Форум » Дневники персонажей » Дневник Риты Скитер (продолжение) » Ответить
Дневник Риты Скитер (продолжение)
Николай Шальнов: [quote]И они пали в его объятия, и осыпали его поцелуями, и отвели во дворец, где облекли его в дивные одежды, и возложили на его голову корону, и дали ему в руки скипетр, и он стал властелином города, который стоял на берегу реки. И он был справедлив и милосерд ко всем. Он изгнал злого Волшебника, а Лесорубу и его жене послал богатые дары, а сыновей их сделал вельможами. И он не дозволял никому обращаться жестоко с птицами и лесными зверями и всех учил добру, любви и милосердию. И он кормил голодных и сирых и одевал нагих, и в стране его всегда царили мир и благоденствие. Но правил он недолго. Слишком велики были его муки, слишком тяжкому подвергся он испытанию — и спустя три года он умер. А преемник его был тираном.[/quote] Оскар Уальд, "Мальчик-Звезда"
Николай Шальнов: Там ниже NC пошло. Не читать людям впечатлительным, читать людям с хорошим воображением. Продолжение следует. Нечасто описываю сцены секса, прошу простить за простоту. *** Когда Эдмунд оставался один, он часто размышлял над тем, что же лучше - явь. в которой он жил и творил, или сон, в котором сбывались все его головокружительные мечты. После того, как он впервые увидел Нарнию, он готов был поверить в любые чудеса, но в Нарнии было совсем другое небо, на этом небе были совершенно другие созвездия, и Эд решил смириться с тем, что докопаться до основ всего смогли лишь двое - Аслан, создатель Нарнии, и Питер. Питер Великолепный, король Нарнии. Красавчик Питер и просто, наконец, Питер, его брат и любовник. Давно ли? Эдмунду казалось, что вечность. Вылазка оказалась напрасной. Выяснилось, что на стоянку гвардии собиралось напасть призрачное войско из соседних курганов-могильников, насыпанных в незапамятные времена. "Призраки не имеют никакой реальной власти в мире живых", - успокаивал себя Эд по дороге назад, на лодках через реку. Бледная луна мертвенным светом играла на гранях его клинка. Питер сидел на носу лодки и глядел куда-то в серую ночь. То, что они сегодня наконец-то останутся наедине, сомнений не вызывало. Но что станет с Питером через год или два, когда Эд, возможно, перестанет больше его интересовать? Ведь Питер был, хотя бы и постоянным, но слишком рано повзрослевшим, да и к тому же искушённым в свете, неиспорченным и несущим главную тяжесть страны - корону Нарнии. И иногда Эд приходил в ужас от мысли, что Питер решит всерьёз заняться политикой, войнами, или заведёт себе невесту, на которую будет уходить большая часть его времени. Эд решил при таком раскладе податься в горцы. Питер был одет в белую рубаху и казался одним из тех призраков, которые, по рассказам старожила, регулярно совершают свои призрачные набеги на поселенцев. А ведь когда-нибудь и они рассыплются в прах и останутся в памяти людей этих необъятных пространств лишь каменными изваяниями, на подножии которых будут начертаны их деяния. В этом холодном, греховном мире Эдмунд видел в Питере единственный маяк надежды. Перебравшись через реку, воины разошлись по своим палаткам, выставив дозорных. Питер с Эдмундом вернулись в свой шатёр. Облегчённо вздохнув, перенервничавший Эдмунд плюхнулся на белоснежное покрывало и откинулся на спинку покрытого медвежьими шкурами великолепного походного ложа. Питер зажёг пару-тройку свеч в канделябре, и тени заплясали по стенам шатра, прячась по углам. Со стороны реки набегала ночная прохлада, и Питер решил обнажиться, чтобы как следует отдохнуть. Он был великолепен... Худощавый Эдмунд тут и рядом не стоял. Было уже за полночь, когда, уставшие от бесконечных споров братья уединились, погасив свечи и велев страже снаружи потушить факелы. Оказавшись в одной постели, они сами не заметили, как сплелись в узлы страсти, роковой, как неотвратимый Апокалипсис Нарнии в конце Великого Приключения. В темноте слышалось жаркое дыхание Эдмунда, а Питер впился руками в его волосы. - Питер... - только и успел вымолвить Эдмунд, чувствуя обжигающее дыхание брата у себя на шее. Остальное довершила природная горячность Питера. Эдмунд не стал возражать, когда Король Нарнии проник в него сзади и испустил негромкий вздох. Вскоре резкая боль от толчков Питера сменилась необычайным наслаждением, и звёзды в прорехах шатра засияли намного ярче. Внезапно Эдмунд почувствовал, что он должен проявить свою инициативу, и стал подмахивать Питеру задом в такт его движениям. Питер охнул, застонал, двумя-тремя толчками завершив свою историю любви. Их почти одновременно настигла волна оргазма. Питер отпустил голову Эда, тот повалился на подушки, и вскоре Эда накрыл поцелуем Питер, не вынимая члена и спустив прямо в своего любовника. Так лежали они, вспотевшие от страсти, целующиеся, несколько минут, потом Питер сказал: - Эд, ты был великолепен... Эдмунд, ослабевший от такого натиска, лежал на спине, приобняв