Форум » Дневники персонажей » Дневник Риты Скитер (продолжение) » Ответить
Дневник Риты Скитер (продолжение)
Николай Шальнов: [quote]И они пали в его объятия, и осыпали его поцелуями, и отвели во дворец, где облекли его в дивные одежды, и возложили на его голову корону, и дали ему в руки скипетр, и он стал властелином города, который стоял на берегу реки. И он был справедлив и милосерд ко всем. Он изгнал злого Волшебника, а Лесорубу и его жене послал богатые дары, а сыновей их сделал вельможами. И он не дозволял никому обращаться жестоко с птицами и лесными зверями и всех учил добру, любви и милосердию. И он кормил голодных и сирых и одевал нагих, и в стране его всегда царили мир и благоденствие. Но правил он недолго. Слишком велики были его муки, слишком тяжкому подвергся он испытанию — и спустя три года он умер. А преемник его был тираном.[/quote] Оскар Уайльд, "Мальчик-Звезда"
Николай Шальнов: тэги: поттериана На редкость замечательное видео о вечной истории любви (Снейп/Лили)
Николай Шальнов: тэги: графомания Это на сюжет, когда Кирдан отдаёт Гэндальфу кольцо огня Нарья и говорит: "Прими это Кольцо, - молвил он, - ибо тяжки будут труды твои и заботы, но оно поддержит тебя во всем и защитит от усталости. Ибо это - Кольцо Огня, и, быть может, с его помощью в этом остывающем мире ты воспламенишь сердца древней доблестью. Что до меня, сердце мое с Морем, и я буду жить на сумеречных берегах, храня Гавани, покуда не отплывет последний корабль. Тогда я буду ждать тебя" Прощанье Грусть поют нам эти воды, Но тебе ли, друг, не знать, Все печали и невзгоды, Все предвестья… Может стать, Что один ты со вселенной Говоришь на языке, Непонятном для надменной Тьмы… По сумрачной реке Две ладьи крылатых мчатся К устью на краю миров – Мы надеемся на счастье, Утопая в неге снов. Может статься, Средиземье Вновь вдохнёт надежду в нас, Хоть такими же, как прежде, Мы не будем – тихий глас Из Заморья нам расскажет О бессмертии немом, Том, что убивает жалость Ту, что вечно мы поём. Наши скорбные вещанья Дней надежд, скорбей и слёз Отголоском предсказанья И печалью нежных грёз В думах братьев Валинора Отзываются – так тень Вековечных гор Пелоров Их мрачит бессмертный день. Кто судьбу провидит мира? Может, точно ровный штиль, Бледным сумраком могилы Окружит Таникветиль Эта странная преграда Для возвышенных умов – Предсказание разлада В мире совершенных снов. Продолжение тут: Может, этот мир холодный Станет раем наконец, И, возвышенно-свободный, Сбросит скорбный свой венец. Так бывало, так и будет, Всё изменчиво, мой друг… Вспомни то, как первым людям Враг химеру создал вдруг: И предательств бесконечных Череда судьбу царей Разрешила, и беспечным Был урок заката дней Древних царств: доверье высшим Силам вряд ли оправдать Может разум, тот, что слышит, Как беда грядёт опять. Всё изменчиво… Хоть тени Отошли в пещеры зла, Можешь ли сказать: «Отныне Будем счастливы всегда»? Этот перстень на прощанье Я дарю тебе, ведь он Излучает предсказанье… О судьбе былых миров Ты проведаешь, лишь глянешь В средоточье огня – В сей рубин, и, может, станешь Тем, кого ведёт стезя Светлых сфер, от мира дальних – Так, увы, предрешено… И седых земель бескрайних Ты удел провидишь… Но Опасайся дней разлуки, Опасайся странных снов, Что обманом бледной скуки Затуманили чело Мне в конце пути… Возможно Древней гордостью царей Ты сердца, что бьются ровно, Огнем доблести своей Опалишь, и будет слава Вечных подвигов и дней В мире, что теперь отраву Изживает… Сны степей, Горы Гондора, просторы Стран и башни городов От дорог Эриадора До пустынь Харада вновь Пробуждаются к расцвету, Будешь пастырем людей. Этот мир лишился света Валинора, но не дней Благовестья… Я прощаюсь, Друг, с тобою на века, Может, статься, повстречаю Я в иные времена Тебя снова обновлённым, И скажу тебе: Кольцо Было силой, той, что новым Светом над землёй взошло.
Николай Шальнов: тэги: авторитетные фигуры, светлые гении Лариса Бочарова, королева ролевых игр, ты - богиня! ^^ Это, наверное, с игры про Калигулу... Очень здоровская фотосессия, хотя неудивительно - у Ларисы Солнце и Венера в соединении - следовательно, красота и изящество в самовыражении. Счастье всё-таки, что Лора - одна из тех светлых королев, что ещё жива. То есть она - моя современница, а не светлый гений прошлого.
Николай Шальнов: тэги: нарциссизм Чего только не обнаружишь в закромах... Хотя у Риты и нет Солнца и Венеры в соединении, но нарциссизма, сопуствующего этому положению, по ходу, хватает. А вот чего не хватает явно - так это Прыткого Пера. Вот поэтому Рита-то его и пришпандорила.
