Элоизы, одной из самых знаменитых пар в истории человечества. Сохранилась их переписка, мемуары и могила. Спустя почти тысячу лет к месту захоронения Абеляра и Элоизы приходят влюбленные.
Николай Шальнов: тэги: графомания, киберпанк Ещё одна вариация на "Голодные игры". В копилку. Подруга Смерти Разве смерть – не подруга любви? Это я говорю кроме шуток. Не смотри, что уже двое суток Мы не спим. Не молчи, говори: Что ты прячешь во взгляде холодном? Может, тайну лесов и полей И озёр, молчаливо-бездонных, И отсветы закатных огней? Мы сгодились. Прикольно быть годным Хоть для зрелищ. Как хлеб, алчет нас Капитолий. И на смерть сейчас Я иду. Я хотя б не голодный. Вряд ли я добреду до победы. Но не светит так ярко, как светят Глаз победные факелы эти, Ничего на земле. Рад я в небе, Что мерцает в рассветной крови, Лик твой, милый для памяти, видеть, И триумф наш печальный провидеть. Разве смерть – не подруга любви?
Николай Шальнов: тэги: музыка Рита сегодня весь день слушала, как поют в своих церквях баптисты-афроамериканцы. Но вот это тоже весело =)
Николай Шальнов: тэги: графомания Сила чувств Пойти за тобой до конца, не спросив У сердца, живёт ли оно иль остыло... Так просто оставить, что ранее было, Так просто добавить, что я ещё жив. Молитвой рассеять рассветные тени, Развеять подкравшийся страх по ветрам – О, всё что угодно, лишь выиграть бы нам Не битву – минуту прощанья… Видений Так много пред взором уставшим прошло… Их не было вовсе в часы перед битвой, Когда сон смежил нам глаза… Точно бритвой Отчерчено прошлое наше от снов Последних признаний… Их много ли надо, Чтоб нам умереть, зная то, что любим Один из нас был, или оба любимы?.. Хоть так утолим пред смертью мы жажду. Но смерть так слаба… Чуть любви смерть слабее, Надежда сильнее на то, что вдвоём Мы счастливы будем на свете ином, Где звёзды другие и чувства сильнее.
Николай Шальнов: тэги: астрология Забавно =) Какие бывают астрологи Каждый специалист в этой области имеет свои повадки, свой личный характер, свое мировоззрение и понимание происходящего. У каждого из них оно может кардинально отличаться, а может и что-то совпадать. Так же в своей работе они в той или иной степени отражают определенный период в истории. По этим критериям современных астрологов можно подвести к определенной классификации. Античный. Этих людей больше всего. Они выбирают близкую им по душе древнюю традицию, которую считают самой идеальной и строго ее придерживаются. Соединяют воедино Астрологию и Религию, не признают сомнений. Слишком суеверны, большую часть времени уделяют ритуалам и используют их везде, где можно. Если совершает ошибки, списывает их на высшие силы. Готический. Очень похож на античного астролога, но имеет смекалку и хороший интеллект. К астрологии относится весьма серьезно и считает ее точной наукой, которая строится на правилах и цифрах. Безоговорочно следует канонам науки. Часто цитирует старых авторов и получает от этого неимоверное удовольствие. Ко всем прогнозам относится слишком серьезно. Отрицает свободу мысли. Ренесансы. До того, как стать астрологом, специализировался на других науках. Сам по себе индивидуалист. Считает данную науку не совершенной и погубленной астрологами-любителями. Практичный до мозга костей и очень критичен к историческому наследию, ведь оно должно сходится с опытом и никак иначе. Не упустит возможности заработать на своем деле. Не уходит с головой только в эту науку, пытается учиться всему и сразу. Возможно поэтому их познание не столь велики, как им бы хотелось. Но все же в этой области у них есть чему поучиться. Продолжение тут: Романтики. Полагается полностью на интуицию. Все внимание перекладывает на гипотетические планеты и фиктивные точки. Для него главное - это свобода воли и поэтому слишком вольно пользуется прогностикой. Любит всевозможные экзотические исследования в этой области, но не считает их серьезными. Реалисты. В основном западные индивиды. Считает астрологию отростком астрономии. Сам по себе материалист, ни в коем случае не принимает эзотерические идеи. Не любит нырять в нее с головой, поэтому в основном ему лучше находится поблизости астрологии и не более. Таким образом, его можно найти где-то в издательстве, или в поддержке сайтов на астрологическую тематику. Импрессионисты. Его несет река судьбы и веет ему самые важные события. Все вдохновение приходит под влиянием гороскопов. Жутко не любит работать с картами. Уделяет свое внимание Знакам зодиака и планетам. Читает авторов астрологов лишь тех, с кем схоже его мировоззрение, других игнорирует. Абстракционисты. Избегает работы с гороскопами, считает их устаревшим вариантом. В основном изучает планеты, их взаимоотношения, разновидные схемы, разрабатывает новые концепции. Обожает гипотетические планеты. На практике ее не применяет, оценивает лишь как эзотерику и не более. Сидит на форумах астрологов и отстаивает свои взгляды. Примитивисты. Ведет себя замкнуто, имеет закрытый образ жизни. Думает, что в астрологии не должно быть ничего лишнего, а все спорное закрыто. Пользуется только астрологическими домами, аспектами Птолемея, игнорируя все остальное. Постмодернисты. Самый главный атрибут - это ноутбук, обязательно должен быть с собой карманный компьютер где-то рядом и Bluetooth в ухе. Знает много и всего. Следит за новостями, любит быть в курсе событий, все свое время проводит на всевозможных семинарах, собраниях и почти не уделяет время практике. Позволяет в своей практике смешивать совершенно различные техники.
Николай Шальнов: тэги: ономатология Интересно в "Михаиле": "Тот другой признак, который необходимо иметь в виду, будем ли мы говорить о Михаиле или медведе, есть горячность. Медведь - добродушный увалень, но он же и весьма ловок и яростен, когда придет время. Характерна для него не просто его неповоротливость и тяжеловесность, а двойственность его природы, окружившей внутреннюю яростность тяжелым мохнатым обличием. Так же и в Михаиле: было бы крайней ошибкой думать о вялости его темперамента, о внутренней медлительности и заторможенности душевных движений. Вопреки обычному толкованию, Михаил вовсе не флегматик, и стихия его отнюдь не вода, а огонь, благодетельно ли греющий или яростно жгущий, но сухое и горячее начало, а не влажное и холодное. Но тело его, т. е. физическое и душевное тело, разумея под телом всю организацию органов, орудий и средств проявления внутреннего движения вовне в мире, - все то, что делает из "в себе и для себя бытия" - "бытие для другого", - тело Михаила не поспевает за внутренними его движениями. Не только безотносительно оно мало податливо в сравнении с подвижностью пламени, которое внутри, но и уступает в послушности телам других имен. Это - тело большой инерции и большого внутреннего трения, оно отстает от велений, идущих изнутри, и выносит их наружу с значительным опозданием. Если же внутренние смены очень быстры, то такое тело своею инерцией просто гасит внутренние движения и, несмотря на их силу, являет их вялыми и заглушенными, может даже вовсе не проявить, если внутренние вибрации следуют друг за другом слишком для него скоро. Требуется длительное внешнее впечатление, чтобы отклик на него сумел прорваться сквозь мало послушные среды, управляемые Михаилом. Но если уж это раздражение длилось долго, то реакция на него прорывается как взрыв или вулканическое извержение, мощное, неукротимое и стремительно быстрое, вопреки расчетам окружающих. <...> Но есть и другие имена. Они созданы не для земли, не в земле живут их корни. Это - силы, природе которых чуждо воплощаться в плотных и тяжелых земных средах. Они могут попадать и на землю, как семена, приносимые лучами солнца из небесных пространств; и, попадая на неприспособленную для них почву, они прорастают и образуют себе тело из земных стихий, входя тем самым в разные земные отношения и связи. Но, подчиняя себе, силою своей жизненности, сотканное из земных стихий тело, эти имена все-таки остаются чуждыми миру, в котором они произрастали, и никогда не овладевают им вполне. Хорошие или плохие, носители таких имен не прилаживаются вплотную к окружающим их условиям земного существования и не способны приладиться, хотя бы и имели на то корыстные расчеты или преступные намерения. Одно из таких имен - Михаил. Имя Архистратига Небесных Сил, первое из тварных имен духовного мира, Михаил, самой этимологией своей, указывает на высшую меру духовности, на особливую близость к Вечному: оно значит "Кто как Бог", или "Тот, Кто как Бог". Оно означает, следовательно, наивысшую ступень богоподобия. Это - имя молниевой быстроты и непреодолимой мощи, имя энергии Божией в ее осуществлении, в ее посланничестве. Это - мгновенный и ничем не преодолимый огонь, кому - спасение, а кому - гибель. Оно "исполнено ангельской крепости". Оно подвижнее пламени, послушное высшему велению, и несокрушимее алмаза Небесных Сфер, которыми держится Вселенная. По своей природе, имя Михаил - противоположность земной косности, с ее и враждебным, и благодетельным торможением порывов и устремлений. И, попадая на землю, это имя живет на ней как чуждое земле, к ней не приспособляющееся и не способное приспособиться. Михаил - одно из древнейших известных в истории имен. Но и за много тысяч лет своего пребывания на земле оно остается откровением на земле и не делается здесь своим, хотя и обросло житейскими связями и бытовыми наростами. Этому имени трудно осуществлять себя в земных средах, слишком для него плотных. Птице, если бы она и могла как-нибудь просуществовать на дне океана, не летать под водою на крыльях, приспособленных к гораздо более тонкой стихии - воздуху. Так же и небесное существо, Михаил, попадая на землю, становится медлительным и неуклюжим, хотя сам в себе несравненно подвижнее тех, кто его на земле окружает".
Николай Шальнов: тэги: графомания Монолог Пита Ночь над Капитолием Где-то гаснет Капитолий Сонмом блекнущих огней, Где-то на далёкой воле Волны ржи во мгле степей Мчат свой бег под лун мерцанье, Где-то смерть поёт о нас, Где-то в радость созерцанье, Где-то невозбранно глаз Ищет звёзд сиянье, в радость Нам пылающих с небес. К сожалению, мира старость Не застать нам. Дышит лес Издали привольем диким. Взять бы просто и упасть В гущи дикой земляники И из памяти пропасть Тех, чей новый день запишет Нас в заклятые враги, Кто-то будет третьим лишним, Память только береги О последних днях в столице, Тех, что стали для меня В бесконечной веренице – Откровением огня. Вот последний догорает Над столицей свет в ночи, Наши щёки так пылают, Наши руки горячи... Я зажгу гореньем взгляда Одинокую свечу. Я с тобой, и мне не надо Ничего. Я лишь молчу.
Николай Шальнов: тэги: ономатология, о ничтожестве и горестях жизни Боже, да за что же так в этом холодном, греховном мире, в этой мрачной бытийственности так видоизменяется и искажается наш внутренний мир!.. Вот, сами почитайте, из "Александры": <...> Естественно думать о каком-то тождестве имен Александр и Александра. Но естественно предполагать и то, что имя Александр, в себе законченное и чрезвычайно гармоничное, как имя мужчины, именно потому, будучи преобразовано в имя женское, должно дать дисгармонию и быть вестником и силою личности, решительно не находящей в себе равновесия. Когда знаменование имени побуждает женщину стать наиболее пропорционально в себе построенным мужчиной, то это, легко предвидеть, клонится к судьбе трагической. Не трагизм внешних бедствий, не удары судьбы, не вихри налетающих несчастии свойственны, как типические, Александре. И это все может быть, пожалуй даже бывает довольно часто; но суть дела не во внешнем нападении на Александру враждебных сил мира, а в вине трагической. Внутренняя дисгармония - таков порок бытия, и в нем заложено семя разлада внутреннего, затем, нередко, и внешнего. Это не значит, чтобы Александра справедливо терпела за допущенный проступок против должного. Напротив, она вовлекается в жизненные столкновения именно тогда, когда с особой настойчивостью идет к тому, что почитается ею должным. Ее вина - роковая, как вытекающая из некоей онтологической бестактности, в силу которой у Александры весьма редко случается, чтобы "правда и истина облобызались", а если и случается, то именно тогда, когда Александра предоставляет себя течению событий. Продолжение тут: Александра стремится к истине, и стремится в духе мужском, гораздо более, чем носительницы многих других имен. Но истина у нее выходит не по правде, - некстати, невпопад, отвлеченно, что тем опаснее, коль скоро эта рассудочность ведется женскою страстностью. Неправильно представлять себе Александру мужской натурой: это натура женская, но каким-то подсознательным усилием преобразующая себя в видимость мужской. Женский инстинкт и женский напор здесь извращаются, принимая вид рассудка и сознательной воли, но вовсе не делаясь таковыми на самом деле и в существе своем оставаясь стихийными и бесформенными. Женская правда не хочет быть здесь сама собой и чутьем подходит к мужской истине, а потому лишается истинности и слепнет. Прямолинейная, нарочито рассудочная, насильственно входящая в совершенство добродетелей, Александра такова в своей феноменальности, в своей жесткой истине, тогда как в глубине она есть ослепшая, без ума настойчивая. Женская хаотичность, себя не видящая и себе не признающаяся, что она такое. Между тем, подталкиваемая слепою волею, Александра настойчива, упорна, крепко держась за преднамеченное ею, как за разумную и доказанную цель. Но эта цель присутствует в ее сознании как разумная, но не есть разумная, по крайней мере для Александры она не разумна, а есть проекция слепого хотения. Не было бы окончательной беды в том, что человек хочет не разумно, а слепо; нет окончательной беды в женском требовании, даже в женском капризе. Может быть, напротив, их алогичность, явная и признаваемая, приоткрывает что-то новое, недоступное рассудку, и женской правдой восполняет мужскую истину, причем самая настойчивость этой правды, открыто противополагаясь истине, свидетельствует надежность правды. Но Александра бессознательно выдает одно за другое, и хочет сомнительную истину удержать, как таковую, упорством, тогда как это есть какая-то заблудившаяся правда. И тут начинается путаница, ведущая Александру к столкновению с действительностью. Это столкновение может быть как в малом, так и в великом: в житейских отношениях, в выборе своего жизненного пути, в понимании наличных условий жизни и т. д.; но суть столкновения и механизм его один и тот же. Он, повторяю, в том, что холодная рассудочность и прямолинейность, движимые слепою страстностью, хотят выдать себя за установленные из тех начал, к которым на самом деле они отношения не имеют. Психологически этот внутренний разлад сказывается отсутствием гибкости, грубоватостью, неприспособляемостью, в которых, однако, не следует видеть просто прирожденные или воспитанные черты характера, но в гораздо большей степени доказательство себе самой своей истинности: "Я - по истине, мне нечего лукавить, буду грубой - проявлю чистую истину без прикрас", - приблизительно так мотивирует самой себе мнимую необходимость нарочитой грубости Александра; "истине не подобает кокетничать и заигрывать". Александре кажется, что грубоватость и прямолинейность сделают ее выше женских свойств и уподобят мужчине. Когда ложное положение, в которое поставила себя Александра, дает себя знать начинающимся столкновением с жизнью, Александра, отлично сознавая источник неприятности и, может быть, беды, не только не постарается снять или исправить ложное действие, но напротив, с особой настойчивостью сделает ударение именно на остром ребре его, режущем жизнь; и сделает это она не из простого самолюбия, а принципиально, ценою неудобств, грозящих неприятностей, может быть, даже гибели, жертвенно, закаляя себя и окружающих во имя истины. Александра предчувствует катастрофу, в большом или малом - сейчас это безразлично, может быть, даже уверена в ней, но идет навстречу трагедии, хочет трагедии. Как и Александр, она законодательна, но непременно неудачно, потому что только притязает быть микрокосмом. Как и Александр, Александра благородна, т. е. хочет быть и думает быть благородной. Но если и в Александре-мужчине благородство бывает несколько нарочитым, несколько сценическим, то тем более, тем несравненно более это относится к Александре. Александру сравнительно легко быть великодушным и немелочным, поскольку он, замкнутый в себе, имеет мало внешних желаний и, по своей круглоте, не зацепляется за мир; напротив, Александре ни самозамкнутость, ни круглость не свойственны, и менее всего было бы справедливо сказать о женском имени Александра, что ей нечего хотеть вне себя и что она ничего вне себя не хочет. Напротив, она исполнена желаний, в которых себе не сознается, и менее всего может быть справедливой и беспристрастной, как судия. Она надтреснута, надтреснута онтологически, а потому - и психологически, и нравственно. Естественна отсюда ее внутренняя и внешняя неудовлетворенность, причина и вместе оправдание в ее глазах ее конфликта с жизнью. И потому, к жизни привязанная и, можно сказать, в жизнь вцепившаяся, Александра легко идет к гибели, способна на принесение себя в жертву до смерти, как способна и к пресечению своей жизни. Едва ли случайность, а не последствие той же основной трагической вины Александр, что они очень часто умирают в младенчестве, как бы издали пресекая жизнь, предвещающую невольные страдания. И эта младенческая смерть тем знаменательнее, что имя Александры дается нередко детям, особенно прочувствованным родителями, в знак особенного внимания к кому-нибудь из нежно, скорее благоговейно, любимых Александров.
Николай Шальнов: тэги: сказки о жизни, сказки о любви По ходу, ритина Паддада в Весах снова набирает обороты на своей орбите, ибо судьба недвусмысленно намекает ей на необходимость консультирования в вопросах отношений, этот эстетичный и гармоничный астероид очень любит подобные задачки. Всю жизнь Рита выступает посредницей, а то и сводней. Из курсов пикапа, которые Рита прочесала за вечер, и где манипуляция на манипуляции сидит и манипуляцией погоняет, Рита обнаружила забавную историю, не лишённую, впрочем, поучительности. Сказка о рыцаре …Жил-был на свете один добрый и славный мальчик. С детства он воспитывался на романтичных сказках и рыцарских романах, верил в благородство и настоящую любовь. У него была девочка – тоже милая и замечательная. Чистая, искренняя, необыкновенная и далее по списку. У них были прекрасные отношения – мальчик был готов на все ради нее, и она, казалось, отвечала ему взаимностью. Каждая их встреча превращалась в маленький праздник, и когда они были вместе, они были счастливы. А потом расстались… Расставание было тяжелым и болезненным для обоих, тем более, что никто не понимал причин. Казалось бы – им было так хорошо вместе, и вдруг… Девушка, несмотря на то, что инициатива расставания принадлежала ей, сама плакала, переживала, уверяла, что мальчик ей очень дорог, что он для нее – родной человек, но… Расстались. Прошло какое-то время. Забыть друг друга так и не смогли: мальчик все еще продолжал любить, а девочка периодически добавляла масла в огонь – звонила, писала, говорила, что скучает, что ей грустно без него и проч. (про женскую логику лишний раз вспоминать не будем). Мальчик, к слову сказать, был совсем не глупым мальчиком, изучал психологию, много знал о межличностных отношениях и т.д. Но решил, что будет не честным по отношению к девушке (да и к их Большой Любви), если он станет применять свои знания, использовать какие-то техники и приемы. Вместо этого он всегда был готов придти на помощь девушке, если она о чем-то просила; всегда отвечал на ее письма, звонки и смс; всегда был рад что-то сделать для нее - поднять ей настроение, если она грустила, утешить, если ей было плохо, вытащить из депрессии, если оная вдруг замаячила на ее горизонте. Он ведь знал, что ей нужно, знал, как ее развеселить или утешить, что ей сказать и как для нее поступить – они ведь были самыми близкими людьми на земле друг для друга. А он ведь воспитывался в рыцарских традициях… Он никогда ни в чем не обвинял ее, никогда не говорил, как ему больно. Всего лишь верил, что если будет поступать так, то девушка рано или поздно оценит, поймет… и вернется. Ведь он же ее любил. И всегда был с ней искренен и честен, не хотел играть ни в какие игры, был готов раскрыться весь и отдать всего себя полностью по первому ее зову. Как благородный рыцарь, не скрывающий ничего и идущий на бой с опущенным мечом и открытым забралом. Что ж, он действительно здорово помог девушке. Вытаскивал из депрессии, поднимал настроение, утешал в трудную минуту, спасал от грусти. Девушка повеселела, вытерла слезы, вновь стала смотреть на мир с очаровательной и жизнерадостной улыбкой, как раньше. На нее вновь стали засматриваться мальчики (другие) на улицах, она вновь почувствовала себя обаятельной и желанной, как раньше. И вскоре сказала своему мальчику, что у нее появился новый молодой человек. В семье рыцаря забралом не клацают.