Питера за грудь и перебирая золотистые волосы на его голове. Отдышавшись, Питер снова поцеловал брата. Затем его поцелуи стали спускаться всё ниже и ниже, соски Эдмунда напряглись, и он сам выгнулся навстречу чувственному рту. Руки Питера отыскивали всё новые эрогенные зоны на теле Эда, и тот кричал (как стража не услышала!) и извивался, в конце концов обильно кончив Питеру в рот. Но это было только начало. У них впереди была ещё целая ночь. Эдмунд будто видел, как блестят в темноте хищные и добрые глаза Питера. Под утро, совсем обессилев, они оба еле вылезли из палатки. Отдав приказ отменить сегодняшний переход, Питер с Эдмундом спустились к реке искупаться. На берегу они встретили Сьюзан, покачавшую головой им вслед. - Неужто снова спалила... - буркнул Эд себе под нос. *** - Страсть слепа, она идёт туда, куда её поведут, - многозначительно заметил Питер, кивнув Эдмунду. Стоит ли нам искать своих новых возлюбленных, или не стоит? - у Эдмунда ёкнуло сердце. Он потупил взгляд и, осмотревшись, встретил глазами в толпе красоток невысокую русоволосую девушку с серыми глазами. Несмотря на своё относительно невысокое положение, она была на удивление хороша собой и, казалось бы, незаметно приковывала к себе взгляды со всех сторон. Нельзя было назвать эту леди первой красавицей королевства, но и в скромном платье она была прехорошенькой. Никто не знал, в чём секрет её обаяния - эта была та совершенная красота, которая несла в себе какую-то невыразимую странность. Питер велел осведомиться, кто эта новоприбывшая. Выяснилось, что это графиня Шер, приехавшая полюбоваться на двор прославленных принцев и принцесс Нарнии. Посланный добавил, что секрет её обаяния - в колдовстве. Она была дочерью могущественной колдуньи, той самой, которая стояла давным-давно во главе совета Светлых Сил, ныне почти утратившего своё влияние. Но не чары и способности. Питер поспешил вызвать её на аудиенцию и пригласил, помимо прочих, принять участие в праздничном обеде за креслом по правую руку от него. Когда Питер и Эд остались наедине на одном из балконов, увитых розами, то, в первую очередь, они поцеловались. Их поцелуй напоминал обоим аромат утренних цветов на росистой поляне или дождь, ниспавший на иссохший в зное луг. Питеру внезапно взгрустнулось. На несколько мгновений он подумал о том, что когда-нибудь ему придётся оставить Нарнию. Кто из оставшихся троих сможет удерживать тяжесть веца Верховного правителя этой необъятной страны?.. Шум моря приглушил его вздох, а Эдмунд успокоил его, проведя рукой по щеке. Питер как будто взбодрился. *** В это время Сьюзан прогуливалась по набережной в окружении её свиты и молодых поклонников. Уже стоял прохладный летний вечер, когда она неожиданно увидела своих братьев за балюстрадой, выходящей к морю. Балкон оплетали изысканные и экзотические растения, привезённые из заморских стран. Немного встревоженная лицезрением возможного позора со стороны своих вельмож, она вздохнула с облегчением, когда увидела, что Питер просто обнял Эдмунда, и они стояли так, обнявшись, глядя на закат. Сьюзан решила окликнуть их. Услышав Сьюзан, оба повернулись, но не стали заговаривать с ней. Они находились на такой высоте от неё, что вряд ли бы расслышали её тихие назидания в их адрес. Отсалютовавшая свита прошла дальше, в сторону порта, а короли продолжали наслаждаться великолепным видом, открывшимся им, возможно, для того, чтобы они навсегда запомнили Нарнию именно такой. Сьюзан совсем скисла. По-видимому, они стыдились только Аслана, да и тому, видимо, было уже всё известно. Раздосадованная тем, что не смогла снова растащить их по комнатам, Сьюзан сразу же по окончанию променада отправилась в спальню Люси. Вооружившись подсвечником, она прошла по коридору, деловито стуча каблуками, и вошла в слабоосвещённую комнату - у Люси была привычка ложиться рано. Коричневые портьеры разомкнулись, и вот она уже сидела на постели своей сестры... ... - Достаточно взрослой, чтобы с достоинством обсудить то, что я хочу тебе сейчас сообщить, - строго выговорила королева Сьюзан хихикающей Люси, прекрасно понимающей, о чём хочет говорить сейчас сестра. О мальчиках и о том, чем они сейчас занимаются у себя в спальнях. - Да поняла я, поняла... - отмахнулась Люси от сумрачно-серьёзной Сьюзан. Не разговаривать с ними до завтрака, в обед молчать, ужинать у тебя в комнате. Ты думаешь, это поможет? - она снова расхохоталась. - Сьюзан, пойми, если им хорошо, значит, так и должно быть. Природа берёт своё: они же подростки, как и мы с тобой. Перебесятся, а если нет, то тем лучше: будут, как мы. С этими словами она откинула одеяло и бросилась на шею сестре, поцеловав её в алые, красивые губы. От изумления глаза Сьюзан расширились и стали ещё прекрасней. - Люси... - только и смогла выговорить она, и до конца вечера не произнесла ни единого слова, только стонала от удовольствия.
полная версия страницы