Николай Шальнов: тэги: графомания На тему людской доли и осени Средиземья. Последняя строчка - из песенки "Серая гавань" ("Мир меняется, и это - жизнь, которой мы служили"): Осень Средиземья Как порою грустно это: Видеть осень Средиземья. Миновало его лето, Миновало это время, Когда блеск созвездий Варды Был возвышенней и чище, А теперь же строгий Запад Только инеем лучистым Блещет на ветвях продрогших... Ариэн в лучах умылась Солнца, в неге изнемогшем Дня и ночи… Как случилось, Что теперь часов бессменных Ход стал медленней и туже, Точно Время, мудрость древних, Умолкает с зимней стужей?.. А ведь люди веком раньше Будто были бы добрее… То ли мы вдруг стали старше, Раньше будучи пьянее От беспечной круговерти Дней, бегущих с облаками, А теперь как будто смерти Предаёмся мы с веками. Пусть рассыпалось цветами Древо Гондора, спокойней Стал Восток, и сны печали Больше не тревожат воли Нашей спящей, но куда-то Закатилась юность мира… Вместе с солнышком отрада Нашей младости почила. Я гляжу на холод неба: Серп Валаров блещет ясно, Колосятся всходы хлеба, Осень как всегда прекрасна… Но нет сил сказать, что это – То, чем раньше красовался Мир перед Детьми Рассвета, Он иным каким-то стался… Продолжение тут: Мне не выразить словами Эту грусть конца эпохи: Это – сумерки печали, Это – горестные вздохи Ветра, буйного в ненастье, Это – песня снеговея, Это - сон ушедший счастья, Это - скорби менестреля, Что пытается в тревогах Прошлых дел величья снова Пламя вдохновений новых Обрести у злых просторов Моря, что давно забыло, Как оно нам пело песни Отражённых переливов Дальних западных создвездий… Эти дни осенних ливней Будто стали бы длиннее, Будто стали бы старинней Песни, что недавно спели. Всё уходит… Время снова Ждёт своих героев верных… Жаль, что в этом сне спокойном Нет уж ветров переменных… Может статься, вся эпоха Будет тихим отголоском Тем деяниям и срокам, Что назначены нам роком… Может, это завершенье – Лишь продление мгновенья Утихающего пенья Перед новым днём Творенья… Так уж вышло, что судьбою Жить в нам мире изменённом, Человеческая доля – Лишь надеяться спокойно На прекрасное далёко, Пусть не будет грусти края, Пусть узнаем мы до срока То что будет, засыпая. Наши краткие мгновенья В этом мире уходящем – Звон торжественного пенья О великом настоящем… Пусть конец эльфийских песен Завещает нам безмерной Грусти дни и пляску весен – Этих циклов неизменных Славословия мгновений Эха пламенного лета, Будем рады тем, что жили, Мир меняется, и это – Жизнь, которой мы служили.
Николай Шальнов: тэги: графомания Приятелю по духу Я брожу один в пустыне, Глас мой ведом лишь тебе, Ноги в придорожной пыли Позабыли о весне. Песню странную сложу я О привязанности вновь: Не привязывайся к воле, Чтоб не вызвать вновь любовь. Дни свободы беспечальной Часто в глотке держат кость, Мой привет тебе прощальный, Странный и печальный гость. Доля та, что мне ведома, Для тебя, друг, не мила, Снова я ушёл из дома, Но любовь не мыслит зла: Всё, что было в прошлом, стало Призраком во тьме ночей. Эта клятва перестала Быть тебе огнём свечей. Только знаю: не напрасно Клятвы в дружбе приносил, Пусть печали нет ужасней Той, с которой снова мир Я оставил с песнопеньем О величие времён Тех, которые мгновеньем Пронеслись с тобой вдвоём, Буду я бродить в печали В поисках иных страстей – Иль бесстрастия… В начале Жизни много новостей, В середине – отголоски Жизни той, что так мила Мне была, как папироска, Жизнь меня с тобой свела, Так же странно разлучила, Что же, может, это бред, И печальнейшая лира Замолчала – только вред Мои грёзы и созвучья В мире совершенных сфер Вызывают. Коль певуч я, Буду петь про негу мер: Нам избыток лишь пристрастье В кубок льёт, пускай тебе, Друг, в осеннее ненастье Сон напомнит обо мне. Чётки наших озарений, Точно страсти, отпадут, Вряд ли справится сомненье С тем, с чем справится лишь труд. Странный дух мой, нет странее В этом худшем из миров, Так прости же, коль яснее Подобрать не смог я слов.
Николай Шальнов: тэги: музыка И всё же - как это замечательно! Так объёмно, так лирично и проникновенно... Когда услышал впервые эту песню, вспомнил те шедевры народного творчества, что пели мамины старушки-подружки в моём беспечальном детстве - со страстью, свойственной только русскому духу.
Николай Шальнов: тэги: графомания Эта забавка - на замечательный ритм песенки Фэалиндэ "Тирион 2" ( http://saving-music.ru/track/-27186254_106839433 ) Кузнецы Воспомни блеск прекрасных дней, Что эхом в глубине твоей Души живут… Они неугасимы, знай: То был предвечный, нежный рай, Но тяжкий спуд Над веществом немым лежит, И гулким отзвуком звенит Секиры сталь… То – глубь земная, мира дно, И нам покоя не дано, И нам – печаль Досталась от ушедших дней, Когда ковали мы цепей Лихую медь, Теперь лишь в блеске чудных снов Кристаллов образ явлен вновь, Чтоб мира твердь Слилась в подобие камней, Что на рассвете нежных дней Впитали свет Дерев, светивших нам, и в прах Поникли в сумрачных трудах, Мы. Знай же: нет Покоя нам теперь… Трудись, Да поживей-ка, не ленись, Яви венец Трудов – цвет мощи древних дней - Творением руки своей! Есть образец На небесах – один горит И бледным светом золотит Он край земли: Эарендилу шлют мольбы Все кузнецы своей судьбы - Ему внемли.