Николай Шальнов: тэги: астрология, мыслевыброс Часто Рита жалеет, что у неё в XII доме гороскопа "слишком много флегмы". Если бы было побольше огня, быть может, её душа вобрала бы в себя идеализм, поэзию и красоту, а её работы были бы исполнены строгого изящества и твёрдости, придающей её творчеству проникновенную силу и совершенство. К сожалению, это не так. Как писал Бердяев о Возрождении: "Тайна Возрождения в том, что оно не удалось". А то - так... Серенько всё. Ф. Тютчев Silentium Молчи, скрывайся и таи И чувства и мечты свои - Пускай в душевной глубине Встают и заходят оне Безмолвно, как звезды в ночи,- Любуйся ими - и молчи. Как сердцу высказать себя? Другому как понять тебя? Поймет ли он, чем ты живешь? Мысль изреченная есть ложь. Взрывая, возмутишь ключи,- Питайся ими - и молчи. Лишь жить в себе самом умей - Есть целый мир в душе твоей Таинственно-волшебных дум; Их оглушит наружный шум, Дневные разгонят лучи, - Внимай их пенью - и молчи!.. <1830>
Николай Шальнов: тэги: астрология Даже когда Рита чувствовала себя Обманутой Простофилей из синастрического Нептуна в 5 доме, её дико забавляло анализировать это положение и делать - пусть неутешительные - выводы из него. Начало тут: Синастрический Нептун в V доме В моих игровых ситуациях я могу определить партнера на роль Обманутого Простофили, но при этом вполне вероятно, что он воспримет ее как Хитрого Пройдоху, и хотя только развитие сюжета покажет, кто из нас оказался ближе к истине, все же у него значительно меньше шансов правильного понимания происходящего между нами. Дело в том, что роли и жесткие сюжеты во многом условны и сами по себе, но если Нептун партнера стоит не в его V доме, он может не понять специфики моего взгляда на ситуацию. С другой стороны, если я не замечу влияния Нептуна и восприму партнера как исполнителя сравнительно честной роли, то, заметив его ложь или обман, я буду возмущен — но все же не до глубины души. Вообще здесь партнер может немного спутать карты моего сценария, но вряд ли существенно его изменит или, тем более сломает — скорее всего, добавит лишних недоразумений, беготни и суеты; но в его жизни последствия подобного вмешательства могут быть гораздо более серьезными, в соответствии с положением Нептуна в его карте. ...Возможно, партнер войдет в мой сюжет на роли Нищего Странника [по-видимому, имелась в виду ритина любовь к пустому бродяжничеству], Кормильца-На-Старости-Лет [стремление Риты опекать/заботиться] или Призреваемой Старушки [ритина склонность к молитве за ближнего], но в любом случае элемент игры воспрепятствует моему искреннему восприятию чувств партнера, по крайней мере, пока я склонен использовать жесткие роли и сюжеты. В гармоничном варианте мы можем вместе ходить на церковные богослужения или концерты симфонической музыки, но глубокие парные медитации станут реальностью лишь при серьезной проработке его Нептуна и моего V дома, а также отношений в целом. Возможно, страсть Кое-Кого использовать жёсткие роли связана с оппозицией Юпитер-Венера (как известно, Нептун и Луна формируют нашу способность любить, а Венера эту способность проявляет: http://volnium.ru/interpretation/aspect?asp=natal_opp_venus_jupiter ): "Так, при оппозиции Венеры к Юпитеру эта альтернатива в ситуации акцента на Венере может выглядеть так: или внешняя слава, выставки, общественная и международная деятельность, или смена творческого канала (освоенной манеры или техники) и разработка нового. Оппозиция Сатурна к Юпитеру может в какой-то момент поставить человека перед таким выбором: или жесткое управление многочисленными подданными, или разработка и овладение обширными областями пространства внутреннего мира. В жизни может понадобиться и то, и другое, но важно не перепутать порядка этих отрезков биографии".
Николай Шальнов: тэги: графомания, киберпанк Эта тема любви Пита и Китнисс так захватила Риту, что она считает картинки с Питом, боясь, что их может не хватить, ахха На Арене Вяло и хмуро тянется день над Ареной, Небо под тяжестью туч провисает унылым шатром. Видишь: ручей убегает с кровавою пеной Мёртвых трибутов… Теперь им не всё ли равно, Кто победит? А об этом тревожился каждый Пару часов, отшумевших над нами вот-вот. Ты отдохни, ну а я пока встану на страже Жизней, которых не ценит, быть может, никто. Странно подвижной мишенью быть в игрищах этих, Цель может быть и нигде, и везде: ухвати Сердцем биенье сердец, что, быть может, на свете Бились поменьше, чем мы; но не можем, увы, их спасти. В чаще таятся опасности, дышат отравой Воды озёр, и напоен тревогою мрак. Где вся отвага, где радость последняя, слабой Искрой надежды светящая?.. Даже слабак Веру имеет, и сильный боится себя же: Силою трудно владеть, как любовью, что светит во мне Ярче всего, ярче света небесного даже. Китнисс!.. При этой последней, быть может, луне Я говорю: может быть, мы погибнем, друг друга Н`асквозь пронзив, как в потерянном Риме – рабы, Но лучше смерть, чем я буду, проклятый, поруган, Смерти предав тебя первым, а чувство – веленью судьбы.
Николай Шальнов: тэги: астрология Рита весьма повеселилась, прочитав эту наивную характеристику своего знака: "Дева: Естественно, эгоист. В своем роде уникум. Человек, комплексующий из-за названия собственного знака зодиака, и на этом фоне отчаянно пытающийся выглядеть гораздо мужественнее чем он есть на самом деле. Иногда впадает в крайности. Пытается очаровывать и доказывать свое превосходство над остальными представителями себе подобных. Любит говорить комплименты и следить за реакцией на них. Если видит, что комплимент сработал, его начинает нести… Доходит до признаний в вечной любви и единстве его и вашей мантры на фоне гармонии межгалактического сознания любви. Верить нельзя категорически. В постели обычно не представляет ничего убедительного. Вместо бурного и страстного секса может почитать книжку, аргументируя этот тем, что его мантра устала. Завалить в постель можно слезами, романтическими клятвами, пылкими признаниями и прочей романтической ерундой. Не склонен к экспериментам. Иногда бывает БИ". Это всё очень мило. Вообще Рита заметила, что те, у которых что-то не получается в личной жизни, причём довольно долго, потом прекрасно везёт в романах, а Рита, которая когда-то отдала себя служению искусству и стала жить только им и ради него, все свои неудачи, страдания и прочую неустроенность в личной жизни компенсировала необыкновенным наслаждением, которым может одарить только искусство: Рита с его помощью не теряла веру в жизнь даже в самые трудные периоды. Может быть, то, чего так боится Рита - юношеская любовь - не есть что-то плохое, хотя, конечно, не дотягивает до идеала ритиного представления о любви. "В отсутствие работы со своими формами Дева скучает, а расслабиться ей трудно. (Эмоциональная жизнь для нее тесно связана с материальными формами, часто выражается через них, ей милы "вещественные знаки невещественных отношений". Для нее отдых - это скорее смена занятий. Дева умеет получать глубокое удовлетворение от любой работы, сделанной (по ее мнению) хорошо, какой бы неприятной и грязной эта работа ни казалась окружающим. Дева инстинктивно умеет видеть в самых низких формах Божественное начало и ощущает необходимость своих действий для достижения высшей гармонии Космоса. Это видение дает возможность высокой Деве создавать необыкновенные произведения искусства, где единство замысла подчеркнуто каждой мельчайшей деталью и подробностью. Непроработанной Деве приходится столкнуться с таким положением дел, когда она с одной стороны, чувствует, что она ответственна за формы, которые попадают ей в руки, а с другой - у нее ничего не получается, работа словно валится из рук, все пачкается, теряется и ломается. Если Дева опускает руки, то из нее получается страшная неряха и грязнуля, каких свет не видывал - таким способом судьба ей наглядно показывает ее кармическое предназначение.<...> Заточение Нептуна дает трудность восприятия для Девы всевозможных тонких ощущений, настроений, полутонов и всего недосказанного. В то же время она стремится постичь единство мира, но по-своему, через ключевую деталь или полноту деталей (см. ниже заточение Юпитера). Здесь тонкость заключается в том, что так, как она мыслит синтез, он ей не удается и не может удаться в принципе; но в процессе этих своих попыток Дева иногда, сама того не понимая, оказывается в мистическом состоянии (интуитивная медитация - отождествление с предметом по Патанджали), в котором и происходит искомый синтез. Заточение Нептуна символизирует подсознательное стремление Девы к интуитивно-мистическому и целостному восприятию мира, но оно дается только очень трудной проработкой; а средняя Дева относится к любой мистике с крайним подозрением и недоверием и даже свои собственные тонкие душевные движения либо не замечает, либо интерпретирует грубо-материально; Дева - прирожденный физиолог, но только не психолог (кроме очень высоких типов). В Деве космическая любовь Нептуна находит косвенное выражение, через самоотверженную, порой и тяжелую и монотонную работу с самыми плотными, грубыми и неблагодарными формами. Заточение Юпитера дает Деве инстинктивную любовь к изобилию деталей, т.е. малых форм, составляющих большую. Здесь она также ищет путь к гармонии целого и его синтезу и, как правило, не находит. Заточенный Юпитер дает Деве много форм - для работы с ними, но и передышку сменой занятий и тайную (хорошо, если не явную) гордость проделанной работой. Именно он дает Деве искушение, в результате которого у нее разбегаются глаза, но при должной методической проработке деталей и подробностей Юпитер все же соединяет их в единое целое. Здесь проработка заточения Юпитера более трудна, чем в Близнецах, поскольку дополнительно мешает заточение Нептуна. Деве все-таки очень трудно смотреть на вещи широко. Падение Венеры в Деве символизирует трудности Девы в эмоциональных, романтических и сексуальных вопросах, сложные взаимоотношения с искусством и скептическое отношение к социуму".
Николай Шальнов: тэги: люди Анализируя жизнь своих знакомых, Рита обрастает маниями и прочими прелестями рефлексии. Так, например, один её друг и лучшая подруга Риты имеют по зороастрийской системе одного и того же тотема - Горную козочку, Серну. Очень любопытно про них прочитать. Серна кажется ветреной болтушкой, живущей делами окружения, заботящейся о других и только, ко на самом деле упряма, целеустремленна, настырна. Рано выходит замуж, кормит детей и рвется к вершине. Ее задача: всегда идет правильным путем, ведя других за собой. Антитотем дня приводит к пропасти. Подлый, жестокий холуй со страшным честолюбием, лжец. Жадный и бессердечный. Любит играть, притворяться, прививать пороки другим, сбивать с пути, подавать зло в красивой упаковке и в долг. Полностью описание тотема и антитотема тут: ТОТЕМ: белая горная козочка, Серна. Именно серна считалась воплощением высшего пути, потому что она может, ввиду своей тонкости, грациозности и изящества, забираться на самую вершину горы, куда никакие другие животные и люди не ступали. Серны очень ценились у зороастрийцев, ввиду ароматного запаха, который они распространяли. Считалось, что козочка всегда связана с символом тропы, которая ведет человека к горным вершинам. Иногда Арту изображают как белую серну, или как белую козу. Своим молоком она вскормила все первочеловечество – перволюдей Машью и Машиану. Также есть четкая связь этого дня с Млечным Путем. Если на небе очень сильно виден Млечный Путь – это тоже считается хорошей приметой. В этот день нужно пить побольше молока, особенно козьего. В зороастризме козье молоко ценилось больше, чем коровье. Козье молоко считалось причастием Арты. И по своим свойствам козье молоко гораздо лучше коровьего. Внешнее: красивые, грациозные, изящные. Тонкие, длинные, стройные ноги. Небольшой или средний рост, изящная, стройная фигура. Тонкие, изящной формы, руки. Длинные пальцы. Большие темные глаза с поволокой. Волосы не должны быть черными. Узкое лицо, тонкие черты лица, тонкий нос с выраженными ноздрями. Большие, яркие и сочные губы. Вьющиеся волосы. В лице есть что–то даже вычурное; серна должна быть с молочно–белой кожей. Хварна серны: человек всегда идет правильным путем. Ее всегда направляют на нужную дорогу, она ничего для этого не делает, так складываются обстоятельства, что все приходит вовремя. Ее ведут, не дают отклониться и показывают правильный путь. Как только она отклонится, ее сразу "бьют по рогам". Неведомо для самих себя (а лучше – ведомо), серны ведут и других людей тропой Арты, правильным путем. То есть, они могут вести других людей. Характер: человек живет в потоке. Серны никогда ни в чем не виноваты, они всегда правы. Обстоятельства складываются так, что их всегда оправдывают, а других рядом с ними обвиняют. А серны остаются для всех хорошими. Серне многое прощают, потому что они всегда самые обаятельные и привлекательные. Их невозможно не любить, они вызывают любовь к себе. Такой человек излучает ауру теплоты, радости, любви. Его хочется всегда пожалеть, погладить, притянуть к себе, помочь ему. Он даже ничего не делает, а люди вокруг него становятся лучше, хоть не намного. Такого человека очень больно бьют за ошибки, за неправильный путь, за отклонения. А если они сознательно это делают, то их могут даже истребить. Все может у них полететь в пропасть, всё сорвется в единый момент. Даже мелкая ошибка для них чревата целой серией ударов судьбы. Серна почти не имеет права на ошибку. Если серна летит в пропасть, то за ней летят и все, которые на нее ориентировались. Целая кармическая цепь – там ведь Парэндай завязана. Своим видом серна может пробуждать совесть в других людях. И проклятье будет тому, кто ее обидит, особенно, обидит ее, беззащитную, или воспользуется ее простотой. Люди, рожденные в этот день, часто очень простые, открытые. Но, правда, в них есть целеустремленность, их всегда куда–то несет. Несмотря на грациозную и почти ветреную внешность, они очень напористые, стремятся достичь чего–то, ставят перед собой цель. А так они смотрятся болтушками, легкими, свободными. Они могут очень много осуждать, болтать, но как доходит до дела, они становятся четкими, исполнительными, и куда бы их не заносило, они всегда, как ваньки–встаньки, возвращаются на свое место, в устойчивое положение. Не надо доверять их разболтанности, она скрывает под собой, наоборот, четкость, настойчивость, их стержень и целеустремленность. Они идут, повинуясь зову, инстинктам. Они кажутся не очень постоянными; и в них есть неудержимое стремление к вершинам, как бы большое честолюбие, особенно у мужчин. В них проявляется больше от Козерога. Но, правда, не Козерожья ветреность, не Козерожья внешняя грациозность. Целеустремленность, напор, стремление ввысь, умение жертвовать в критические минуты второстепенным ради главного – это все Козерожьи черты. Но зато у них – не Козерожья обаятельность, открытость, кажущаяся беспечность. Поэтому они, время от времени, из стороны в сторону мечутся. В них есть больше все–таки Водолейского. Потому что только Водолеи могут быть такими вроде бы разболтанными, но все–таки стержень у них где–то есть. Иной раз они собираются и очень жестко могут двинуть по рогам или промеж рогов. Внешне у Водолеев проявляется Уран: внешне такие люди кажутся беспорядочными, всё им – трын–трава, "пофигизм", а как до дела доходит – появляется Сатурн: они могут жертвовать ради главного второстепенным, быстро делают любую работу. Правда, у серны нет Водолейской любви к свободе и Водолейского "пофигизма". У серны есть очень большая привязчивость. Этот человек приносит счастье другим людям. Всегда он выглядит очень молодо. Молодость и грациозность у серны сохраняется до глубокой старости. Вот такой это человек – он ничего не делает, а за него наказывают эти две сестрички Эвмениды, или Эринии. Причем, чем меньше сам человек хочет отомстить, тем страшнее будет месть. Жизнь у серны: очень плохая молодость, они, как гадкие утята. Приходится все время двигаться, все время находиться в вечных поисках. Очень зависимы от партнера по браку. Часто первый брак у них – неудачный, женятся они рано; им необходимо иметь постоянную семью, без семьи у них "съезжает крыша". И у них должно быть много детей. Серна благословляется на рождение детей. Но только та женщина–серна благословенна, которая родила рано. У них должны быть ранние роды. Последняя возможность серне родить – это 25 лет (25–й день – 25–й год жизни). Чем дальше идет время, тем больше серна осознает себя, и тем сильнее продвигается в жизни (это важно особенно для мужчин). Начиная с 35–ти – 37–ми лет (на возвращении Лунных Узлов) – серна начинает интенсивно двигаться. До 43–х лет жизнь насыщена борьбой, испытаниями, проблемами. А старость у серны очень хорошая, обеспеченная. Серна раскрывается и становится на вершине. Она – человек позднего развития. Часто серна лучше раскрывается вдали от собственного места жительства, или вдали от своего места рождения. Смерть бывает неожиданной и очень быстрой. Если у человека есть хварна серны, то он умирает во время солнечного дня. Они не умирают, а уходят. АНТИТОТЕМ: Арте Небесной противостоит одно из воплощений Друджа,– это некий монстр, похожий и на крокодила, и на козла одновременно. Крокодило-козел (крокозел), рогатый крокодил, покрытый шерстью. Как написано в тексте, этот крокодило–козел летает, а точнее, планирует. У него есть кожистые крылья. Похож на дракона. Весь в бородавках. Внешне: жирный, черный, маленький, уродливый, с кривыми неровными зубами, толстый расплющенный нос, маленькие подозрительные глазки, толстая ороговевшая кожа, большой живот, большой зад. Отсутствие талии у женщин. Смуглая или даже темная кожа. Торчащие, лопоухие и здоровенные уши. Плоская физиономия, блином. Маленькие, припухшие глазки. Не чистая кожа, в бородавках. Здоровенный рот. Быстро лысеет, редкие, жидкие волосенки. Стучат ручонками. Характер: страшный приспособленец и холуй. Жуткое честолюбие. Заговорит любого. Стремится подделаться: и вашим, и нашим. Любит сидеть на двух стульях. Серна – честный разгильдяй, а крокодило–козел постоянно врет, прикидывается. Расслабляет, сентиментален, рвет струны на гитаре, признается всем в любви. Уголовно–сентиментальные проявления, руки в наколках. Прикидывается добреньким, чистеньким, хорошим. Крайне жестокий. Жесткий, когда увидит в других людях слабость, то он может их просто уничтожить. То, что попадает ему в лапы – он не упустит, пожирает, уничтожает до конца. Любит глумиться с садизмом. С исключительным цинизмом и особой дерзостью. Жуткие циники. Любит делать вред людям, совращает людей, особенно детей. Они часто работают с детьми: воспитателями, педагогами, детскими врачами. "На, мальчик, конфеточку". В жизни ему везет с самого начала, он от всего получает кайф. Он кайфолов. Ест – ловит кайф, делает пакость – ловит кайф, прямо аж глаза закатывает. Они счастливы, когда вокруг другим плохо. От сделанной гадости он испытывает эстетическое наслаждение. И тех, кому он делает пакости, он даже любит. Такому человеку в жизни везет с самого начала. Он движется по жизни, как бульдозер. Он преодолевает все препятствия, он не испытывает никаких затруднений, проходя по жизни. Везде у него "блат". Папочка–мамочка дают ему все возможности. А во второй половине жизни у них везде – полный "облом", в отличие от серны. В старости превращаются в уродов на тонких ножках. И стремятся к молодежи, чтобы у них в окружении были молодые мальчики. Склонность к ожирению. Если серны всегда в жизни скромные, то крокодило–монстры стремятся выставиться, чтобы на них посмотрели, склонность к игре – "посмотрите на меня"; распоясываются. Фоточка одного ритиного знакомого вызывает у неё смутное чувство неприятия. Отчего-то тот, кого Рита почитала за эстета, напомнил ей одного из предков Дориана Грея: "Ну а что досталось ему от Джорджа Уиллоуби, мужчины в напудренном парике и с забавными мушками на лице? Какое недоброе лицо, смуглое, мрачное, с ртом сладострастножестоким, в складке которого чувствуется надменное презрение. Желтые костлявые руки сплошь унизаны перстнями и полуприкрыты тонкими кружевами манжет. Этот щеголь восемнадцатого века в молодости был другом лорда Феррарса".
Николай Шальнов: тэги: графомания Пламя глаз "Нам вроде бы проще стоять пред толпою Вдвоём и Панему нести ерунду, Как будто мы связаны этой любовью, Которую я до конца не пойму", - Так думаешь ты. Но в глазах у народа Навеки сиянье останется глаз Твоих: ты сказала столичному сброду Что трепет сердец навсегда не угас Всех тех, кто погиб. Этот свет непостижный, Хотя он едва лишь мерцает: огни Лампад так колеблются в память о ближнем, Но время придёт – будут солнцу сродни. Пылает огонь Пересмешницы. Знаю, Что, может, не веришь ты в правду тех слов, Которые я говорю, озирая Толпу, чей укор для нас нем и суров. Но мир неизменен, и наша природа Печальна, слаба. Только два огонька В которых слились лёд с алмазом, как воды Из Леты, целят и мерцают слегка.
Николай Шальнов: тэги: искусство вечно Вот уж не думала никогда, что музыка способна пробудить ней столько грустно-сентиментальных чувств... Не слушайте Корелли, люди, если не хотите взгрустнуть. Хотя Рите есть, что оплакивать, хех... Последнюю строфу в своём последнем вирше не просто так приписала. Вспомнила Рита про одно стихотворение, когда-то ей очень нравившееся. Ф. Тютчев Цицерон Оратор римский говорил Средь бурь гражданских и тревоги: «Я поздно встал — и на дороге Застигнут ночью Рима был!» Так!.. но, прощаясь с римской славой, С Капитолийской высоты Во всем величье видел ты Закат звезды ее кровавой!.. Блажен, кто посетил сей мир В его минуты роковые! Его призвали всеблагие Как собеседника на пир. Он их высоких зрелищ зритель, Он в их совет допущен был — И заживо, как небожитель, Из чаши их бессмертье пил!
Николай Шальнов: тэги: ономатология, мыслевыброс, рассказы старой балерины Иногда Рита жалеет, что не может расписать весь ход своих рассуждений. Прежде ей очень нравилась идея бесконечной книги и та, согласно которой мир есть текст. "Проявить во всей полноте свою сущность - вот ради чего мы живём", - говорил Уайльд в своём знаменитом романе. Размышляя над именами "Николай" и "Дмитрий" Рита нашла несколько очень интересных моментов, которые уже забыла, почём зря. Эти мысли показались ей весьма занимательными. То, что Николай не доверяет бытию в итоге приводит к тому, что он ему начинает доверять, и развивается соответственно его безделье и фатализм, хитрый же ум Дмитриев тоже ни к чему хорошему не приводит, вот почему Рите было иногда до безумия его жаль (вспомнить: "Тут нет детской доверчивости и открытости: это несколько угрюмый, несколько с насилием над собою подход, в котором сочетается и сознание своей вины, и боязнь настоящего разрыва, и неполное желание смириться, и неумение разобраться в собственных противоречивых силах, и много других волнующих чувств"). Одиссей не был счастлив, потому что был хитёр, ибо ум лишь отражает, а, отражая, покрывается пылью. Хитрость может дать лишь временное преимущество, но не мудро направить душу к действию. "Но даже невежество лучше, чем интеллектуальная учёность без мудрости души, её направляющей". Рите часто не доставало твёрдости и постоянства, быть может, именно поэтому, когда она научилась справляться с этим в партнёрстве с Константином, которому, кстати, тоже весьма не хватало постоянства ("Константином зовут за непостоянство"), гордость и чувство достижения одарили её нотой счастья. Почему же нас иной раз влечёт к одним людям и отталкивает от других? Не потому ли, что в случае с первыми мы испытали всю полноту любви и счастья и никак не можем забыть про это?.. Даже простой внешний вид некоторых дам может вызвать прилив вдохновения, когда мы становимся жертвами собственных идеализированных представлений, упиваясь каждым их жестом и другим личным проявлением... Арка́нджело Коре́лли (итал. Arcangelo Corelli; 17 февраля 1653, Фузиньяно, Равенна — 8 января 1713, Рим) — великий итальянский скрипач и композитор. Первая половина его жизни известна мало; достоверно, что он был учеником певца Папской капеллы в Риме М. Симонелли (после 1618—1696, ученик В. Мадзокки), скрипачей Дж. Бенвенути, Л. Бруньоли (ученики Э. Гайбары), и, вероятно, Б. Дж. Лауренти и Дж. Б. Бассани. С 1681 и до своей смерти жил в Риме у мецената кардинала Оттобони, не нуждаясь ни в чём. Сочинения Корелли долго сохраняли ценность как прекрасное руководство к изучению игры в широком стиле. Корелли писал сонаты для скрипки (исполнявшиеся в то время в церкви, почему Корелли и называет их «Sonate di chiesa»), concerti grossi и др. Корелли содействовал развитию формы скрипичного концерта. Он достиг в своём творчестве классического совершенства, выступая как скрипач, руководя лучшими капеллами, сочиняя для скрипки и обучая игре на этом инструменте. Корелли-композитор неотделим от Корелли-исполнителя. По свидетельству его учеников и современников, исполнительский стиль Корелли отличался исключительной выразительностью и благородством. Он умел быть лиричным, задумчивым и сосредоточенным, и наряду с этим — взволнованным, патетичным и стремительным. Продолжение тут: Воздействие Арканджело Корелли на музыку современников и композиторов последующих поколений было очень велико. Достаточно назвать Тартини и Вивальди в Италии, Куперена и Леклера во Франции, Генделя и Баха, Телемана в Германии, Экклза в Англии, Бенда в Чехии. Из двенадцати концертов (concertigrossi) Корелли восемь на-писаны по принципу da chiesa, четыре — dacamera. Удивительно, что и в этом жанре композитор как бы разграничивает «сонат-ный» и «сюитный» варианты цикла. В солирующую группу входят две скрипки и виолончель; им в известной мере противопоставляют-ся инструменты струнного квартета, который по желанию может быть удвоен. Этот состав ансамбля словно вырастает из малого «ядра» трио-сонаты (солирующие инструменты), к которому присоединена в иной роли еще одна внутренне цельная группа инструментов. Разумеется, полнота звучания такого концертного ансамбля уже отлична от камерности трио-сонаты и близка скорее звучности струнного оркестра (особенно по условиям того време-ни). Сопоставления соло иtutti, как и активизация всей музы-кальной ткани, создают впечатления динамичности и своеобраз-ных колористических эффектов в процессе формообразования. Возникают разные планы звучания в ансамбле, что при отсутствии внутренних тематических контрастов в каждой из ча-стей цикла, несомненно, по-своему обогащает круг выразитель-ных возможностей нового жанра. Вместе с тем общая трактовка цикла в концертах Корелли еще не претерпевает специфических изменений, которые характер-ны для концерта в дальнейшем и столь ясно выражены в творче-стве Вивальди. Концертный и сонатный циклы у Корелли близки по структуре. Композитор еще не стремится во что бы то ни стало к яркому, «ударному» началу концерта, открывающегося быстрой, блестящей частью, — один из важнейших признаков жанра в неда-леком будущем. Из восьми его концертов несюитного типа пять начинаются — по образцу сонаты — медленными частями (Lar-go, Adagio), за которыми следует (иногда в непосредственной связи) пассажное или драматичное Allegro. В концертах более заметны краткие связки между частями, непосредственность переходов: например, Largo—Allegro—Largoв третьем концер-те c-mollили краткое Vivace — большое Allegro—Adagio (в то-нальности одноименного минора) во втором концерте F-dur. В от-личие от сонат концерты все же начинаются порой в быстрых темпах, но тогда краткое Vivace носит характер вступительного призыва (концерты второй и восьмой), за которыми идет Allegro или даже Grave. В концертах Корелли намечается тенденция не-которого полифонического облегчения первой быстрой части цик-ла, которая порой тяготеет к моторности, пассажности, к более крупным линиям, иногда к фанфарности тематизма (второй кон-церт) . Но это не значит, что композитор отходит от полифонических традиций. В финале первого концерта черты старинного полифонического склада соединяются с «пассажностью» в сольных партиях. Третья часть пятого концерта (Allegro) начинается в духе строгой полифонии. Впрочем, финалы могут быть и дина-мически моторными, близкими к жиге (третий и пятый концерты), острожанровыми (седьмой концерт — синкопическое движение в Vivace на 3/8). Образный мир концертов более ясен и открыт, нежели то было в сонатах Корелли. Это проявляется в его дра-матичных Largo (начало третьего концерта), в контрастах между динамикой пассажно-виртуозного Allegroи сдержанностью глу-бокого чувства следующего за ним Adagio(четвертый концерт) или между громким и кратким призывом Vivace и чуть ли не тра-гичным Grave (восьмой концерт). Светлая лирика получает свое выражение в других медленных частях циклов. Ощутимы жанро-вые истоки не только некоторых финалов, но и таких созерца-тельно-лирических частей, как прелестная пастораль из восьмо-го, g-moll' ного концерта.
Николай Шальнов: тэги: о ничтожестве и горестях жизни - У крестьян нет хлеба, Ваше Высочество. - Так пусть едят пирожные! из историй о Марии Антуанетте Каждый день, заполняя свой психологический дневник, Рита с горестью приходит к выводу, что мир не изменился. Но человек живёт надеждой в этом худшем из миров. О, дорогие читатели сего дневника! Мой вам добрый совет, если хотите сберечь нервы и душу, разбейте телевизор. Тогда, возможно, не придётся, как это часто делает Рита, проклинать украинских фашистов заодно со всей Украиной, ненавидеть исламистов вместе со всем населением исламских государств, презирать американцев и их образ жизни, предавать анафеме террористов и заниматься подобной ерундой. Поверьте, без телека будет лучше. "Господи, не дай мне последовать воле моей", - так, кажется молился Исайя-отшельник. Хотя если не хотите лишить себя чувства интуитивной сопричастности мировому страданию и не лишиться до конца своей человечности, этого монстра можно и не трогать.
Николай Шальнов: тэги: сказки о любви, графомания Это ещё одна вариация на "Плач нимфы", вольное переложение мадригала Монтеверди на стихи с некоторыми добавлениями. Плач нифмы Пленяет чистотой снегов Вершина той горы, Куда всходили мы с тобой В расцвет былой поры, Когда любовь цвела в моих Пылающих очах, И были все цветы милы, И был неведом страх Разлуки: стала она мне Подругою, как встарь. Теперь мне в холоде ночей Бродить по травам, май Забыв, друг милый, суждено: Мне ветер сушит слёз Поток, их леденя: ручьёв Так воды злой мороз Вдруг обращает в лёд. Тебя, Избранник мой, ищу Уже давно, и плачу я, И вновь одна грущу. Сейчас мой друг уже далёк От верности моей, Как и она. О, как ты мог Уйти с моих полей! Лобзанья ли тебе мои Наскучили, ответь, Иль гордость в сердце без любви Оставила чернеть Яд ран того, что не сбылось? Нет, лучше мне соври О том, что так с тобой стряслось, Иль вовсе промолчи.
Николай Шальнов: тэги: музыка, старые мастера Пока Рита тупила, редактируя своё переложение, наткнулась на описание мадригала. "Плач нимфы" - повествование о судьбе покинутой девушки во вступительном и заключительном разделах мадригала составляет контрастное обрамление к центральному эпизоду — горестным жалобам нимфы. Инструментальное сопровождение, повторяющее бесконечное число раз нисходящую мелодическую фигуру (basso ostinato), и приглушенные реплики сочувствия мужского трио создают неподвижный безрадостный фон, на котором печальное пение нимфы выделяется особенно впечатляюще. Все три краски — сопрано, мужское трио и инструментальное сопровождение — нигде не смешиваются, существуя как самостоятельные тембровые характеристики. Помимо пленительной красоты колорита, такая «оркестровка» точно выражает эмоциональную идею произведения: на фоне пассивной звуковой среды женский голос воспринимается как конкретное олицетворение символа одиночества. Оригинал текста Любовь! - воскликнула она, Взор устремляя к небесам. - Где верность та, Что обещал мне лжец? (Бедняжка!) Верните мне мою любовь Такой, какой она была, Или меня убейте, Чтоб больше не страдала я. (Бедняжка! Ей не стерпеть весь этот холод!) И пусть он не вздыхает боле, Такой далёкий от меня. Нет! Не заставит он меня Сильней ещё страдать, клянусь! Моё томление любви В нём только гордость порождает, А если улечу я вдаль, Молитву обратит ли он ко мне опять? Глаза её яснее, чем мои? Любимый, нет чистоты в её душе и верности, которые Живут по-прежнему в моей. Губам её не подарить тебе Ту сладость, мягкость поцелуев, Которую дарила я. Молчи! Молчи! Не говори! Всё это лучше знаешь ты..
Николай Шальнов: тэги: музыка Песенка напомнила один из аспектов Луны Луна в аспекте к Нептуну может показывать возросшую чувствительность к тонкостям жизни. Тогда как контакты Плутон-Луна показывают возросшую способность проникновения в психологические влияния, манипулирующие игры и потребность в самоконтроле, контакты Нептун-Луна указывают на сильную восприимчивость к чувствам и потребностям, которые открыто не выражаются, однако связывают всех нас. Существуют как позитивные, так и негативные манифестации, связанные с аспектами Нептуна к Луне. Продолжение тут: С негативной стороны, вы можете быть неправильно информированы или вам даже будут лгать, особенно, если некто активно пытается обмануть вас. Однако, более вероятным является то, что вы будете обманывать себя, когда существует кто-то важный в вашей жизни, кого вы не хотите искренне понять. Этот другой человек может быть членом семьи или кем-то, с кем вы эмоционально связаны. Положение Нептуна в доме даст вам ключ к этому. Если чьи-то действия вводят вас в заблуждение и озадачивают, заставляя вас чувствовать, что взаимоотношения ненадежны, то очень вероятно, что у вас нет реалистичного восприятия этого человека и, возможно, вы не хотите знать правду. Безусловная правда может быть более угрожающей, чем мистификация, так что вы позволяете ситуации оставаться туманной и не подвергаете сомнению неправильные представления. Поскольку многое остается несказанным и предполагаемым, вы пытаетесь заполнить пробелы скорее вашими ожиданиями, чем реалистичными оценками. Утрата иллюзий всегда основана на мечтах, а не на правде. Вы можете не видеть вещи такими, как они есть в действительности, а только такими, как вы надеетесь, они должны быть. Это продолжающееся отсутствие точной информации ведет к дальнейшей путанице и фантазии и дополняется эмоциональной отчужденностью. Вы сами можете не быть в контакте с тем, что вы действительно чувствуете. Беспокойство и чрезмерная тревога могут быть сигналами того, что ваше восприятие не является точным отражением реальности. Вероятно, справедливости ради следует отметить, что интуитивные восприятия никогда не предназначались для усиления ожиданий. Это может представлять неправильное употребление этой вновь обретенной восприимчивости. Аспекты Луна-Нептун предназначены символизировать интуитивные восприятия, духовные идеалы и возросшую восприимчивость человека к общим чертам, которые мы разделяем. Все мы страдаем от человеческой непрочности; Нептун символизирует нашу способность отождествиться с другими и увидеть их слабости, а также свои собственные. Истинное понимание заменяет любые оценочные позиции и прокладывает путь к значимому обмену. Идеализм и возведение других людей на пьедестал уменьшают реалистичные достижения, которые могли быть совершены несмотря на человеческие слабости. Идеализм и нереалистичные ожидания это защита, которая используется для того, чтобы избежать столкновения с непрочностью и хрупкостью, которую мы не хотим видеть. С позитивной стороны, аспекты Луна-Нептун подразумевают связи; связи друг с другом и с человечеством как целым. Мы можем поощрять и улучшать эти связи через понимание, одобрение и помощь друг другу в продвижении к лучшему существованию. Это хорошее время, чтобы принять людей такими, как они есть в действительности, их слабости и все остальное. Вы вероятно будете вовлечены в ситуации, которые дадут вам возможность увеличить ваше понимание других людей. Пока вы не предъявляете требований и не имеете нереалистичных ожиданий, вы будете способны поддерживать искренние эмоциональные контакты с окружающими вас людьми. Вы можете действительно заботиться о ком-то, кто болен или неспособен сделать это сам, или вы можете просто заботиться о другом человеке больше, чем о самом себе и своем собственном благополучии. Аспекты Луна-Нептун это знак самопожертвования. Этот аспект является обычным в картах молодых матерей. Требования заботы о новорожденном включают определенную долю самопожертвования. Если вы работаете полную неделю, чтобы ваш партнер по браку смог закончить образование, вы также можете иметь этот аспект. Самопожертвование не обязательно означает мученичество. Аспекты Луна-Нептун в карте солнечного возвращения указывают, что вы способны помочь другим, потому что вы верно понимаете их ситуацию. Вы также способны справиться с эмоциональной неопределенностью. Вы принимаете отношения, которые не являются ясно определенными, и вы способны отдавать без гарантии возврата. Следовать течению означает принятие ненадежности в качестве побочного продукта вашей ситуации. При аспектах Луна-Нептун в вашей карте вы должны быть в состоянии функционировать в течение периодов неопределенности и справляться с ненадежностью, которая сопровождает их. Вам нужно развивать доверие.
Николай Шальнов: тэги: музыка, мыслевыброс Рита в кои-то веки понадеялась не на свой вкус и не прогадала. Вкус Константинов безошибочный, как уверял Флоренский, и оказался прав - в который раз. Рита склонна верить сему учёному мужу, несмотря на то, что вкус некоторых носителей этого имени как бы предопределяет характер искусства, который избирает этот вкус - тяга к декадансу, изысканности и надломленности. Вот уже второй день Рита как в прострации слушает эту песенку из видео сверху и чувствует, что ещё чуть-чуть, и она уйдёт с головой в области чистого искусства и чистой эстетики, что не есть хорошо. В темнице облаков луна-царица. Густое солнце, памятным огнём Сверкающее, гибнущее в нём... Чьё сердце не умело в них забыться? Бессонный, кто не ждал, чтоб вереница Мучительных видений прочь ушла? Душа в такие ночи тяжела И чёрной сферой образов круглится! Какое чувство смерит их? Оно нам Любви ли дар бесспорный предречёт, Часов розовокрылых пышный взлёт, Предвестье счастья – или же скоплённым Сразит нас прошлым, что с безумным стоном, Блистая, перед тонущим встаёт. Д. Г. Россетти
Николай Шальнов: тэги: музыка, ностальжи, меланхолия Привет из прошлого от Лоры Бочаровой
Николай Шальнов: тэги: киномания Дождались.
Николай Шальнов: тэги: графомания Навеяно Лермонтовым Ангел снов Ангел снов слетел однажды К ложу грешницы младой, Чтобы стать у ней на страже Снов волшебных, и, святой, Наблюдал за плавным ходом В небесах седой луны: Как его, её природа Одарила золотым Светом дальним, озарявшим Колесницу вечеров, На которой Ангел раньше Сноп волшебных нежных снов Отпускал на землю, в негу Туч закатных и морей: Там их не сравниться бегу С бегом пламенных огней, Где крылатое созданье Всем дарует свой покой, Изливая состраданье На усталый мир земной. И влюбился Ангел вечный В грешный пламень красоты, И собрал из звёзд он млечных Деве яркие цветы, И устлал простое ложе Ей коврами летних трав, Льющих, как кадила божьи, Свой прекрасный аромат. И смочил прошедшим ливнем Ей ланит уставших цвет, Свежестью его обильно Освежив предвечный свет, Что мерцал светильней нежной У кровати до зари… Но приснился безмятежной Деве сон о том, как дни В мире горнем пробегают, Лишь отбрасывая свет Свой бессмертный, на печали Наших горестных планет. И тоска рассветным светом Пробудилась, точно взгляд Ей открылся вдруг, и этой Грусти вечной горький яд Разлился по жилам, в вечный Сон девицу погрузив, Так, что вечность быстротечней Показалась б, коль сравнив С ней прекрасное блаженство Сна нежнейшего любви, Ангел смог. Несовершенство Он земного вдруг узрил, И восторг погас владыки Тех иллюзий, что порой Утешением великим Сходят в этот мир земной. Понял Ангел, что не должно Смертным радостей небес Удостаиваться, ложно Принимая этот крест. Совершенство, как ни странно Говорить, быстрей сгубить Может нас, чем всё печали, Нам отмеренные пить.