Николай Шальнов: тэги: графомания Это корявенькое, особенно под конец, стихотворение, Рита написала ради того, чтобы воплотить идею испытания временем и кольцом для Галадриэли. Косовато, но ладно уж, коли есть, то пусть будет. Испытание Дни проходят вереницей… Знай же, вещий Келеборн, Что уж лучше мне забыться Навсегда тяжёлым сном, Чем провидеть даль, покуда Прозревает тьму времён Взор мой… Счастлива не буду До тех пор, пока вдвоём Мы с тобою в Лориэне Наблюдаем ход вещей: Бесконечные боренья, Знай, любимый, не по мне. Я сильна, я это знаю, Только дух мой изнемог По покинутому раю… Боже, как ты только смог Вслед за всеми в путь пуститься?.. Я же знаю: мог бы ты На краю остановиться Этой бездны темноты… Впрочем, дух мой – тоже пламень, Я желала новых снов, Власти, твёрдой, точно камень… Приговор всегда суров, Но не знаешь ты, как тяжко Мне бывает в тишине: Посмотри на эту пряжку – Мать её вручила мне И сказала: «Знай же, дочка, Будут дни твои трудны, Будет скорбь, и будет ночка, Будет песня темноты, Не исчахнешь ты: не будет Девы, что с тобой смогла б Смерить удаль, но нас судят Силы высшего суда. Продолжение тут: Вижу я: судьба достойный Жребий на твоё чело Наложила, пусть же стройный Будет стан твой, как перо Поцелуй пусть будет нежный Для избранника, того, Кто в пути тебе поможет, Хоть неясен мне твой путь, Если друг твой только сможет С этой тропки не свернуть…» Ты со мной, и вечность в прошлом, Тяжка память сотен лет, Вот Хранителям я должный Подарила свой совет: Свет звезды хранить во мраке, Но сама я – как звезда, Но не Утренняя – в браке С солнцем, - я угасла… Да! Знала я, что честолюбье Не сослужит службу мне, И придётся мне в безлюдье Этих сумрачных земель Вместе с братьями моими Тяжкий рок судьбы нести, Рада лишь тому, что ныне Я одна могу вести Светом Нэньи радость к людям От прекраснейших времён, Но иных милей мне судеб Ноша тяжкая – вдвоём Мы с тобою, но как будто Я на свете всём одна, Я одна, хотя прилюдно Среди всех я навсегда. Может быть, мой тяжкий жребий Эру мне предначертал: Быть надеждой, но, поверь мне, Меня душит пустота. Наказание за грёзы И мечту пустую – то, Что лелеет, будто розы, Дух, и колет заодно, Точно злой мороз Ангбанда, Видно, такова цена И назначена расплата Мне за то, что не была Я с иными в тьме темницы, Что не так сражалась я, Как они, но, лишь зарница Возвестит начало дня, Ворожила я, из духа Извлекая благодать, Мыслями всегда я с другом, И надеюсь, точно мать, Что когда-нибудь настанет В Средиземье вечный рай, Хоть меня вконец печалит То, что вижу я… Но знай: Мне кольцо не искушеньем – Завершением пути Вековечного боренья Фэа, сшедшего с пути, Было… Нет уже, наверно, На душе былого зла: Бремя явлено мне верно – Испытание прошла.
Николай Шальнов: тэги: ролеаые игры, поттериана Просидела Рита вечерком у соседей, и не могла налюбоваться на одну свою приятельницу, которая очень уж напоминала Рите то Гермиону, то Беллу. Упорства и прилежания ей не занимать, да и мыслим мы как-то одинаково – этакое сродство ума, особенно в развлечениях, когда они получают одно направление и один с лёгкостью понимает мотивы другого. Эта кальянная вечеринка вызвала в памяти Риты утренний сон про давнего ритиного знакомого, с которым Рита в своё время резалась в «Землю без Короля» - Рита где-то уже писала об этом настольном шедевре. Действие разворачивалось на фоне осажденного Пожирателями Хогвартса, Рита, кажется, схлопотала Аваду и лежала, полумёртвая, а приятель там ковырялся в её ранах, пытаясь склеить их заклятием «Репаро». Впрочем, не сколь странная форма сна удивила Риту, сколь то странное, возвышенное ощущение единства, которое когда-то скрепляло неразлучимый союз ролевиков-настольщиков. Несмотря на то, что спустя многие месяцы после этих сетов Рита имела радость говорить с этим человеком, она не изменила своего мнения касательно неиссякаемости благости былого братства. «Связи рвутся, нити ослабляются», - писал этот чел. А Рита считает, что, наоборот, несмотря на годы и расстояния, мистический образ подобных союзов хранится на более тонких планах бытия и продолжает питать нас самыми удивительными вдохновениями. «А, я помню эти сказки… Зайчиха-шутиха… Ну вы что?», - так вроде Рон говорил.
Николай Шальнов: тэги: охотники за сновидениями Удивительный сон снился сегодня, как раз про Хогвартс. Первый раз в жизни Рита видела такой сон, насыщенный, целая эпопея. Первую часть она не запомнила – это была фантасмагория в духе второй части «Фауста», нечто вроде прощального вечера в замке, где все вспоминают покойного Дамблдора, а Гарри, с которыми Рите довелось посидеть рядом, говорил, указывая на кресло Дамблдора, что, де, у него дома есть такое же, только вдвое больше, вырезанное специально в память о нём. Потом Рита начинает плакать, вспоминая о Хогвартсе как о месте, в котором её приняли как в родном доме. Было куча народу, Рита танцевала танец сначала с Джинни, а потом, почему-то, – с Невиллом, который говорил, что Рита ему все ноги отдавила. Во второй части сна Рита становится Гарри Поттером и бродит по коридорам замка. Она встречает Малфоя, к которому испытывает сильное чувство, как к старому доброму другу или как к человеку, с которым наконец-то она нашла компромисс после долгой борьбы – фиковый такой Малфой. Рита (в образе Гарри) говорит Малфою, что у неё есть для него прощальный подарок – в одном из туалетов список каких-то семи проклятий, в другом – ещё какие-то заклинания, которые Рита на протяжении этих долгих лет самостоятельно разрабатывала. Когда Рита веёт Малфоя туда, слизеринец тоже говорит, что у него есть для Риты важная информация, и говорит, что школой вскоре овладеет страшная эпидемия, и что у него есть противоядие от неё. Но надо поторопиться. Рита стремглав бросается вперёд по коридору, Малфой смеётся и говорит, что надо двигаться в обратном направлении. Рита чует, что что-то тут нечисто. Подбегая к концу очередного коридора, Рита видит, что дверь заперта, а Малфой кричит, что если Рита не смоется отсюда сейчас, то будет первым разносчиком инфекции. Рита выбивает дверь плечом, но выясняется, что за ней не то место, где, по словам Малфоя, находится предполагаемый антидот. Рита поворачивает назад и видит у Малфоя кубок с зельем, Малфой говорит, что это противоядие от эпидемии, но что уже поздно, и все теперь умрут, и Рита – первая. Он разбивает кубок с зельем и бросается вперёд по пробитому Ритой ходу. Рита едва за ним поспевает. Впереди – большая дубовая дверь, Рита на ходу взрывает её «Бомбардой Максима» и снова оказывается в Большом Зале, где почему-то горит камин. Тут Рита становится свидетельницей действия, как Малфой, а за ним и Гарри, прыгают в камин, используя неизвестно откуда появившийся у них Летучий Порох, а потом Рита превращается в Невилла Долгопупса, который пытается прыгнуть в пламя за ними, да не знает, куда, собственно, переноситься, да и Грозный Глаз, стоящий тут же, гасит огонь. Бред, конечно, но смотрелось всё это очень красиво и реалистично, особенно то, как Рита взрывала дверь. Первая часть была масштабней, там тоже было много приключений, но, по ходу, это было два разных сна, поэтому она первый после второго не запомнила.