Николай Шальнов: тэги: киберпанк Любопытный артефакт: "Справочник сталкера. Азбука выживания": http://coollib.net/b/177266 . Содержание тут: ВСТУПЛЕНИЕ. ПРАВИЛА, НАПИСАННЫЕ КРОВЬЮ ТУРИСТИЧЕСКИЕ И ЭКСПЕДИЦИОННЫЕ ПРАВИЛА. ВСТРЕЧИ С МЕСТНЫМ НАСЕЛЕНИЕМ ПЕРЕДВИЖЕНИЕ В ЭКСПЕДИЦИОННОМ АВТОСТОПЕ ПЕРЕДВИЖЕНИЯ ПО МЕСТНОСТИ ПОСТАНОВКА ЛАГЕРЯ РАБОТА С КОСТРОМ ЗИМНЕЕ УБЕЖИЩЕ ЗАКРЫТОГО ТИПА ПОЛЕВАЯ РАБОТА НА МЕСТАХ БЫВШИХ БОЕВ ПИТАНИЕ В ЭКСПЕДИЦИИ ПРАВИЛА УФОЛОГИЧЕСКИХ ИССЛЕДОВАНИЙ СОВЕТЫ ПО ГЛАЗОМЕРНОМУ ОПРЕДЕЛЕНИЮ РАССТОЯНИЯ СОВЕТЫ ПО ОРИЕНТИРОВАНИЮ ВРЕМЯВОСПРИЯТИЕ В ЭКСПЕДИЦИЯХ И ПРИ СТРЕССЕ ВРЕМЯВОСПРИЯТИЕ ПРИ ПОЯВЛЕНИИ НЛО Случаи остановки часов в момент пролета НЛО «Странности» в ходе часов вблизи НЛО Искривление Пространства вблизи НЛО Измерения хода Времени на местах посадок НЛО Случаи воздействия НЛО на Время и другие физические параметры Наши внуки инструкции чтят! ОСНОВЫ УФОЛОГИИ ИДЕНТИФИКАЦИЯ НЛО НАБЛЮДЕНИЯ ШАРОВОЙ МОЛНИИ НАБЛЮДЕНИЯ ХРОНОМИРАЖЕЙ ИССЛЕДОВАНИЯ ПОЛТЕРГЕЙСТА «ОХОТА ЗА ПРИВИДЕНИЯМИ» РАБОТА С КОНТАКТЕРАМИ ПРИЛОЖЕНИЯ ОБЪЕДИНЕНИЕ ЭКСПЕДИЦИОННО-ИССЛЕДОВАТЕЛЬСКИХ ГРУПП «КОСМОПОИСКА» РЕГИОНАЛЬНЫЕ ГРУППЫ И ОТРЯДЫ «КОСМОПОИСКА» ХРОНИКА ЭКСПЕДИЦИЙ 2003-2012 ГОДЫ НАБЛЮДЕНИЕ ЗА МЕСТНОСТЬЮ Кому интересно, есть подборка книг по теме выживания, правда не все скачиваются: http://padabum.com/search.php?tag=%D0%B2%D1%8B%D0%B6%D0%B8%D0%B2%D0%B0%D0%BD%D0%B8%D0%B5 Очень примечательна работа Сергея Баленко "Учебник выживания спецназа ГРУ": http://survival-equipment.ru/literature/39-uchebnik-vyzhivaniya-spetsnaza-gru
Николай Шальнов: тэги: ностальжи, музыка Чем быстрее бежит время, тем дальше Риту относит в прошлое. Странный клип.
Николай Шальнов: тэги: охотники за сновидениями, киберпанк Рита почти скучает по своим сновидениям, в которых она гуляет по заброшенному заводу, как правило со своими знакомыми сталкерами-косплеерами-ролевиками. Странное ощущение преследует её в этих снах: несколько гротескное чувство красоты опасности, какой-то священности, вообще трудно описать... Как будто в этом месте сосредоточены все чаяния и надежды, как будто это - предел мечтаний, как Монолит из книги или игры. И куча зомбяков... Кажется, даже сегодня во снах это промелькнуло, иначе Рита бы не вспомнила так отчётливо это ощущение. Туда, куда манит идти, зная, что идёшь на верную гибель. Да, точно снилось. Снова эти переходы, бесконечные лабиринты подземных ярусов, уходящих далеко под землю, смутное чувство чего-то тревожного и щемящего и столь манящего... Было бы это в реале, Рита без оглядки бы бросилась в этот омут... "И в страхе думал я, смущённый чувством новым, что это - зависть к ним, пьянящим кровь свою, идущим к пропасти, но предпочесть готовым страданье - гибели и ад - небытию..." Повеселилась Рита перечитав свой старый сон, который когда-то давно переложила в маленькую зарисовку и выложила сюда. ...Мне в спешке пришлось переодеваться. Выглядел я лучше обычного: пиджак был ладно скроен и притален, пожалуй, слишком изящно, а коротенькое стилизованное жабо смотрелось очень даже ничего. Меня на это вдохновил урок музыки, после которого у нас и была физра, и на этом уроке я проделывал настоящие чудеса со школьным органчиком. Для других, конечно, чудеса. Ведь у вампиров абсолютный слух и необычайная способность схватывать всё на лету. Только о том, что я - вампир, знают немногие. Я так и не понял, чем я насолил 10 "Г" (может, костюм не понравился), но они решили избить меня втихую. Вампиры обычно неуязвимы, но я был ослаблен после длительного воздержания от вкушения крови, и мои защитные оболочки, по-видимому, дали брешь: несколько сильных ударов я всё-таки почувствовал. "Ну, с*уки", - подумал я. - Выловлю потом всех по одному, плохо будет вам". На физре эту идею подхватили Пит и Майкл. Второй сообщил, что мне срочно надо связаться с Шефом и спешно ретироваться из физкультурного зала, чтобы не возбудить подозрений касательно того, как после такой взбучки я могу спокойно тренироваться. Шеф решил отправить меня на этот раз в Падую. "Почему не в Рим?" - протянул я, вспомнив, каким красивым бывает этот город на закате, сколько в нём достопримечательностей и вообще всего, заслуживающего внимания. Наверное, в Падуе обитает стареющий клан каких-нибудь древних, как мир аристократов-вампиров, с которыми придётся тянуть долгую беседу за обеденным столом с пустыми тарелками (эту глупую традицию до сих пор поддерживают некоторые старинные семейства) и выслушивать рассказы об их молодости в каком-нибудь Древнем Египте. - Это решил не я, - ответил он, увидев мою кислую мину и многозначительный взгляд. - Это Сингх. Я с теплотой вспомнил своего старого учителя. Это он помогал и направлял меня всё первое время, когда я приходил в себя после обращения Майклом. Он был не без странностей, этот Сингх, но в мире вампиров было сейчас неспокойно. - Часов в одиннадцать вечера через этот портал, - закончил Шеф, протянув мне маленькую стальную зажигалку. Досматривая с бабушкой какой-то боевик, я пожаловался на головную боль и изъявил желание лечь сегодня раньше обычного. Спали мы в одной комнате, и я надеялся, что успею вернуться до наступления утра или сказать ей, что выйду из дома раньше обычного. Зажав в руке зажигалку, я подумал о Падуе. Спустя секунду я потерял плоть растворившись в сумраке и обретя ночное видение. Я смотрел сквозь темноту на то, как бабушка ворочается на постели. Спустя секунду я оказался в море. "Наверное, плохо сконцентрировался", - подумал я, и повторил процедуру перемещения. Но ничего не произошло. Не сработала даже моя способность к перемещению без портала, которую я не использовал ввиду её энергоёмкости (по крайней мере, для меня сейчас). Что-то привлекло моё внимание. Вскоре я увидел, как на меня надвигается огромный акулий плавник. - Вот чёрт, - осознал я свою полную беспомощность, ведь быстро плавать, как например, Пит, я не мог. - Используй то, что в свёртке! - услышал я голос в голове. Кое-как сняв с себя рюкзак, я вытряхнул оттуда что-то длинное, переданное мне Шефом от учителя, завёрнутое в холстину. Это оказался дробовик. Хорошо, что я напрактиковался в стрельбе: вскоре рыбине пришёл конец. Кое-как доплыв до берега, я попробовал переместиться ещё раз, теперь уже без злосчастной зажигалки. На этот раз я оказался в поезде, рядом со мной сидел Сингх и внимательно смотрел на меня своей лисьей мордочкой. - Это ты всё подстроил? - взъярился я. - Такие уж времена, понимаешь ли. Всего приходится опасаться. От раздражения мне не хотелось говорить с ним, и я переместился в бесплотной форме в свой дом на несколько минут. Это было рискованным делом, и, кажется, энергетически оно провалилось: я обрёл половину плотности массы тела, и половицы так скрипнули подо мной, что бабушка проснулась и отправилась смотреть, на месте я или продолжаю свои ночные бдения. Как и следовало ожидать, я никак не мог собрать сил для возвращение в поезд, и я, еле уворачиваясь от бабушки, которая шарила по комнате, пересилил себя и совершил перемещение. Что-то будет по моему возвращению, если она заметит моё отсутствие, а она точно заметит... Внезапно учитель в ужасе схватил меня за руку. Первой мыслью, пришедшей ко мне в голову, было переместиться на ближайшую платформу, что я и сделал. И вовремя: едва мы оказались у станции, как я услышал визг тормозов и грохот переворачивающихся вагонов. Поезд сошёл с путей. - Это всё каиниты, - сплюнул Сингх.
Николай Шальнов: тэги: искусство вечно Интересные замечания из "A rebous" Гюисманса ( http://lib.ru/INOOLD/GUISMANS/naoborot.txt ). Эта "библия декаданса" - настоящий кладезь искусствоведения в области всего упадочного, сверхвычурного, изысканного, рафинированного и утончённого =) Слуга принес новую кипу книг. Эти не столь его радовали. Однако и среди них он кое-что со временем полюбил. Отдыхая от писателей эпического размаха, он при чтении книг подобного рода даже получал удовольствие от определенного несовершенства. И здесь дез Эссент произвел свой отбор. Среди плотной вязи слов он выискивал фразы, которые искрились и содержали особый заряд, и весь прямо-таки вздрагивал, когда он разряжался в среде, казалось бы, для электричества не подходящей. Дез Эссенту нравились даже недостатки писателей, если те оставались самими собой, никому не подражали, имели свой почерк. И. может, был прав, считая, что писатель, пусть и несовершенный, но оригинальный и не похожий на других, действует сильней и пронзительней, чем выдающиеся мастера. Язык как бы отчаялся передать всю глубину идей и ощущений, и в этих несовершенстве, тревоге, надрыве, как полагал дез Эссент, - источник самых сильных чувств, прихотливых печалей и невообразимых изломов. Таким образом, помимо четырех мэтров дез Эссент неосознанно для себя любил еще нескольких писателей, дорожа ими тем более, что они были презираемы ограниченной публикой, Одним из его любимцев стал Поль Верлен, чья первая и давняя книга стихов "Сатурнические песни" казалась довольно жалкой - романтической риторикой да перепевами из Леконт де Лиля. Но уже тогда в некоторых вещах, особенно в сонете "Заветная мечта", прорывался подлинный верленовский голос. Пытаясь разобраться, кто повлиял на Верлена в ранних стихах, дез Эссент обнаружил след Бодлера, причем со временем это влияние, несмотря на то что выражено было косвенно и не очень отчетливо, еще более обозначилось и не могло не бросаться в глаза. Затем, в позднейших книгах "Добрая песня", "Галантные празднества", "Песни без слов" и самой последней "Мудрость" явился поэт самостоятельный, на голову выше прочих своих собратьев. Рифмой ему служили сложные глагольные формы или длиннейшие наречия, которые часто следовали за односложным словом и падали с него, как водопад со скалы. Строка рассекалась неожиданной цезурой. Стих становился неясным, сумеречным. Вдобавок он был полон аграмматизмов и рискованных эллипсов, правда не лишенных прелести. Продолжение тут: Однако метрически поэт был неподражаем и смог омолодить устоявшийся стихотворный канон. Сонеты он словно опрокидывал, и они, как японские керамические рыбки, стояли хвостиком кверху. Или же разрушал сонет, строя его на одной лишь мужской рифме, к которой, судя по всему, был неравнодушен. А иногда использовал совсем странную строфу - трехстишие с нерифмованным вторым стихом или монорим со строкой-рефреном, эхом вторившей самой себе, например в стихотворениях "Street" и "Станцуем жигу!". Были у него и едва слышные стихи, звук которых затухал, как удаляющийся колокольчик. Но главная черта его индивидуальности - зыбкие и дивные откровения вполголоса, в сумерках. Только у Верлена особая, тревожная запредельность души, тихий шепоток признаний и мыслей. Этот шепоток так неясен и смутен, что его скорее угадываешь, чем слышишь, и от этой таинственности испытываешь сильнейшее душевное томление. Весь Верлен - в изумительных стихах из "Галантных празднеств": И в сумерках косых, двусмысленных девица Шла под руку с тобой, у твоего плеча Словечки до того бесстыдные шепча, Что сердце и теперь трепещет и дивится. Это вам не бескрайний горизонт в распахнутой настежь двери незабвенного Бодлера. Это щелка, и сквозь нее виден уютный лужок при луне, удел души поэта. Его поэтическое кредо сформулировано им в следующих, кстати любимых дез Эссентом, строках: Всего милее полутон, Не полный тон, но лишь полтона. . . . . . . . . . . . . . . . . Все прочее - литература. Словом, дез Эссент охотно читал Верлена и следил за выходом его не похожих друг на друга книг. Напечатав в санской газетной типографии "Песни без слов", Верлен надолго замолк, потом зазвучал снова, с мягким вийоновским придыханием воспевая Святую Деву, "...вдали от нынешних времен, от грубого ума и грустной плоти". Эту книгу стихов, "Мудрость", дез Эссент читал и перечитывал. Она вызывала в нем мечты о чем-то запретном, о тайной любви к византийской Мадонне, а Мадонна вдруг превращалась в языческую богиню, невесть как попавшую в наш век. Виделась она зыбко, загадочно, и трудно было сказать, то ли она пробуждает греховную страсть, страшную и неодолимую, если хоть раз отдаться ей, то ли грезит о беспорочной любящей душе, о чувстве чистом и невыразимом. Доверие дез Эссенту внушали и еще несколько поэтов. Один из них, Тристан Корбьер, выпустил в 1873 году на редкость эксцентрическую книжку стихов "Желтая любовь", встреченную публикой с полным равнодушием. Дез Эссент же из одной только ненависти к стадности и пошлости одобрил бы любое безумство, любую экстравагантность. Книжку Корбьера он читал с наслаждением, часами. Эти стихи, смешные, беспорядочные и буйные, приводили в замешательство. Многие по смыслу были совершенно невнятны, например "Литания сна". Этому сну, по словам поэта, -- Постыдные мечты вверяют богомолки. Да и звучало все это как-то не по-французски. Поэт писал на тарабарском языке, смеси негритянского с телеграфным, то и дело опускал глаголы, без конца зубоскалил, сыпал, как рекламный агент, плоскими шуточками, выдавал затем нелепые каламбуры, сюсюкал - и вдруг пронзительно вскрикивал от боли, и крик был подобен звуку лопнувшей виолончельной струны. Стиль Корбьера был каменист, сух, костляв. Это и колючки непроизносимых слов и неологизмов, и блеск новых созвучий, и блуждавшие, лишенные рифмы прекраснейшие строки. В "Парижских стихах" дез Эссент находил глубочайшее корбьеройскре определение женщины: Чем больше женщина, тем ярче лицедейка. Кроме того, языком поразительно лаконичным и сильным воспел он море в Бретани, создал морские пейзажи, сочинил молитву святой Анне, а по поводу лагеря в Конли осыпал пылкими от ненависти оскорблениями тех, кого именовал "шутами четвертого сентября". За искусственность дез Эссент и полюбил корбьеровский стих, полный ужимок и красивостей, в которых, однако, всегда было что-то сомнительное. За нее же полюбил еще одного поэта. Звали его Теодор Аннон, и был ой учеником Бодлера и Готье, певцом всего изысканно-вычурного. В отличие от Верлена, на которого повлияли, хоть и не прямо, психологизм Бодлера, его геометрическая выверенность чувства, Теодор Аннон перенял от учителя живописность стиля, пластичность видения людей и предметов. Прелестная испорченность Аннона роковым образом совпала с пристрастиями дез Эссента, и в холодные, ненастные дни он уединялся в доме, выдуманном Анноном, и упивался мерцанием тканей и блеском камней - роскошью исключительно матерьяльной. Эта роскошь возбуждала мозг, реяла роем шпанских мушек, теплыми волнами фимиама окутывала Брюссельскую богиню с ее покрытым румянами ликом и потемневшим от жертвоприношений торсом. Из поэтов дез Эссент любил только эту троицу да еще Стефана Малларме, которого велел слуге отложить в сторонку, намереваясь заняться им отдельно. Остальные поэты мало его привлекали. Леконт де Лиль больше не удовлетворял дез Эссента, хотя стихи его были столь великолепны, величественны и блистательны, что гекзаметры самого Гюго в сравнении с ними выглядели мрачными и тусклыми. Но у Флобера античность оживала, а у Леконта оставалась холодной и мертвой. Его поэзия - показная. И ни трепета в ней, ни мысли, ни жизни, одна полная ледяного блеска бесстрастная мифология. Впрочем, в прежние времена дез Эссент дорожил стихами Готье, но теперь и к ним поостыл. Художником Готье был ошеломляющим, но восхищение им у дез Эссента с годами уменьшилось. И сейчас он больше удивлялся, чем восхищался его в общем-то бесстрастной живописью: вот наблюдатель, очень зоркий, зафиксировал впечатление, но оно так и осталось на сетчатке, не проникло глубже, в мозг, в плоть; и глаз, как эмаль зеркала, четко и бесстрастно отражает окружающий мир. Конечно, дез Эссент все еще любил Готье и Леконта, как любил редкие камни или неординарные предметы старины. Но ни тот ни другой виртуоз уже никакой своей фантазией не приводили его в восторг, ибо эти фантазии не будили мечты, не уносили дез Эссента на своих крыльях туда, где, по крайней мере, время не ощущалось столь тяжко. Эти книги уже не утоляли голод дез Эссента, как не насыщал его больше и Гюго. Мотивы Востока, образ патриархов были слишком условными и пустыми, чтобы сказать что-то уму и сердцу, а их слезливость раздражала. Дойдя до "Песен улиц и лесов" с их безукоризненным, по-жонглерски точным владением ритмом, дез Эссент, разумеется, расшаркался перед мастером, но все эти цирковые фокусы он отдал бы за что-нибудь по-бодлеровски новое, по-бодлеровски подлинное. Нет, решительно, Бодлер - почти единственный, кто и по форме блестящ, и по смыслу содержателен и благоуханен. Мысль дез Эссента блуждала из стороны в сторону при размышлениях о форме без содержания или о содержании без формы, но оставалась спокойной и неизменной в своих пристрастиях. Психологические лабиринты Стендаля и аналитические изыски Дюранти нравились дез Эссенту, но их язык, казенный, тусклый, сухой, их проза внаем, годная лишь для низменных нужд сцены, претили ему. Кроме того, все эти хитросплетения ума, может кому-то и интересные, его уже давно, по правде сказать, не занимали. Ему наскучили законодатели литературной моды, инерция общепринятых идей и вкусов. Дух в нем стал как бы тяжел на подъем, и он желал теперь лишь чувств особенных, переживаний религиозных, тончайших. Покорить дез Эссента мог только такой писатель, у которого ироничный стиль сочетался бы со взглядом на мир вдумчивым и аналитичным. И дез Эссент нашел это сочетание у мэтра индукции: глубокого и странного Эдгара По. С тех пор как дез Эссент взялся за него, тот приносил ему неизменное наслаждение. По, как никто другой, был ему близок душевно, соответствовал его созерцательному настроению. Если Бодлер расшифровывал тайнопись мыслей и чувств, то По, как мрачный психолог, скорее изучал человеческую волю. Он первым в рассказе с символичным названием "Демон извращенности" исследовал неодолимые и неведомые ей самой порывы воли. В наши дни они более или менее полно объяснены церебральной патологией. Он также впервые если не описал, то, по крайней мере, заговорил о парализующем влиянии страха на волю и о том, что обезболивающие средства; притупляют чувствительность, а яд кураре поражает нервно-двигательную функцию. Именно к изучению летаргии воли и свелись все исследования По. Он проанализировал развитие этой нравственной хвори, указал на ее симптомы, сначала легкое беспокойство, потом - сильную" тревогу и, наконец, дикий страх парализующий всякое движение воли, но, однако, не нарушающий работы мозга. А самой смерти, о которой столь любят говорить поэты, Эдгар По в каком-то смысле придал новые очертания, наделив ее свойством алгебраическим и сверхчеловеческим. Описывал он агонию, правда, не столько физическую, сколько нравственную. Человек мог выжить, но от изнеможения и боли на своем жалком; ложе начинал галлюцинировать. И жестоко, и вместе с тем завораживающе показывал писатель, как нарастает страх и разрушается воля. От его бесстрастных описаний и бредовых кошмаров у читателя леденела кровь и перехватывало дыхание. Героев По мучили наследственные неврозы и нравственные недуги. Женские персонажи, все эти Мореллы и Лигейи, были в высшей степени образованны, разбирались в хитросплетениях немецкой философии, познали тайны древневосточной каббалистики, и все, словно ангелы, - плоскогруды и бесполы. Бодлера и По часто уподобляли друг другу. Было у них нечто общее в стиле; оба стремились к изучению пораженного болезнью ума, но при этом решительно отличались в понимании любви. У Бодлера она полна беззакония и противоестественности; ее жестокость и нетерпимость сродни пыткам инквизиции. У Эдгара По любят целомудренно, воздушно; замирают все органы чувств, мозг пребывает в полном уединении, ничто не связывает его с телом, девственным и хладным. В клетке ума ученый и хирург, Эдгар По занимался анатомией мозга, а когда уставал, то в его воображении, словно сомнамбулические ангелоподобные фигуры, возникали сладкие видения. Эта хирургия служила для дез Эссента неиссякаемым источником догадок и предположений. Однако в последнее время обострился его собственный невроз, и бывали дни, когда это чтение его истощало, и он сидел недвижно и настороженно, с трясущимися руками, охваченный, точно несчастный Ашер, необъяснимым оцепенением и ужасом. И потому дез Эссент должен был смирять себя и пить опасный эликсир по капле. И уже не мог подолгу бывать в красной гостиной и наслаждаться одилон-редоновскими сумерками и луикеновским изображением пыток. Однако после страшного американского зелья все остальное казалось дез Эссенту пресным. И тогда он брался за Вилье де Лиль-Адана. В некоторых его сочинениях дез Эссент находил и подлинный бунтарский дух, и мятежную мысль, но они не внушали, за исключением "Клер Ленуар", подлинный ужас. Новелла "Клер Ленуар" появилась в 1867 году в "Ревю де летр и дез ар" и открыла серию рассказов под общим названием "Мрачные истории". Новелла была полна темных умозаключений, заимствованных у старика Гегеля, действовали в ней странные существа - некий доктор Трибуля Бономе, и надутый, и ребячливый, и некая Клер Ленуар, смешная и зловещая, в синих очках-блюдцах, которые скрывали почти незрячие глаза. В новелле шла речь о рядовой супружеской измене, но кончалось все невыразимо ужасно, когда Бономе, раздвинув веки умершей Клер и запустив ей в глазницу чудовищный зонд, стал свидетелем четко запечатлевшейся картины: муж, словно какой-нибудь канак, распевает песнь войны, потрясая отрезанной головой любовника. Рассказ вроде бы основывался на вполне справедливом утверждении, что в зрачке некоторых мертвых животных, к примеру быков, подобно негативу, до поры до времени сохраняется образ того, что они узрели в момент смерти. На самом деле новелла явно брала начало от рассказов Эдгара По с их клинической тщательностью описаний и атмосферой кошмара. То же самое относилось и к рассказу Вилье "Провозвестник", включенному затем в "Жестокие рассказы", книгу, несомненно, талантливую. В нее же входил и рассказ "Вера", который дез Эссент считал настоящим маленьким шедевром. Галлюцинация, описанная в нем, обладала невыразимой мягкостью. Это был уже не сумрачный мираж американца, а теплое, переливчатое, почти небесное видение. Жанр оставался неизменным, но персонажи являли собой противоположность Лигейям и Беатрисам, этим ужасным и бесплотным призракам, неумолимым кошмарам опиума! В рассказе изучались различные состояния воли, но описывался не упадок ее, не паралич под воздействием страха. В центре всего, напротив, был порыв воли, произраставшей из силы характера и его навязчивой идеи. Воля торжествовала: она создавала вокруг себя атмосферу и навязывала свое присутствие. Еще одна книга Лиль-Адана, "Изида", занимала дез Эссента совсем по другой причине. Правда, и здесь, как и в "Клер Ленуар", было полно философской дребедени, наблюдений тяжеловесных и мутных, перепевов старых мелодрам с подземельями, кинжалами, веревочными лестницами и прочими романтичесжи-ми штучками. Все это старье имелось и в "Элен", и в "Моргане", его забытых вещах, которые напечатал некто Франциск Гийон, никому неведомый издатель из городка Сен-Бриек. Так или иначе, но лиль-адановская маркиза Туллия Фабриана усвоила и халдейскую ученость героинь Эдгара По, и искусство дипломатии стендалевской Сансеверины-Таксис, сочетала загадочность Брадаманты с чертами античной Цирцеи. Такое сочетание несочетаемого искрилось и производило впечатление; в воображении автора философия и литература сталкивались но в согласие так и не приходили, когда он писал пролегомены к сочинению, которое, как минимум, было рассчитано томов на семь. Вместе с тем темперамент Вилье де Лиль-Адана со всей очевидностью обладал и другим характерным свойством: был саркастичен, до злобы насмешлив. И речь шла уже не о двусмысленности мистификаций По, но о смехе. И смехе притом весьма мрачном, как у Свифта. В таких вещах, как "Девицы Бьенфилатр", "Реклама на небесах", "Машина славы", "Лучший в мире обед!", дух зубоскальства был на редкость силен и изобретателен. Вся мерзость современных утилитарных идей, все меркантильное убожество эпохи прославлялось с иронией, от которой дез Эссент буквально сходил с ума. Не было во всей Франции надувательства столь же яркого и сногсшибательного. Пожалуй, одна только новелла Шарля Кро "Наука любви", напечатанная некогда в "Ревю дю монд нуво", еще могла удивить своим деланным безумием, чопорностью юмора, прохладно-шутливыми замечаниями, но особого удовольствия дез Эссент от нее не получал. Сработан рассказ был из рук вон плохо. Рельефный, яркий, часто самобытный стиль Лиль-Адана исчез. Возникло нечто вроде винегрета, неизвестно по какому_литературному рецепту приготовленного. - Господи, как мало на свете книг, которые можно перечитывать, - вздохнул дез Эссент и взглянул на слугу. Старик спустился с лесенки и отошел в сторону, чтобы дез Эссент окинул взглядом все полки. Дез Эссент с одобрением киваул. На столе, оставались лишь две книжки. Знаком отослав слугу, он стал перелистывать первую из них - подшивку в переплете ослиной кожи, вначале прошедшей через лощильный пресс, а затем покрытой серебристыми акварельными пятнышками и украшенной форзацами из камчатного шелка; узоры, правда, чуть выцвели, зато сохраняли в себе ту самую прелесть старых вещей, которую воспел своими чудесными стихами Малларме. Переплет заключал девять страниц, извлеченных. из уникальных раритетов - напечатанных на пергаментной бумаге первых двух сборников "Парнаса", где были опубликованы "Стихотворения Малларме". Это заглавие вывела рука изумительного изящества. Ему соответствовал цветной унциальный шрифт, удлиненный, как в древних рукописях, золотыми точечками. Из одиннадцати стихотворений некоторые, наподобие "Окон", "Эпилога", "Лазури", не могли не привлекать внимание, тогда как отрывок из "Иродиады" порою казался просто колдовским. Сколь часто вечерами, в неясном свете лампы и тиши комнаты эта новая Иродиада возникала рядом, а та, прежняя, с картины Моро, отступала в полутьму и, растворяясь в ней, казалась теперь смутным изваянием, матовым пятном на камне, который утратил свой блеск! Сумрак окутывал все: делал невидимой кровь, гасил золотые блики, затемнял дальние углы храма, тусклой краской заливал второстепенных участников преступления. И только матовое пятно света оставалось нетронутым, оно отделяло танцовщицу от ее наряда и драгоценностей и еще сильнее выставляло напоказ ее прелести. Дез Эссент не мог оторвать от нее глаз и хранил в памяти ее незабываемые очертания. И она оживала и напоминала ему странные, мягкие стихи Малларме, ей посвященные: Поверхность твоего, о зеркало, овала Коростой ледяной уныние сковало. И снова я от грез страдаю, и во льду Воспоминание ищу и не найду. И я в тебе - как тень, как призрак. Но порою, О ужас! - в темноте нет-нет да и открою Своих развеянных мечтаний наготу! Дез Эссент любил эти стихи, как любил всю поэзию Малларме. В век всеобщего избирательного права и наживы тот избрал литературу местом своего отшельничества. Презрением он отгородился от окружающей его глупости и вдали от мира наслаждался игрой ума и, оттачивая мысль, и без того удивительно острую, придавал ей византийскую утонченность и тягучесть за счет почти незримо связанных с ходом рассуждения обобщений. И вся эта бесценная вязь мысли скреплялась языком клейким, непроницаемым, полным недомолвок, эллипсов, необычных метафор. Малларме сопоставлял вещи, казалось, несопоставимые. По какому-то признаку он разом давал одно-единственное определение запаху, цвету, форме, содержанию, качеству как предметов, так и живых существ, для описания которых, если дать его развернуто, потребовалось бы бесконечное множество слов. Овладев символом, он отказался от принципа сравнения, который был привычен для читателя. Малларме не стал привлекать внимание к конкретным свойствам лица или вещи, то есть отказался от цепочки прилагательных. Совсем наоборот - он сосредоточил читательское внимание на единственном слове, показывая "все", будто создавая образ единого и неделимого целого. Поэзия становилась компактной, сжатой, концентрированной. В своих первых вещах Малларме еще редко прибегает к этому приему, но уже вовсю пользуется им в стихотворении, посвященном Теофилю Готье, в также в "Послеполуденном сне фавна" - тонкой, радостно-чувственной эклоге, которая звучит загадочно и нежно и вдруг оглашается звериным и безумным криком фавна. Тогда я пробужусь для неги первобытной, Прям и один, облит волною света слитной, Лотос! и среди всех единый - простота. Этот перенос строки, усиленный звуком "о", создает некий упругий образ белизны, который интонационно усиливается словом "простота" и аллегорически сводит вместе токи страсти и переживания фавна-девственника, который обезумел при виде наяд и жаждет обладать одной из них. В этом удивительном стихотворении порывы страсти и ламентации сатира. рождали в каждой строке неожиданные, и доселе не встречавшиеся образы: на берегу водоема он предается созерцанию камышей, которые еще хранят форму тел нежившихся в них нимф. И сам дез Эссент испытывал какое-то обманчивое наслаждение, когда поглаживал молочно-белый, из японской кожи, переплет этой крошечной подшивки с двумя шелковыми, черной и цвета чайной розы, ленточками-завязками. Первая из них выбегала из-под обложки и спешила нагнать свою розовую подругу. Та походила на дух китайских шелков или мазок японской губной помады - любовную приманку на мраморе по-античному белой кожи обложки. Черная лента настигала розовую беглянку, сплеталась с ней, и на свет появляйся легкий черно-розовый бантик, неизъяснимо напоминавший о печали и разочаровании, которые приходят на смену угасшим восторгам и иссякшим порывам. Дез Эссент отложил в сторону подшивку с "Фавном" и стал перелистывать другую. Ее он собрал, так сказать, для души, и под сводами этой второй подшивки вырос небольшой храм стихотворений в прозе. Он был освящен во имя Бодлера и заложен на камне его поэзии. В антологию входили избранные отрывки из "Ночного Гаспара" Алоизия Бертрана, кудесника, перенесшего приемы Леонардо да Винчи в прозу и написавшего металлическими окисями яркие и переливчатые, как эмаль, картинки. За "Гаспаром" дез Эссент поместил "Vox populi" Вилье, а также вещицы со следами стилистических изысков на манер Леконт де Лиля и Флобера, затем добавил несколько фрагментов из "Нефритовой книги", которая нежно благоухала женьшенем, чаем и ночной родниковой водой, вобравшей в себя лунный блеск. Из забытых журналов дез Эссент тоже извлек кое-что и включил в свою коллекцию стихотворения "Демон аналогии", "Трубка", "Бедненький, бледный ребенок", "Прерванный спектакль", "Грядущий феномен" и, самое главное, "Осеннюю жалобу" и "Зимнюю дрожь", эти подлинные шедевры Малларме и лучшие из его стихотворений в прозе. Тождество языка, мысли и чувства было поразительным: мерная речь убаюкивала, как дивная мелодия или грустное заклинание, идея сообщалась силой внушения, а резкие нервные токи пронизывали вас до восторга, до боли. Стихотворение в прозе было любимым жанром дез Эссента. У гениального мастера оно, как считал дез Эссент, становится как бы романом, то есть наделено размахом большой книги, но лишено аналитических и описательных длиннот. Дез Эссент очень часто представлял себе роман в нескольких фразах - выжимку из сотен страниц с их изображением среды, характерами, картинами нравов и зарисовкой мельчайших фактов. Это будут слова, столь тщательно отобранные и емкие, что восполнят отсутствие всех прочих. Прилагательное станет таким прозрачным и точным, что намертво прирастет к существительному и откроет читателю необозримую перспективу; оно позволит неделями мечтать и гадать над его смыслом - и узким, и широким; и душу персонажей выявит целиком: очертит в настоящем, восстановит в прошлом, провидит в будущем. И все это благодаря одному-единственному определению. Роман в одну-две страницы сделает возможным сотворчество мастерски владеющего пером писателя и идеального читателя, духовно сблизит тех немногих существ высшего порядка, что рассеяны во вселенной, и доставит этим избранникам особое, им одним доступное наслаждение. Нет нужды говорить, стихотворение в прозе было для дез Эссента квинтэссенцией и сутью писательства, его эликсиром. Им овладел Бодлер, но он давал о себе знать и здесь, у Малларме, и это приводило дез Эссента в упоение. Когда он закрыл вторую подшивку, то понял, что новых книг в его библиотеке, судя по всему, больше не появится.
Николай Шальнов: тэги: авторитетные фигуры, поттериана Прекрасная аналитика Лоры Бочаровой ( http://expellearmus.livejournal.com/518326.html ) Гарри Поттер и Великая Богиня - 2 Начало тут: http://expellearmus.livejournal.com/518135.html Теневой Король: Волдеморт Разумеется, в вопросе «божественного ребенка» Гарри нельзя обойти вниманием его сенексы: мудрых или злых старых королей, взрослых учителей - суррогатных Отцов. Два самых очевидных сенекса - Волдеморт и Дамлбор. Как говорилось прежде, Волдеморт - бесплодный злой сенекс, Тень Героя (Злодей, Враг), который способствует становлению его Эго, и в которого сам Герой может превратиться в финале. Однако, связанный со змеями и с защитой Лили, Волдеморт является персонажем материнского мифа, он должен быть побежден, отсечен от психики молодого героя. Поэтому его убийство равнозначно окончательному окаменению Гарри Поттера, превращению последнего в шаблон, в человека без творческой энергии, без динамики, без вкуса к жизни, без цели, и даже без собственных корней. «Лишение связи со своей смертью» означает в том числе, что такой герой - если он выживает - не может даже умереть запоминающимся, индивидуальным способом, либо вообще не может умереть в сюжете, поскольку он с некоторой точки зрения и так мертв. А Основной Жизненный Сюжет - битва с проявлениями матери - уже кончился. Финал Гарри Поттера как Героя - недобрый бесплодный сенекс-старик, у которого нет мудрости, чтоб передать ее пришедшим следом, нет энергии и вкуса к новизне для воспитания молодых, Меркурий которого пересох и чье царство давно одряхлело. Если верить спойлерам «8-го тома» - пересказу пьесы «Гарри Поттер и Проклятое дитя» - именно эту картину мы и наблюдаем в жизни Гарри, хотя ему нет даже сорока. Он работает офисным планктоном в Мин.Магии - то есть сделал очень приличную, типовую карьеру. Может быть, он там главный по Аврорам или начальник ДОМПа, но войны нет 19 лет, люди живут в стабильном мире (в том самом материнском природном цикле, который хорош тем, что естественен) - ради цивилизации, которой уже принесли все возможные жертвы. От героев остались почетные доски и могилы, помним, гордимся. И с очевидностью это мир привычной рутины. Гарри, конечно, не может быть флагом этого пространства - он не принес никакого обновления, и ему нечего защищать, жизнь полностью состоялась, ее не разломать и не переделать, не обновить, впереди только старение. И бодяга начинается сначала - с детей. У детей, в общем, наблюдаются все те же дурацкие приключения и травмы на почве социальной непонятости (кто-то распределился не на тот факультет, что желал; его там осмеивают), а что делает Гарри? Да ничего. Его основная проблема - дисконнект с сыном. Он со слезами советуется с портретом Альбуса Дамблдора. Финал истории - сын Гарри осознал, что папа его любит, «потому что он тревожился». Продолжение тут: Скрашенная резвым сюжетом и неожиданными нюансами, но в общем более чем тривиальная мораль семикнижия нашла тут полное завершение. Как взрослые изрекали банальности на вопросы детей, так они и продолжают это делать. Как никто не задавал Самых Важных вопросов - о природе вечности, например, или что хочет от нас Небо - так их никто и не задает. И происходит это потому, что в материнском мифе, в мире плодородной Материи, никогда не будет достаточно того Творческого Духа, природа которого отражается в Сыне Матери - ее ребенке. В том самом мальчике с широко открытыми глазами, который мечтает о полете. Такой природой Духа обладает только тот, кто сам Дух - сенекс, старый и мудрый Король. Попытка прийти к Отцу через Мать, как известно, обречена - и в алхимии, и в психологии. В алхимии погружение в Мать выглядит как полное растворение составляющих до взвеси или смеси, которую можно бесконечно греть и кипятить, пока не выпаришь. После выпаривания обнаружим осадок - как говорится, что выпало, то выпало. Без участия Меркурия состав никуда не двинется. (Если хочешь продолжать процесс - просто добавь «воды». Это отлично работает в написании литературы). В психологии погружение в Мать делает из Божественного Ребенка либо Сына (экстатически обслуживающего мир матери, здесь находятся почти все герои-любовники и алкаши), либо Героя (противостоящего матери и тем приносящего ей Славу, потому что из завоеваний и трофеев героизма и состоит культура). Финал этого пути - будучи описан в романе - один: нечего делать. Ничего не происходит. Все любовницы уже опробованы, суть жизни понята, дети рождены, долги социуму отданы, драконы убиты. Наскок тов. Авраама Болеслава Покоя в эссе «Слово о Беллетристике» на Христа для миддл-класса - спасителя Гарри Поттера, который не возненавидел порядок «князя мира сего», его обыденное греховное состояние, не сотворил «все с чистого листа», не принес обществу революцию духа, не обновил его, не зажег идеей, и даже умер как-то фальшиво - это на самом деле наскок на пространство материнского мифа, где наличный мир, действительно, лучший из возможных - потому что других мать не знает. Мало того - они для нее опасны, сомнительны, оторваны от земли и праксиса, неустойчивы, виртуальны, и являются фальшивыми маяками, на которые летят только очень глупые мухи. Таковы все «духовные» увлечения персонажей Роулинг начиная с Гриндевальда (Дары Смерти и новая социальная программа) и заканчивая Дамблдором (Том Риддл как духовное увлечение). - Что такое интертекстуальный дискурс, Семен?... - Жениться вам надо, барин. На этом с теневым сенексом и финалом Героического Пути надо остановиться. Но «Гарри Поттер» содержит и благую весть: в нем, персонаже Гарри Поттере, кроме двойной змеиной природы и есть и иная двойная природа: это природа героя/пуэра, собственно героического «вечного подростка». И у этого героя/пуэра Гарри есть собственные сенексы: воистину мудрый старец Дамблдор (если Гарри - герой/пуэр) и профессор Снейп (если бы Гарри понимался как чистый пуэр, «божественное дитя», «юный бог»). Множественные фигуры сенексов тут не удивительны. Мальчика в педагогическом романе про взросление всегда будут окружать несколько персон из поколения Взрослых, так или иначе разыгрывающих роль его отца. На роль Духовного Отца Гарри Поттера в веренице этих персон может претендовать даже Сириус Блэк (если Гарри Поттер - не Герой и не Пуэр, а Сын). Мы рассмотрим это чуть позже. Хотя вот незадача (о ней можно сказать прямо сейчас): смерти всех этих Духовных Отцов произошли в присутствии либо с прямой инспирации Гарри Поттера. И говорит это ни о чем ином, как о тотальном бесплодии любого сенекса в материнском мифе. Героический Король: Альбус Дамблдор С Волдемортом все понятно. Уничтожить его было миссией, к тому же антагонист был злораден, бесчеловечен, и убил Маму с Папой. Но именно Альбус Дамблдор заставлял Гарри травить себя на Острове во время раскрытия фальшивого хоркрукса (весьма показательная деталь! - все муки тоже были зря). Это даже не рассматривая самого генерального сюжета о хоркруксах, который является основной несущей конструкцией Квеста Героя: герой должен уничтожить их, избавляясь от Основной Змеи своей жизни, и именно в рамках этого Квеста погибает Альбус Дамблдор, в свою очередь решая тот же Квест. Это дает основание полагать Дамблдора ровно таким же Героем из предыдущего поколения. Одного Врага - Гриндевальда - он свалил. И не может остановиться в ситуации с врагом Новым (которого сам и породил, выступая Учителем Реддла). Победа над Гриндевальдом как победа над собственной Женственностью тут рассмотрена не будет, поскольку все ясно без комментариев. Мифологическая поддержка в качестве обладания Дарами Смерти как Пространством Собственной Матери (и ее контроля над жизнью и смертью) была бы хороша, но тут тоже все прозрачно. Однако Альбус Дамблдор кроме «героической» природы - которая сказывается в старости некоторой истощенностью, усталостью от проклятых вопросов, банальностью