Николай Шальнов: тэги: киномания, светлые гении Приятель увидел в фильме про Гарри Поттера Эмму Уотсон и говорит: «Давай ей напишем в «Фейсбук»!». Паттинсону Рита уже «написала», поэтому с большой ленцой она относится к подобным предложениям. «Сам пиши, - долго отбрыкивалась Рита. – У неё таких, как мы, миллионы». «Ну напиши, напиши», - вот блин, думает Рита, банный лист. Но написала – что-то там в «Промт» вбила, мол, спасибо Вам, мы вас любим, ценим, очень хотим, чтобы у вас в творчестве и дальше было как по маслу… В общем, чего-то там настрочила. Уж не знаю, что там за англейский будет через «Промт», Флёр Делакур отдыхает, наверное… Когда Рита всё это писала, у неё в голове вертелась фразочка из «Дьявол носит «Прада»: «Ух ты, мне придётся звонить самой Джоан Роулинг… Представляю, куда она меня пошлёт!» Теперь висит этот коммент у Эммы на стене, молчит, как и ожидалось. Но мы всё равно тебя любим, Гермиона, и верим, как в деда Мороза, что когда-нибудь ты нам ответишь!!
Николай Шальнов: тэги: прыткое перо, светлые гении Интересно, что это за "Гарри Поттер и секретный ночной горшок из Азербайджана", о котором тут говорят?.. Секретные факты о самой знаменитой сплетнице магической Британии:
Николай Шальнов: тэги: графомания Дифирамб любимому профессору Минерва МакГонагалл Гляжу в открытое окно, Туман окутывает стены Могучих башен, и вино Играет солнцем подогретым. Такая осень нынче, знать, Что грусть, что прячется в вине, Всё существо моё прознать Решила… Бледный сумрак мне На сердце тяжким сном лежащий Не разогнать… Я шлю привет Студентам, к завтраку спешащим. Они счастливые хоть тем, Что осень радость им приносит, Что в вихре странных теорем Для них весна заменит осень – Всё то, что новое для них, Знакомо мне, и тем печальней Слагать свой скорбный акростих Про жизнь, что с холодом венчали Печали уходящих дней. Среди страниц и фолиантов Мне кажется, седой Борей Сквозит… Уж минул сумрак марта Моей души, и краткий день Сошедшего в могилу лета Растормошила только лень… Я так привыкла делать дело Моё извечное, что сон И блики солнца на Купалу Напоминают мне перрон И волны, бьющие к причалу. Студенты, как волна морей Спешат куда-то, к блеску далей, Где светлый гомон новостей, Где жизнь и смерть нам ближе стали. На стадионе нынче матч, Но не пошла я поневоле Победу верную встречать: Душа моя поёт в неволе Пустынь холодных этих стен О блеске юных упований, Продолжение тут: Жила биеньем этих вен - Я школьной жизнью… Все печали Для рассудительных умов И блеск весёлого безумья Я вобрала – закон таков Для тех, кто верит… Наши судьи - Судьбы извивы, вечный плеск Холодных волн о стены школы, Всё тихо вроде бы окрест, Всё тихо, всё как будто ново… Я зря, наверное, спешу Разбавить холод крови старой, Быть может, вряд ли дорожу Я гриффиндорской вечной славой, И, может, стоит иногда Быть снисходительней к студентам, Прощать ошибки, хоть строга Бываю к тем, чей дух рассвета Встречать сбегает по утрам С моих занятий скучноватых… Ох, эти дети!.. Им вигвам Заменит лишь приёмов старых Урок, что в жизни подсобит И, может быть, подарит счастье – Спокойствие своей души, Тот, что могу так редко знать я. Моя весна уже прошла, Клонится солнце понемногу К закату своему… Труда Конца не ведаю до срока. Не знаю я, кто будет в след Идти за мной, неугомонной, Но кто бы ни был ты, привет Тебе, студент мой вечно сонный! Узнать былые времена, Величье заклинаний древних, Всё то, чем я всю жизнь жила И сохранила лишь для верных – Тебе назначено судьбой, Быть может, это Гермиона, Она недавно с курсовой Пришла ко мне, судьбой ведома… Или Драко Малфой меня Заменит на посту всенощном… Хоть нет… Его ведёт стезя Совсем другая – одиночным Его я вижу: бунтаря Стеснить тисками трудно очень… Что ж, я пока ещё жива, И, может, я оставлю миру То знанье, силу, что вчера Меня, как солнышко, поило. На горизонте виден туч Печальный край, закат блистает – Надежда старости… Певуч Души уставшей голос мая. Надежда, как всегда жива, Она и в осени невольно Прорвётся гулко иногда, И станет мне не так уж больно За то, что жизнь уже прошла… Она прошла, увы, печально Всё это… Только семена – Того, что были изначально Мной брошены в пучину душ, Приют свой временный нашедший Под крышей Хогвартса, ни стуж Печали, ни иных пришедших Из дальних северных земель Гостей они не побоятся, Они взойдут, дождись лишь дней Весны грядущей…Может статься, Что будут новые дела И будут новые герои, Пусть стала я уже стара, Меня пока что держат ноги. Безмолвие души порой Перекрывает все невзгоды, И старость – это лишь покой, Невозмутимый непогодой.