принятых в обществе истин, бездетностью и вечными умалчиваниями (никому не говорить правды), а также помимо прямой осанки высохшей мачты, столь благородной в седых стариках - помимо этого Альбус носитель пуэрной природы, вернее - природы puer-et-senex, совокупности молодого и старого Меркурия. Именно в этом качестве ему свойственны креативность, игривость, капризность, эксцентрика, разговорчивость, скорость ума и передвижений, способность исчезать на глазах у тюремщиков, неприемлемость любого заточения, полеты на фениксе, любопытство, риск, страсть к познанию и загадкам, любовь к детям. Альбус Дамблдор МОГ БЫ на этом основании действительно развить в Гарри его собственную уникальную индивидуальность, привести его к живительному источнику вечного обновления, найти вместе с ним его особую судьбу и особую дорогу, ни на что не похожую, не предсказанную, не запрограммированную, полную свежести. Он МОГ БЫ ответить на все незаданные, и уж тем более заданные вопросы Гарри, стать его Учителем с большой буквы. Стать его Старшим Другом. А не транслятором Долга (материнская модель). Вступить с Гарри в личные, индивидуальные отношения, когда старый Меркурий обновляется в молодом, а молодой находит свои основания в старом. Когда Долг перед Обществом и Родителями оказывается менее важен, чем долг перед Небом и собственной духовной родиной. Потому что puer-et-senex развивает в мальчике - пуэре - не Эго, а Дух. Кстати, победе над Врагами и битвам разного рода это не мешает. Просто у всей истории оказывается совершенно иная интонация. Герой сходится с Врагом не потому, что он должен и у него нет иного выбора - во имя счастья людей - а потому, что ему, например, это интересно. И люди при этом оказываются так же счастливы в случае победы, как если б герой шел на заклание из чувства вины перед ними. Но в материнском мифе (и в авторском женском мире) для этого нет ни духовных, ни сюжетных возможностей. Потому что генеральный сюжет книг о Гарри Поттере - это План, Программа, финал известен автору с самого начала, поэтому собственные архетипические возможности героев приносятся в жертву этому авторскому Плану. В чем нет ничего плохого или зазорного. Это путь эго, написавшего огромное произведение до конца - и ему есть, чем гордиться. И поэтому Альбус Дамблдор, героический старик с замашками юнца, не передает Гарри никакого духовного опыта, кроме опыта культуры, поэтому мы склонны полагать, что Гарри для него - свинья на убой (гениальное определение Снейпа), болванчик, призванный сыграть свою роль в сложном, почти маниакальном построении, а единственная духовная практика, которую Дамблдор применяет к Гарри - насильственная маскулирнизация. То есть героическая инициация - молодой король должен своими руками убивать старого (Альбуса), не ведясь на стоны, просьбы о пощаде и жалобы. Потому что ДО ЭТОГО Гарри ДАЛ СЛОВО (=потому что до этого Альбус ВЗЯЛ С НЕГО СЛОВО). Природа пуэра в Гарри оказывается невостребованной. Хотя именно для нее в сюжете существует особый сенекс - профессор Снейп. Но об этом ниже. Добрый Король: Сириус Блэк Сириус Блэк - гораздо менее значительная персона в романе, но весьма значительная в жизни Гарри - был избран самим Гарри, по его личному выбору. Все остальные сенексы, как видится, были предоставлены ему пакетом. Сириус Блэк, крестный и ближайший друг родного отца - самая близкая Гарри фигура, с которой он связан фактически узами крови (крестный как символический кровный родственник). Сириус Блэк - один из многих Бунтующих Сыновей материнского мифа, причем ему не нужны даже змеи, драконы и горгоны для проекции ни них своей Ужасной Матери. Его мать и так ужасна, нам достаточно ее орущего гневного портрета. Несмотря на свой героический ореол, страсть к битвам и авантюрам, непримиримость к врагам «нормальной жизни» - а скорее всего именно поэтому - в мифологическом смысле Сириус не Герой. Он Сын. Тот самый Сын Великой Матери, который обливает кровью ее алтарь, в инцестуозную связь с которой он вступает в глубине своей психики - экстатическим продолжением этой связи являются все женщины на его пути (но об этом мы можем, скорее, догадываться). Сын, вина которого перед матерью трансформируется в гнев (и это чувство обоюдно) - иначе принесение Сына в жертву не будет достоверным. Сын Матери не нуждается в отце - и в жизни Сириуса Блэка мы его, действительно, не видим. Ни реального, ни суррогатного. Мужской мир Сириуса - это мир «молодых богов», друзей, товарищей, это некое братство. Ни одна женщина Сириуса Блэка не появилась на страницах романа - и это значит, что ни одна из них для Блэка не индивидуальна и не важна, вереница их лиц размыта, все они - продолжение мира матери и суть ее отражения (более симпатичные и более молодые). Сын Матери не женат - по той причине, что именно Мать является его мифической супругой. Мир Великой Матери характерен диктатом повторяющихся природных циклов («теперь не мы, а вы - молодые!»); заботой (которую сам Сириус проявляет к Гарри), любовью к животным (как не вспомнить анимагию!); любовью к красоте; эмоциональностью; мистерией крови или родственных уз (Сириус - единственный Крестный на страницах романа); предпочтением мрака, слияния и темноты. Все важные события в жизни Сириуса происходят ночью: анимагические транформации в Полнолуния; визжащая Хижина со Снейпом; смерть Поттеров и первый арест, первая встреча с взрослым Гарри; собственная смерть). «На свету» мы видим Сириуса только раз - в чужих воспоминаниях, и это событие значимо для Снейпа - но не для Сириуса. Конечно, мы видим обыденную жизнь Сириуса при свете дня, но только после ареста - после его символической смерти-заточения. В новой смерти-заточении. «Эмоциональность, экстатичность, магический полет и приподнятость настроения - после чего неизбежно следует депрессивный спад - это один из способов, которым Богиня заставляет Сына забыть о его связи с Духовной природой. Стремления духа утоляются другим горючим - мощным топливом сексуального и властного начал, чьи источники находятся во владениях Великой Богини. Он становится факелом, стрелой, крылом, подобно Эросу, сыну Афродиты. В своей сексуальной жизни и в своей карьере он оказывается способен осуществить любое желание своих детских фантазий. Всё сбывается (Орден Феникса, победы, опасности, слава, героизм, прекрасные друзья). И где-то за кулисами Великая Богиня передаёт ему этот экстатический жезл». Нельзя не вспомнить, что Сириус Блэк один из наиболее сексуально заряженных персонажей эпопеи, и в сообществе ходили шутки о необходимости его смерти: «если бы Роулинг не убила Блэка - ее произведению пришлось бы поднять рейтинг». Это «самый красивый мужчина» по личному признанию Гарри Поттера, который восхищается Сириусом, его обликом, его манерой, его харизмой - и его пульсирующей, изменчивой магией. Вот где «животный магнетизм» достигает апогея! Потенциальная сила Сына всегда изменчива и зависит от эмоций, ввиду эмоциональности великой матери. Пламя вспыхивает и угасает «среди сырости и дыма» - декорацией чему является и Азкабан, надолго «погасивший» Сириуса, и кинематографический Отдел Тайн с реальными клубами черного дыма в серой коробке, где Блэка настигла смерть. Жизнь Сириуса Блэка, как и положено Сыну Богини, разделена между смертями и воскресениями: яркий период юношеской активности, долгая мертвая зима Азкабана. Яркое появление в романе после побега - долгая зима заточения на Гриммо-плейз. Яркое появление в Отделе тайн, битва бок о бок с Гарри - и вечная зима смерти. Интересно, что Сириус под действием заклинания женщины - Беллатрикс, урожденной Блэк, собственной сестры - падает в Арку между миром живых и мертвых, фактичекски падает в Великую Мать Тьму. Сириус - классический герой матриархального мифа, всю жизнь борющийся со своей матерью и ее миром, ее культурой, ее социумом и ее программой - умирает на ЕЕ территории. «У Сына Великой Матери отсутствует прямой контакт с духом - для этого ему требуется драма, трагедия, героизм. Жизнь становится представлением, разыгрываемым в отношениях с вечной женственностью, которая стоит позади своих сыновей: мучеников, мессий, верующих, героев, любовников. Играя эти роли, мы все оказываемся частью культа Великой Богини». Так за что все же на самом деле отдал жизнь Сириус Блэк? Как ни банально это прозвучит - за мир естественного порядка, заботу, ласку, Дом, за новые рассветы и мирные вечера - за мир Великой Матери. Он отдал жизнь за семейное счастье Поттеров: сначала за родителей, потом за их сына - единственное доказательство того, что счастье четы Поттеров действительно существовало. Итак, как было упомянуто выше, Сириус Блэк погибает на глазах Гарри и фактически по его вине. Причиной этой смерти является страх потери. Гарри так боялся потерять Сириуса, что инспирировал его появление в опасном месте. А что активировал Сириус Блэк в Гарри Поттере как его сенекс? Кроме программы Сына?.. Он развивал его Душу. Со всеми ее чувствами, обертонами, неизвестными ощущениями восторга, смущения, жадного интереса, экстаза, с ее мечтами, жаждой уподобления и одобрения, страхами, паникой, чувством защищенности и родства, с приступами тоски, опустошенности, гнева, с ее привязанностью, любовью и сожалением, с ее Виной. ...И первое увлечение девушкой происходит с Гарри на фоне Сириуса Блэка. Как уже говорилось, все сенексы Гарри Поттера включая профессора Снейпа умирают на его глазах. Как ничто иное это говорит об их «бесплодии» в жизни героя. Не в том смысле, что они не передали Герою свой человеческий либо мифологический опыт, а в том смысле, что они никак не повлияли на его аутентичную индивидуацию и становление (хотя Снейп, как приводится ниже, мог бы, и частично так и сделал. Однако единственная транформация, которую он действительно произвел - изменил отношение Поттера к Слизерину как к источнику Зла). Каждый из них был очередным голосом «материнского комплекса», все глубже и глубже закапывающим Гарри в изначальный героический материнский миф.
Николай Шальнов: тэги: авторитетные фигуры, поттериана Надо обязательно сохранить. Всё то же - от Лоры Турнир Трех Волшебников ( http://expellearmus.livejournal.com/518135.html ) Мы знаем, что первым же испытанием для участников явилась Победа над Драконом. Как справедливо замечено в постоянно цитируемой статье, дракон связан с Луной и в свою очередь является одним из образов Великой Матери - ее чудовищным, агрессивным и хаотическим ликом - с которым герою необходимо сражаться в своих попытках освобождения. Интересно, кстати, что один из «сыновей» (в противоположность «герою») самой чадолюбивой и многодетной семьи в романе Роулинг - Чарли Уизли - драконолог. Он работает с драконами, и велик соблазн сказать, что таким образом он почитает собственную Мать. Знаменитая фраза Толкиена в «Эссе о волшебных сказках» гласит: «Драконов нужно убивать только потому, что они драконы». В этой парадигме убийства чудовища зло (чудовище) изымается из нашей психики и помещается в некое постороннее объективное поле. Там ему должен быть нанесен удар или урон во имя торжества разума и порядка. «Разделяющий меч Логоса в руках героического эго выполняет свою задачу - очищает материнский тёмный мир. Быть сознательным как означало, так и означает лишь одно - убивать». Все драконы, явленные на Турнире - самки. Это очень важное замечание, так как обычно пол дракона не имеет никакого значения. Но каково же турнирное задание?.. Драконицу не нужно убивать (предполагается, что школьник сделать это не сумеет) - ее нужно... обворовать. Прошу прощения за ассоциации - из материнского дракона надо извлечь яйцо, символ плодородия и репродуктивных возможностей. Очевидно, все понимают, чье оно на самом деле. Итак - Гарри Поттер справляется с заданием, хотя из-за проблем с воображением он долгое время не может выработать хоть какой-то план или тактику, предпочитая хоронить себя, ни о чем таком не думать и надеяться на фантазию друзей. Что не мешает ему заявлять: «проще убить дракона, чем пригласить девушку на бал». Это верное и уместное замечание, так как оба явления по сути говорят об одном: о роли Женственности в психике героя. Возможно, было бы верным и противоположное замечание: проще убить девушку, чем пригласить дракона на танец. Однако Гарри справляется с помощью метлы (спортивный навык в помощь), изымает золотое яйцо, и дальше снова наступает идейный паралич. Очевидно, что в яйце скрыт клад, важная информация или намек на следующий квест. Но Гарри не может его вскрыть. И да! - ему помогает старший товарищ. Снова прошу прощения, хотя нет ничего крамольного в том, что именно юноша постарше сообщает Гарри, как это все работает. Яйцо вскрывается под водой - в женской стихии. Эпизод с ванной старост и голым героем в ней нужно просто пропустить. Важная информация получена: в следующем туре турнирные волшебники должны будут спасти или достать нечто Очень Ценное для них из воды. Женская стихия содержит в себе фрагмент самоидентификации, который следует высвободить оттуда. Как мы знаем, под водой оказываются дорогие люди - друзья, родственники или предметы увлечения. Наверно, можно было в случае Гарри скрыть под воду любую из девушек: Джинни или Гермиону. Спасителю, по-хорошему, все равно, поскольку главное освободить живую душу. Но нет: герой уже нанес и продолжает наносить по своей фаллической природе удары, он не идет алхмическим путем самоидентификации через Аниму или сенекса (мудреца) - он идет Героическим путем, и ему не хватает маскулинности. Того самого «животного магнетизма», о котором и идет речь перед рождественским балом - потому что под водой оказывается Рон. Более примитивный, судьбой не отмеченный и роком не избранный друг, который к тому же не является Героем. Рон - типичный Сын. Разумеется, с точки зрения фабулы подросткового романа Друг - это очень ценно, к тому же это и благородно, и... безопасно. Друг точно не подумает херни. Друг подыграет. Но с точки зрения мифа Рон - тот самый базовый природный инстинкт, которого Гарри мифологически лишился. Рон - дополнение Гарри до состояния целостности.
Николай Шальнов: тэги: искусство вечно Почему-то всегда до безумия веселила эта история из "A rebous" Несколько лет тому назад встретил он на улице Риволи сорванца лет шестнадцати, с виду бледного, но себе на уме и, как девушка, хорошенького. Он с трудом сосал папиросу, бумага которой прорывалась от крупного табака. Паренек чертыхался и тер о штанину спичку, одну, другую, но они не зажигались. Он перепробовал весь коробок. Заметив, что дез Эссент на него смотрит, он поднес руку к козырьку фуражки и вежливо попросил прикурить. Дез Эссент угостил мальчишку роскошной ароматизированной папиросой и, заговорив с ним, попросил рассказать о себе. История мальчика была проста. Звали его Огюст Ланглуа, работал он в картонной мастерской, мать умерла, отец нещадно его бил. Дез Эссент задумчиво слушал. - Пойдем выпьем что-нибудь, - предложил он. Он отвел мальчика в кафе и заказал ему крепкий пунш. Тот пил молча. - Слушай,- сказал вдруг дез Эссент,- хочешь повеселиться вечером? Плачу я. - И привел паренька на улицу Монье, в дом особы, именовавшей себя мадам Лора. На четвертом этаже в комнатах с красными обоями, круглыми зеркалами и канапе она содержала целый цветник прелестниц. Теребя в руках фуражку, Огюст ошеломленно смотрел на женщин, как по команде раскрывших крашеные рты: - Ах ты, деточка! Ах, милашка! - Да ты ж, мой сладкий, еще годами не вышел, - добавила толстая брюнетка с глазами навыкате и горбатым носом, игравшая у мадам Лоры роль Прекрасной Иудейки. Продолжение тут: Дез Эссент был как дома. Он перешептывался с хозяйкой. - Да ты не бойся, глупый, - сказал он Огюсту. - Выбирай, я угощаю. - Дез Эссент легонько подтолкнул его, и мальчик уселся на диван между двух женщин. Красавицы по знаку хозяйки слегка прижались к нему, набросили ему на колени пеньюары, прижали чуть не к носу горячие и пряные напудренные плечи, и он застыл, покраснев, сжав губы, опустив глаза и посматривая на красавиц робко, искоса, однако невольно бросая взгляды на их прелести. Прекрасная Иудейка, Ванда, обняв его, шептала, что надо слушаться папу и маму, а сама медленно его поглаживала, а он сидел,'побледнев и бессильно запрокинув голову. - Ты, стало быть, не для себя сегодня пришел, - сказала дез Эссенту мадам Лора. - Да где ты этого младенца подцепил? - спросила она, когда Огюст вышел следом за Прекрасной Иудейкой. - На улице, дорогуша. - А ведь ты вроде не пьян, - пробормотала хозяйка. И, подумав, добавила с материнской улыбкой: - Все ясно. Тебе, шельма, молоденький молодит кое-что! Дез Эссент пожал плечами. - Ничего тебе не ясно. Дело совсем не в этом, - ответил он. - Просто я хочу создать убийцу. Послушай-ка, что я об этом думаю. Мальчик невинен и достиг поры, когда начинает бродить кровь. Он может ухаживать за соседскими девушками, жить честно, развлекаться, короче, иметь свое убогое бедняцкое счастье. Так нет же, я привел его сюда и познакомил с роскошью, о которой он не подозревал и которую уже не забудет. И я стану дарить ее ему раз в две недели, приучу к наслаждениям, для его кошелька недоступным. И водить его сюда буду месяца три, чтобы приохотить, но, впрочем, не часто, чтобы и охоту не отбить. Итак, он ко всему привыкнет и уже не сможет без этого обойтись. Но тут подойдет к концу плата, которую я наперед сейчас внесу тебе на сие доброе дело. Тогда он займется воровством, чтобы вернуться сюда, и на все пойдет, чтобы только снова завалиться в шелка на диван! Начнет воровать, дальше - больше, а там, надеюсь, и убьет, если жертва вздумает защищать свое добро. И цель моя, выходит, достигнута. То есть я, по мере сил и средств, создал мерзавца и вора, врага общества, которое и само мерзко, само грабит нас. Красотки, вытаращив глаза, смотрели на него. - А вот и ты! - сказал он, когда Огюст Ланглуа, смущенный и красный, прячась за спину Прекрасной Иудейки, вошел в гостиную. - Ну, ладно, малыш, поздно уже, скажи дамам "до свидания". - И когда они спускались по лестнице, дез Эссент объявил ему, что тот сможет бесплатно приходить к мадам Лоре раз в две недели. На улице он простился с ним. Юноша в ошеломлении смотрел на него. - Мы уже больше не увидимся, - сказал дез Эссент. - Беги к своему драчливому отцу и запомни почти библейскую премудрость: поступай с другими так, как ты не хочешь, чтобы поступали с тобой. Будешь ей следовать, пойдешь далеко. Ну, прощай. И не будь неблагодарным - дай о себе знать в газетах через судебную хронику. - Ах ты, предатель маленький! - шептал теперь дез Эссент, вороша угли в камине. - Так и не встретил я твоего имени в разделе "Происшествия"! Правда, в своих расчетах я мог всего и не предусмотреть. Какие только не встречаются неожиданности: мамаша Лора была способна денежки прикарманить, а малого выставить; или одна из красоток влюбилась в него и стала принимать бесплатно; а может, Прекрасная Иудейка, дама более чем томная, отвратила нетерпеливого новичка слишком медленным приливом своей испепеляющей страсти. Впрочем, мальчик мог попасться, когда я уже был в Фонтенее. Газет мне здесь не доставляют, я об этом могу и не узнать. Дез Эссент встал и прошелся по комнате. - И все-таки жаль, если из этого ничего не вышло,- вздохнул он, - ведь мне удалось в точности поймать смысл и суть социального воспитания. Общество превращает своих членов в Огюстов Ланглуа тем, что не только не сострадает несчастным не воспитывает в них смирение, но, напротив, делает все, чтобы обездоленные лишний раз убедились, что судьба других сложилась лучше, незаслуженно лучше, что чем дороже радости, тем они более желанны и сладки. Следовательно, рассуждал дез Эссент, все горе - от ума. Чем больше бедняги знают, тем больше мучатся. Развивать их ум и утончать нервы - значит растить в них и без того живучие страдания и социальную ненависть. Лампы стали коптить. Он подправил фитиль и посмотрел на часы: три утра. Снова закурив, открыл книгу, которую, замечтавшись, отложил в сторону. Это была старая латинская поэма "De laude castitatis", сочиненная Авитусом, архиепископом города Вены в эпоху правления Гондебальда.
Николай Шальнов: тэги: юмор, искусство вечно Рита порой позёвывает от скуки: "Эх, совершить бы в этой жизни что-то большое! Магией бы заняться, порчу бы на кого-нибудь навести, провести сатанинский ритуал, или в астрал выйти, или куклу вуду сделать, или чего похуже... Эх, стала бы Рита ведьмой, как в "Гарри Поттере" - ух бы зажила! Берегитесь, как говорится, враги Наследника!". Вот такие вот наполеоновские планы. На самом деле, конечно, всё это чепуха. Однако порой бывает весело мечтательно ткнуть на карту "Исцеляющего Оракула" и получить какой-нибудь совет на целый день: http://inpot.ru/?p=16726 Шарль Бодлер Полночные терзания Как иронический вопрос - Полночный бой часов на башне: Минувший день, уже вчерашний, Чем был для нас, что нам принес? - День гнусный: пятница! К тому же Еще тринадцатое! Что ж, Ты, может быть, умен, хорош, А жил как еретик, иль хуже. Ты оскорбить сумел Христа, Хоть наш господь, он - бог бесспорный! - Живого Креза шут придворный, - Среди придворного скота Что говорил ты, что представил, Смеша царя нечистых сил? Ты все, что любишь, поносил И отвратительное славил. Палач и раб, служил ты злу, Ты беззащитность жалил злобой. Зато воздал ты быколобой Всемирной глупости хвалу. В припадке самоуниженья Лобзал тупую Косность ты, Пел ядовитые цветы, И блеск опасный разложенья. И, чтоб забыть весь этот бред, Ты, жрец надменный, ты, чья лира В могильных, темных ликах мира Нашла Поэзии предмет, Пьянящий, полный обаянья - Чем ты спасался? Пил да ел? - Гаси же свет, покуда цел, И прячься в ночь от воздаянья!
Николай Шальнов: тэги: сказки о любви, авторитетные фигуры Лора Бочарова вернулась из Индии. Лора forever!! Как же всё-таки прекрасно, что есть на этой греховной земле такие светлые личности, чья деятельность - отражение нашей эпохи... Расстались мы, но твой портрет Я на груди моей храню: Как бледный призрак лучших лет, Он душу радует мою. И, новым преданный страстям, Я разлюбить его не мог: Так храм оставленный - все храм, Кумир поверженный - все бог!
Николай Шальнов: тэги: ономатология Интересно из "Людмилы". А ведь правда, Рита пару раз угадывала имя носительниц просто потому, что очень уж правильно описано. <...> Да что тут особенно отцеживать: Людмила - грубиянка и такова не по какой-либо случайности. У нее - сильные порывы, но грубоватые, грубые, - в басовом ключе несколько осипшие. Сбивает с ног всех встречных на пути ее порыва. Но порыв с расчетом - не ей; она грубиянит самому расчету, она ищет бурных столкновений с жизнью и в них не щадит себя. Но это - и не темперамент, не огонь в крови и в душе, который расплавленным потоком стекает в определенную ему вожделенную сторону. Людмила не хочет чего-либо определенного, не добивается этого и вообще сама не знает, чего она хочет, т. е. в смысле содержания: ей нужно не определенное содержание, то или это, а форма бурных столкновений, грубых проявлений. "Ищет бури, как будто в бурях есть покой". Ей тягостна тихая речь, а нужны выкрики. Тепло, уют, довольство ею не только не ищутся, но напротив, отвергаются с негодованием, отбрасываются, отшвыриваются, как нечто презренное и гадкое. Ее облик, в собственном ее воображении, влекущий ее образ себя самое, это - потрясение, потрясение знаменем, флагом, может быть крестом, вообще потрясение чем-либо, довольно безразлично, чем именно. Бушует буря, громыхают марш барабаны и грубые медные трубы, свищут пули, кругом - напряжение страдания и ужаса. А она потрясает чем-то, куда-то ведет, какие-то толпы спасает и к чему-то выводит. Такою она представляет себя в своем расцвете, на вершине своих достижений. Но для нее остается неясным и более или менее безразличным, кого ведет она, куда выводит: важен самый подъем, Бетховенский дух беспредметного восстания, натиск стихий, сметающий все тихое и уютное, хотя ей порою не предлежит какая-либо цель, внутренне оправдывающая эти порывы. Это - полная противоположность эпосу, это - ревущее море звука Бетховенского Эгмонта, захватывающее и подымающее, если безумно отдаться ему, и - пустое кипение в котле с водою, если вспомнить, что слабою мотивировкою всего этого шума служат политические страсти, весьма сомнительные в своей правоте, и вдобавок давно-давно отшумевшие и ушедшие в область эпоса, хотя и довольно мелкого. Вот так именно Людмиле хотелось бы плыть на плоте из бочек и бревен по громоздящимся валам океана, при блеске молний и в роли капитана умирающих от холода и голода несчастных, - непременно несчастных путешественников. Но этот образ, как и другие подобные, для Людмилы - не театральный эффект, не тщеславие и желание удивлять и удивить собою, а подлинное потрясение. "Это - я", - жаждет сказать Людмила, но хочет при этом подлинного потрясения, подлинного подъема, подлинного подвига и эффектом, одним только эффектом, ролью эффектною, никак не удовольствуется. Людмила хочет эффекта, но не аффектации. Это - честная натура, преувеличенная в своей честности, подчеркнутая в ней, грубая в честности. И внутренне, и внешне честная, "такая честная, такая правдивая, что всякому дам в морду, в честности и правдивости не спущу ни миллиметра". Все представляются ей дряблыми, вялыми, фальшивыми. Она признает только героев и склонна в том или другом, время от времени, усматривать идеальный облик героя. Но, как только обнаружится малейшая слабость, мягкость, непрямолинейность признанного героя, как он мгновенно сшибается с пьедестала пинком и обливается презрением - он, обманщик, дряблый и трусливый, негодяй, не лучше всего прочего презренного стада человечишек, подлых и корыстных. Людмила - героическая натура, может быть не столько даже героическая, сколько желающая быть таковою. Она понимает героизм очень элементарно, как и благородство, которое отрицает почти за всем светом и которое в превосходной степени утверждает за собою. Ей даже в голову не придет сомнение, в самом ли деле ее благородство так бесспорно и дает ей право презирать всех окружающих. Когда Бетховен стал на дорожке, чтобы заставить Герцога Веймарского, Гете и свиту обходить его по газону, то вероятно Бетховена осенила та самая, счастливая мысль о своей независимости и своем благородстве, не в пример прислуживающемуся Гете, которая обычно вдохновляет Людмилу. Ей ненавистно довольство, но там, где несчастие и горе, она - на своем месте; там она забывает о жестком осуждении людей и готова на всякую жертву, порывистую и без оглядки. Она делается тут находчивой, предприимчивой, может повести за собой, влить энергию, овладеть положением и - в самом деле вывести. Сестра милосердия, фельдшерица, маркитантка, революционная деятельница - она тут на своем месте. Не отличаясь вообще глубоким умом, чуждая созерцания, она оказывается тут нередко, своим порывом, не знающим оглядки, своею грубостью, не задерживающейся подробностями и оттенками, умнее умных. Она рубит топором, хватается за топор согласно основному своему увлечению к действиям грубым, когда другие, более ее опытные, стали бы применять тонкие, ею презираемые инструменты; и в минуту опасности может оказаться более правой в своей грубости, нежели другие - в их тонкости и осмотрительности. Здесь она ведет, теперь милая людям, да, людям, а не человеку. Она, в героические моменты, мила толпе. Человеку же она не мила, да и не хочет быть милой, и потому грубиянит ему, человеку: слишком мелко, слишком мягко, слишком мало по ее оценке, быть милою отдельным человекам.
Николай Шальнов: тэги: сказки о дружбе, графомания Пейринг Оливер/Седрик Рита выбирает, когда тоскливо и скучно, вот и теперь она на этом сыграла. Посвящается старому приятелю. Всё прилично, в память о старой дружбе. Песенка Седрика Диггори Законы мира неизменны, Хоть этот мир давно постыл Тебе, как мне: он равно тленный Для нас, и полон суеты. О чём молчишь? Чего желаешь? Ты смутен, странен для себя ж, Не знаешь, кем для мира станешь И почитаешь сон за блажь. Когда не слов, молчанье может Яснее вечность разъяснить. Кто ты? Что чувствуешь? Что гложет Тебя, и чем захочешь быть Ты завтра? Знать печально участь Свою, какой бы ни была. Ты мог, быть может, быть и лучше, Но такова твоя судьба – Быть тем, кто есть. Судить не вправе Нас и Всевышний. Мы судьбу Свою не выбираем сами - Скажи о ней, и я пойму. Как ты предчувствуешь печали И чем живёшь, о чём молчишь В закатный час иль утром ранним, Когда стоит над миром тишь? Всё знать дано лишь вечным паркам, Но те скучают: им плести Всю вечность надоело – прялка Скрипит от скуки. И свистит Под нос Лахесис монотонно, Чтоб ненадолго разогнать Слепую скуку песнью. Стоном Мне легче эту песнь назвать. Её печаль вплетает в жребий Сестра-богиня. Как порой Жестоки наши судьбы, бремя Отмерив дней для нас с тобой, Бывают! Я его провидел И встречу, и печальный час, Когда я в первый раз увидел Тебя, и понял всё про нас. Неясно будущее. В бренных Мирах так всё переплелось, Как будто пением волшебным Сплела Ткачиха наши врозь Судеб бегущие дороги… Иль как возможно то, что мы Ещё идём как будто в ногу В святое царство вечной тьмы?..
Николай Шальнов: тэги: моя шокирующая жизнь Как-то в одном из интервью у Лоры Бочаровой спросили, пожелала ли бы она кому-нибудь прожить её жизнь. "Да. Отчего нет?" - ответила она, и Рите очень понравилась эта фраза: часто она отвечала на этот вопрос себе такими же словами. Вообще жизнь Риты странна - от одного неясного творческого импульса к другому, как будто что-то очень иррациональное выбрасывает в этот мир плоды её сомнительной графомании. В частности, она обожала представлять Лору за работой: Рите казалось, что лучше и интересней этого ничего и быть не может (вспомним из описания имени Лариса, в котором указано, что в этом имени "кроются огромные потенциальные возможности", и "если работа интересная, то Ларисы могут засидеться за ней до поздней ночи"). Да, действительно, работа мастера процессе подготовки к ролевой игре необычайно интересна, хотя и довольна сложна, этим-то Рита и вдохновлялась. Ещё она пыталась вдохновляться окружающими людьми, да не всегда это хорошо получалось, например, астрология препотешно и в то же время очень точно вещает про ритиного соседа, что ему непонятны эмоциональные подсознательные всплески Риты по отношению к нему, а саму Риту считают иррационально ленивой, ненадёжной и алогичной. Весело живём!.. Наверное, сказалось долгое увлечение философией Шопенгауэра с его слепой волей, непонятно откуда появляющейся и выталкивающей нас, бедных, существовать в этом худшем из миров.
Николай Шальнов: тэги: астрология Ещё один замечательный источник вдохновения: http://astrodaily.ru/goroskop_sovmestimosti.php Очень интересно, попробуйте поставить этот эксперимент изучения совместимости в любви/дружбе/бизнесе. На худой конец хоть посмеётесь. "О, сколько нам открытий чудных готовит просвещенья дух, и опыт, сын ошибок трудных, и полинявший светлый гений, парадоксов друг". Рита, оказывается, "чрезмерно погружена в доскональное изучение неких дисциплин". Узнать бы, что это за некие дисциплины... Если учитывать то, что она проповедовала рассматриваемой личности насчёт ономатологии, то, по ходу, это она и есть. Да ещё, оказывается, Рита делает вид, что источает свет и добродетель... О, Мерлин мой! Квадратура Юпитер - Венера - 93.3** В этом случае взаимоотношения между людьми не считаются гармоничными, а посему они неискренне и гиперкритично относятся друг к другу. Они делают вид, что источают свет и добродетель, а также, избегая ссор и недоразумений, стараются на самом деле достигнуть личных меркантильных интересов. При этом они потворствуют друг другу во всевозможных вредных привычках и излишней расточительности. Могут быть культурно-эстетические и духовно-образовательные различия. Ваш партнёр может рассматривать Вас как чрезмерно погруженную в доскональное изучение неких дисциплин личность, а Вы, со своей стороны, рассматриваете его как поверхностную, гедонистичную и позволяющую себе всевозможные слабости персону. Данная комбинация не считается хорошей при серьезной деятельности и занятии бизнесом. Индивидуальности зачастую склонны игнорировать реальные условия, всячески полагаясь на волю случая, что, конечно же, никак не способствует эффективной серьезной деятельности.
Николай Шальнов: тэги: охотники за сновидениями, ролевые игры, моя шокирующая жизнь "Я попросилась обратно на землю; и ангелы рассердились и сбросили меня прямо в заросли вереска на Грозовом Перевале; и там я проснулась, рыдая от радости". Вот как-то так можно описать состояние Риты после пробуждения сегодня утром. Снилась ей Лора Бочарова, и этот факт сделал Риту счастливейшей из смертных – по крайней мере, во сне. А дело было в том, что Рита очень захотела организовать новые «Хогвартские сезоны», и в царстве Морфея обнаружилась туева хуча ролевиков, которые эту идею поддержали, всё это активно обсуждалась, а Лора даже дала совет, что, типа, заклинания можно заменить битвой хоров, типа кто больше народу соберёт и кто громче произнесёт заклинания, тот типа и выиграет. Вообще весело, Рита ещё научилась летать и приземлилась на ветку с двумя своими приятелями-ролевиками, и была рада-радёхонька. Вообще интересно, как на «Хогвартских сезонах» обращались с палочками и приводили в действие эту громоздкую систему заклинаний, над которой, как писалось, множество умных голов трудилось: http://hp-ekb.ru/game_cast.php В Орене игры по "Поттеру" провалились с треском, кажется, как раз-таки из-за этой неудобоваримости системы сражений на палочках. Вот что удивительно: не в музыку Рита пошла после десятого класса, не в спорт, а в ролевые игры… Странная судьба моя, странная.
Николай Шальнов: тэги: авторитеные фигуры, графомания Лоре Бочаровой и всем, кто Риту вдохновлял Музам Есть в музах наших прелесть без названья, Печали жизни с ними вдруг светлей Становятся, как судьбы их – признаньем У наших горделивых королей. Они любимы нами без упрёка, Они милей чем дальше – тем сильней, И нет над их очарованьем рока Иных забвенью `отдавшего дней. Их жребий – символ без определенья, Их слово жжет, как Господа глагол, Они не вызывают вожделенья, Они слепят, воссевши на престол Миров иных, светильни вдохновенья, Они поют – им вторит вечный сонм, Их дивный лик нам явлен откровеньем О том, что есть, что будет, что прошло. К чему слова, когда бессильны очи Великолепье вынести богинь, Мерцающих звездами, точно ночи, Отдохновенья дарящие синь.
Николай Шальнов: тэги: графомания, киберпанк, эстетические категории Рита многое бы отдала за понимание того, каким образом некие произведения искусства, изображения, музыка и проч. вызывают в нас самые возвышенные и странные чувства. Эту картинку она заездила, по ходу, она как раз подобного сорта. Всё на ту же тему "Голодных игр". Ночь перед битвой Так нежна заката поступь… Сядь со мною у окна. Что сидеть вот так вот - просто, Я не думал никогда. Как же это всё же странно - Смерти ждать и не робеть, Я не думаю, что рано Просто взять и умереть, Раз уж выпал этот жребий. Смерти нам не миновать. Вот лежит на полке гребень – Расчешись, ложись в кровать… Так спокойно ночью этой Свет мерцает в небесах Точно радостным приветом Звёзды рады встретить крах Наших первых размышлений О грядущем… Странно так Знать, что эта ночь – как терний Из забытой книги – мрак Покрывает эти страсти Искупленья на кресте. Это было так напрасно, Это было ль?.. В темноте Слышу я твоё дыханье, Вижу отблеск ясных глаз, Свеч угасло трепетанье – Так надежда стынет в нас. Что ж, быть может, встретить жребий, Что отмерила судьба, Будет проще, если время До последнего утра Мы убьём, играя в нарды Или будем пить вино, Подыграем этим гадам, Будем с ними заодно… Всё равно… Присядь со мною, И взгляни на небеса: Окружённая стеною Смерти, слушай голоса Птиц последних – ночи рады Все они, так будь же ты Рада с ними: нет отрады Лучше сумрачной поры.