Николай Шальнов: тэги: музыка, находки Изумительной красоты пассакалия Букстехуде. Господи, как же орган всё-таки возвышает душу!
Николай Шальнов: тэги: находки, поттериана Двенадцать минут волшебства: маленькие секреты создания "поттерианы". Примечательно, что цвет пальто Долорес Амбридж становился всё более насыщенно розовым по мере того, как её повышали в должности. Сегодня, кстати, Рита видела одну тётку на улице, которая напомнила её: такое же пальто и шапочка розовые, прям тютелька в тютельку, наверное, из фильма образ слямзила.
Николай Шальнов: тэги: поттериана, авторитетные фигуры, ролевые игры Ах, Лариса, какой же ты на самом деле гениальный человек! Статья Лоры Бочаровой о мире Роулинг как об игровом пространстве Хогвартс как универсальная Школа Есть два архетипа, описывающие жизнь человека на земле. Первый - это путешествие туда и обратно. Корабль аргонавтов, вернувшийся с Золотым Руном, хоббиты вернувшиеся без Кольца Всевластья (а до того - с ним), "Снежная Королева", все сказки странствий, философия "вечного возвращения" и массовый поток фэнтази развивают этот миф. Лучше всего он обозначен в метафизике Толкиена: люди - странники на земле, они приходят из неведомых мест, где находится их дом, хлебают горя, меняют мир, и возвращаются домой. Смысл странствия - исполнение некого квеста и - одновременно - сохранение собственной природы в неизменности. Герой не должен пасть, как бы его не ломали. В некотором роде, это жизнь как испытание, закольцованная у порога дома ("ну, вот я и вернулся"). Второй - это вектор, описывающий жизнь как школу некого опыта. Каждое событие содержит в себе урок, каждое испытание - экзамен, и дело человека - учиться и учиться. Человек должен измениться, приобрести некую законченную форму. Повзрослеть, изжить страхи, постигнуть смысл любви, лишиться иллюзий и т.д. Если первый архетип имеет дело с пространством, наполненном чудесами или чудовищами, то второй имеет дело с временем (у которого свои чудеса и свои чудовищные лица). Последним экзаменом является смерть. Здесь располагаются книги о детстве и взрослении, многотомные реалистические саги ("Война и мир"), мистические романы о познании ("Ангел Западного окна") тайные доктрины, некоторые авторские сказки ("Буратино") и все, что так или иначе касается адептата (во главе с "Волшебной флейтой" Моцарта). В некотором роде, это жизнь как бег с препятствиями, в конце которой героя ждет преображение. ("И тело Бельбо, повешенного на Маятнике, воплотило собой размещенный в пустоте чертеж древа сефирот, наметив в своем послед нем странствии десять этапов бескровного дуновения, все фазы нисхождения божественного в мир"). Разумеется, здесь находятся и все книги о школе. Писано о школе, а читается о жизни. Простая аллегория. Семь томов детской книжки про Гарри Поттера описывают университет Хогвартс, где учатся ненормальные люди (волшебники, посвященные, избранные), которые изучают ненормальные дисциплины (превращение неодушевленных предметов в одушевленные, древние руны, чары и зелья, защиту от темных искусств, и прочие методы воздействия на богоданную реальность), и где преподают ненормальные учителя (нелюди, расслабленные рохли, социопаты, перебежчики, оборотни). В этой школе дети ненормально быстро взрослеют, потому что даже смерть не является основанием для неявки на экзамен, а смерть ходит очень близко, поскольку ненормальное обучение ненормальным предметам опасно для жизни. Но это - призвание. Внешний мир пресен и бесцветен, как картон. Там живут тупые обыватели. Волшебный мир достаточно копирует обычный, чтобы обходиться без последнего - в ненормальной среде есть свое Министерство, банки, газеты, рок-группы, питейные заведения, магазины и повальное трудоустройство. Но отчего-то волшебный мир паразитирует на обычном. Наверное, оттого, у них обоих общий Враг - Темный Лорд. …Как ни посмотри, а больше всего это похоже на наше Ролевое Движение. Продолжение тут: Микросоциум Ролевого Движения копирует все структуры Большого Мира и открещивается от него собственной особостью. Ролевые игры - это наше волшебное все. В ролевой среде есть все роулинговские виды волшебников - презрительные снобы с "чистой кровью" (они говорят на квэнья или занимаются только реконструкцией 11 века), демократичные весельчаки (готовы на все ради компании), газетчики, звезды сцены, архивариусы, самовлюбленнее нарциссы, бездари, мастера своего ремесла, чьи волшебные палочки с волшебными гардами покупает вся страна, есть чиновники и президенты, администраторы, спортсмены в тяжелом весе железа и в легком весе пластика, сторонники Черных Сил, есть аврорский спецназ (предъявить пропуск после 23 или руки за голову), есть воры и сквибы, есть политики, заигрывающие с Большим Миром, есть продавшиеся за крупный куш средние специалисты, есть предатели, есть отшельники, и за нами тоже следит ФСБ (чтоб в миру не колдовали). У нас есть взрослый педсостав - это динозавры, у которых в жизни было ВСЕ, но которы е еще не утратили похвального желания поделиться своими игровыми наработками с подрастающим поколением. У нас есть утомленные волшебники, ушедшие в науку или в автобиографию. У нас есть учителя-самодуры (три литра спирта), учителя-теоретики (три тома психо-социальных разработок) и учителя-твердые практики (три месяца тренинга), ученики-подлизы, ученики-душа-на-распашку, ученики-трудяги, ученики-интеллектуалы. У нас есть именные герои. У нас есть симпозиумы и постановления, неписанное законодательство, Святочные Балы и подковерная возня. Разумеется, у нас есть квиддичные турниры (зрелищные побоища и не очень). У нас есть даже орден Мерлина - за заслуги перед страной в области игрушек. Это уменьшенный клинок Годрика Гргиффиндора, Дюрандаль: Каждая состоявшаяся игра - это экзамен для мастеров и зачет для игроков. Период подготовки к ней - период обучения. Хотелось бы знать, чему мы учимся, играя в ролевые игры? И как называются те дисциплины, которые мы изучаем? Парадоксально, но факт - мы изучаем методы изменения богоданного пространства с помощью трансфигурации (200 метров тряпки превращаются в Версаль, а брюки - в изящные кюлоты), оборотных зелий (девочки превращаются в мальчиков, а хоббиты - в эльфов), изучаем свои боггарты (обличья страха), тренируем волю и навыки выживания (ЗОТС), мы изучаем герметические дисциплины, потому что они наличествовали в тех временах, которые мы моделируем - алхимию, астрологию, гадания на рунах и Таро девицы Ленорман, мы знакомимся с мифическими пантеонами Древнего Мира, копаемся в демонологии и порой ее воплощаем, чувствуем себя не людьми, учим теологию Запада и Востока, прописываем магию и боевые чары, мы моделируем яды и привороты, и всегда упираемся в Завесу Смерти, за которой на игре сидят злые игротехники, при которых ты ни мертв, ни жив. Но самое главное - мы изучаем правду о самих себе. За 15 лет ролевых игр уже можно делать выводы о людях. Каков бы ни был ранг волшебника, человек измеряется ни по тому, что он умеет, а по тому, кем он стал. Какова оказалась его вера, и каков на деле был его вектор. Чему он служит. В нашей тесной прослойке ничего не скроешь. Кто-то за эти годы превратился в Златопуста Локонса, кто-то разделил участь Сириуса Блэка. Кто-то оказался Питером Петтигрю. Мы учимся избавлению от иллюзий всеобщего братства и всеобщей чумовой тусовки. Когда о каждом сделано свое пророчество - оно хранится там, где никто не в силах его прочесть, кроме адресата - никакое "общее" уже невозможно. Наш состав сепарируется и кристаллизуется на глазах, и в итоге каждый встречает свою судьбу. Каждый учится видеть на лбу собственный шрам. Архетип поиска-путешествия погружает нас в пространство эпики, где все мы - не соразмерные люди, а Великие Эльфийские Герои или просто герои неизвестного генеза. Архетип школы ставит нас перед фактом собственного несовершенства. Универсальность Роулинговского Хогвартса не в том, что в нем учат широкий спектр дисциплин, а в том, что с ним можно сравнить что угодно. Главное, чтобы это "что угодно" развивалось и набиралось опыта. Например, сквозь Хогвартс отлично просматривается История Церкви. Про четырех отцов-основателей промолчу. Хогвартс как игровое пространство В отличие от полигонных игр проект "Хогвартс" - стационарный. Он рассчитан не несколько лет и состоит из серии учебных сессий. Каждая сессия проходит раз в полгода в арендованном у магглов помещении - турбазе, пионерлагере, школе, и т.д. Сессия идет нон-стоп и занимает 4-5 дней. Географическая локация отобранных у магглов помещений значения не имеет. Поскольку основным лейтмотивом проекта является время - каждая последующая сессия в идеале является продолжением предыдущей. В том же идеале период существования проекта должен занимать 7 лет. …На практике игра началась с ненаписанного Дж.Роулинг условного 6 тома (6 курс, 1 семестр), и с осени 2006 года будет произведен Первый набор на Первый курс с участием Распределяющей Шляпы. Выпускники же весной 2006 получили дипломы. Выпускной бал, разумеется, сам собой. Особенности игры: Хогвартс выступил из тумана ради ученья, а не ради спасения мира. Моделирование учебного процесса и в конечном счете сама Школа являются главной ценностью проекта. Ролевой отыгрыш и приключения настолько подразумеваются сами собой, что о них не будет речи в этой саге. Наличие Темного Лорда включено в учебный процесс. Жизнь сильнее смерти, а игроки - условностей игры. Пространство игры имеет преимущество над судьбой персонажей и мастерским планом. Это значит, что люди будут играть в Хогвартс, пока им не надоест. Когда им надоест, Хогвартс скроется в тумане. Каждый игрок, чей персонаж умер в игре, вправе принять участие в дальнейших сессиях в другой роли, в качестве призрака. в той же роли, не смотря на несвоевременную смерть - если игровой мир без оного персонажа больше потеряет, чем приобретет. Игра - это не наказание. Каждый игрок, чей персонаж остался жив, вправе: продолжить участие в прежней роли, выйти из проекта, передав прежнюю роль в хорошие руки, выйти из проекта и сообщить об обстоятельствах безоговорочной смерти своего героя для игрового пространства. Игра - это не зона строгого режима. Каждый игрок должен иметь в виду, что за совместно созданную реальность он несет долю ответственности. Хогвартс как центр игрового мира всегда будет окружен спутниками - родительскими поместьями, Запретным лесом, Хогсмитом, Министерством Магии и, возможно, Азкабаном. Прочие волшебные академии присутствуют на правах Делегаций. В случае необходимости структуры могут добавляться или убавляться. Хогвартс как школа имеет Университетский устав, который неизменен на протяжении игры. Это игровая этика взаимоотношений персонажей в рамках учебного процесса. Хогвартс имеет педсостав, который каждую сессию будет претерпевать изменения (проклятые должности, следование политике Министерства, новые предметы и т.