Николай Шальнов: тэги: искусство вечно, авторитетные фигуры Интересно из статьи Косикова "Два пути французского постромантизма: символисты и Лотреамон": http://forlit.philol.msu.ru/Pages/Biblioteka_Kosikov_FrPostromanticism.htm ...Важнейшим источником произведения Дюкасса является английский “черный” (или “готический”) роман, превратившийся во Франции в “роман кошмаров и ужасов”, особенно любимый представителями так называемого “неистового” романтизма. “Черный роман” – “Замок Отранто” (1765) Горацио Уолпола, “Удольфские тайны” (1794), “Итальянец” (1797) Анны Радклифф, “Монах” (1796) Мэтью Грегори Льюиса, “Мельмот-Скиталец” (1820) Чарлза Роберта Мэтьюрина и др. – представлял собой (с интересующей нас точки зрения) реакцию против сентименталистской идеализации действительности, сосредоточившись на изображении “жестокой правды”, понимаемой как зловещая изнанка жизни, обнажаемая благодаря вмешательству сатанинского начала. Готический роман “тайн и ужасов” дополнил эту “правду” сильным фантастико-приключенческим началом: мрачные замки, загадочные коридоры со множеством пугающих дверей, глухие подземелья, сумасшедшие дома, призраки, прогуливающиеся со светильником в одной руке и с окровавленным кинжалом в другой, монахи-святотатцы, мертвецы, сбежавшие из могил, физический и нравственный вампиризм, садистские истязания, пытки – таков инфернальный антураж “черного романа”, где обычно действует герой-лиходей, наделенный неистовыми страстями, несгибаемой волей и магической притягательностью. Во Франции “готическая” литература произвела громадное впечатление: “Монах” был инсценирован в Париже уже в 1798 г., композиторы (Гуно, Берлиоз и др.) сочиняли музыку к либретто по романам Радклифф и Льюиса, художники (Калло, Девериа, Селестен Нантей и др.) наперебой писали картины на “готические” сюжеты, наслаждаясь изображением живописных руин, героев злодейского вида, монахов, неулыбчиво выглядывающих из-под капюшонов, мертвых голов, скелетов, явившихся навестить старых знакомых или заводящих “пляску смерти” где-нибудь на заброшенном кладбище, и т. п. Продолжение тут: О литературе не приходится и говорить: “черный” налет коснулся всех жанров и едва ли не всех писателей. Сказка Шарля Нодье “Смарра” (1821) полна кошмарных видений, его повесть “Мадемуазель де Марсан” (1832) написана под влиянием Радклифф, а знаменитая новелла “Инее де лас Сьеррас” (1837) представляет собой вариацию на тему “кровавой монахини” из романа М. Г. Льюиса с развязкой в духе Радклифф. Из-под пера Бальзака, захваченного “черной” тематикой, вышли “Наследница Бирага” (1822), “Клотильда Лузиньянская” (1822), “Пират Apгoy” (1825) и др. “Колдун” (1822) написан под явным впечатлением от романа Мэтьюрина, а “Арденнский викарий” – от романа Льюиса. Когда Гюго писал [42-43] “Гана Исландца” (1823), перед его глазами, несомненно, стояли сцены из “Мельмота”, причем настолько живо, что один из рецензентов не преминул язвительно заметить: “Этого нагромождения ужасов более чем довольно, чтобы навсегда расшатать нервную систему”. Реминисценции из английских романистов – от Уолпола до Льюиса – нетрудно обнаружить в романе Альфреда де Виньи “Сен-Map” (1826) или в таких новеллах П. Мериме, как “Души чистилища” (1834), “Венера Илльская” (1844) и др. С конца 20-х гг. “черные” мотивы хлынули в массовую беллетристику, где нагнетание всевозможных “ужасов” превратилось чуть ли не в самоцель. Жюль Жанен, автор романа-“бестселлера” “Мертвый осел и гильотинированная женщина” (1829), объявляя всякую сентиментальность “смешной и скучной”, патетически восклицал: “Нет, нам надобна натура ужасная, мрачная... Итак, смелее! тоненькое бордоское вино для нас слишком слабо, выпьем лучше большой стакан водки... И та не очень крепка для нас... Мы можем глотать винный спирт: скоро дойдем просто до эфира... Но крайности да приведут нас к опиуму”. Жанен (впрочем, не без доли иронии) склонен рассматривать писательское ремесло как своего рода вивисекцию: “На Олимпе, мною устроенном, я нагромоздил преступления на злодеяния, гнусность физическую на подлость моральную; я ободрал натуру и, лишив ее белой упитанной оболочки, украшенной нежным румянцем и персиковым пухом, раскрыл все ее сосуды... Настоящая живая бойня! Представьте операцию: молодой здоровый человек лежит на широком черном камне, а два опытных палача сдирают с него кожу, парную и окровавленную, как с зайца, не отделяя от всего ни лоскуточка. Вот избранная мною натура”. Авторы французских “кошмарных” романов стали писать такую “натуру”, рядом с которой фантазии Льюиса и Мэтьюрина кажутся невинной игрой детского воображения: угрюмый колорит был доведен до кромешного мрака, убийства превратились в “кровавые ванны”, а казнь преступника, например, – в его “самогильотинирование”, совершаемое над трупом задушенного ребенка, причем отрезанной голове предоставлялась возможность прогуляться по аду, – как это происходит в анонимной повести “На следующий день после последнего дня приговоренного” (1829) (кстати, откровенном кивке в сторону “Последнего дня приговоренного к смерти” (1828) В. Гюго). Даже Бальзак вынужден был заметить: “Со всех сторон раздаются жалобы на кровавую окраску современных писаний. Свирепость, пытки, люди, брошенные в море, виселицы, каторжники, палачи, холодная и пылкая жестокость превратились в шутовство” 31. “Черная” волна не миновала и “роман для народа”: она проникла и в “социальный” роман (“Парижские тайны” (1842-1845), “Вечный жид” (1844-1845) Эжена Сю, и в [43-44] роман авантюрно-исторический (“Граф Монте-Кристо” (1845-1846) Дюма-отца), и в роман приключенческий с добродетельным душегубом в главной роли (“Подвиги Рокамболя” (1859), “Веревка повешенного” (1861), “Последнее слово Рокамболя” 1865), “Воскресший Рокамболь” (1866), “Правда Рокамболя” (1867) Пьера Понсона дю Террайля) и др. Мальдорор (чье имя можно перевести как “заревое зло” 32) вбирает в себя черты протагонистов подобных произведений, комбинирует и синтезирует их. Он создан по типу романтического героя-бунтаря или демонического богоборца, “живущего во зле” именно потому, что он “любит добро”, и даже “творящего добро” как бы наперекор собственному “желанию зла”. “Сверхчеловек”, Мальдорор обладает фантастической силой, отвагой и ловкостью, абсолютной разрушительной мощью, способностью приостанавливать действие законов природы, наделен даром перевоплощения (превращается в орла, спрута, свинью, чудовищного червя и т. п.), вездесущности (он может мгновенно преодолевать пространство и время, появляясь то на городских площадях, то в лесах или в пустынях) и всеведения (умеет проникать в мысли других персонажей и даже читателя) и использует все эти способности для разрушительной агрессии против “божьего мира”. В Мальдороре легко различить не только черты мэтьюриновского Мельмота, но и черты героев Байрона; он напоминает также Люцифера у Гюго (“Бог, конец Сатаны”, 1823), у Виньи (“Элоа”, 1824), лермонтовского Демона, падшего ангела Седара в “Падении ангела” (1838) Ламартина. “Жестокости” Мальдорора заставляют вспомнить о поэме А. де Мюссе “Ролла” (1833), об “ужасных средствах”, к которым “во имя добра” прибегает герой “Конрада Валленрода” (1828) А. Мицкевича, или о той сцене в “Парижских тайнах” Э. Сю, где Родольф подвергает пытке школьного учителя и из “справедливой мести” выкалывает ему глаза. Способность Мальдорора менять свое обличье – неотъемлемый атрибут таких персонажей “массовой литературы”, как Родольф, Рокамболь, Монте-Кристо, а позже Арсен Люпен у Мориса Леблана (“Арсен Люпен, джентльмен-грабитель”, 1914; “Арсен Люпен против Эрлока Шолмса”, 1908; и др.) или Фантомас из одноименного романа (1932) П. Сувестра и М. Аллена. Мальдорор неудержим в праведном восстании против злого Творца и его мерзостного творения. Бог в “Песнях Мальдорора” – тип “самодовольного кретина”, создавшего человека не только для того, чтобы наслаждаться его страданиями (“Я потому вас истязаю, что ваши муки – мне отрада” – II, 8 33), но и для того, чтобы он, растленный и жестокосердный, [44-45] сам себя истязал. Человек – “образ Божий” под стать своему создателю, и потому оба они заслуживают лишь поношения и праведной мести, которой и упивается Мальдорор. Увидев Творца-антропофага, герой испытал “боль и жалость, вызванные ощущением величайшей несправедливости”, а вслед затем “бешеную ярость” – “разве не достойно ее жестокое чудовище, чьи очерствевшие дети способны лишь изрыгать хулу да изощряться в злодеяниях?” “Пинать, дразнить, язвить тебя, о человек, хищная тварь, тебя и твоего Творца, за то, что породил такую скверну, – лишь в этом суть моей поэзии” (II, 8). Но к богоборчеству – этому “общему месту” романтической литературы – добавляется и другое: человек – не только озлобленное творение злобного Бога, он и его жертва, беззащитная и страдающая, достойная не только проклятий, но и сочувствия. Отсюда, с одной стороны, – образы безвинных страдальцев вроде одинокого ребенка, пытающегося догнать ночной омнибус (II, 4), находящие параллель в “Парижских тайнах” Э. Сю, в “Отверженных” Гюго (Козетта), у Диккенса, у Достоевского и др., а с другой – мотив неожиданного спасения и образ спасителя (моряки, спасающие Реджинальда, V, 7; мясник, избавляющий Мервина из мешка, VI, 8; старик-старьевщик, приходящий на помощь сироте, II, 4), также прочно укорененные в романтической литературе (ср. образ “содержателя карточной игры”, сострадательно дарящего свой плащ продрогшему бедняку в “Мертвом осле...” Ж. Жанена), не говоря уже о подвигах милосердия самого Мальдорора (IV, 3; и др.). Стремление причинить зло вытекает не из врожденной склонности героя к мучительству, а именно из его сострадательности: “ Я явился, чтобы защитить людей”. Мальдорор создан из того же праха, что и все прочие смертные, его кровь имеет тот же цвет, а слезы – тот же вкус, что и у них; поэтому едва ли не всякий раз, как Мальдорор совершает злодеяние, он испытывает муки совести (“О Фальмер... Как ласков его голос... Так он простил меня?..” – IV, 8), а причинив другому боль, тут же стремится искупить вину, причинив ее самому себе (II, 13). Если Мальдорор палач, то он же и жертва, поскольку его ненависть направлена не только на Творца и на созданных им людей, но и на самого себя. Отсюда – парадокс: чем больше герой сострадает человеку, тем нетерпимее становится к его порочности; проявляя безжалостность именно потому, что переполнен жалостью, он начинает крушить весь миропорядок, включая и тех, ради кого он поднял свой мятеж: бунтуя против зла, он лишь умножает его, обозначая тем самым нравственный тупик, в который, будучи доведена до логического конца, заходит важнейшая романтическая мифологема – мифологема богоборчества. Симптоматичны и другие литературные “общие места” (топосы), к которым столь охотно прибегает Лотреамон-Дюкасс, на всех уровнях – от тематического до стилистического – [45-46] всегда и везде он воспроизводит чужую топику. Таков знаменитый “гимн Океану” (I, 9), когда Лотреамон пишет: “Как часто задавался я вопросом: что легче измерить, бездну влажных недр океана или глубины человеческой души?”, то он, конечно, вспоминает бодлеровский сонет “Человек и море” (“Кто, море, знает ключ к твоим богатствам скрытым? // Твои, о человек, кто смерит глубины?” – пер. П. Якубовича), а когда называет океан “символом постоянства”, чем тот и отличается от человека (“утром он весел и приветлив, вечером – не в духе, ныне смеется, завтра плачет”), то можно не сомневаться, что перед ним лежит очерк Жюля Мишле “Море”, где сказано: “Стихия, именуемая жидкой, подвижной, своевольной, на самом деле никак не меняется. Она – воплощение устойчивости. Что постоянно меняется, так это человек”. Что же до искусных риторических периодов, начинающихся с обращения к Океану (“О древний Океан!..”) и заканчивающихся “приветствием” ему (“Приветствую тебя, о древний Океан!”), то он суть не что иное, как стилистический сколок с молитвенных заклинаний Франсуа де Вольнея в его “Руинах” (1791): “Приветствую вас, о сирые руины, святые могилы, безмолвные стены! К вам я взываю, к вам обращаюсь с мольбой”. Даже самые “фантастические” или “чудовищные” образы “Песней” имеют свои “прототипы” в романтической литературе. Так, соитие Мальдорора с самкой акулы (II, 13) – отнюдь не плод распаленного юношеского воображения, но, напротив, – прилежно и почти дословно переписанный пассаж из очерка Мишле. Шокирующие же строки: “Две недели надо отращивать когти. А затем – о сладкий миг! – схватить и вырвать из постели мальчика... и вонзить длинные когти в его нежную грудь” (I, 6) – не более чем перифраз бодлеровского “Благословения”: “Когда ж прискучат мне безбожные забавы, // Я положу, смеясь, к нему на эту грудь // Длань страшной гарпии: когтистый и кровавый // До сердца самого она проточит путь. // И сердце, полное последних трепетаний, // Как из гнезда – птенца, из груди вырву я // И брошу прочь, смеясь, чтоб после истязаний // С ним поиграть могла и кошечка моя” (пер. Эллиса). За сценой с виселицей, “на которой раскачивается человек, подвешенный, за волосы” (IV, 3), стоит другое бодлеровское стихотворение – “Поездка на Киферу”: “Повешенный был весь облеплен стаей птичьей, // Терзавшей с бешенством уже раздутый труп, // И каждый мерзкий клюв входил, жесток и груб, // Как долото в нутро кровавое добычи”; чувство братского сострадания, которое Мальдорор испытывает к несчастному, – также из Бодлера: “Мертвец-посмешище, товарищ по страданью!” (пер. И. Лихачева). Примеры можно было бы умножать буквально до бесконечности, потому что “Песни Мальдорора” сплошь состоят из топосов романтической литературы, образуя как бы мозаику [46-47] из ее образов и мотивов, ситуаций и сюжетных ходов, лирических и повествовательных регистров, строятся на пара- и перифразах, скрытых и открытых реминисценциях, аллюзиях, раскавыченных цитатах и т. п., так что временами можно подумать, будто Дюкасс написал “Песни Мальдорора”, чтобы еще до рождения В. Шкловского подтвердить его тезис: “Образы – “ничьи”, “божии”. Чем больше уясняете вы эпоху, тем больше убеждаетесь в том, что образы, которые вы считали созданными данным поэтом, употребляются им взятыми от других и почти неизмененными”. “Образы даны, и в поэзии гораздо больше воспоминаний образов, чем мышления ими” 34. Но обращением к романтической топике дело не исчерпывается. Она образует лишь поверхностный литературный слой, к которому непосредственно обращается Дюкасс и под которым прощупываются более глубокие культурные пласты. Так, Мальдорор – не просто утрированный образ романтического героя, но одно из многочисленных воплощений такого архетипического персонажа (от античных полубогов до Джеймса Бонда), который, обладая человеческой природой и обликом, тем не менее способен совершать “сверхчеловеческие” поступки. От фигуры старьевщика, спасающего одинокое дитя (II, 4), нити тянутся не только к “добрым старьевщикам” Э. Сю, Фредерика Сулье или Феликса Пиа, но и гораздо дальше – через св. Мартина, отдавшего половину своего плаща бедняку, – к евангельской притче о милосердном самарянине (Лк., 10, 30-35). Целый ряд других образов в “Песнях” также приводит к Библии. Мальдорор, скачущий на “знаменитом белом коне” (V, 6), – апокалиптический всадник смерти (Откр., 6, 2), полчища вшей (II, 9) – современный вариант “саранчи”, вышедшей из “кладезя бездны”, когда вострубил пятый ангел (Откр., 9, 1-3). Сцена пиршества жестокого Бога (II, 8), непосредственно напоминая, с одной стороны, аналогичную картину из бодлеровского “Отречения святого Петра” (Бог здесь – “упившийся тиран”, для которого “симфоний лучше нет, // Чем стон замученных и корчащихся в пытке, // А кровью, пролитой и льющейся в избытке, // Он все еще не сыт за столько тысяч лет” – пер. В. Левика), в то же время соотносима с “великой вечерей Божией”, на которую ангел созывает птиц, чтобы “пожрать трупы царей, трупы сильных, трупы тысяченачальников, трупы коней и сидящих на них, трупы всех свободных и рабов, и малых и великих” (Откр., 19, 17-18). Круг подобных реминисценций может сужаться или расширяться в зависимости от культурного кругозора самого интерпретатора, однако дело не в самих по себе конкретных аллюзиях, а в том именно факте, что “Песни Мальдорора” – это книга, пронизанная сугубо литературными “силовыми линиями”, [47-48] когда любой мотив, образ, ситуация на поверку оказываются готовым культурным топосом, способным до бесконечности отсылать к другим топосам, становясь и точкой их пересечения, и точкой их иррадиации, так что все они образуют замкнутое пространство, состоящее из множества взаимоотражающих литературных зеркал; это книга, к которой в полной мере могут быть отнесены слова поэта: “Не повторяй – душа твоя богата – // Того, что было сказано когда-то, // Но, может быть, поэзия сама – // Одна великолепная цитата” (А. Ахматова). Предаваясь упоенному “цитированию”, сам цитирующий стремится без остатка раствориться в воспроизводимых им топосах, ни под каким видом не желает появляться на сцене собственного произведения: в “Песнях Мальдорора” нет и намека на личность человека по имени Исидор Дюкасс: ни в одной строке нам не дано встретиться с его прямым взглядом, расслышать неискаженный голос, узнать его собственную точку зрения на жизнь. Вместо себя он выставляет – и заставляет говорить – вымышленную фигуру, некоего “графа”, именующего себя Лотреамоном 35, каковой “граф” более всего напоминает “летописца” или даже “писца” при Мальдороре, прилежно запечатлевающего его “деяния и подвиги”. Но в отличие от настоящих писцов Лотреамон изъясняется отнюдь не бесстрастным (“сухим”, “казенным” или “протокольным”) языком, но постоянно имитирует чью-либо стилевую манеру, беспорядочно перескакивая с одного дискурса (типа речи) на другой, так что в конце концов в “Песнях” возникает настоящая какофония множества разнородных литературных голосов: голос “черного” романа вплетается в голос мелодрамы, его перебивает звучание лирического дискурса, который исподтишка вытесняет дискурс эпический, сменяющийся громкой патетической декламацией, переходящей в регистр школьной риторики, которую в свою очередь неожиданно заглушают интонации естественнонаучного дискурса, а их – интонации дискурса философского или исторического и т. п. В конечном счете можно сказать, что подлинным предметом изображения в “Песнях” является не Мальдорор как таковой, но те “топосы” и “дискурсы”, при помощи которых о нем повествуется (с литературной точки зрения, Мальдорор – не более чем мотивировка, позволяющая автору вводить и “озвучивать” образы всевозможных литературных “языков”). Пытливое внимание Дюкасса сфокусировано вовсе не на “мире”, а [48-49] на чужом слове о нем, он создает не “образы действительности”, а образы различных “точек зрения” на нее, так что в конечном счете и возникает текст, всецело построенный не из материала “жизни”, но из материала других, предшествующих ему литературных текстов. В этом смысле “Песни Мальдорора” – идеальный пример произведения, в котором не только нет “единого языка и стиля”, но и сам автор выступает “без собственного прямого языка”, находясь не в одной из социально-языковых “плоскостей” текста, а в “организационном центре пересечения плоскостей”
Николай Шальнов: тэги: графомания, киномания, сказки о дружбе Интересные подробности о фильме "Читая мысли": Во время процесса над тамплиерами, правительством Франции им было выдвинуто обвинение в идолопоклонстве некой голове. Свидетели на этом процессе объясняли это следующим образом: - первый свидетель выступал 1 марта; это был итальянский нотариус Антонио Сиччи ди Верчелли, не являвшийся тамплиером, однако прослуживший ордену около 40 лет на его заморских территориях. В Сидоне он много раз слышал историю о том, что правитель этого города любил одну благородную даму из Армении, но никогда не вступал с нею в греховную связь, пока она была жива; однако, когда она умерла и лежала в гробнице, он ночью, сразу после похорон, пробрался на кладбище и тайно совокупился с нею. А потом до него вдруг донесся чей-то голос: «Вернись, когда (ей) придет время родить, потому что ты найдешь (здесь) голову — свое дитя». И вот, по прошествии должного срока этот самый рыцарь вернулся, и в гробнице, между ногами покойной обнаружил человеческую голову. И снова услыхал голос: «Храни эту голову, ибо она принесет тебе немало добра». Антонио Сиччи заявил также, что в то время тамплиер Маттео ле Сармаж, бывший приором Сидона, как раз стал кровным братом египетского султана. - второй свидетель, рыцарь-тамплиер из Лиможа по имени Гуго де Фор, поведал комиссии другой вариант этой истории. Сидон был куплен Тома Бераром, тогдашним великим магистром ордена, однако Фор никогда не слышал ни о каком тамплиере — правителе Сидона. Впрочем, будучи на Кипре после падения Акра, он слышал от Жана де Тани, рыцаря-мирянина, бывшего тогда бальи Лимасола, что некий благородный человек от всей души любил молодую даму из замка Мараклея в графстве Триполи и, поскольку не мог обладать ею при жизни, услыхав, что она умерла, отправился на кладбище, велел откопать ее тело и совокупился с нею. После этого он отрезал ее голову себе на память, и тогда некий голос громко провозгласил: он должен бережно хранить эту голову, ибо всякий, кто ее увидит, будет тут же уничтожен. Он закутал голову в покрывало и спрятал в ларец. Поскольку он ненавидел греков, то открывал эту голову, лишь приближаясь к греческим городам и крепостям, и «все они сразу же бывали повержены во прах». Через некоторое время он направился в Константинополь, дабы и его тоже разрушить, однако ключ от ларца, где находилась голова, у него тайком стащила его же старая нянька, которая всего лишь из любопытства хотела посмотреть, что же это там такое. Она открыла ларец, обнаружила голову, и в тот же миг на судно, где они находились, обрушился ужасный шторм и оно затонуло. Немногие спасшиеся матросы и рассказали эту историю. «И они говорили, что со времени этого кораблекрушения в тамошних местах исчезла вся рыба». Однако Гуго не слышал, чтобы та голова попала к тамплиерам, и ничего не знал о той истории, которую рассказал Антонио Сиччи. Алекс - Найджелу Привычно клясться в вечной дружбе Тем, чья душа уже мертва. Она у дьявола на службе Давно лишилась волшебства. Кого любить, кому мне верить? Как Гамлет, я ищу ответ На свой вопрос, но мне ответить Уже никто не может, нет. Твой воспалённый мозг рождает Одно безумье за другим. С рассветом этот бред растает, И разум мой померкнет с ним. Одно ли мы? Хоть ищешь смерти Ты так настойчиво, что я Могу тебя в одном уверить: Она найдёт сама тебя. Потомок славных тамплиеров, Больной на голову чудак, Ты так и не утратил веры В блаженный первозданный мрак. Таится он, тебя желая, В глубинах разума, вокруг… Ты, может быть, умрёшь, не зная, Что я – твой самый лучший друг.
полная версия страницы