д.). Это неизбежно. Костяк учебных предметов хотелось бы сохранить в оригинале. Каждая игровая сессия состоит из учебной части, развлечений, матчей по квиддичу, Святочного бала, столкновений с судьбой, родителями или УПСами - и экзаменов. Каждая сессия так или иначе будет вращаться вокруг конфликта поколений. В пространстве между сессиями игроки вольны делать, что хотят. Однако - на каникулы студенты будут получать Домашние Задания. Связь осуществляется через интернет (совиная почта). Каждая сессия будет предполагать внешнюю интригу, призванную отвлекать учащихся от учебы (межуниверситетские турниры, скелеты в шкафу у очередных преподавателей, новые тайны тайных комнат, неизвестное прошлое наших родителей, газетные утки и газетные разоблачения). Известными врагами учебного процесса являются: Хогсмит и индустрия развлечений Подготовка к Святочному балу Запрещенная литература Тайной Секции Министерство Магии и его нововведения Департамент Магических игр и спорта Орден Феникса и его харизма Пожиратели Смерти и их аттракционы Сами-знаете-кто. Все игроки на этих ролях должны помнить, что из отличников вырастают только бесполезные зануды. Проект вводит в обращение новую для ролевых игр систему игрового волшебства, над которой сообща работало много голов. Главные принципы этой системы на протяжении игры неизменны. Сила волшебника - его константная единица, не делимая на эрги, касты и прочие составляющие. Она не убывает от количества совершенных действий. Сила волшебника определяется возрастной категорией его персонажа, знанием и точностью исполнения заклятий. Свод и особенности применения поражающих заклятий/защит являются боевыми правилами игры. Основным орудием волшебника является волшебная палочка. Языком магии является латынь. Чары существуют не только для устрашения, но и для удовольствия. Хорошая учеба влияет на расширение спектра чар. Пространство этой игры крайне внимательно к мелочам. Волшебные предметы, перья, книжные переплеты, мантии и факультетские шарфы, старые фотографии в латунных рамках, шоколадные лягушки, вкладыши конфет, волшебные палочки, колбы и секундомеры, кофейные чашки и прочая предметность столь же важны для нее, как и вопросы мирового зла. Поэтому каждый участник игры должен быть готов обрасти этими мелочами за свой счет. Хогвартс и призрак метемпсихоза Возникает резонный вопрос - чему на самом деле одни люди собрались учить других? У этой медали две стороны. Первая: все обучение в Хогвартсе - игровое, сиречь несерьезное. Дж.Роулинг придумала дурацкие дисциплины, которые - в соответствие с характерами созданных ей преподавателей - будут по-дурацки преподаваться. Неописанные г-жой Роулинг дисциплины - в случае их нововведения - должны быть не менее дурацкими по названию, чем у нее. Одержимцев, энергетов, народных целителей, колдунов Тибетского и Местного посвящения, масонов Шотландского ритуала (Древнего и Принятого), орден иллюминатов, последователей Алистера Кроули, неотамплиеров, церковь катаров, церковь А. Лавея, гипнотизеров, шаманов, ясновидящих, сынов Велеса, гиперборейцев, членов общества Туле, ходоков в астрал, некромантов, дианетиков, сайентологов и популистов-оккультистов прошу держаться от нас в стороне. Вас отлично видно, и в данном случае вы не полезны. Как-нибудь в другой раз. Уповаю на невнимательность церковных фанатиков и занятость федеральной безопасности. Им было бы актуальнее ловить лиц, перечисленных абзацем выше. Теперь о Второй стороне медали. У всех дурацких предметов, придуманных Роулинг, есть аналоги. Герметический свод существует - и с этим ничего не поделаешь. Существует астрология, алхимия, метафизика, экзорцизм, тайнопись, символические системы, каббала, теология, ангелология, демонология, Книга Сияния и Книга Бытия. Кроме того существуют психология, музыка, биология, астрономия и литература. Мир един. Ориентироваться в соответствующих терминах студенты Хогвартса смогут, потому что в них ориентируется педсостав. Чему они при этом научатся - они решат сами. …Возможно, они предпочтут квиддич. Хогвартс и Британская энциклопедия Атмосфера Хогвартса - это Британский Университет со всей своей одиозностью, консерватизмом, обособленностью проживания, спортивными и студенческими клубами, вековыми традициями, факультетским соперничеством, тайными обществами и фамильными тайнами. Околопоттеровский фанфикшн достаточно проработал эту среду. Никто не выйдет из стен Хогвартса ведьмой, колдуном или чародеем. Из него выйдут студенты и преподаватели, информационно обогатившие друг друга. Хогвартс как всемирный заговор Можно сказать, все это началось еще очень давно. И оформлялось в период от Реформации до Просвящения. Знания лежат под ногами - нужна перфокарта, чтобы уметь их прочесть. Человек знает все. Но он об этом забыл, одурманенный призраками магглского общежития. Френсис Бэкон бился за свободу мышления. До него это делали Абеляр, Коперник, Данте, Раймонд Луллий, Фома Аквинский, и все волшебники прошлых столетий. У каждого из них были последователи и то, мы можем назвать "школой". Быть волшебником - значит принадлежать вечности. Не по заслугам, разумеется, а по душевной склонности. Иногда это значит - до старости остаться ребенком, иногда - никогда в полной мере им не быть. Наша перфокарта - это метод чтения информации сквозь призму заслуживающего доверия опыта. Никто в отдельности им в полной мере не обладает. Школа как микрокосм обладает им в заметной степени. Сутью всемирного заговора является постоянное напоминание человеку о том, что он имеет духовную природу. Всемирный заговор направлен против князя мира сего. …Поэтому в миру этот заговор незрим. P.S. Все выставленные в сеть под этим брендом материалы, разработки, правила и игротехнические модели принадлежат всеобщему информационному пространству. Ими может пользоваться кто угодно для собственных игр по книгам Роулинг или для чего пожелает, ссылка не нужна. P.P.S …Мне не хотелось бы превращать данный проект в Другую Ролевую Игру - "Сколько Эта Дура Еще Продержится". Совершенно очевидно, что в одиночестве лучше писать романы, а играть лучше сообща.
Николай Шальнов: тэги: моя шокирующая жизнь, мои университеты, мои милые старушки, охотники за сновидениями, сказки о дружбе, мыслевыброс, сказки обо всём, светлые гении Снилось чёрт знает что… Вернее, знает не только чёрт, для меня это уже вошло в норму. Опять – старые полуразрушенные здания и сражения с зомбяками. На этот раз Рите посчастливилось оказаться в самом сердце Обители Зла – в Муравейнике, причём всё так же зрелищно, как в этом фильме, между прочим, одном из любимых у Риты на эту тему. Зомбей было так много, что под конец Рита просто устала прятаться и начала без разбора стрелять по всем подряд, разок даже в напарника попала… Веселей всего было карабкаться по балконам, особенно после того, как зомбяки захватывали этаж за этажом: ты вниз ползёшь, а они тебя – цап-царап… Пипец полный. Вы даже не представляете, какой это кайф – вышибать мозги недочеловекам, гы. На самом деле Рита уже не знает, что с этим поделать. Может, как и её приятель Дима, просмотреть все сезоны «Ходячих мертвецов» за три дня, то есть не спать ночами, как это он делал, чтобы уж совсем неповадно было этим нехристям в мои сны закрадываться… Денёк прошёл вроде как бы ничего, даже для пессимистки Риты. Одно развеселило: первый опыт приготовления курицы на жаровне завершился тем, что труба раковины вылетела из сифона – настолько старательно Рита молотила томагавком для разделывания мяса по костям. Наверное, готовилась к очередному ночному побоищу. Попутно Рита почитывала философские книжки, про логические уловки… Сколько крови у Риты попила её философская альма-матер, просто не описать, аж плакать порой хотелось на логике, которая – чистая математика, едва с ней справлялась. Говорят, так везде бывает в универах, одна из старушек-лебёдушек говорила, что она плакала, когда её заставляли зазубривать по двести слов в день… Жесть, в общем. Это, конечно, изощрило ум Риты, не знаю, к худу ли, к добру ли, однако совсем недавно Риту поразил один момент из повседневности: Дима хлещет лимонад, Рита за ним едва поспевает, потом, когда она утомилась, она стянула с полки «Мысли» Паскаля и читала там один из любимых моментов, одна фразочка его доставляет больше остальных: «Сколько стран о нас и не ведает». Паскаль – это тот чувак, который утверждал, что человек – это мыслящий тростник и плесень на лике земли, и то, что человек тем и велик, что сознаёт своё ничтожество, а «дерево своё ничтожество не сознаёт». Вот, читает это Рита, притомилась следить за ходом его мыслей, и, полусонная, выронила из рук книгу. Дима так нагибается за ней, поднимает и кладёт на стол. Чем-то всё это напомнило Рите похожую сцену из «Властелина колец», где то же самое проделывает Элронд с обронённой книжкой Арвен. «Это было самым интимным моментом в моей жизни», - как сказала Роза из «Титаника», хех. Пропасть Паскаль носил в душе водоворот без дна. - Все пропасть алчная: слова, мечты, желанья. Мне тайну ужаса открыла тишина, И холодею я от черного сознанья. Вверху, внизу, везде бездонность, глубина, Пространство страшное с отравою молчанья. Во тьме моих ночей встает уродство сна Многообразного, - кошмар без окончанья. Мне чудится, что ночь - зияющий провал, И кто в нее вступил - тот схвачен темнотою. Сквозь каждое окно - бездонность предо мною. Мой дух с восторгом бы в ничтожестве пропал, Чтоб тьмой бесчувствия закрыть свои терзанья. - А! Никогда не быть вне Чисел, вне Созданья! Ш. Бодлер
Николай Шальнов: тэги: моя шокирующая жизнь, сказки обо всём, люди, эстетические категории Побывала Рита на стихоборье. Как всегда, повидала множество талантливых людей. Даже с детишками познакомилась, очень умными. Одна девочка, Ангелина, была настолько начитана, что у Риты едва комплекс неполноценности не сложился, когда она с ней разговаривала. Очень умная, даже не подумала бы Рита, что сейчас такие гениальные детки есть. «Где мои семнадцать лет?..» Вот уж как раскусывают Риту – она ума не приложит никак, однако на улице с просьбой одолжить мелочёвку или сигареты к ней подходят все и каждый. Вот, например, подваливает к Рите на улице чел, спрашивает сигаретку. «На», - говорит Рита. Он: «Дай ещё одну». «Нет у меня больше», - ответствует Рита. «Что же ты так бедно живёшь? Курьером работаешь, так мало платят?». Какая, нахрен, разница, сколько Рите платят, спрашивается. Однако чел внешне Рите очень понравился, и Рита потом поняла, почему, хотя так и не вспомнила, откуда она его знает. А понравился просто потому, что напомнил персонажа из «Хеталии», видимо, в подсознании этот образ отложился… Вот и думай, что первостепенно: природа или искусство, и что чему подражает, и как можно влиять на сознание масс, умело используя средства массовой информации и арт-достижения, аххха.
Николай Шальнов: тэги: графомания Вот уж графомания так графомания - словечко себя оправдывает. Искусству Искусство! Ты прекрасно, спору нет, Питало ты меня, и тем прекрасней В расцвете моих нежных, юных лет Ты… Над тобою времена не властны! Как безыскусен слог мой, только я Пытаюсь описать все впечатленья, Которыми вспоило ты меня, Даруя мне и пламень вдохновенья, И отдых добрый от моих трудов, Бессчётных, точно дни творенья мира, И вот как будто снова я готов Настроить свою трепетную лиру. Прекрасно ты, и в отголоски грёз, Что озаряют лучшее в мечтаньях, В печалях ливней, в вихрях буйных гроз Запечатлело сны о мирозданье Небесных ангелов... И мыслей их покой Чужд суете, как этот бренный стих. Ты светлой гранью высветишь благой Узор из лиц… Ты рисовало их Как Веронезе, сотню раз подряд, И каждое на редкость уникально На общем фоне… Вечно строен ряд Твоих недостижимо-идеальных Идей, что можем взять за образец - Всё, что великие явили нам в твореньях, Но терном перевили твой венец Благие музы: замерли в сомненьях Дерзнувшие познать твой светлый день, Что с новым солнцем каждый раз восходит… Но разве можешь ты набросить тень На ум того, кто в храм твой вечный входит?..
полная версия страницы